Латышским стрелкам было суждено сыграть эпохальную роль в революции и Гражданской войне в России. Именно они фактически превратились в «преторианскую гвардию» большевиков, которой Ленин и его ближайшие соратники доверяли безоговорочно. Железная дисциплина, преданность и самоотверженность отличали подразделения латышских стрелков в выгодную сторону от многих других частей Красной армии времен Гражданской войны. Национальный менталитет или политическая целесообразность? Что заставляло латышей из стрелковых полков, сформированных еще в царской России, верой и правдой служить большевикам?

Вплоть до начала Первой мировой войны латыши служили в русской императорской армии на общих основаниях. Прибалтика была довольно неблагонадежным в политическом отношении регионом, поэтому царское правительство изначально не было настроено на создание национальных вооруженных формирований, укомплектованных представителями прибалтийских народов. Ситуация изменилась с началом войны. Причем важнейшую роль сыграло не столько лоббирование идеи латышских формирований со стороны латышей – депутатов Государственной Думы Российской империи, сколько активное наступление германских войск на Лифляндию и Курляндию.




27 июля 1914 года в Вольмарском, Венденском и Валкском уездах начались мероприятия по призыву резервистов, проходивших службу в 1909-1913 гг., а уже 30 июля началась всеобщая мобилизация. Большинство латышей направляли в ХХ армейский корпус в Восточную Пруссию, в гарнизон Усть-Двинской крепости. В Восточной Пруссии оказалось примерно 20-25 тысяч латышских призывников. Тогда же в Усть-Двинской крепости началось формирование добровольных вооруженных дружин из числа этнических латышей. Когда 1 апреля 1915 года германские войска вошли на территорию Курляндии, захватывая один населенный пункт за другим, царское правительство осознало, что еще немного и немцы захватят Ригу. Для исправления ситуации командующий Северо-Западным фронтом генерал от инфантерии Михаил Васильевич Алексеев 1 августа (19 июля) 1915 года подписал указ о создании латышских стрелковых батальонов. С призывом к соплеменникам встать в строй под латышскими флагами выступили латыши – депутаты Государственной Думы Янис Голдманис и Янис Залитис.

Первоначально было решено сформировать 8 латышских стрелковых батальонов, частично укомплектовав их добровольцами из Усть-Двинской крепости. Уже 12 августа началось формирование первых батальонов. Латышские стрелки из 1-го Усть-Двинского латышского стрелкового батальона отправились на фронт 23 октября. Уже 25 октября произошли бои в районе Тирельских болот, а 29 октября латыши в районе Плаканциемса отбросили германские войска. 26 октября на фронт перебросили 2-й Рижский батальон, который спустя пять дней успешно отразил наступление германских частей. 5 ноября на фронт направили и 3-й Курземский батальон.

Успешные действия латышских батальонов на фронте окончательно убедили царское командование в надежности и боеспособности латышских стрелков, после чего была объявлена мобилизация латышского населения и созданы 5 латышских стрелковых батальонов и 1 запасный стрелковый батальон. Латышские стрелки внесли огромный вклад в защиту Риги от германского наступления, тем самым предохранив российскую столицу, которая бы в случае взятия Риги оказалась под ударом противника. В марте 1916 г. латышские батальоны вновь сражались в районе Риги, нанося новые удары по германским позициям.

Общая численность латышских стрелковых батальонов к лету 1916 года составляла уже 11,5 тысяч человек, среди которых большинство (10 278 человек) приходилось на латышей, а среди оставшихся 402 человека были эстонцами, 192 человека – русскими, 174 человека – литовцами, 128 человек – поляками и 25 человек – прибалтийскими немцами. 4 ноября 1916 года латышские батальоны были преобразованы в латышские стрелковые полки, вошедшие в состав двух латышских бригад.

Командиром 1-й Латышской стрелковой бригады был назначен генерал-майор Август Эрнест Мисиньш – участник русско-японской войны, с 1912 года командовавший 12-м Сибирским стрелковым полком, а затем бригадой в составе 79-й пехотной дивизии. Вышестоящее командование сочло, что латыш генерал-майор Мисиньш, уже командовавший бригадой, будет идеальной кандидатурой на роль командира латышских стрелков.

2-ю Латышскую стрелковую бригаду возглавил полковник Андрейс Аузанс, который после окончания Военно-топографического училища в 1895 г. служил на различных должностях в Корпусе военных топографов, а перед назначением в 1915 году командиром 7-го Баускского латышского стрелкового батальона занимал должность штаб-офицера для поручений и астрономических работ при Военно-топографическом отделении штаба Туркестанского военного округа и заведующего Ташкентской физической и астрономической обсерватории.

Латышские стрелковые бригады действовали в составе 12-й армии, вместе с сибирскими стрелковыми полками. Они участвовали в обороне рижского направления. Бригады были объединены в Латышскую стрелковую дивизию, которая очень хорошо зарекомендовала себя во время Митавской операции. К февралю 1917 г. в состав 1-й Латышской стрелковой бригады входили 1-й Латышский стрелковый Усть-Двинский полк, 2-й Латышский стрелковый Рижский полк, 3-й Латышский стрелковый Курземский полк, 4-й Латышский стрелковый Видземский полк, а в состав 2-й Латышской стрелковой бригады - 5-й Латышский стрелковый Земгальский полк, 6-й Латышский стрелковый Туккумский полк, 7-й Латышский стрелковый Баускский полк и 8-й Латышский стрелковый Вольмарский полк. Каждый латышский стрелковый полк по штату имел численность в 2497 человек, включая 1854 строевых нижних чина. В запасном полку в Вольмаре служили от 10 до 15 тыс. человек.
Февральская революция застала часть Латвии оккупированной немцами, а в другой части Латвии дислоцировались латышские стрелковые полки, которые, в отличие от многих других частей и соединений русской армии, сохранили дисциплину. Дезертировать латышским стрелкам было просто некуда.



С 27 по 29 марта (9 — 11 апреля) 1917 года в Риге прошел съезд, на котором был учрежден Исколастрел - Исполнительный комитет объединённого совета латышских стрелковых полков. К маю 1917 г. в Исколастреле окончательно возобладала большевистская позиция, после чего латышские стрелки превратились в один из главных оплотов большевистской агитации в рядах русской армии. После сдачи Риги латышские стрелки отступили под Петроград. Политическим комиссаром латышских стрелковых полков был избран член РСДРП (б) и уроженец Латвии Семен Нахимсон, служивший младшим врачом санитарного вагона в звании «зауряд- врач». 26 октября 1917 года военно-революционный комитет 12-й армии взял власть в прифронтовой полосе, где дислоцировались латышские стрелковые части, в свои руки. 22 ноября 6-й Туккумский полк был переброшен в Петроград для защиты большевистской власти. Сводная рота латышских стрелков начала службу по охране Совнаркома в Смольном. Именно латышские стрелки обеспечивали охрану переезда советских органов из Петрограда в Москву.

13 апреля 1918 года была сформирована Латышская стрелковая советская дивизия. Командиром дивизии был назначен 44-летний Иоаким Иоакимович Вацетис – сын латышского батрака, сумевший еще в Российской империи сделать впечатляющую для человека такого происхождения военную карьеру.Начав службу в 1891 году добровольцем в Рижском учебном унтер-офицерском батальоне, в 1897 г. Вацетис окончил Виленское пехотное юнкерское училище, а в 1909 г. отучился в Академии Генерального штаба. Иоаким Вацетис командовал ротой, учебной командой, а в 1912 г. в звании подполковника стал командиром батальона 102-го пехотного Вятского полка. С началом Первой мировой войны Вацетис участвовал в боях на территории Польши, получил тяжелое ранение, а после лечения осенью 1915 года был назначен командиром 5-го Земгальского стрелкового полка в звании полковника. Незадолго до революционных событий в Ставку Верховного главнокомандующего были направлены документы на присвоение полковнику Иоакиму Вацетису звания генерал-майора, однако последовавшие политические пертурбации уже не позволили командиру Земгальского стрелкового полка получить генеральские погоны. Генеральскую должность Вацетис занял уже в Красной армии, став командиром Латышской стрелковой советской дивизии.

9-й Латышский стрелковый полк был создан для несения комендантской службы по охране Кремля, привлекаясь и к операциям чекистов по борьбе с контрреволюционным подпольем и преступниками. Латышские стрелки под командованием Вацетиса сыграли ключевую роль в подавлении левоэсеровского мятежа, участвовали в боевых действиях против белогвардейцев в самых разных регионах России.

Эффективность латышских стрелков и их безоговорочная преданность советской власти способствовали дальнейшему укреплению доверия и симпатии к ним со стороны большевистского руководства. Иоакима Вацетиса в июле 1918 г. повысили до командующего Восточным фронтом РККА. Латышские стрелки воевали с Каппелем, Деникиным, Врангелем. К марту 1920 г. в состав Латышской стрелковой советской дивизии входили 9 латышских стрелковых полков общей численностью в 17 тысяч бойцов и командиров.

28 ноября 1920 года было принято решение о расформировании Краснознаменной Латышской стрелковой советской дивизии. Большая часть служивших в ней латышских стрелков, численностью около 12 тысяч человек, вернулась в независимую к тому времени от советской власти Латвию. Однако, основная часть командного состава дивизии осталась в Советской России, где очень многие латышские стрелки сделали серьезные карьеры на военной службе и в органах государственной безопасности.

Иоаким Вацетис дослужился до командарма 2-го ранга, хотя, как бывший царский полковник, был вскоре направлен на преподавательскую работу. Одним из самых известных командиров времен Гражданской войны был бывший старший унтер-офицер 1-го Латышского стрелкового полка Ян Фабрициус (на фото), командовавший затем 17-м и 4-м стрелковыми корпусами РККА, а затем служивший помощником командующего Кавказской Краснознамённой армией (ККА). Бывший прапорщик 4-го Видземского латышского стрелкового полка Эдуард Берзин (Берзиньш) с 1921 г. работал в системе ОГПУ, затем руководил «Дальстроем». Комдив Ян Алкснис возглавлял кафедру в Академии Генерального штаба РККА. Служивший в 7-м Латышском стрелковом полку Густав Бокис дослужился в РККА до звания комдива и должности начальника Автобронетанкового управления РККА.

Конец эпохи «латышских стрелков» произошел одновременно с масштабной чисткой советских властных структур от «ленинской гвардии». Уже к началу 1930-х гг. выходцев из латышских стрелковых полков стали постепенно задвигать на второстепенные позиции в армии и государственном аппарате. Подавляющее большинство видных латышских стрелков были репрессированы в 1937-1939 годах. Сталин не собирался учитывать их революционные заслуги – наступали новые времена, в которых «ленинские преторианцы» были уже не нужны. Кому-то, конечно, и повезло, как, например, Яну Калнберзину, который с 1940 по 1959 гг. был первым секретарем ЦК Компартии Латвийской ССР, а дожил до 1986 года, скончавшись уже в очень преклонном (92 года) возрасте.

Следует отметить, что другая часть латышских стрелков, не оставшаяся в Советской России и вернувшаяся в независимую Латвию, впоследствии также сделала военную или политическую карьеру уже в буржуазной Латвии. Например, Андрейс Аузанс, вернувшийся в 1923 г. в Латвию, в звании генерала продолжал службу начальником военно-топографического отдела латвийской армии, а в 1944 г. перебрался в Германию, откуда в 1948 г. переехал в Великобританию, где и скончался в 1953 году. Генерал Мисиньш вернулся в Латвию и с 1919 г. занимал должность начальника генерального штаба латвийской армии, а затем главного военного инспектора. Бывший депутат Госдумы Российской империи Янис Голдманис, которому и принадлежала инициатива создания латышских стрелковых формирований, вернулся в Латвию в 1918 году и дважды, в 1920-1921 и в 1925-1926 гг., возглавлял военное министерство Латвийской республики. Некоторые латышские стрелки, вернувшиеся в Латвию, в годы Второй мировой войны воевали против Советского Союза в составе латышских коллаборационистских формирований Третьего Рейха.

В современной Латвии, политики которой любят рассуждать о «советской оккупации» республики, почему-то предпочитают не вспоминать ту часть своей национальной истории, которая связана с красными латышскими стрелками и их огромным вкладом в защиту Октябрьской революции и победу Красной армии в Гражданской войне. Красные латышские стрелки, Вацетис и Фабрициус, чекисты и партийные деятели не вписываются в красивый миф о «демократической европейской Латвии и ужасах советской оккупации».