Оккупация… Слово неприятное для любого русского человека, не требующее никакого дополнительного толкования, учитывая, что память Великой Отечественной жива и будет жить еще долго, как бы ни старались наши противники.

Не буду приводить примеров того, что вытворяли немцы, румыны, венгры и их помощнички на нашей земле, здесь суть не в этом.


Суть в том, что существует множество других примеров, ярко показывающих всю отвратительность любой националистической идеи. А тем более, когда идея возведена в закон для государственной машины.

Я уверен, что со мной не будут спорить относительно следующего заключения: степень жесткости и бесчеловечности в отношении мирных жителей оккупированных земель разрабатывалась нацистами в соответствии с расовой теорией. И применялась с немецкой пунктуальностью и точностью. В зависимости от географического положения и статуса в расовой теории.

Не секрет, что то, что было вполне нормально и естественно для жителей территорий к востоку от Германии, а именно массовые казни и рабство (речь, подчеркиваю, не идет пока о военнопленных, это отдельная тема), для территорий на севере и западе было неприменимо.

Как пример хочу привести историю оккупации Германией английских коронных земель.

Коронные земли — это территории, которые не входят в состав Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии, но и не являются при этом королевскими заморскими территориями, то есть, колониями. Странный статус такой, но факт: Нормандские острова в проливе Ла-Манш у северного побережья Франции являлись территорией Великобритании, а жители бейливиков (то есть управляемых бейлифом, что-то типа шерифа, назначенным короной) — Джерси и Гернси.

Закончив с разгромом Франции в 1940 году, немцы зачем-то решили оккупировать эти территории. За какой, простите, надобностью им потребовалась кучка островков у побережья Франции с населением в 100 тысяч человек, сказать сложно. Но факт в том, что с 1940 по 1945 годы коронные земли Британии находились под немецкой оккупацией.




На фото, увы, не кадры со съемок кинофильма. К сожалению, это подлинные моменты немецкой оккупации британских территорий.

Причем реакция Британии была удивительной. Процитирую Черчилля. В пламенной речи к соотечественникам он сказал: "Мы будем оборонять наш остров, чего бы это ни стоило, мы будем сражаться на побережье, мы будем сражаться в пунктах высадки, мы будем сражаться на полях и на улицах, мы будем сражаться на холмах, мы не сдадимся никогда".

Возможно, стоило уточнить, о каком именно острове шла речь. Но факт в том, что линкоры метрополии и десантные суда не двинулись в сторону захваченных британских (пусть и коронных) земель, не высаживались английские коммандос. Не было вообще ничего.

И в течение пяти лет над Нормандскими островами развивались два флага: Великобритании и фашистской Германии.

Честный человек, американский журналист Чарльз Френсис Свифт (не путать с режиссером, автором «Зеленой мили») из газеты «Бостон Глоб» написал в своем репортаже следующее: «Побежденные подданные гордой страны Англии приветствовали с почтением германскую оккупационную власть. Причем так вежливо, что невозможно было представить, что между ними идет война».



Действительно, оккупация несколько не была похожа на то, что мы понимаем под этим термином. Сражаться за свободу и независимость никто не пошел. Ни один из 100 тысяч подданных британской короны. И за пять лет оккупации не было ни одного случая сопротивления немецким оккупантам.

Зато все работало. Суды, полиция, магазины, кафе, театры. Только госслужащие стали получать зарплату в рейхсмарках, и (единственное, в чем немцы ущемили местных) знаки почтовой оплаты перевели с фунтов на дойчмарки. А еще один ужас оккупации, который пришлось пережить бедным жителям Нормандских островов, — насильственная замена дорожного движения с левостороннего на правостороннее…

За все время оккупации было арестовано и отправлено в исправительные лагеря в Европе (не путаем с концентрационными!) 562 человека. За нарушения комендантского часа, воровство и прочую уголовку. 6 человек попали в концлагеря: три местных коммуниста и три еврея.

Доносительство было распространено, так как приветствовалось и неплохо оплачивалось. Если верить Мадлен Бантинг и ее книге «Модель оккупации: на Нормандских островах под немецким правлением, 1940-45», а ей верить можно, ибо леди опросила в течение 16 лет работы над книгой около тысячи очевидцев, за донос немцы платили от 20 до 50 дойчмарок.

Госпоже Бантинг можно верить. Она историк, журналист (газета «Гардиан»), преподает историю в Гарвардском университете, и то, что ее книга не могла выйти в свет более 10 лет (при Тэтчер), говорит о многом.

То, что местные жители подзарабатывали доносами, это так… В любом народе предателей хватало. И если 20 марок — достойная награда местному жителю за донос на трех друзей, которые слушали английское радио, то и не нам судить. Или описан случай, когда две леди донесли на третью, спрятавшую у себя заключенного, сбежавшего из немецкого лагеря.

Самое удивительное, что после так называемого «освобождения» ни один предатели и доносчик не был наказан. Ну действительно, смысл? У нас Британия, это не Россия образца 1937 года, и вообще, во всем виноваты проклятые оккупанты.

Более того, даже не было ни одного расследования.

Жаль, что госпоже Бантинг не удалось узнать имя этой уникальной леди и добыть информацию о том, какая кара была ей назначена.

Сейчас станет ясно, почему я так заострил внимание на этой теме.

В 1941 году немцы организовали на этих островах 4 концлагеря для военнопленных. Понятно, что если концлагерь — это не для цивилизованных европейцев. По сведениям, собранным госпожой Бантлинг, 90% узников концлагерей составляли советские солдаты.

На островах Олдерни, Зюльт, Нодерней военнопленные строили бункеры, склады и другие военные объекты.

Да, лагеря были не громадные, и не лагеря смерти, а, скорее, трудовые. И за 4 года функционирования лагерей в них погибло около 700 человек. Причем, основная масса была уничтожена незадолго до капитуляции.

Понятно, что наши время от времени устраивали побеги. Да, как видно, иногда их прятали и кормили. Иногда. В единичных случаях. Ну так-то понятно, коронные жители Великобритании ничем нам, как союзникам даже, не обязаны. Тем более, не стоило связываться с такими вежливыми и культурными немцами.

Бантлинг, правда, пишет, что они (местные) "относились к пленным с сочувствием". Да, сочувствие — это здорово. Особенно, британское. Сочувствуя, как я понял, выдавали бежавших немцам или своей полиции, и утирая слезки, расписывались в получении заслуженных сребреников.

Но был за 5 лет и один случай, о котором не умолчу.

Некто Мэри Озанн, представитель филиала "Армии спасения" на Джерси и Гернсее, активно протестовала против жестокости по отношению к советским военнопленным на островах.

Её предупредили, что добром это не закончится. Мери публично заявила, что ей плевать. Итогом стал арест в 1942 году и смерть в местной тюрьме в апреле 1943 года. Не в немецком концлагере в Европе, свои вполне справились.

Оригинально прошла оккупация острова Сарк. Остров всегда считался отдельным государством, глава которого, однако, был непосредственным вассалом Его/её Величества.


Рисунок, кстати, вполне документальный.

В 1940-м немцы (два офицера и 5 солдат) высадились на остров и объявили даме Сибил-Мэри Коллингс-Бомон-Хэтауэй, 21-ой владетельнице Сарка, правившей островом с 1927 по 1974 годы, что ее территория оккупирована.

Однако леди сообщила, что этого не может быть, так как Сарк войну Германии не объявлял. И потребовала от немцев немедленно покинуть остров. Абсолютно обалдевшие немцы остров покинули, но послали запрос в министерство иностранных дел Риббентропу.

Потом они все-таки вернулись, и остров оккупировали, но во время «оккупации» немцы вели себя так, словно они были не хозяевами территории, а гостями. Более того, когда леди Хэтауэй заявила, что по законам острова можно пользоваться только конной тягой, употребление автомобилей и мотоциклов строжайше запрещено, немцы не стали настаивать и до конца оккупации пользовались коняшками.

10 мая 1945 года гордая дама Хэтауэй, которая представляла собой всю власть на острове, приняла у гарнизона капитуляцию и потом командовала немцами в течение недели, до прибытия английских военных.

На всех Нормандских островах немцы капитулировали 9 мая 1945 года. Юридически. Фактически же британские войска добрались до островов только к 16 мая. И тогда оккупация закончилась.

Островитяне оперативно сняли портреты Гитлера и повесили, любовно отряхнув пыль, портреты Георга VI, флаги со свастикой тоже выбросили. И в центре Джерси устроили площадь Освобождения от игра проклятой оккупации.

На этом — все.

Власти Нормандских островов никогда не привлекались к ответственности за сотрудничество с оккупантами. Более того, никогда не было даже малейшей критики в адрес пособников фашистов. Наоборот, все руководители администраций были удостоены наград и официальных почестей.

А в послевоенной Великобритании, особенно с началом «холодной войны», наложили полный и безоговорочный запрет на упоминание о том, что на британской земле находились нацистские концлагеря.

Большинство историков и аналитиков, поднимавших этот вопрос, считают, что Нормандские острова были стартовой платформой для расширения влияния нацистской Германии. Потому, возможно, и условия оккупации были столь мягкими. Ни для кого не секрет, что Гитлер считал британцев почти ровней «истинным арийцам». Отсюда и захват в общем-то ничего не значащих островов с точки зрения стратегии.

Политика — показать, что «Новый порядок» — не такая уж и страшная вещь. Для британцев, понятное дело. Сложно сегодня сказать, насколько этот эксперимент удался, но факт в том, что он был реализован. И, как мне кажется, принес свои плоды.

Да, красивые слова Черчилля остались в истории, и британцы их часто цитируют в знак храбрости и несгибаемости своей нации.

Это прекрасно, поскольку часто правды лучше не знать.

Абсолютно не умаляю заслуг тех британцев, которые действительно сражались с фашизмом. Тех, кого приняли в себя пески Тобрука и Эль-Аламейна, ледяные волны северных морей, кто рухнул на горящем истребителе в Ла-Манш. Это было, и это осталось в истории. Этим нужно гордиться. Честь им и слава, и память.

Но было и то, о чем я рассказал. И это тоже нужно знать, особенно тем, кто так часто призывает нас, русских, встать на путь покаяния.