Новгородцы на Аляске

Осенью 1944 года советские войска завершают освобождение народов Восточной Европы. Кто обратил внимание в эти пропахшие порохом и тротилом дни на статью Т. Фарелли «Затерянная колония Новгорода на Аляске», появившуюся в октябрьском номере американского журнала «Восточнославянское обозрение»? А ведь в любое другое время статья наверняка вызвала бы сенсацию, ибо речь-то в ней шла о том, что еще в конце XVI столетия русские переселенцы из Новгорода достигли Колымы и, построив там 7 судов, морем добрались до устья Анадыря, то есть впервые прошли Беринговым проливом из Северного Ледовитого океана в Тихий. А одно новгородское суденышко даже достигло Аляски, где его команда и основала первое русское поселение в Америке.

Невероятно! Да могли ли вообще произойти все эти события?

Что ж, заглянем в XVI век.

Тяжелые времена переживал Господин Великий Новгород. Карательный поход царя Ивана Грозного да тяготы Ливонской войны разорили и обезлюдили древний город. Кого казнили, кого переселили в глубь России государевы слуги, кто сам бежал из родных мест.

А бежать из Новгорода было куда. Помнили новгородцы, как хаживали их предки в края дальние, где вдоволь зверя и рыбы, где и житье привольное людям простого звания. Знали, что тяжелы дороги в те страны, да ведь не было выбора. Во грехе были перед царем новгородцы, вот и приходилось или искать счастья подале, или умирать на плахе.

И двинулись в путь новгородские ушкуйники — охотники и воины, первопроходцы и завоеватели. По рекам, по озерам, где на веслах, где под парусом, а где и волоком ладьи свои перетаскивали.

Шли сначала на север — к морю Студеному, а потом вдоль берега — навстречу солнцу. Многие гибли в пути от бурь и от холода, от голода и болезней, иные оседали на новых землях, а самые упорные да выносливые плыли дальше, одержимые верой в то, что впереди ждет их «земля обетованная».

Но не землю обетованную увидели однажды новгородцы, а мыс каменистый. За ним море безлёдное, волны высокие и пологие. Не успели и оглядеться, как налетела буря, разметала кораблики, а один вынесла к берегам неведомой земли.

Пригляделись к ней странники. Заросла земля буйным лесом, много в ней зверя и птицы, а в реках рыбы. Живут же на ней краснокожие люди. И решили новгородцы осесть на той земле. А что за жизнь без мира с хозяевами — вот и начали новгородцы искать дружбы с хозяевами. В дипломатии своей преуспели — наладили дружбу, согласие, а затем и родниться стали.

Шли годы... Старились люди русские, подрастали их дети. Дети сохранили внешность отцов, однако обычаи и нравы переняли у материнского племени. Одним словом, ассимилировались россияне в туземной среде и только облик славянский свой передали потомкам...

Очевидно, читатель уже заготовил вопрос: неужели ж только на основе статьи из американского журнала автор построил свою гипотезу о колонизации русскими Америки в допетровский период? Разумеется, нет. Есть и более веские доказательства, их дает нам история сибирского казачества. Вспомним хотя бы путешествие Семена Дежнева.

Полярная одиссея

Одной из первых статей доходов Русского государства в XVII веке была «мягкая рухлядь» (пушнина). Основная часть ее шла из Сибири. Все больше и больше мехов требовала Москва, вот и приходилось осваивать новые территории, искать богатые охотничьи угодья.

Только смелым, решительным и выносливым людям по плечу была эта задача. Одним из таких и был Семен Дежнев. Он знал, что на востоке Сибири течет к океану река Анадырь, леса вокруг которой богаты зверем. Тяжел путь к Анадыри сушей, вот и решил казак в 1648 году достичь ее морем.

Смелое предприятие Дежнева увенчалось успехом. Он прошел Беринговым проливом из одного океана в другой (мимо мыса, названного впоследствии его именем) и достиг устья Анадыри.

С богатой добычей Дежнев вернулся в родные края, побывал затем в Москве, был там жалован в атаманы. Тайны из своего путешествия он не делал. По следам первопроходца двинулись к Тихому океану и другие казачьи отряды. Они обживали новую землю, собирали ясак, торговали, расспрашивали туземцев об известных им странах и народах. Вот тут-то и услыхали казаки от чукчей, коряков и камчадалов, что есть-де на востоке за морем Большая земля, где живут бородатые белокожие люди.

Кто же они были, эти таинственные бородачи? Не потомки ли бунтарей-новгородцев? А может, кто-то из дежневских спутников? Не вез же его казаки вернулись назад.

Но вот что произошло в 1788 году.

В тот год просвещенный сибирский купец и путешественник Алексей Шелихов основал «Американскую компанию» с целью хозяйственного освоения новых российских владений.

Предварительно он решил наладить добрососедские отношения с индейцами, для чего прибыл на Аляску и пригласил к себе вождей местных племен.

Когда радостная толпа предвкушавших хорошую выпивку и закуску индейцев прибыла на корабль, Шелихов с изумлением увидел, что у многих из них и светлые волосы, и глаза голубые. «А не потомки ли это русских? — смекнул Шелихов. — Нужно порасспросить их».

Однако, как ни подливал купец бородатым мужикам хлебного зелья, разговорить их не удалось. Пития гости вкушали с охотой, а хмелеть не хотели. Молчали — и ни в какую!

«Да ну вас! — сплюнул в сердцах купец. — Эдак с вами всю «Американскую компанию» пропьешь, а слова не вытянешь».

Так ничего конкретного выяснить ему не удалось. Во всяком случае, отметив в своих записках необычную внешность некоторых аборигенов Аляски, Шелихов больше к этой теме не возвращался.

Колумбы росские...

В 1944 году американцы обнаружили в архиве одной из русских церквей на Аляске странное письмо. Миссионер Герман писал настоятелю Валаамского монастыря, что первое русское поселение на Аляске было основано еще в 1571 году. Эта «затерянная колония Новгорода» (так называл русское поселение американский историк Фарелли) располагалась на берегу некой богатой рыбой реки. Герман сообщал также, что о существовании данного поселения знают известные ему сотрудники «Русской компании» Лебедева. Через третьих лиц они поддерживают контакты с потомками новгородцев.

Исходя из того, что компания Лебедева действовала в районе залива Кука и что именно там (в устье реки Кизиловой) в 1937 году были найдены остатки древнего русского поселения, Фарелли счел совершенно доказанным факт существования на Аляске новгородской колонии XVI века.

Находка на реке Кизиловой была не единственной. В том же 1937 году и на Кенайском полуострове (Канада) нашли остатки древнего русского поселения, а сотрудники министерства внутренних дел США обнаружили на Аляске деревню в 31 хорошо сохранявшийся дом. Ученые установили, что дома возвели 300 лет назад. Соорудить их не могли ни эскимосы, ни индейцы. Построены они были из бревен, кирпича, гальки и дерна.

Наконец, справочник по Аляске за 1914 год сообщал, что на западном побережье Кенайского полуострова значительная часть населения является смешанным в расовом отношении. Да, жители данного района были потомками русских и индейцев. Эти креолы (так называет их справочник) имеют свои школы и исповедуют православие.

И русские архивы подтверждают начало русского освоения Аляски не только до основания «Американской компании», но и до путешествия Беринга. Казаки-землепроходцы плавали из Студеного моря (Северного Ледовитого океана) в море Теплое (Тихий океан). Причем им было известно, что восточнее Святого, или Чукотского, носа (мыса Дежнева) есть Большая земля, она же Землица Гыгмальская, она же Земля Кыымын.

На картах, составленных казаками, отмечены даже острова Диомида (клочки суши в Беринговом проливе). Разумеется, конфигурация побережья на старых картах отличается от той, к которой мы привыкли. Уровень техники того времени и картографической подготовки первых русских землепроходцев делает их ошибки вполне объяснимыми.

Весьма интересные подробности о населении Большой земли приводят казацкие «сказки» XVII века. Помимо алеутов и индейцев, в них упоминаются и бородатые светлокожие люди. Эти белокожие американцы молились по-христиански и русских людей называли «братьями».

В 1788 году «Американская компания» Шелихова поставила первые укрепления на Аляске. Но еще в 1763 году казак Дауркин составил карту Берингова пролива, обозначив на ней побережье двух соседних континентов. На американском берегу казак изобразил крепость.

Интересные сведения оставил нам и казачий сотник Кобелев. Будучи на острове Игеллин (Крузенштерна), он узнал от тамошнего старшины, переселенца из Аляски, что на его родине, на берегу реки Юкон, есть острог (крепость) под названием Кынговей. Живут в нем русские люди. Они бородаты, умеют читать и писать, имеют книги и поклоняются иконам.

Как ни рвался Кобелев к своим американским единоверцам, повидаться с ними ему не удалось. Но письмо им с верной оказией он отправил, Начиналось оно так: «Прилюбезные мои по плоти братцы, жительствующие на большой, почитаемой американской земле...» Далее Кобелев говорил, кто он такой и зачем прибыл на Игеллин, пытался уточнить, с кем он имеет дело (вера, происхождение), и договориться о месте встречи.

Сведений о судьбе этого послания нет, но известно, что тому же Кобелеву чукча Ехипка Опухин рассказывал о своем друге-эскимосе с острова Унивак. Последний, оказывается, получил на Большой земле от бородатых людей письмо, написанное на доске черными и красными буквами. Опухину было указано передать его русской команде в Анадырске. Авторы письма присовокупили к своему посланию и устное сообщение: всего-де у них довольно, нет только железа. «Прилюбезные братцы» очень просили прислать оное.

Курьер-эскимос показал также, что отправители письма крестятся и молятся богу в «большом доме». Было ясно, что на Американском континенте живут русские люди.

....

Разумеется, сибирские казаки знали о существовании Большой земли за Чукотским носом и, судя по всему, во второй половине XVII столетия начали ее осваивать. Охотники, казаки, сборщики ясака, а затем и купцы — вот кем были эти «русские американцы». В первую очередь их интересовала пушнина. Ее требовала Москва, ею оплачивали необходимые товары, сама по себе она играла роль денежной единицы.

Вместе с отрядами «служилых людей» на восток Сибири стремились и «люди вольные», а нередко «воры и бунтовщики». Возможно, в поток волеискателей вливались и раскольники — противники официальной церкви. Не этим ли объясняется, что русские поселенцы на Аляске не очень-то стремились к контактам с соотечественниками в форменных мундирах.

Характерной чертой русской колонизации Аляски является то, что в ней участвовали только мужчины. Отсюда обилие смешанных браков. Там, где русские селились сообща, они долго сохраняли свой язык, веру, обычаи и письменность, Ну а там, где потерпевшие крушение моряки или скитальцы-охотники вливались в индейские общины, их след быстро терялся.

Что же касается коренного населения Аляски (алеутов и индейцев), ему повезло.

Казаки и администрация русской «Американской компании» не истребляли туземцев с той потрясающей воображение жестокостью, которой прославились в Америке испанцы и прочие европейцы. Более того, в меру своих сил и возможностей они стремились привить коренному населению Аляски полезные навыки и повысить его культурный уровень.

Но огромные естественные ресурсы Аляски использовались русскими очень слабо. Для освоения Русской Америки не хватало людей. Именно отсутствие русской эмиграции на Аляску и послужило причиной того, что во второй половине XIX столетия эта богатая земля была потеряна для России.