1 декабря является Днём воинской славы России. Это день победы русской эскадры под командованием вице-адмирала Павла Степановича Нахимова над турецкой эскадрой у мыса Синоп.

Сражение произошло в гавани города Синоп на черноморском побережье Турции 18 (30) ноября 1853 года. Турецкая эскадра была разгромлена в течение нескольких часов. Сражение у мыса Синоп было одним из крупных сражений Крымской (Восточной) войны, начинавшейся как конфликт России и Турции. К тому же оно вошло в историю как последнее крупное сражение парусных флотов. Россия получила серьёзное преимущество над вооруженными силами Османской империи и господство в Черном море (до вмешательства великих западных держав).

Это морское сражение стало примером блестящей подготовки Черноморского флота, руководимого одним из лучших представителей школы русского военного искусства. Синоп поразил всю Европу совершенством русского флота, полностью оправдал многолетний упорный образовательный труд адмиралов Лазарева и Нахимова.


А. П. Боголюбов. Истребление турецкого флота в Синопском сражении

Предыстория

В 1853 году началась очередная война России с Турцией. Он привела к глобальному конфликту с участием ведущих мировых держав. Англо-французская эскадра вошла в Дарданеллы. Были открыты фронты на Дунае и в Закавказье. Петербург, который рассчитывал на быструю победу над Портой, решительное продвижение русских интересов на Балканах и успешное решение проблемы проливов Босфор и Дарданеллы, получил угрозу войны с великими державами, со смутными перспективами. Появилась угроза того, что османы, а за ними англичане и французы смогут оказать действенную помощь горцам Шамиля. Это вело к новой масштабной войне на Кавказе и серьёзной угрозе России с южного направления.

На Кавказе Россия не имела достаточного количества войск, чтобы одновременно сдерживать наступление турецкой армии и воевать с горцами. К тому же турецкая эскадра снабжала войска на кавказском побережье оружием и боеприпасами. Поэтому Черноморский флот получил две основные задачи: 1) в спешном порядке перевезти подкрепления из Крыма на Кавказ; 2) нанести удар по морским коммуникациям противника. Не дать османам высадить крупный десант на восточное побережье Черного моря в районе Сухум-Кале (Сухуми) и Поти для помощи горцам. Обе задачи Павел Степанович выполнил.

13 сентября в Севастополе получили экстренный приказ перевести в Анакрию (Анаклия) пехотную дивизию с артиллерией. На Черноморском флоте в это время было неспокойно. Ходили слухи о выступление на стороне османов англо-французской эскадры. Нахимов немедленно взял на себя операцию. За четыре дня подготовил корабли и в полном порядке разместил на них войска: 16 батальонов с двумя батареями (более 16 тыс. человек), и всё необходимое вооружение и имущество. 17 сентября эскадра вышла в море и утром 24 сентября пришла в Анакрию. К вечеру выгрузка была завершена. Операцию признали блестящей, среди матросов би солдат было всего несколько больных.

Решив первую задачу, Павел Степанович приступил ко второй. Необходимо было сорвать вражескую десантную операцию. В Батуми был сконцентрирован 20 тыс. турецкий корпус, который должна была перебросить большая транспортная флотилия (до 250 судов). Высадку десанта должна была прикрыть эскадра Осман-паши.

В это время командующим Крымской армией и Черноморским флотом был князь Александр Меншиков. Он направил на поиски противника эскадру Нахимова и Корнилова. 5 (17) ноября В. А. Корнилов встретил османский 10-пушечный пароход «Перваз-Бахре», шедший из Синопа. Пароходофрегат «Владимир» (11 пушек) под флагом начальника штаба Черноморского флота Корнилова атаковал противника. Непосредственно боем руководил командир «Владимира» капитан-лейтенант Григорий Бутаков. Он использовал высокую маневренность своего корабля и заметил слабость врага — отсутствие орудий на корме турецкого парохода. Весь бой старался держаться так, чтобы не попасть под огонь османов. Трёхчасовой бой завершился русской победой. Это был первый в истории бой паровых судов. Затем Владимир Корнилов вернулся в Севастополь и приказал контр-адмиралу Ф. М. Новосильскому найти Нахимова и усилить его линейными кораблями «Ростислав» и «Святослав», и бригом «Эней». Новосильский встретился с Нахимовым и, выполнив поручение, вернулся в Севастополь.

Нахимов с отрядом с конца октября крейсировал между Сухумом и частью анатолийского побережья, где главным портом был Синоп. У вице-адмирала, после встречи с Новосильцевым, было пять 84-пушечных кораблей: «Императрица Мария», «Чесма», «Ростислав», «Святослав» и «Храбрый», а также фрегат «Коварна» и бриг «Эней». 2 (14) ноября Нахимов издал приказ по эскадре, где уведомил командиров, что в случае встречи с противником, «превосходящим нас в силах, я атакую его, будучи совершенно уверенным, что каждый из нас сделает свое дело».

Каждый день ждали появления врага. К тому же была возможность встречи с британскими кораблями. Но османской эскадры не было. Встретили только Новосильского, который привел два корабля, заменив потрепанные бурей и отправленные в Севастополь. 8 ноября разразилась жестокая буря, и вице-адмирал был вынужден отправить на ремонт ещё 4 корабля. Ситуация была критическая. Сильный ветер продолжался и после бури 8 ноября.

11 ноября Нахимов подошёл к Синопу и немедленно отправил бриг с известием, что в бухте стоит османская эскадра. Несмотря на значительные силы противника, стоявшие под защитой 6 береговых батарей, Нахимов решил блокировать Синопскую бухту и ждать подкреплений. Он просил у Меншикова прислать отправленные на ремонт корабли «Святослав» и «Храбрый», фрегат «Коварна» и пароход «Бессарабия». Адмирал также выражал недоумение, почему ему не отправили фрегат «Кулевчи», который без дела стоит в Севастополе и прислать ещё два дополнительных парохода, необходимые для крейсерства. Нахимов был готов вступить в бой, если турки пойдут на прорыв. Однако турецкое командование, хотя в это время имело преимущество в силах, не решилось вступить в генеральное сражение или просто пойти на прорыв. Когда Нахимов доложил, что силы османов в Синопе, по его наблюдениям выше, чем предполагалось раньше, Меншиков послал подкрепление — эскадру Новосильского, а затем и отряд пароходов Корнилова.


Бой пароходофрегата «Владимир» с турецко-египетским военным пароходом «Перваз-Бахри» 5 ноября 1853 года. А. П. Боголюбов

Силы сторон

Подкрепление пришло вовремя. 16 (28) ноября 1853 года отряд Нахимова усилила эскадра контр-адмирала Фёдора Новосильского: 120-пушечные линейные корабли «Париж», «Великий князь Константин» и «Три святителя», фрегаты «Кагул» и «Кулевчи». В результате под началом Нахимова было уже 6 линейных кораблей: 84-пушечные «Императрица Мария», «Чесма» и «Ростислав», 120-пушечные «Париж», «Великий князь Константин» и «Три святителя», 60-пушечный фрегат «Кулевчи» и 44-пушечный «Кагул». Орудий у Нахимова было 716, с каждого борта эскадра могла дать залп весом в 378 пудов 13 фунтов. 76 орудий были бомбическими, стрелявшими разрывными бомбами, имевшими большую разрушительную силу. Таким образом, на стороне русского флота был перевес. Кроме того, к Нахимову на помощь спешил Корнилов с тремя пароходофрегатами.

В состав турецкой эскадры входил: было 7 фрегатов, 3 корвета, несколько вспомогательных судов и отряд из 3 пароходофрегатов. В целом у турок было 476 корабельных пушек, подкрепленных 44 береговыми орудиями. Османской эскадрой руководил турецкий вице-адмирал Осман-паша. Вторым флагманом был контр-адмирал Гуссейн-паша. При эскадре находился английский советник — капитан А. Слейд. Отрядом пароходов командовал вице-адмирал Мустафа-паша. Турки имели свои преимущества, основными из которых являлись стоянка в укрепленной базе и наличие пароходов, в то время как у русских имелись только парусные корабли.

Адмирал Осман-паша зная, что русская эскадра сторожит его у выхода из бухты, отправил тревожное сообщение в Стамбул, просил помощи, значительно преувеличив силы Нахимова. Однако турки опоздали, сообщение было передано британцам 17 (29) ноября, за сутки до атаки русского флота. Даже если бы лорд Стрэтфорд-Рэдклиф, который в это время фактически руководил политикой Порты, отдал приказ британской эскадре идти на помощь Осман-паше, все равно помощь опоздала. К тому английский посол в Стамбуле не имел права начинать войну с Российской империей, адмирал мог отказаться.


Н. П. Медовиков. П. С. Нахимов во время Синопского сражения 18 ноября 1853 г.

Замысел Нахимова

Русский адмирал, как только подошли подкрепления, решил не ждать, немедленно войти в Синопскую бухту и атаковать врага. В сущности, Нахимов шел на риск, хоть и хорошо просчитанный. Корабельные и береговые орудия у османов были хорошие, и при соответствующем руководстве турецкие силы могли нанести русской эскадре серьёзный урон. Однако некогда грозный османский флот был в упадке, как в части боевой подготовки, так и руководства.

Турецкое командование само подыграло Нахимову, расположив корабли крайне неудобно для обороны. Во-первых, османская эскадра была расположена как бы веером, вогнутой дугой. В результате корабли закрыли собой сектор обстрела части береговых батарей. Во-вторых, корабли располагались у самой набережной, что не давало им возможности маневрировать и вести огонь двумя бортами. Таким образом, турецкая эскадра и береговые батареи не могли полноценно противостоять русскому флоту.

План Нахимова был проникнут решительностью и инициативой. Русская эскадра в строю двух кильватерных колонн (корабли следовали один за другим по линии курса) получила приказ прорваться на Синопский рейд и нанести огневой удар по кораблям и батареям противника. Первой колонной командовал Нахимов. В неё входили корабли «Императрица Мария» (флагман), «Великий князь Константин» и «Чесма». Второй колонной руководил Новосильский. В неё входили «Париж» (2-й флагман), «Три святителя» и «Ростислав». Движение двумя колоннами должно было уменьшить время прохождения кораблей под огнём турецкой эскадры и береговых батарей. К тому же облегчалось развертывание русских кораблей в боевой порядок при постановке на якорь. В арьергарде шли фрегаты, которые должны были пресечь попытки противника к бегству. Заранее были распределены и цели всех кораблей.

При этом командиры кораблей имели определенную самостоятельность в выборе целей, в зависимости от конкретной ситуации, при выполнении принципа взаимной поддержки. «В заключение я выскажу мысль, — писал в приказе Нахимов, — что все предварительные наставления при переменившихся обстоятельствах могут затруднить командира, знающего свое дело, и поэтому я предоставляю каждому совершенно независимо действовать по усмотрению своему, но непременно исполнить свой долг».



Сражение

На рассвете 18 (30) ноября русские корабли вошли в Синопскую бухту. Во главе правой колонны шел флагманский корабль Павла Нахимова «Императрица Мария», во главе левой — «Париж» Фёдора Новосильского. Погода была неблагоприятной. В 12 часов 30 минут османский флагман 44-пушечный «Авни-Аллах» открыл огонь, за ним открыли огонь орудия других кораблей и береговых батарей. Турецкоее командование надеялось, что сильный заградительный огонь корабельных и береговых батарей не даст прорваться русской эскадре на близкую дистанцию, заставит русских отступить. Возможно, приведёт к сильному повреждению некоторых кораблей, которые можно будет захватить. Корабль Нахимова шёл впереди и ближе всех встал к османским кораблям. Адмирал стоял на капитанской рубке и наблюдал за развернувшимся ожесточенным артиллерийским боем.

Победа русского флота обозначилась уже через два часа с небольшим. Турецкая артиллерия, осыпала снарядами русскую эскадру, смогла причинить некоторым кораблям значительные повреждения, но потопить не сумела ни одного. Русский адмирал, зная приёмы османских командиров, предвидел, что основной неприятельский огонь будет первоначально сосредоточен на рангоуте (надпалубным частям судового оборудования), а не палубам. Турки хотели вывести из строя как можно больше русских матросов, когда они будут убирать паруса перед постановкой кораблей на якоря, а также нарушить управляемость кораблей, ухудшить их возможности по маневру. Так и произошло, турецкие снаряды ломали реи, стеньги, дырявили паруса. Русский флагман принял на себя значительную часть вражеского удара, большая часть его рангоута и стоячего такелажа была перебита, у грот-мачты осталась нетронутой только одна ванта. После боя в одном борту насчитали 60 пробоин. Однако русские матросы были внизу, Павел Степанович приказал ставить корабли на якоря, не убирая парусное вооружение. Все приказы Нахимова были исполнены в точности. Фрегат «Авни-Аллах» («Аунни-Аллах») не выдержал противостояния с русским флагманом и уже через полчаса выбросился на берег. Турецкая эскадра потеряла центр управления. Затем «Императрица Мария» засыпала снарядами 44-пушечный фрегат «Фазли-Аллах», который также не выдержал дуэли и выбросился на берег. Адмирал перенес огонь линейного корабля на батарею №5.


И. К. Айвазовский. «Синопский бой»

Корабль «Великий князь Константин» вел огонь по 60-пушечным фрегатам «Навек-Бахри» и «Несими-Зефер», 24-пушечному корвету «Неджми Фишан», по батарее №4. «Навек-Бахри» взлетел на воздух уже через 20 минут. Один из русских снарядов попал в пороховой погреб. Это взрыв вывел из строя и батарею №4. Трупы и обломки судна загромоздили батарею. Позже батарея возобновила огонь, но он был слабее, чем прежде. Второй фрегат, после того как у него была перебита якорная цепь, вынесло на берег. Турецкий корвет не выдержал дуэли и выбросился на берег. «Великий князь Константин» в Синопском сражении получил 30 пробоин и повреждения всех мачт.

Линейный корабль «Чесма» под началом Виктора Микрюкова вёл огонь по батареям №4 и №3. Русские моряки четко выполняли указание Нахимова о взаимной поддержке. Корабль «Константин» был вынужден вести бой сразу с тремя вражескими кораблями и турецкой батареей. Поэтому «Чесма» перестала вести огонь по батареям и сосредоточила весь огонь на турецком фрегате «Навек-Бахри». Турецкий корабль, поражаемый огнем двух русских кораблей, взлетел на воздух. Затем «Чесма» подавила вражеские батареи. Корабль получил 20 пробоин, повреждения грот-мачты и бушприта.

В подобном же положении, когда был выполнен принцип взаимной поддержки, спустя полчаса оказался корабль «Три Святителя». Линейный корабль под началом К. С. Кутрова вёл борьбу с 54-пушечным фрегатом «Каиди-Зефер» и 62-пушечным «Низамие». Вражескими выстрелами у русского корабля перебило шпринг (трос к якорю, удерживающий корабль в заданном положении), «Три Святителя» стало разворачивать по ветру кормой к врагу. Корабль подвергся продольному огню батареи №6, серьёзно пострадал его рангоут. Тут же «Ростислав» под началом капитана 1-го ранга А. Д. Кузнецов, который сам подвергался сильному обстрелу, прекратил ответный огонь и сосредоточил всё внимание на батарее №6. В результате турецкая батарея была снесена с лица земли. «Ростислав» также вынудил выброситься на берег 24-пушечный корвет «Фейзе-Меабуд». Когда мичман Варницкий смог устранить повреждение на «Святителе», корабль стал удачно вести огонь по «Каиди-Зеферу» и другим кораблям, вынудив их, выбросится на берег. «Три Святителя» получил 48 пробоин, а также повреждения кормы, всех мачт и бушприта. Помощь не дешево обошлась и «Ростиславу», корабль чуть не взлетел на воздух, на нём начался пожар, огонь подбирался к крюйт-камере, но возгорание удалось ликвидировать. «Ростислав» получил 25 пробоин, а также повреждения всех мачт и бушприта. Более 100 человек из его команды были ранены.

Второй русский флагман «Париж» вел артиллерийскую дуэль с 56-пушечным фрегатом «Дамиад», 22-пушечным корветом «Гюли Сефид» и центральной береговой батареей №5. Корвет загорелся и взлетел на воздух. Линейный корабль сосредоточил огонь на фрегате. «Дамиад» не выдержал сильного огня, турецкая команда обрубила якорный канат, и фрегат выбросило на берег. Затем «Париж» атаковал 62-орудийный «Низамие», на котором держал флаг адмирал Гуссейн-паша. Османский корабль потерял две мачты — фок- и бизань-мачты, на нём начался пожар. «Низамие» выбросился на берег. Командир корабля Владимир Истомин в этом бою проявил «неустрашимость и твёрдость духа», делал «благоразумные, искусные и быстрые распоряжения». После разгрома «Низамие» «Париж» сосредоточился на центральной береговой батарее, она оказывала большое противодействие русской эскадре. Турецкая батарея была подавлена. Линейный корабль получил 16 пробоин, а также повреждения кормы и гондека.


А. В. Ганзен «Линейный корабль „Императрица Мария" под парусами»

И. К. Айвазовский «120-пушечный корабль „Париж"»

Таким образом, к 17 часам артиллерийским огнем русские моряки уничтожили 15 из 16 кораблей противника, подавили все его береговые батареи. Случайными ядрами были подожжены и городские постройки, находившиеся в непосредственной близости к береговым батареям, что привело к распространению огня и вызвало панику среди населения.

Из всей турецкой эскадры удалось спастись бегством лишь одному быстроходному 20-пушечному пароходу «Тайф» («Таиф»), на борту которого находился главный советник турок по морским вопросам англичанин Слэйд, который, прибыв в Стамбул, доложил об истреблении турецких судов в Синопе.

Стоит отметить, что присутствие в составе турецкой эскадры двух пароходофрегатов серьёзно озадачивало русского адмирала. У адмирала Нахимова в начале боя пароходов не было, они прибыли только в самом конце сражения. Быстроходный вражеский корабль, находившийся под началом британского капитана, мог хорошо проявить себя в битве, когда русские корабли были связаны боем, а их парусное вооружение было повреждено. Парусные корабли в этих условиях не могли легко и быстро маневрировать. Нахимов настолько считался с этой угрозой, что посвятил ей целый пункт своей диспозиции (№ 9). Два фрегата были оставлены в резерве и получили задачу нейтрализовать действия вражеских пароходофрегатов.

Однако это разумная предосторожность не оправдалась. Русский адмирал оценивал возможные действия противника по себе. Он был готов вести бой даже в условиях полного превосходства противника, вражеские командиры думали иначе. Капитан «Таифа» Слэйд был опытным командиром, но он не собирался биться до последней капли крови. Увидев, что турецкой эскадре грозит уничтожение, британский капитан искусно сманеврировал между «Ростиславом» и батареей №6, и бежал в сторону Константинополя. Фрегаты «Кулевчи» и «Кагул» попытались перехватить противника, но им было не угнаться за быстрым пароходом. Оторвавшись от русских фрегатов «Таиф» чуть было не попался в руки Корнилова. Отряд пароходофрегатов Корнилова спешил на помощь эскадре Нахимова и столкнулся с «Таифом». Однако Слэйд смог сбежать и от пароходов Корнилова.

К концу сражения к Синопу подошел отряд кораблей под командованием вице-адмирала В. А. Корнилова, спешившего на помощь Нахимову из Севастополя. Участник этих событий Б. И. Барятинский, находившийся в эскадре Корнилова, писал: «Подойдя к кораблю «Мария» (флагманскому Нахимова), мы садимся на катер нашего парохода и отправляемся на корабль, весь пробит ядрами, ванты почти все перебиты, и при довольно сильной зыби мачты так раскачивались, что угрожали падением. Мы поднимаемся на корабль, и оба адмирала кидаются в объятия друг другу, мы все тоже поздравляем Нахимова. Он был великолепен, фуражка на затылке, лицо обагрено кровью, новые эполеты, нос — все красно от крови, матросы и офицеры… все черны от порохового дыма… Оказалось, что на «Марии» было больше всего убитых и раненых, так как Нахимов шел головным в эскадре и стал с самого начала боя ближе всех к турецким стреляющим бортам. Пальто Нахимова, которое он перед боем снял и повесил тут же на гвоздик, было изорвано турецким ядром».


И. К. Айвазовский. «Синоп. Ночь после боя 18 ноября 1853 года»

Итоги

Османская эскадра была уничтожена почти полностью. В ходе трёхчасового боя турки были разгромлены, их сопротивление сломлено. Немного позднее подавили оставшиеся береговые укрепления и батареи, добили остатки эскадры. Один за другим взлетали на воздух турецкие корабли. Русские бомбы попадали в пороховые погреба, или до них добирался огонь, часто турки сами поджигали суда, покидая их. Три фрегата и один корвет были подожжены самими турками. «Битва славная, выше Чесмы и Наварина!» — так оценил сражение вице-адмирал В. А. Корнилов.

Турки потеряли около 3 тыс. человек, англичане сообщили о 4 тысячах. Перед самым сражением османы готовились к абордажам и посадили на корабли дополнительных солдат. Взрывы на батареях, пожары и подрывы выброшенных на берег судов привели к сильному пожару в городе. Синоп сильно пострадал. Население, власти и гарнизон Синопа бежали в горы. Позднее британцы обвиняли русских в сознательной жестокости в отношении горожан. В русский плен попало 200 человек. В числе пленных был командующий турецкой эскадрой вице-адмирал Осман-паша (ему в бою перебило ногу) и два корабельных командира.

Русские корабли за четыре часа выпустили около 17 тыс. снарядов. Синопское сражение показало значение бомбических орудий для будущего развития флота. Деревянные корабли не могли противостоять огню таких пушек. Необходимо было развивать броневую защиту кораблей. Наивысшую скорострельность показали артиллеристы «Ростислава». С каждого орудия действовавшего борта линкора было сделано по 75-100 выстрелов. На других кораблях эскадры с действующего борта каждым орудием было сделано 30-70 выстрелов. Русские командиры и матросы, по словам Нахимова, проявили «истинно русскую храбрость». Передовая система воспитания русского моряка, разработанная и внедренная Лазаревым и Нахимовым, доказала своё превосходство в бою. Упорные тренировки, морские походы привели к тому, что Черноморский флот на «отлично» сдал «Синопский экзамен».

Некоторые русские корабли получили значительные повреждения, их потом буксировали пароходы, но все остались на плаву. Русские потери составили 37 убитых и 233 раненых. Все отмечали высочайшее мастерство русского адмирала Павла Степановича Нахимова, он правильно учел свои силы и силы врага, пошёл на разумный риск, ведя эскадру под огнем береговых батарей и оманской эскадры, детально проработал план боя, проявил решительность в достижении цели. Отсутствие погибших кораблей и относительно невысокие потери в живой силе подтверждают разумность решений и флотоводческое мастерство Нахимова. Сам Нахимов был, как всегда, скромен и сказал, что вся заслуга принадлежит Михаилу Лазареву. Синопский бой стал блестящей точкой в длительной истории развития парусного флота. Надо отметить, что Лазарев, Нахимов и Корнилов отлично это понимали, будучи сторонниками быстрого развития парового флота.

По окончании сражения корабли провели необходимый ремонт и 20 ноября (2 декабря) снялись с якоря, двинувшись в Севастополь. 22-го (4 декабря) русский флот при общем ликовании вошёл на Севастопольский рейд. Всё население Севастополя встречало победоносную эскадру. Это был великий день. Нескончаемое «Ура, Нахимов!» неслось со всех сторон. На Кавказ, Дунай, в Москву и Петербург неслись извести о сокрушительной победе Черноморского флота. Император Николай наградил Нахимова орденом Св. Георгия 2-й степени.

Сам Павел Степанович был озабочен. Чисто военными результатами Синопского сражения русский адмирал был доволен. Черноморский флот блестяще решил основную задачу: ликвидировал возможность турецкого десанта на кавказское побережье и уничтожил османскую эскадру, завоевав полное господство в Черном море. Колоссальный успех был достигнут малой кровью и материальными потерями. После тяжелого поиска, боя и перехода через море все корабли успешно вернулись в Севастополь. Нахимов был доволен матросами и командирами, они держались в жарком бою великолепно. Однако Нахимов обладал стратегическим мышлением и понимал, что основные битвы ещё впереди. Синопская победа вызовет появление на Черном море англо-французских сил, которые употребят все усилия для уничтожения боеспособного Черноморского флота. Настоящая война только начиналась.

Синопское сражение вызвало панику в Константинополе., там боялись появления русского флота у османской столицы. В Париже и Лондоне сначала пытались принизить и умалить значение подвига нахимовской эскадры, а затем, когда это стало бесполезным, по мере появления подробностей Синопского сражения, возникла зависть и ненависть. Как писал граф Алексей Орлов «нам не прощают ни искусных распоряжений, ни смелости выполнения». В Западной Европе поднимают волну русофобии. Западники не ожидали столь блистательных действий со стороны русских военно-морских сил. Англия и Франция начинают делать ответные шаги. Английская и французская эскадры, которые уже стояли в Босфоре, 3 декабря отрядили 2 парохода в Синоп и 2 в Варну, на разведку. Париж и Лондон немедленно дали Турции кредит на войну. Турки уже давно безуспешно просили денег. Синоп всё изменил. Франция и Англия готовились вступить в войну, а Синопская битва могла вынудить Константинополь пойти на перемирие, османы терпели поражения на суше и море. Необходимо было подбодрить союзника. Парижский крупнейший банк немедленно взялся за организацию дела. Османской империи дали заём в 2 млн. фунтов стерлингов золотом. Причем половину подписки на эту сумму должен был покрыть Париж, а другую Лондон. В ночь с 21 на 22 декабря 1853 года (3-4 января 1854 г.) английская и французская эскадры вместе с дивизией османского флота вошли в Чёрное море.

В годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. советское правительство учредило орден и медаль в честь Нахимова. Орден получали офицеры Военно-Морского Флота за выдающиеся успехи в разработке, проведении и обеспечении морских операций, в результате которых была отражена наступательная операция противника или обеспечены активные операции флота, нанесен врагу значительный урон и сохранены свои силы. Медалью награждались матросы и старшины за боевые заслуги.

День воинской славы России — День победы русской эскадры под командованием П.C. Нахимова над турецкой эскадрой у мыса Синоп (1853 год) — отмечается в соответствии с Федеральным законом от 13 марта 1995 года «О днях воинской славы (победных днях) России».


Н. П. Красовский. Возвращение в Севастополь эскадры Черноморского флота после Синопского боя. 1863 г.