В прошлом материале новой серии статей о металлургии* и культуре бронзового века – «Первые металлические изделия и древние города: Чатал-Хююк – «город под колпаком» (часть 2) https://topwar.ru/96998-pervye-metallicheskie-izdeliya-i-drevnie-goroda-chatal-hyuyuk-gorod-pod-kolpakom-chast-2.html» речь шла о древнем городе в современной Турции Чатал-Хююке и обнаруженных там следах древнейшей металлургии планеты. Сегодня мы эту тему, так заинтересовавшую многих читателей ВО, продолжаем. Причем рассказ пойдет немного не так, как раньше. Речь пойдет не столько о конкретных находках, сколько о вопросах теории и… нашем российском приоритете в изучении древнейшей бронзовой металлургии Евразии.


Медные наконечники копий. Штат Висконсин, 3000 – 1000 гг. до н.э. Исторический музей штата Висконсин, США.

От старой парадигмы к новой

Всегда так было и будет, что периодически находятся люди, в чем-то опережающие своими взглядами других. То есть на них либо нисходит некое озарение, либо, что случается гораздо чаще, они упорно трудятся всю жизнь, и в результате приходят к выводам, опирающимся на результаты своих многолетних исследований. В нашей стране таким исследователем истории древней металлургии оказался Черных Евгений Николаевич, российский археолог, заведующий лабораторией естественно-научных методов Института археологии РАН, доктор исторических наук, профессор, член-корреспондент Российской академии наук** и автор множества значимых трудов по этой теме [1]. Самое главное, однако, из всего, что он сделал, изучая древнюю металлургию - это изменение всей парадигмы, то есть комплекса научных данных или аксиом, связанных с историей ее возникновения. Исходная парадигма основывалась на теории моноцентризма, то есть мнения о том, что зарождение металлургии произошло в одном месте. Соответственно миграции населения объявлялись важнейшим механизмом распространения инноваций. Главенствующее положение в ней занимал принцип развития «от простого к сложному» на основе морфолого-типологического анализа древних артефактов и построения систем относительной хронологии. Ну и, разумеется, «триада веков» – каменного, бронзового и железного являлась в этой парадигме фундаментальной основой. В 1972 году Е.Н. Черных утверждал, что вопрос о путях зарождения и распространения металлургии среди населения Старого Света еще остается открытым.


Грубые медные топоры. Тот же период, культура, музей.

Но вот прошло время, и что же он предлагает теперь? Теперь предлагается новая парадигма: безусловный полицентризм в развитии металлургических древних культур; взрывоподобный и зачастую «рваный», скачкообразный ритм распространения новых технологий; при котором соблюдение принципа «от простого к сложному» происходило далеко не всегда. Нередко проявляли себя и регресс, и даже провалы в «восхождении к высотам мастерства». Что касается «триады Томсена», то она связана лишь с основными, но далеко не со всеми евразийскими культурными сообществами, не говоря о других территориях.


Изделия из меди из музея штата Висконсин – типичные изделия американского «медного века».

Многое из нее, в общем-то, было очевидно и ранее. Так, например, совершенно явно, что обработка металла в древнем Китае возникла вне связи с металлургическими культурами Азии и Европы, и носила взрывной характер, то есть центров возникновения металлургии в Евразии было, по крайней мере, два. Причем, это только в Евразии. Потому что на территории Нового Света были свои центры зарождения металлургии и свои металлургические культуры, причем во многом отличные от евразийских.


Индейцы «желтые ножи».

Да, но в какой последовательности люди в древности овладевали металлом? Есть ли какие-нибудь обобщающие схемы процессов возникновения металлургии или ученые ограничиваются лишь простой констатацией факта наличия обработанного металла либо столь же простой дихотомией – металла еще нет, металл уже есть! Разумеется, такие схемы есть, и их довольно много, но едва ли не самыми оптимальными являются две из них, первая из которых принадлежит голландскому ученому Роберту Джеймсу Форбесу, а вторая – английскому историку металлургии Герберту Генри Коглену.

Металл в четыре стадии

И тот, и другой создали свои схемы распространения металла на планете, основываясь да данных археологии и… собственной логике, поскольку для обоснования ряда их положений именно археологических данных-то и не хватало. Начнем с первой схемы Р. Форбеса, состоящей из четырех стадий.
I – стадия – использование самородного металла, как камня;
II – стадия – стадия самородного металла, как металла. Используется самородная медь, золото, серебро, а метеоритное железо обрабатывается при помощи ковки;
III – стадия получения металла из руды: медь, свинец, серебро, золото, сурьма; сплавы меди, оловянистые бронзы, латунь;
IV – стадия металлургии железа.

Схема вполне логична и последовательна, но имеет весьма общий характер, и в этом ее и достоинство, и одновременно недостаток. Кроме того, для обоснования первых двух стадий у Р. Форбеса было не так-то уж и много оснований. Более удачной и доказательно Е.Н. Черных считает схему Герберта Генри Коглена – известного английского историка металлургии.
А – холодная, а затем и горячая ковка самородной меди, принимаемой за разновидность камня;
В – плавление самородной меди и использование для литья изделий простых открытых сверху форм;
С – выплавка чистой меди из руды – начало истинной металлургии;
D – появление первых бронз – искусственных сплавов на медной основе.

О чем говорит эта схема? Прежде всего, о том, что в период энеолита или меднокаменного века (фазы А,В,С) в технологии работы с металлом были достигнуты значительные достижения. По сути – заложена основа всей будущей металлургии в целом, тогда как собственно бронзовый век стал лишь развитием основных, ранее освоенных человеком, приемов обработки металла.

Соответственно, рассматривая распространения металла по планете в целом, мы можем убедиться в том, что да, действительно – все эти фазы развития металлургии меди и бронзы в истории человечества присутствовали, но… имели разное значение в разных местах. Например, ковка самородной меди нигде не играла такой большой роли, как… в Северной Америке, в районе Великих Озер, где находились столь богатые месторождения меди, что их использовали с древнейших времен и вплоть до ХХ века!


В США в штате Джорджия, например, были обнаружены курганы так называемой культуры Этова-Маундз. Доказано, что данная местность была заселена около 1000—1550 н. э. индейцами миссисипской культуры, обладавшими достаточно высоким уровнем технологии обработки металла. Об этом свидетельствуют многочисленные орудия труда и оружие из меди, а также пластинки, украшенные чеканным орнаментом и изображениями. Когда же медные изделия в погребениях защищали ткань от воздействия земли, археологи нашли под ними ярко окрашенные ткани, украшенные узорами.

На фото вы видите макет поселения Этова-Маундз. Это были укрепленные поселки, во многом тождественные аналогичным и даже более поздним культурам Европы. Однако жители его знали только один металл – самородную медь!

Поэтому, когда мы говорим «медный век», выделяя его, таким образом, из «бронзового века» и «меднокаменного», то такой «век» в истории человечества действительно был, но… представлял собой не более чем локальную культуру североамериканского материка, причем многие индейские племена и в прериях, и на Юге, и на Севере медными изделиями практически не пользовались, тогда как другие даже свое название получили по сделанным ими изделиям из самородной меди, например, племена «желтых ножей» – тацанотины, чипевайян, каска, славе и бивер.


Погребальные статуэтки культуры Этова-Маунднз. Следует отметить, что подобных культур на североамериканском материке и в районе бассейна реки Миссисипи было множество.

Настоящий медный век

То есть «настоящий медный век» был именно в Северной Америке, и когда туда вслед за Колумбом приплыли охотники за драгоценным металлом, оказалось, что тамошние индейцы не знают не только железа, но и бронзы. Основным их металлом оказалась самородная медь.


Медная птица. Американский музей естественной истории, Нью Йорк.

А было так, что в центральной части североамериканского континента и к югу от Великих озер уже в далеком прошлом существовала одна из самых крупных речных систем мира – река Миссисипи с притоками, охватившая огромную территорию. Эта речная система служила удобной «транспортной артерией» уже для древних обитателей этих мест, и именно здесь сложился ареал весьма развитой культуры охотников и собирателей, получивший в науке название Вудленд. Здесь также впервые появилась керамика, традиция сооружения погребальных курганов, стали складываться зачатки земледелия, но самое главное – появились изделия из меди. Эпицентром этой культуры стал район по течению Миссисипи и ее притокам – рекам Миссури, Огайо и Теннеси.


Культура Миссисипи. Подвеска с головного убора. Коллекция Национального музея американских индейцев.

Основными центрами обработки самородной меди в данном районе стали современные территории штатов Висконсин, Миннесота и Мичиган. Уже в V–III тысячелетии до нашей эры местные мастера умели делать из меди наконечники для стрел и копий, ножи и топоры. Впоследствии культуру Вудленд сменили другие культуры, например, адена и хоупвелл, представители которых создавали прекрасные медные украшения и ритуально-мемориальные «доски», и изысканного вида декоративные тарелки, и блюда из тонких листов кованой меди. Своеобразные «деньги» в форме медных пластинок и те уже появились у индейцев Северо-Запада, когда к ним в начале XVI века пришли европейцы.


Штат Огайо, графство Росс. Образцы искусства культуры Хоупвелл. Ок. 200 -500 гг. н.э. Выставлены в музее Серпент, Огайо.

Однако, как бы там ни было, какие бы прекрасные изделия тамошние индейцы не создавали, а обрабатывали они медь самыми примитивными способами, и такого технологического приема, как плавка, не знали! Медь добывалась ими из чистых рудных жил в виде самородков, затем их расплющивали ударами молотов, после чего, получив из нее листы необходимой формы, они вырезали из них нужные фигурки или гравировали узоры, используя для этого резцы из кости или камня.

Еще недавно считалось, что индейцы североамериканского материка горячей ковки не знали, хотя отдельные исследователи и считали использование местными мастерами такого метода вероятным. Последние металлографические исследования ряда медных изделий показали, что технология горячей ковки индейцам все-таки была известна. Были проанализированы размеры, форма и структура зерен меди внутри дошедших до нас изделий, что позволило сделать вывод, что они сначала обивали заготовку тяжелым молотом, после чего укладывали ее на 5-10 минут на горячие угли, отчего медь размягчалась и теряла хрупкость, и повторяли эту операцию столько раз, пока не получали в итоге тонкий медный лист.

Впрочем, и на самом севере континента и гренландцы, и эскимосы также пользовались медными самородками для изготовления гвоздей, наконечников стрел и другого оружия, а также инструментов без помощи плавки. Об этом, в частности, рассказывал шотландский купец и путешественник, агент канадской Северо-Западной (пушной) компании, Александр Маккензи, побывавший в конце XVIII века в этих местах и свидетельствовавший, что народам, живущих вдоль всего побережья Северного Ледовитого океана, самородная медь была хорошо известна, и они умели ее обрабатывать. Причем, все свои изделия они выковывали вхолодную при помощи лишь одного молотка.


Медная пластинка, изображающая Сокола-танцовщика, найденная в Этовских курганах.

Нужно отметить, что источником самородной меди и для жителей бассейна Миссисипи, и для индейцев-северян являлись ее месторождения из района озера Верхнее на границе современных США и Канады. Здесь находились богатейшие запасы высококачественной медной руды, хотя обычно самородная медь в промышленных объемах встречается крайне редко. В этом плане медные руды данного района уникальны. Рудоносный район протянулся здесь по берегу одного из крупнейших озер мира примерно на пятьсот километров. Причем если самородки золота, весящие по 10 килограммов, можно буквально сосчитать по пальцам, то в отношении меди Северной Америке на самородки-гиганты, можно сказать, просто повезло. Здесь на полуострове Кыосиноу находили самородки весом в 500 тонн, то есть всего лишь один такой самородок мог обеспечить металлом целое индейское племя, причем на довольно долгий период.

Вряд ли поэтому стоит удивляться тому, что ко времени прихода в эти места европейцев горные выработки были уже сильно израсходованы и даже успели поросли лесом. Но они обнаружили здесь следы выработок, возле которых нашли каменные молоты, медные орудия труда и древесный уголь, причем это был целый «горнодобывающий район» протяженностью более чем двести километров.

Промышленная добыча меди в районе озера Верхнее началась с 1845 года и продолжалась по 1968 год. За это время было добыто около 5,5 миллиона тонн меди. В 1968 году эти рудники были законсервированы. Остаток запасов меди оценивается примерно в 500 тысяч тонн. То есть, очевидно, что добыча руды велась здесь многие тысячелетия. Когда именно она началась – вот вопрос, который до сих пор является дискуссионным. Принято считать, что добывать самородную медь здесь начали примерно в VI – V тысячелетиях до нашей эры. Но есть и другая точка зрения, в соответствии с которой данное месторождение стало разрабатываться за несколько тысячелетий до указанного времени, причем разработку их вели еще легендарные атланты!


Клинок ножа, изготовленный целиком из меди. Археологический музей Палаццо дель Подеста. Болонья. Италия.

Впрочем, атланты – атлантами, но нигде больше в мире нет столь четких свидетельств тому, что человечество в своем развитии имело такой период, как медный век. В других регионах изделия из самородной меди встречаются археологам настолько редко, что доказательно выделить время их появления в отдельный период и назвать его «медным веком» не представляется возможным. К тому же, из-за своего почтенного возраста изделия эти подчас находятся в столь плачевном состоянии, что корректный анализ их химического состава на их основе провести просто нельзя, не говоря уже о том, чтобы определить, какая именно медь пошла на их изготовление – самородная или выплавленная из руд. Да и датировки таких артефактов также нередко вызывают большие сомнения. Так что именно Северная Америка остается единственным реальным местом на планете, где когда-то в древности действительно существовал «медный век»! Определенная условность данного определения вызвана тем, что и здесь использование каменных орудий также имело место, как и в эпоху энеолита на территории Евразии. Но там технологию холодной ковки довольно быстро заменило литье в открытые формы, тогда как североамериканские индейцы основную массу своих изделий вплоть до прихода европейцев все еще продолжали ковать из кусков самородной меди, а выплавлять медь из руды не умели, то есть собственно металлургией так и не овладели! И почему этого так и не произошло, неизвестно!

Для тех, кого заинтересовали труды Е.Н.Черных, можно предложить для углубленного изучения следующие его работы:
• История древнейшей металлургии Восточной Европы. М., 1966.
• Металл — человек — время. М., 1972.
• Горное дело и металлургия в древнейшей Болгарии. София, 1978.
• Древняя металлургия Северной Евразии (сейминско-турбинский феномен) (совместно с С.В. Кузьминых). М., 1989.
• Металлургические провинции и радиоуглеродная хронология (совместно с Л.И. Авиловой и Л.Б. Орловской). М., 2000.

*В художественной форме как все это было, то есть, как человек познакомился с «новым камнем», очень наглядно показал в своей исторической повести «Повесть о Манко Смелом – охотнике из племени Береговых людей» С.С. Писарев.
**Кузьминых С.В. «Медной горы самородок»: к 80-летию Е.Н. Черных // Российская археология. 2016. № 1. С. 149 – 155.

(Продолжение следует)