Выдвинув лозунг «Огонь по штабам», Мао провозгласил борьбу против «сторонников капиталистического пути» в руководстве партии, а фактически, тем самым, стремился укрепить свою власть и контроль над партией. Претворить в жизнь этот лозунг предстояло молодежным штурмовым отрядам — хунвэйбинам («красногвардейцам»), набиравшимся из студентов, и цзаофаням («бунтарям»), набиравшимся из рабочих. Они же и стали главной движущей силой Культурной революции, которая была обращена против «старого» поколения китайской интеллигенции, партийного руководства, административных работников. Конечно, на самом деле ее причиной была банальная борьба за власть в китайском руководстве, которой придали идеологические очертания. Мао Цзэдун, стремясь победить своих оппонентов в руководстве Компартии Китая, опирался на поддержку молодежных формирований, а также преданных ему органов государственной и общественной безопасности, Народно-освободительной армии Китая. Жертвами же «Культурной революции» первоначально стали партаппаратчики, недовольные курсом Мао Цзэдуна, однако очень быстро ряды жертв расширились до любых управленцев, интеллигентов, а затем — и простых китайцев, которые, по каким-то причинам, не устраивали молодых штурмовиков.
В ходе Культурной революции реализовывался принцип борьбы с «Четырьмя пережитками». Что является этими «четырьмя пережитками» до конца понятно не было, так как разные лидеры Культурной революции понимали под ними разные явления. Вместе с тем, общий смысл борьбы с «Четырьмя пережитками» заключался в общем уничтожении китайской культуры, существовавшей до 1949 года, когда в Китае была установлена власть Коммунистической партии. Поэтому под «огонь по штабам» попадали практически все культурные ценности неповторимой китайской цивилизации — архитектурные памятники, литературные произведения, национальный театр, родовые книги, хранившиеся в домах простых китайцев, предметы искусства. Многие из культурных ценностей были безвозвратно уничтожены в годы Культурной революции. Уничтожению подлежали и практически всё, что было связано с иностранной культурой — произведения иностранных писателей и поэтов, пластинки с музыкой зарубежных композиторов, включая классику, одежда иностранного покроя. Разумеется, полному разгрому подвергались и магазины, где продавались все эти предметы, библиотеки, музеи, частные квартиры, где врывавшиеся туда молодые бойцы Культурной революции находили противоречащие революционному духу предметы.
Самыми известными участниками Культурной революции были, безусловно, хунвейбины. В русском языке это слово превратилось в нарицательное, им называют максималистов — ниспровергателей «всего и вся», иногда просто хулиганов. На самом деле, хунвейбины, что в переводе означало «красногвардейцы», были отрядами мобилизованной учащейся молодежи, прежде всего — студентов. Формально хунвейбины представляли собой абсолютно автономные молодежные отряды, в своих практических действиях руководствовавшиеся собственным пониманием марксизма-ленинизма-маоизма. В действительности, они направлялись лично Мао Цзэдуном и его супругой Цзян Цин. Этим и объясняется практически полная безнаказанность их действий, направленных против китайской интеллигенции, партийных и административных работников. Провозглашая себя творцами Культурной революции и борцами с ревизионистами и бюрократами, хунвейбины занялись изгнанием «апологетов старых порядков», к которым относили практически всех преподавателей, представителей творческой интеллигенции. Часто действия молодых штурмовиков принимали характер издевательств и избиений над преподавателями. Многие партийные работники и преподаватели были убиты в результате избиений хунвейбинами, некоторые кончали собой, стыдясь произведенных издевательств. В то же время, сами хунвейбины ничуть не жалели о своих действиях, поскольку были полностью уверены в том, что расправляются с врагами китайской революции. На это их настраивали и молодежные вожди, выступавшие с пламенными заявлениями о необходимости более жесткой борьбы.
Мишенью для хунвейбинов стали все культовые объекты — буддийские и даосские храмы и монастыри, Великая китайская стена, часть которой штурмовикам удалось снести. Напав на Пекинскую оперу, хунвейбины уничтожили все театральные реквизиты. На улицах боевики нападали на прохожих, которые были недостаточно скромно одеты или имели вызывающие, по мнению «красногвардейцев», прически. Женщинам ломали каблуки на туфлях и отрезали косы, мужчинам разламывали остроносые туфли. Некоторые отряды хунвейбинов фактически превратились в группы уголовников, врывавшиеся в дома и под предлогом проверки хозяев на революционную благонадежность занимавшиеся их грабежом.
Поразительно, но действия хунвейбинов, даже имевшие откровенно
уголовную окраску, не встречали противодействия со стороны китайских
правоохранительных органов. Хотя милиция Министерства общественной
безопасности Китая продолжала свое существование и была вполне в силах
остановить творящееся беззаконие, она предпочла не вмешиваться в
происходящее. Это объяснялось тем, что прямую поддержку хунвейбинам
оказывал сам генерал-полковник Се Фуечжи (1909-1972) — министр
общественной безопасности КНР, назначенный в 1967 году также и мэром
Пекина. Се Фуечжи лично обратился к сотрудникам милиции с призывом не
обращать внимание на творимые хунвейбинами убийства и насилия, так как
это является проявлением революционной энергии масс. Отряды цзаофаней преимущественно были укомплектованы молодыми неквалифицированными рабочими. Их лидерам было не больше тридцати лет, а основной массе цзаофаней — гораздо меньше. Как и многим молодым людям, цзаофаням была присуща чрезмерная агрессивность, неприятие старших поколений, включая и квалифицированных рабочих или партийных работников, которые в имущественном отношении жили куда лучше самих цзаофаней. Организации цзаофаней базировались во многих городах Китая, но главными центрами движения были Пекин, Шанхай, Нанкин и Гуанчжоу. Своей главной задачей цзаофани считали осуществление Культурной революции на заводах, фабриках, а также в различных конторах, среди младшего персонала которых также были члены отрядов «бунтарей».
С помощью цзаофаней Мао Цзэдун хотел создать структуры рабочего самоуправления, поэтому первоначально он приветствовал их самодеятельность. В частности, в Шанхае группы цзаофаней захватили городской комитет Коммунистической партии Китая и образовали Шанхайскую коммуну. Мао Цзэдун выступил в поддержку этого действия, но захваты предприятий и партийных структур по всему Китаю не привели к желаемому результату. Цзаофаням не хватало ни образования, ни управленческого и даже житейского опыта, чтобы полноценно руководить партийными структурами или предприятиями. Поэтому в конечном итоге было два варианта завершения их действий — либо они призывали «старые кадры» из числа партийных работников, либо начинался настоящий хаос.
В результате Культурной революции в Китае начались столкновения и между самими хунвейбинами и цзаофанями. Хунвейбины делились на «красных» — детей зажиточных родителей и чиновников, и «черных» — рабоче-крестьянских детей. Между этими двумя группами была безусловная вражда. Разумеется, и у цзаофаней с хунвейбинами также существовали многочисленные противоречия. В одних городах городские комитеты партии пытались воспользоваться защитой хунвейбинов против цзаофаней, в других городах — наоборот.
Широкую известность, в том числе и за пределами Китая, получил т.н. «Уханьский инцидент». В Ухань для усмирения «контрреволюционных группировок» были направлены части Народно-освободительной армии Китая под командованием генерала Чэнь Цзайдао, в то время занимавшего пост командующего Уханьским военным округом. Однако, генерал разгромил не только партийных активистов, пытавшихся защищать горком партии, но и отряды хунвейбинов. При этом он арестовал генерал-полковника Се Фучжи — самого министра общественной безопасности Китая. Верные Чэнь Цзайдао солдаты не допустили приземления в Ухани самолета, на борту которого находился сам Чжоу Эньлай. Это было вопиющим фактом неповиновения самому Мао Цзэдуну. В Ухань, для усмирения генерала Чэнь Цзайдао были направлены три пехотные дивизии Народно-освободительной армии Китая. Не желая вступать в столкновение с армейскими частями, Чэнь Цзайдао сдался властям, после чего был уволен с занимаемой должности. Тем не менее, действия генерала Чэнь Цзайдао стали первым примером участия армии в пресечении незаконных действий беснующихся хунвейбинов и цзаофаней.
Культурная революция принесла Китаю множество проблем, которые достаточно скоро осознал и сам председатель Мао. Он понял, что «выпустил джинна из бутылки» и отряды хунвейбинов и цзаофаней теперь не только расправляются с его противниками, но и угрожают его собственной власти. Ведь не исключено, что в конечном итоге они могли повернуться против самого руководства ЦК КПК во главе с Мао Цзэдуном, объявив последнего «старым реакционером». Кроме того, в стране наступил настоящий хаос. Предприятия прекратили работу, так как захватившие их цзаофани не могли организовать производственный процесс. Фактически прекратилась культурная жизнь, не работали захваченные хунвейбинами образовательные учреждения.
Практически столь же быстро, как в свое время была дана отмашка на полную свободу действий хунвейбинам и цзаофаням, было принято решение и о пресечении их деятельности. Произошло это ровно через год после знаменитого обращения «Огонь по штабам». Мао Цзэдун назвал хунвейбинов политически незрелой молодежью, контрреволюционерами и направил против них части Народно-освободительной армии Китая и Министерства общественной безопасности. 19 августа 1967 г. более 30 тысяч солдат НОАК вошли в Гуйлинь, где шесть дней продолжалась настоящая «чистка» города от хунвейбинов. Все участники отрядов «красногвардейцев» были уничтожены. В сентябре 1967 г. руководство хунвейбинов приняло решение о самороспуске всех отрядов и организаций «красногвардейцев». 27 апреля 1968 г. в Шанхае были приговорены к смерти и публично расстреляны несколько лидеров отрядов цзаофаней. Пять лидеров хунвейбинов отправили работать на свиноферму. Всего только осенью 1967 года в отдаленные районы Китая были сосланы более миллиона молодых людей — вчерашних хунвейбинов и цзаофаней. Теперь, на положении ссыльных, им предстояло поднимать экономику китайской провинции. «Чистки» китайской молодежи от хунвейбинов и цзаофаней продолжались до начала 1970-х годов. К этому времени количество сосланных на исправительные работы в провинцию молодых людей составило свыше 5,4 млн. человек.
В 1971 году последовал и разгром группировки из числа наиболее близких к Мао Цзэдуну военных деятелей. Во главе этой группы стоял маршал Линь Бяо (нафото) — министр обороны Китая, который к тому времени фактически считался официальным преемником председателя Мао. По официальной версии, маршал Линь Бяо готовил заговор с целью свержения Мао Цзэдуна, которого он обвинял в извращении марксизма, троцкизме и социал-фашизме. Но о планах заговорщиков стало известно. 13 сентября 1971 г. Линь Бяо с несколькими соратниками попытался вылететь на северо-восток, но из-за недостатка топлива самолет разбился. Целый ряд высокопоставленных генералов и старших офицеров НОАК был арестован, около тысячи военных отстранены от занимаемых должностей.
В 1972 году скоропостижно скончался генерал-полковник Се Фучжи, которого называли одним из главных покровителей хунвейбинов в китайских силовых структурах. В том же году был реабилитирован генерал Чэнь Цзайдао, первым повернувший армию против беснующейся молодежи. Тем не менее, поворот против хунвейбинов не означал прекращения Культурной революции. Просто она приняла более организованные и прагматичные формы. Теперь жертвами Культурной революции становились, к примеру, представители национальных меньшинств Китая, особенно монголы из Внутренней Монголии, которых обвиняли в работе на враждебные государства (Монголия, как известно, была ближайшим союзником и сторонником СССР в Центральной Азии, а китайских монголов, очевидно, считали потенциальной пятой колонной МНР на территории Китая).
Культурная революция нанесла большой урон развитию Китая и негативно оценивается современным руководством этой страны. Еще в 1981 г. была принята резолюция КПК, в которой говорилось: ««Культурная революция» не была и не может быть революцией или социальным прогрессом в каком бы то ни было смысле… она была смутой, вызванной сверху по вине руководителя и использованной контрреволюционными группировками, смутой, которая принесла серьёзные бедствия партии, государству и всему многонациональному народу».