Восьмидесятые годы прошлого века стали временем жесточайшей схватки израильских спецслужб с палестинским террором и стоящими за спиной террористов арабскими странами. В это время организаторы террора сделали ставку на воздушный терроризм в войне против Израиля и Запада…

Сегодня, отправляясь за границу на самолете, мы и не подозреваем, что международные пассажирские полеты вполне могли попасть в разряд экстремальных путешествий. А так оно и было. Израиль научил мир принципам безопасности полетов. Он нейтрализовал самое грозное оружие международного террора.


В четверг 17 апреля 1986 году в международном аэропорту Хитроу в Лондоне заканчивалась регистрация пассажиров на самолет Боинг-747 израильской авиакомпании «Эль Аль», совершавший рейс № 016 по маршруту Нью-Йорк-Лондон-Тель-Авив. Согласно договорённости между Англией и Израилем, проверкой багажа там занимались израильские службы безопасности.




Сотрудник, выполнявший рутинную проверку багажа и опрос пассажиров, обратил внимание на молодую беременную женщину, прибывшую на регистрацию одной из последних.



Это была некая Мэри-Энн Мэрфи тридцати двух лет, горничная одного из лондонских отелей. На стандартные вопросы сотрудника службы безопасности она отвечала спокойно, однако на вопрос о том, не передавали ли ей посторонние люди какие-либо вещи в багаж, она ответила отрицательно, но с заминкой. Это вызвало подозрения и был проведен детальный осмотр её багажа.

В двойном дне большой сумки с подарками обнаружились полтора килограмма пластичной взрывчатки («Semtex», чехословацкого производства).




В ручной сумочке был найден калькулятор «Commodore», в который было вмонтированы таймер и хитроумное приспособление с настройкой на определённую высоту.




По достижении этой высоты, или по прошествии двух часов и пятнадцати минут, передатчик должен был послать сигнал детонатору. Само устройство активировалось вставленной в калькулятор батарейкой. По замыслу, в результате взрыва на борту самолета должны были погибнуть все 375 пассажиров, включая и саму Мэри-Энн.

Мисс Мерфи показали калькулятор и спросили кто далей его и кто паковал для неё багаж.



Она сказала, что это сделал её будущий супруг - Незир Хиндави, и упала в обморок. Сотрудники безопасности аэропорта арестовали женщину и передали ее британской полиции. Теперь предстояло выяснить - кто стоял за попыткой организации крупномасштабного теракта на борту израильского самолета.

Тут следует заметить, что инциденту в лондонском аэропорту предшествовала серия нападений палестинских террористов на терминалы израильской авиакомпании «Эль Аль» в аэропортах различных стран. Так, 27 декабря 1985 года две группы террористов одновременно напали на терминалы «Эль Аль» в аэропортах Рима и Вены. Целью было убийство пассажиров авиакомпании прямо в аэропортах.

Несмотря на внезапность нападений, все они были отражены оперативниками израильской службы безопасности. В венском аэропорту ими были застрелены три палестинских террориста и один взят живым, в римском аэропорту был застрелен один нападавший и схвачены два его подельника. В этих инцидентах погибли 16 мирных граждан и 120 были ранены, однако целей своих террористы не достигли.

Ответственность за нападения в Риме и в Вене взяла на себя палестинская террористическая организация Абу Нидаля (известная как Революционный совет «Фатх», ФАТХ-РС, ОАН, «Арабский революционный совет», «Арабские революционные бригады», «Революционная организация социалистических мусульман»), тесно связанная с сирийской разведкой и разведкой Германской Демократической Республики - Штази.

Палестинцы и их наставники лихорадочно искали новые способы совершения терактов, и тогда их выбор пал на использование «живых» бомб – ничего не подозревающих пассажиров должны были использовать как «средства доставки» взрывчатых устройств на борт самолета. В качестве «живой бомбы» и была использована террористами Мэри-Энн Мэрфи, арестованная в лондонском аэропорту. В ходе следствия удалось выяснить все подробности подготовки предотвращенного теракта.

Оставив свою беременную невесту вместе с её заминированной ручной кладью в Хитроу, Незир Хиндави отправился в Кенсингтон, в отель «Royal Garden», где отдыхали экипажи сирийской государственной авиационной компании SAA (Syrian Arab Airlines). Там он переоделся в форму лётчика сирийского гражданского воздушного флота и на их служебном автобусе направился в аэропорт, чтобы улететь в Дамаск рейсом, отбывающим из Лондона в 14:00.

Однако, сообщение об обнаруженной бомбе появилось в срочном выпуске теленовостей. Сотрудник SAA велел Хиндави срочно ехать в сирийское посольство. Там его встретил посол - доктор Лутоф Алла Хайдар. Хайдар сказал, что говорил с Дамаском, что всё будет в порядке, а пока отправил Хиндави с сопровождающими на квартиру в Кенсингтоне, снимаемую посольством. Там ему изменили внешность – подстригли, подкрасили волосы – и оставили ночевать. Наутро он сбежал.

Иногда тюрьма – самое безопасное место. Видимо по этому он счёл за лучшее добровольно сдаться полиции.

Сперва на допросе он сказал, что ни о какой взрывчатке и понятия не имеет – мол, дал своей невесте сумку, в которой были припрятаны наркотики, хотел провезти их контрабандой в Израиль, чтобы выгодно продать. Эту версию полиция не приняла, поскольку ничем, кроме показаний Незира, она не была подкреплена. Тогда Хиндави рассказал полиции нечто такое, что оказалось проверяемым. Он сообщил, что, будучи палестинцем, хотя и с иорданским паспортом, решил «бороться c тиранией короля Хуссейна», и с этой целью в 1985 году создал «Иорданское Революционное Движение Национального Спасения». Состояло оно из него самого, его брата Ахмеда Хаси и торговца, Фарука Саламе. Целью Движения было «свержение короля Хуссейна и уничтожение евреев». В качестве лидера Движения он обратился за помощью к Ливии, даже слетал в Триполи, но понимания там не встретил.

Тогда он полетел в Дамаск и встретился там с каким-то «важным человеком», который Хиндави никак не представился. Однако человеком он был действительно важным, потому что велел одному из своих подчинённых, Хатаму Саиду, помочь новому движению с решением «практических вопросов». Хиндави получил сирийский «служебный» паспорт на имя Иссама Шаре: такие паспорта, например, выдавали сотрудникам сирийской авиационной компании SAA. В апреле Хиндави опять побывал в Дамаске, и вернулся в Лондон уже по своему новому паспорту.

В ходе допросов Хиндави признался, что был завербован сирийской разведкой для выполнения теракта. Непосредственно с ним контактировали два сирийских офицера, один из которых, Хатам Саид, приказал ему осуществить теракт на борту израильского самолета. Саид предложил использовать женщину в качестве средства доставки бомбы на борт самолета, поскольку женщина вызывает меньше подозрений. В качестве платы за теракт сирийская разведка обещала выплатить Хиндави 250 тысяч долларов. Ему вручили пластичную взрывчатку, взрыватель и объяснили, что и как именно следует сделать. Инструкции давал Аднан Хабиб, служащий SAA. Цель была определена и согласована: лондонский рейс Эль-Аль на Тель-Авив, 17-го апреля. Туда отправлялся Боинг 747, с экипажем и пассажирами, общим числом в 375 человек, одним из которых была бы Энн Мерфи, ирландка-горничная, подружка Хиндави.

Она познакомилась в отеле Хилтон в Лондоне с палестинцем Незиром Хиндави, назвавшим себя иорданским журналистом, и стала его любовницей. Их связь продолжалась около двух лет с перерывами, связанными с внезапными исчезновениями Хиндави из Лондона, которые он объяснял своими поездками в Иорданию. В первых числах апреля 1986 года Мэрфи сообщила Хиндави, что находится на шестом месяце беременности. Палестинец предложил ей вступить в брак и провести медовый месяц почему-то в Израиле. Мэрфи не очень представляла себе, каким образом палестинец с иорданским гражданством может попасть в Израиль – ведь Израиль и Иордания находились в то время не в лучших отношениях, однако дала свое согласие на поездку.

Незир приобрел для своей невесты все необходимые для свадебной церемонии одежды и вещи, оформил ей паспорт и купил авиабилет на самолет Боинг-747 израильской авиакомпании «Эль Аль» на 17 апреля 1986 года. Он сказал, что приедет в Израиль из Иордании, так как у него нет возможности лететь вместе с ней на израильском самолете, и встретит ее в аэропорту Бен Гурион. Вся очевидная нелепость намерений Хиндави не вызвала подозрений у наивной невесты.

В ночь перед вылетом Хиндави приехал с большой дорожной сумкой домой к невесте и помог ей собрать вещи и упаковать багаж. По дороге в аэропорт Мэри-Энн Мэрфи обратила внимание, что Низир ковырялся в ее дорожной сумке. Позднее выяснилось, что Хиндави в это время привел бомбу в рабочее состояние и установил время взрыва на электронном таймере. Он предупредил Мэрфи, чтобы в ходе опроса пассажиров в аэропорту сотрудниками службы безопасности она ни в коем случае не сказала об его участии в сборе багажа. Он объяснил невесте, что у израильтян могут возникнуть какие-то подозрения, что может воспрепятствовать их свадьбе...

На этот раз его слова подтверждались независимыми источниками. Оба человека, указанные им как члены основанного им Движения – его брат и Фарук Хассан – уже были арестованы в ФРГ по другому делу, в связи с расследованием раскрытой там террористической ячейки, и ячейка эта тоже оказалась связанной с Сирией. Оба подтвердили показания Хиндави о его поездке в Дамаск. Его сирийский паспорт оказался подлинным, английская же виза, стоящая в нём, была получена в Дамаске в обход нормальной консульской процедуры – она была выдана служащим британского посольства в Дамаске по специальному ходатайству сирийского Министерства Иностранных Дел. Важный человек, с которым Хиндави говорил в Дамаске, был им опознан по фотографии и оказался генералом Мохаммедом АлХоли, начальником разведки Военно-Воздушных Сил Сирии. Хатам Саид, так успешно решивший практические вопросы Хиндави, был заместителем Ал-Холи, в чине полковника.

Сирийский посол, доктор Хайдар, действительно звонил по поводу Хиндави в Дамаск, и даже дважды. Первый звонок, как оказалось, был сделан за несколько месяцев до описываемых событий, в 1985 году. Посол горячо рекомендовал молодого человека вниманию соответствующих служб в своей столице. Подтверждение звонка (как самого факта, так и содержания разговора) было сделано британскими секретными службами. Второй раз доктор Хайдар звонил в Дамаск 17-го апреля, теперь уже по поводу происшедших неприятностей.

Сведения эти всплыли во время суда, на котором Хиндави отказался от своих показаний и объяснил свои действия по-новому, предложив суду (по согласованию со своим адвокатом) ещё одну версию событий. Согласно новой версии, Хиндави признавал себя виновным в хранении бомбы и взрывателя, но объяснял, что никакой угрозы взрыва не было, потому что:


Суд присяжных ему не поверил. Хиндави был признан виновным по всем пунктам обвинения и получил 45 лет тюрьмы – самый к тому времени долгий срок, к которому английский суд приговаривал кого-либо. Зачитывая приговор, судья Уильям Марс-Джоунс заявил: "В наших судах нет места для милосердия в отношении террористов".




На суде была доказана невиновность Мэри-Энн Мэрфи – она стала жертвой обмана палестинского террориста и должна была погибнуть в числе других пассажиров самолета. Сегодня Энн-Мэри Мэрфи вместе с дочерью живет в Ирландии.

Возможно, что вся эта шумиха постепенно бы затихла. Многие горячие новости через день-другой никому уже не интересны. Как говорят на Ближнем Востоке – в эту новость уже завернули селёдку. Но Сирия решила начать кампанию защиты своего доброго имени.



После срочной личной встречи короля Хуссейна и президента Сирии Хафеза Асада прессе было сообщено следующее:
Зачем это было нужно — совершенно непонятно. Аргумент о многоступенчатом наследственном предательстве, возможно, был совершенно блестящей находкой для стран арабского Востока, но в Европе он не работал. Каким бы исчадием ада не был отец Хиндави, бывший повар в иорданском посольстве в Лондоне вряд ли мог манипулировать сирийским Министерством Иностранных Дел.

Всё сказанное пресса начала проверять и пришла к выводу, что эта «сенсационная информация» – полная неправда. Причём иорданцы в ответ на конкретные вопросы не отвечали ничего, а сирийцы говорили, что «сведения они почерпнули у иорданцев».
В конце концов, версия о «наследственном шпионаже» (редкий случай) была официально опровергнута в коммюнике министерство иностранных дел Великобритании.




Биограф Хафеза Асада, британский литератор Патрик Сил, знал Европу лучше, чем его патрон. Поэтому вместо того, чтобы доказывать недоказуемое и громоздить одну на другую горы очевидной лжи, он признал, что сирийские службы действительно были по уши замешаны в «дело Хиндави», и сосредоточился на главном – на том, что сам Хафез Асад был к этому делу совершенно непричастен, а виновен был лишь в излишнем доверии к своим сотрудникам, что и вообще свойственно людям чистой души и высоких стремлений, таким как, например, президент Сирии. Ну что же было делать, если его «…слишком инициативные офицеры пустились в авантюру…», а он за ними не уследил?
Что правда, сам Хафез Асад не пожелал публично отмежеваться от «дела Хиндави», и даже просьбы короля Иордании Хуссейна и короля Саудовской Аравии Фахда действия на него не возымели.




Патрик Сил объясняет этот факт «…гордостью президента и его нежеланием оправдываться перед кем бы то ни было: пусть о нем думают что хотят, его это не заботит…».

Если отложить гордость самолюбивого лидера в сторону, надо признать, что версия его придворного биографа выглядит тоже как-то не очень… Санкцию на «активные действия» во всех странах дает лично премьер-министр страны. Дело не в гуманизме, а в целесообразности. Физическое устранение даже заклятого врага может повлечь за собой нежелательные последствия. Скажем, убийство лидера террористической организации может привести к власти ещё более опасного человека, или ликвидировать источник важной информации, или доставить неприятность дружественной разведслужбе. Необходимость во всестороннем согласовании действий, которые по самой природе своей необратимы, становится совершенно очевидной.

Конечно, эти правила для Сирии не указ. Но Сирия за недолгие годы независимости прошла через 16 (шестнадцать!) военных переворотов, каждый из которых был осуществлен именно «офицерами с инициативой», которые и становились потом правителями страны. Последним по времени таким правителем стал лично Хафез Асад, бывший лётчик, бывший командующий ВВС, бывший и. о. министра обороны. Он очень следил за своими «инициативными офицерами», и именно за тем, чтобы они «излишней инициативы» не проявляли.




У президента Сирии, как и у всякого президента, есть много служб, следящих за многими аспектами жизни и дома, и за рубежом. В немалой степени их функция заключается и в слежении друг за другом, а для особо деликатных поручений обычно использовалась разведка ВВС, и командовал ею его давний соратник, Мохаммед Ал-Холи, знакомый с ним больше 20 лет.

Именно эта служба и именно этот человек и осуществляли «Дело Хиндави». Взорвать самолёт Эль-Аль и убить, скажем, 200 граждан Израиля – само по себе опасно. Если бы дело открылось, война была бы вполне возможным исходом. Мало этого, взрыв должен был убить в общей сложности чуть ли не четыре сотни людей. Около половины были бы, предположительно, гражданами Израиля – врагами по определению, вне зависимости от их пола и возраста. Однако другая половина пассажиров, как обычно на международных рейсах, состояла бы не из израильтян, а из иностранцев – из англичан, например. Невозможно представить себе, чтобы генерал Ал-Холи решился на такое дело, не поставив в известность главу государства. Взрыва не произошло, но скандал получился изрядный.

10 ноября 1986 года все страны Европейского Содружества, кроме Греции, «…осудили международный терроризм…» и сообщили, что они «...хотели бы довести до сведения сирийских властей, что то, что случилось – абсолютно неприемлемо». Было объявлено, что «…все визиты высокого уровня как в Сирию, так и из Сирии, прекращаются…», что «…любые новые поставки оружия в Сирию не будут разрешены…» и что «…за действиями сирийских дипломатов и служащих сирийских авиалиний будут следить самым тщательным образом…».

Англия расторгла дипломатические отношения с Сирией, а США и Канада отозвали своих послов из Дамаска, как полагается в таких случаях, «для консультаций». Патрик Сил объяснял действия Маргарет Тэтчер тем, что «…её информировали злонамеренные люди…». Хафез Асад был менее дипломатичен и заявил, что, во-первых, «…надо отличать борцов за свободу от террористов…», и, во-вторых, что «…во всем виноват МОССАД…». Как он согласовывал эти два пункта – не совсем ясно.




Советский Союз выступил с заявлением, в котором призывал Запад не использовать «…сфабрикованное «Дело Хиндави»…» для наложения санкций на Сирию. Это, собственно, ожидалось. Советский Союз был проверенным «другом арабов» и он не оставил Сирию одну в ее дипломатическом конфузе. Куда более полезным, однако, было интервью, которое дал вашингтонской газете новый, на тот момент, французский премьер-министр Жак Ширак.




Он сказал, что:


Цитату эту я привожу по тексту, взятому из биографии Хафеза Асада, написанную Патриком Силом и изданную в Беркли, в Калифорнии, в 1988 году. Сил ещё добавляет, что проницательность, проявленная французским премьером в деле раскрытия антисирийских заговоров, была немедленно вознаграждена: два гражданина Франции, захваченные в заложники в Бейруте, были освобождены на следующий же день. Что, конечно, лишний раз подтверждало, что «…Сирия к терроризму не имеет никакого отношения…».

Точка в «Деле Хиндави» была поставлена только в марте 1987 года. Согласно Патрику Силу, досье, присланное Хафезу Асаду президентом Пакистана, «…раскрыло ему глаза на то, как организация Абу Нидаля злоупотребляла сирийским гостеприимством. Асад был шокирован…».




Дипломатическая изоляция начинала сказываться, и пришлось искать пути к отсечению связей хотя бы c самыми одиозными террористическими группами, которые базировались в Дамаске – вроде группы Абу Нидаля. Американцы настаивали на его высылке: помимо прочих неприятных дел, группа была причастна к похищению самолета «Пан Америкэн» в Карачи (нападение на самолёт авиакомпании «Пан Америкэн» рейса № 73 в Карачи, в ходе которого были убиты 22 человека и 50 ранено; 5 сентября 1986 года).

Асад не слишком держался за человека, которого даже в кругах палестинских революционеров считали психопатом. Проблема состояла в том, чтобы сделать все необходимые шаги, не теряя при этом достоинства. Никак нельзя было признать не то что ошибку, но даже то, что политический курс пришлось подкорректировать. Поэтому Сил и сообщил, как глубоко потрясён был президент Сирии, который до присланного ему досье и не подозревал, какой негодяй нашёл себе убежище у него в столице. Абу Нидаль и его сторонники были без особых фанфар высланы из Дамаска и дипломатические отношения с США были восстановлены. (Его настоящее имя - Сабри Халиль аль-Банна. До Усамы бин Ладена считался опаснейшим террористом в мире. В 2002 году Абу Нидаля найдут в Багдаде застреленного при не выясненных обстоятельствах.)

Тем дело и кончилось. Оно оказалось очень показательным во многих смыслах. Не часто случается так, что дело такого рода освещается не через спекуляции прессы, а через слушание в суде, да ещё в стране с высокими критериями правосудия.

Пожалуй, необычной была реакция европейских стран: какие-то санкции, хотя больше и символические, были все-таки применены. Более жесткая реакция, вероятно, была бы лучше. Если бы, например, полёты сирийской компании SAA были запрещены, как было сделано позднее с ливийской авиационной компанией после «дела Локерби» (Взрыв самолёта Боинг-747-121 компании «Pan American World Airways», произведённый арабскими террористами над городом Локерби (Шотландия) с помощью пластичной взрывчатки «Semtex», 21 декабря 1988 года. Самолёт совершал рейс 103 из лондонского аэропорта Хитроу в нью-йоркский аэропорт имени Джона Кеннеди. В общей сложности погибло 270 человек), возможно, урок был бы усвоен и рейс не был бы взорван. Конечно, трудно говорить об истории в сослагательном наклонении…

Какие-то вопросы остались без ответа и по сей день. Что делать, например, если акт войны совершается анонимно, без признания в «авторстве» и без «обратного адреса», по которому можно было бы отправить должный ответ? В интервью газете «Irish Examiner» Мэри-Энн Мэрфи рассказала, что ее до сих пор преследуют воспоминания о том, как Незир Хиндави попытался отправить ее на верную смерть, упаковав пластичную взрывчатку в ее ручную кладь. В 2004 году она нарушила свое 18-летнее молчание, когда Хиндави, отбывающий тюремное заключение, подал прошение о помиловании. Энн-Мэри Мэрфи заявила, что преступник не достоин снисхождения. «Он должен гнить в тюрьме навсегда. Если Палата лордов хочет, чтобы я пришла и дала показания против Хиндави, я сделаю это. Этот человек является воплощением абсолютного зла и в нем нет даже капли раскаяния или жалости», сказала Мэри-Энн Мэрфи.

Британские официальные лица, отправляя Хиндави за решетку, обещали, что он проведет в тюрьме, по крайней мере, 30 лет. Однако изменения в британском законодательстве в середине 1990-х годов привели к тому, что уже в 2001 году, отсидев треть тюремного срока, Хиндави мог подать прошение о досрочном условном освобождении. За эти годы сменилось несколько министров юстиции и внутренних дел. Все они отклоняли прошение Хиндави, что привело к серии судебных тяжб.

Так, в 2003 году министр внутренних дел Дэвид Бланкетт отказался передать дело на рассмотрение совета по помилованиям. В октябре 2004 года британский суд отказал террористу Хиндави в прошении о помиловании и досрочном освобождении. В ноябре 2009 года министр юстиции Джек Стро отказался признать решение совета по помилованиям, рекомендовавшего в октябре того же года выпустить Хиндави на свободу. Позднее решение Стро было поддержано его преемником Кеном Кларком.

В 2010 году был принят закон, лишавший членов правительства права налагать вето на решения комитета по помилованию, однако нововведение не коснулось «дела Хиндави». Тем не менее, британские судьи, рассмотревшие апелляцию заключенного, пришли к выводу, что бывший министр юстиции, рассматривая прошение Хиндави, был изначально настроен отклонить его. По словам лорда главного судьи сэра Джона Томаса, документы, представленные министру, не дали ему возможность составить «объективное» представление о деле. «Это противоречит принципам правосудия, на которые всегда опираются наши суды независимо от того, насколько чудовищным может быть совершенное преступление», – заявил судья.

Что произойдет с Хиндави в случае досрочного освобождения, неизвестно. До сих пор толком непонятно, гражданином какой страны он является – Сирии или Иордании. Не смогло ответить на этот вопрос и министерство юстиции. Согласно документам суда, в случае выхода на свободу он может быть депортирован в Иорданию. Ну, а пока, Хиндави продолжает отбывать наказание 32-й год. Ему уже 64. Когда он выйдет на свободу в 2031 году, ему будет 77…

Страны, пренебрегающие израильским опытом борьбы с террором, обречены на тяжелейшие потери. В этой связи хочу напомнить читателям захват и попытку угона Ту-134 в ноябре 1983 года, в ходе которого был захвачен авиалайнер Ту-134А авиакомпании «Аэрофлот» (рейс SU-6833 Тбилиси—Батуми—Киев—Ленинград). Тогда без досмотра на борт самолёта были пронесены два пистолета «ТТ», два револьвера системы Нагана и две ручные гранаты, захват и попытку угона пассажирского самолёта Ту-154Б-2 8 марта 1988 года, когда при посадке в самолёт тщательного досмотра ручной клади произведено не было, что позволило преступникам пронести на борт два оружейных обреза, 100 патронов и самодельные взрывные устройства, взрывы на самолётах Ту-134А-3 авиакомпании «Волга-Авиаэкспресс» (рейс WLG1303 Москва—Волгоград) и Ту-154Б-2авиакомпании «Сибирь» (рейс SBI1047 Москва—Сочи), произошедшие 24 августа 2004 года в России и многие другие.

Источники:
Борис Тененбаум. "Дело Хиндави". 2008
Александр Шульман. История Энн-Мэри Мэрфи – “живой бомбы”.
Patrick Seale. "Asad of Syria: The Struggle for the Middle East (1988)"
Статьи "Википедии" и пр.