Среди событий всемирной истории, наиболее хорошо знакомых российскому читателю, Гражданская война в США (Война Севера и Юга, Война между Штатами, Война за независимость Юга, Война сецессии) занимает одно из самых главных мест. Она освещена в школьных и вузовских учебниках, работах историков и публицистов, художественных произведениях. При этом центральное место занимает миф о войне «за свободу рабов».

Это главный миф о войне Севера и Юга. Если спросить любого человека, который слышал об этой войне (к сожалению, «реформы» российского образования уже привели к тому, что значительный процент молодежи не знает элементарных вещей), почему воевали Север и Юг, большинство скажет: «Воевали за отмену рабства на Юге, за свободу негров-рабов». Якобы Юг стоял на позициях расизма и рабовладения и хотел всех поработить, а прогрессивные северяне во главе с Линкольном искренне верили в равенство всех людей и начали войну ради отмены рабства.

Правда не так романтична. Предпосылкой конфликта стала слабость центральной власти и разделение страны на два экономически самостоятельных региона — аграрный Юг и промышленный Север. В Северной Америке сложились две элитарные группы, интересы которых противоречили друг другу. На Севере в предшествующий период была сформирована мощная промышленность и банковский сектор. Там поняли, что работорговля и рабовладение, а также аграрный сектор не приносит таких баснословных прибылей, как кабальный ссудный процент и эксплуатация миллионов «свободных» людей, приезжих мигрантов. Причем условия работы на предприятиях, где работали «свободные» люди, часто были хуже, чем жизнь рабов в патриархальных плантациях.

Капиталистическая экономика Севера требовала расширения рынка труда, новых миллионов «двуногих орудий», которые будут работать на предприятиях и станут потребителями. Это тоже рабство, но на ином, более продвинутом уровне. В настоящее время эта система доведена до совершенства — «потребление ради потребления». Причем дальнейшее расширение невозможно, капиталистическая система подошла к пределу роста. Она уже подходила к этой границе в 1970-х годах, когда Запад оказался на грани поражения. Но Запад смог выжить за счёт уничтожения, разграбления и захвата рынков социалистического блока. В настоящее время вся система развития капитализма останавливается, и из глобального системного кризиса можно выйти только переходом на более продвинутую систему (справедливую по своей сути), или совершить «перезагрузку матрицы», то есть разрушить старый мир (глобальная война), что и происходит.

США подошли к такому конфликту в середине XIX столетия. Хозяевам Севера нужны были миллионы новых рабочих рук для их предприятий, новые потребители. Требовалось расширение системы, иначе кризис и деградация. Рабов же в сельском хозяйстве могли заменить тысячи сельскохозяйственных машин, увеличив рентабельность. Северным кланам нужна была власть над всеми штатами. Перед началом войны США по объёмам промышленного производства вышли на четвертое место. Для этого они применяли потогонную систему — форма производства, допускающая самую крайнюю эксплуатацию трудящегося (по сути, рабочих делали калеками или убивали за довольно небольшой промежуток времени, не давая дожить до старости), загоняя на смерть белую бедноту и «белых рабов», приезжих белых мигрантов — ирландцев, немцев, шотландцев, шведов, поляков, итальянцев и других. Но хозяевам Штатов нужно было первое место в мире.

Как известно, Штаты были передовым проектом хозяев западной цивилизации. «Отцами-основателями» США были масоны, представители закрытых структур, клубов и лож. Поэтому вся символика США наполнена масонскими символами. Да и в настоящее время почти все представители американской элиты — это выходцы из скрытых обычному обывателю клубов и организаций, где они проходят определенное воспитание, определяющее их мировоззрение и миропонимание. Именно там определяются будущие губернаторы, сенаторы и президенты. Всё остальное — это игра, иллюзия выбора для миллионов «двуногих орудий», которых держат под контролем с помощью «хлеба и зрелищ». США потребляют больше всех в мире, в годы существования СССР был создан «социальный рай», где даже бездельники, тунеядцы и разного рода социальные паразиты жили намного лучше, чем большинство трудяг-производителей в странах Латинской Америки, Африки и Южной Азии. В последние годы эту халяву стали сворачивать, поэтому Штаты ждут большие социально-политические потрясения. Беспорядки в Фергюсоне это только цветочки, ягодки впереди. Тотальный контроль над СМИ — это ещё один мощный метод управления. Для сохранения контроля американская элита пошла по пути дебилизации, оглупления масс. Для этого американского обывателя с утра до вечера пичкают разного рода оглупляющими шоу и новостями про любовные похождения или пьяные выходки «звезд».

В XIX столетии Штаты только шли к мировому лидерству, поэтому северным кланам нужен был контроль над Югом. Открытие богатейших золотых залежей в Калифорнии в 1848 году позволило в 1850—1886 гг. добывать более трети мирового объема добычи этого драгоценного металла. До этого, благодаря росту золотой промышленности в Сибири, Российская империя по добыче золота занимала первое место в мире. Благодаря золоту, а также жесточайшей эксплуатации рабочих, США смогли развернуть строительство огромной сети железных дорог. Однако для завершения внутренней подготовки страны к битве за господство на планете необходимо было закрыть вопрос с Югом.

Южные плантаторы создали самодостаточный регион и довольствовались тем, что имели. У них не было грандиозных планов по строительству «Нового мирового порядка». Для сельского хозяйства, которое было основой Юга, было достаточно уже имеющихся трудовых ресурсов. Основными сельскохозяйственными культурами Юга были табак, сахарный тростник, хлопок и рис. Сырьё с Юга шло на северные предприятия и за границу.

Южная элита была довольна сложившимися порядками. При этом южная элита была в некотором отношении даже гуманнее к представителям других рас, народов и конфессий, чем хозяева Севера. В Луизиане жили французы, во Флориде испанцы, в Техасе — мексиканцы. В элиту Севера могли пробиться англосаксы-протестанты, изредка немцы и голландцы. Католики подвергались дискриминации. На Юге отношение к католикам было куда более благоприятным, в тамошнюю элиту входили католики французского и испанского происхождения.

На Юге негры, с одной стороны были имуществом, как и на Севере, их можно было продать, проиграть или убить за повинности. С другой стороны, это было ценное имущество, негры имели пищу, жилье, свои клочки земли, могли приобщаться к достижениям культуры, а в некоторых случаях даже были как члены семьи. Они не голодали. А что дала им «свобода»? Их просто выгонят из бараков, хижин, с земли их хозяев-плантаторов, лишат всего того немного, что у них было. Одновременно примут закон о запрете бродяжничества. В результате страну захлестнет дикий разгул «чёрной преступности». В ответ белые станут создавать народные дружины Ку-клукс-клан, прокатится волна «судов Линча». Взаимная ненависть и страх создадут атмосферу страха, полностью управляемого общества.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что довольно большой военный контингент негров — рабов и свободных — воевал на стороне конфедератов. Уже в 1862 году в армии Конфедерации отмечены крупные (до нескольких тысяч) отряды вооруженных негров. По разным оценкам на стороне конфедератов воевало от 30-40 до 65-100 тыс. негров. Правда, большинство из них находилось на нестроевых должностях — строители, кузнецы, повара, санитары. В боевые части армии Конфедеративных Штатов Америки (КША) рабов стали набирать только в конце войны. Но в ополчениях отдельных штатов, которые подчинялись губернатору штата, а не центральному правительству, негры служили практически с самого начала войны. Довольно часто негры воевали со своими хозяевами, были их оруженосцами, телохранителями. При этом в армии южан, в отличие от армии северян, не было дискриминации по расовому признаку. Так, в частности, денежное довольствие у белых и цветных бойцов было одинаковым. У конфедератов были смешанные части, сформированные из представителей разных рас. К примеру, в 34-м кавалерийском полку служили белые, черные, латиноамериканцы и красные конфедераты. У северян формировали отдельные негритянские полки, где офицерами были белые. Неграм не разрешалось служить в одних частях с белыми. Негры также подвергались дискриминации при присвоении офицерских и унтер-офицерских званий. Так, офицерами в армии северян к концу войны стали только 80 негров — из около 180-185 тыс. числившихся в негритянских полках.

Большинство индейцев приняли сторону Конфедерации. Это и не удивительно, так как на Севере в отношении краснокожих действовал принцип: «Хороший индеец — мёртвый индеец». Поэтому многие индейцы выступили на стороне Конфедерации. Так, чероки ещё до начала войны имели свой суд, правительство, письменность, газету и даже несколько тысяч рабов. Они уже были частью цивилизации Юга. За службу Конфедерации им пообещали выплату всех долгов, допуск их в Конфедеративный Конгресс, солдатам предоставляли оружие и все социальные права.

Подготовка к схватке

Война Севера и Юга была схваткой двух американских элит. Элиты Севера хотела установить господство над всей Северной Америкой, а затем планетой. И белые, и черные для элиты Севера были «пушечным мясом». Элиты Юга были довольны сложившимся положением и когда северяне стали оказывать слишком сильное давление, решили воевать за независимость, за свой собственный образ жизни. Для большинства южан (настоящих рабовладельцев на Юге было незначительное меньшинство, плантаторов было менее 0,5% от населения) это была война за попранную независимость, свободу, они считали себя нацией, которой угрожает опасность. Южане решили совершить сецессию — вполне законный в Штатах выход из состава федеративного государства.

Подготовка к войне шла довольно долго. В Штатах уже тогда перед войной проводили информационную кампанию, готовили общественное мнение. Необходимо было создать образ врага, проклятых плантаторов, которые угнетают негров (хотя положение негров на Севере было не лучше). В США всегда старались казаться «хорошими парнями». Подготовительный этап прошёл вполне успешно. Настолько успешно, что до настоящего времени в массовом сознании, особенно в самих Штатах, господствует мнение, что доблестная армия северян героически билась «за свободу негров».

Ещё в 1822 году под покровительством Американского колонизационного общества (организация, учрежденная в 1816 г.) и другими частными американскими организациями в Африке была создана колония «свободных цветных людей». По северным штатам набрали несколько тысяч негров (бродяг, беглых рабов, от которых было мало толку) и отправили в Западную Африку. В 1824 году колонию «свободных людей» назвали Либерией. Надо отметить, что америко-либерийцы, как они себя называли, не стремились приобщаться к «корням предков». Они вели себя как западные колонизаторы: захватили всё побережье современной Либерии, затем также заняли части побережья современных Сьерра-Леоне и Кот-д’Ивуара. Либерийцы не считали себя африканцами, называли себя американцами, оставили себе американскую государственную символику, и пытались создать кастовое общество, доминировать над коренными жителями, которых они считали варварами и людьми низшего сорта.

После этого в США началась громкая информационная кампания «против угнетения негров». Причём кампания проводилась не только в прессе, которая обслуживала интересы крупного капитала, но и среди негров-южан. Негры долго не поддавались на провокацию, искать счастья в далекой и незнакомой Африке им не хотелось. Однако в итоге ситуацию на Юге раскачали. Прокатилась волна бессмысленных и жестоких бунтов, которые жестоко подавили.

Большую роль в этом процессе сыграло движение за освобождение негров-рабов в США (аболиционизм). Оно было создано в 1830-е годы, когда было основано Американское общество борьбы с рабством, и стала издаваться газета «Либерейтор». Ещё раньше многие сторонники аболиционизма входили в Американское колонизационное общество. Которое создало Либерию. Аболиционисты организовывали бегство рабов с Юга на Север, подрывая мир между штатами. Большую информационную кампанию они смогли провести по случаю попытки захвата арсенала в Харперс-Ферри Джоном Брауном в 1859 году. Браун, бывший религиозным фанатиком, которого вдохновляли образы Ветхого Завета, где герои не гнушались массовыми убийствами «во имя господа», уже «прославился» резней в Потаватоми-Крик. В мае 1854 года он и его банда стучались в дома, представляясь заблудившимися путешественниками, врывались в те дома, где им открывали и убивали людей. 16 октября 1859 года Браун попытался захватить правительственный арсенал в Харперс-Ферри (в современной Западной Виргинии), надеясь вызвать всеобщее восстание негров. Однако авантюра провалилась. Небольшой отряд Брауна блокировали и уничтожили. Брауна арестовали и казнили. На Севере из фанатика и убийцы сделали героя.

Организаторы информационной войны могли быть довольны — наступление на Юг можно было начинать под «гуманными» лозунгами «освобождения рабов». Таким образом, информационная кампания была выиграна ещё до начало войны. Именно поэтому Юг во время войны оказался в дипломатической изоляции, не мог поучить кредиты.

Кроме того, сыграло свою роль то, что Англия, Франция и Испания были заняты войной в Мексике. Они ввязались в авантюру, а в итоге проиграли. Также можно вспомнить, что Россия, обиженная Восточной (Крымской) войной, послала в Нью-Йорк и Сан-Франциско две эскадры с приказом на случай вступления в войну Англии и Франции немедленно начать крейсерскую войну в поддержку Севера. Поэтому Англия, хоть и симпатизировала Югу, в войну вмешиваться не стала. Угроза была серьёзной, у Британии в это время не было сил на защиту торговых коммуникаций.

Продолжение следует…

Отношение к рабству к на Юге и Севере

Несмотря на пропаганду аболиционистов, которые на своих собраниях и митингах сильно приукрашивали страдания негров на Юге, и утвердившееся мнение, что рабство — это плохо, никто на Севере не собирался делать чернокожих равными белым. Северяне во главе с президентом Линкольном не верили в равенство рас.

Главный «освободитель» Авраам Линкольн ещё в 1853 г. поддержал закон своего штата, который запрещал чернокожим въезжать в Иллинойс. 1862 г., уже в разгар войны, в Иллинойсе внесли в конституцию штата поправку, запрещавшую неграм и мулатам иммигрировать или селиться на территорию штата. Линкольн не препятствовал этому.

Линкольн открыто говорил: «…я не выступаю и никогда не выступал за введение какой бы то ни было формы социального и политического равенства белой и черной рас, …я не выступаю и никогда не выступал за предоставление неграм права становиться избирателями, судьями или должностными лицами, права на заключение брака с белыми людьми; и, кроме того, я добавлю, что между черной и белой расами существуют физиологические различия, которые, по моему мнению, никогда не позволят им сосуществовать в условиях социального и политического равенства. И поскольку такое сосуществование невозможно, а они, тем не менее, находятся рядом, должны сохраняться отношения высших и низших, и я, как и любой другой человек, выступаю за то, что высшее положение должно принадлежать белой расе». Само по себе рабство Линкольн осуждал, но не как пример неравенства, а за экономическую неэффективность. По его мнению, рабы должны были получить свободу за выкуп.

Даже «Прокламация об освобождении рабов» от 22 сентября 1862 года не была предназначена для освобождения рабов. В тексте Прокламации говорится, что объявляются свободными те рабы, которые находятся в штатах или части штата, которые подняли мятеж против Соединенных Штатов. Таким образом, Линкольн «освободил рабов» только на территориях, где США не имели власти и не могли проконтролировать исполнение указания. Закон был пустым звуком. Фактически это была диверсия в отношении Конфедерации, одна из мер ведения информационной и экономической войны. Интересно, что 13 приходов Луизианы и 48 графств Виргинии (будущий штат Западная Виргиния) были специальным образом исключены из этой Прокламации, хотя эти территории в это время контролировали северяне. Линкольну ничего не мешало освободить рабов на захваченных федеральной армией территориях, но он этого не сделал.

Прокламация была диверсией, методом информационной войны Севера против Юга. На Юге никто не собирался объяснять рабам смысл документа. Но слухи о «слове массы Линкольна» дошли до рабов. В результате ручеек бегущих с Юга на Север рабов превратился в полноводную реку. Это был удар по экономике Юга. Кроме того, резко возросла преступность. Большинство здоровых мужчин на Юге было на фронте, в тылу оставались больные, женщины, дети, старики, те, кто по каким-либо причинам не смог воевать, поэтому ситуация с массовым бегством чёрных Югу ничего хорошего не принесла.

Когда началась война, конфедераты захватили форт Самтер, в ответ Линкольн начал мобилизацию, обе стороны не думали о рабах. Южане были злы на экономическую политику Севера и хотели «показать лавочникам, что они лезут не в свое дело». Дело в том, что федеральное правительство стало вводить удобные для Севера импортные пошлины на машины, различное промышленное оборудование, необходимое Югу (своего производства не хватало). Это позволяло северным «лавочникам» втридорога продавать свои товары Югу. Кроме того, федеральное правительство контролировало вывоз хлопка, который шёл в европейские страны, вынуждая продавать его на предприятия легкой промышленности Севера. Правительство также лезло в налогообложение отдельных штатов. В итоге получалось, что Север чуть ли не повторял политику английской метрополии, когда началась Война за независимость. Теперь под экономическим давлением оказался Юг, а в роли метрополии выступал Север. Южане бились за свою независимость.

Янки же шли на Юг, чтобы «всыпать зарвавшимся плантаторам». Белой бедноте, фермерам сказали, что Юг — это зло, Юг хочет захватить Север и установить свои порядки. Мобилизованным солдатам вообще никто ничего не объяснял. Война есть война, солдаты были «пушечным мясом» в Большой игре. О судьбе негров ни южане, ни северяне особо не задумывались, это был вопрос второстепенной, если не третьестепенной важности.

Таким образом, война Севера и Юга началась не из-за проблемы рабства. Правда состоит в том, что и южане, и северяне были расистами, которые не считали негров равными себе (расовая сегрегация в Штатах была отменена только в середине 1960-х годов). Южане были довольны существующим положением. В принципе, южная элита понимала, что вопрос с рабством придется решать, но делать это планировали постепенно. Даже негров, если бы их сознательно не «раскачивали» на бунт и неповиновение, в целом устраивало их положение. Ведь альтернатива была хуже — жизнь без земли, жилья, в вечном поиске пищи, работы и крова над головой. Или стать бродягами и преступниками, жить в постоянном страхе, что попадут в руки Ку-клукс-клана. Им предлагалось сменить одни цепи на другие, потерять стабильность.

Элита Севера хотела подчинить Юг, расширить свою зону контроля, получить новую рабсилу. Проблема рабства была лишь поводом. Подавляющая часть северян, как господ, так и бедняков, были обыкновенными бытовыми расистами. Причём на Севере градус расизма был выше, чем на Юге. На Юге к массам чернокожих привыкли, они там уже были органичной частью жизни. На Севере же никому не улыбалось иметь чернокожего своим соседом. А белым беднякам было понятно, что массы освобожденных негров станут их конкурентами в борьбе за скудный кусок хлеба.

О том, что Юг не стоит считать «обителью зла», которая держала в рабстве чернокожих, и что будто бы Север героически выступил за свободу негров, красноречиво говорят всего несколько фактов. Первыми легализовали рабство в Северной Америке янки из Новой Англии. Они начали работорговлю в середине XVIII века. Эта область славилась своей религиозностью и ярко выраженным благочестием (по сути, лицемерным пуританством). А протестанты, которые делили мир на «избранных Богом» и «прочих», никаких моральных проблем с порабощением других людей, в первую очередь, индейцев и негров, не имели. Внешним признаком «избранности» становится успех человека в бизнесе. То есть, бог протестантов любит того, у кого есть деньги, причем неважно, каким образом человек их заработал. Работорговля, приносящая огромные прибыли, было богоугодным делом, по логике пуритан-протестантов. Поэтому первой английской колонией, принявшей закон о легализации рабства на территории Северной Америки, была северная колония Массачусетс. И, несмотря на запрет 1808 года, работорговля нелегально продолжалась вплоть до начала войны 1861 года, так как приносила ещё большую прибыль. Запрет на ввоз новых рабов привёл к тому, что цены на них взлетели до небес. Никто от таких прибылей отказываться не желал. Собственно именно сверхприбыли от работорговли и позволили создать первоначальный капитал необходимый для создания банковской системы и индустрии Севера.

Что интересно, первым попытался запретить ввоз рабов южный штат Виргиния при губернаторе Патрике Генри. Ещё до запрета на ввоз новых рабов в начале XIX века, 5 октября 1778 года был принят «Акт о предотвращении дальнейшего импорта рабов», который не только запрещал импорт рабов, но и дававший свободу рабам, появлявшимся на территории штата в противоречии с законом.

Стоит также вспомнить, что на Севере рабовладение постепенно разрушалось не из-за особых моральных качеств северян. В реальности ни один штат не спешил запрещать рабство или прекратить ввоз негров. Суть была в том, что система плантационного рабства на Севере была экономически невыгодной. Прибыль была невысокой, а затрат требовалось много. Как и в настоящее время, сельское хозяйство — это затратная отрасль, не приносящая сверхдоходов. Не зря в современных Штатах и Евросоюзе, которые ставят как пример высокоэффективного сельского хозяйства, фермеров активно поддерживают центральные и местные власти.

От использования рабов в сельском хозяйстве на Севере стали отказываться не из-за «высоких принципов» (янки они были неведомы, достаточно вспомнить тотальный геноцид в отношении индейских племен, когда процветающие многотысячные общества быстро были низведены до жалких кучек спивающихся маргиналов), а по причине малой прибыли. Именно это привело к тому, что рабство стало исчезать на Севере. Кроме того, там изначально было меньше рабов, так как основную массу африканцев везли на Юг, где были основные сельскохозяйственные площади. Стоит также особо отметить, что до войны ни одного закона, даровавшего свободу человеку, который находился в рабстве, на Севере не было принято. Право собственности на Севере не нарушали. Северяне постепенно сбывали рабов на Юг, так как после ввода запрета на ввоз новых рабов в начале XIX века, рабами стали торговать только внутри Штатов, и цены на них взлетели до небес.



Итоги войны. Что дала неграм «свобода»

Начало войны было для Севера провальным. Во-первых, большая часть регулярной армии с кавалерией, перешла на сторону Конфедерации. Во-вторых, Юг имел лучших военных вождей, которые целые 5 лет сдерживали натиск более сильного противника, имеющего превосходство в людских, финансовых и экономических ресурсах. Южане до войны предпочитали делать военную карьеру. Они были военными, а не «лавочниками». Янки же предпочитали «делать деньги». Пока северяне научились воевать, южане громили имеющего двух и трёхкратный перевес противника. В-третьих, стоит помнить, что если Северу нужна была полная победа, для чего необходимо было сломить сопротивление сильного врага и оккупировать его территорию, то южан вполне устраивала ничья и сохранение статус-кво на момент начала войны.

В войне на истощение перевес сил был за Севером: на Юге жило всего 9 млн. человек, из которых 3 млн. рабы, которые не могли эффективно воевать, против около 22 млн. белых человек на северных штатах. Большая часть индустрии также была на Севере. Надежды на активную поддержку европейских держав не оправдались. Южане три года били превосходящие силы противника, но затем их силы были истощены. В войне на истощение у них не было шансов. Север мог и дальше присылать «пушечное мясо», буквально заваливая Юг трупами. Юг же не имел таких людских ресурсов. Потери для южан стали невосполнимыми. В Конфедерации всеобщая мобилизация была объявлена ещё в самом начале войны, всех призвали в добровольно-принудительном порядке, и брать новых солдат было неоткуда.

Армия США сначала комплектовалась добровольцами из бедной белой нищеты и патриотов за деньги. Кроме того, пропаганда сделал своё дело и США и Европы хлынули массы людей, которые поверили в борьбу с «обителью зла», или просто хотели славы и денег (северяне попутно с войной, грабили Юг, что вызвало дополнительную волну сопротивления). Однако вскоре и добровольцев стало мало. В результате ввели всеобщую повинность, хватали всех боеспособных мужчин, которые не могли заплатить откуп в 300 долларов (большие деньги по тем временам). По сути, элита Севера в этой войне решила ещё одну задачу — «утилизировала» массу белых бедняков. С этой же целью в армию загнали огромный поток ирландских мигрантов (в Ирландии в это время случался очередной голод). Ирландцам выдали гражданство и тут же забрили в армию. Таким образом, практически поголовно всю белую бедноту Севера бросили под штыки, пули и картечь южан. Путем поголовной рекрутчины армию Севера довели до трёх с лишним миллионов человек (южан было около 1 млн. человек, при скудных источниках пополнения). Кроме того, Север применил ряд новинок, вроде практики заградотрядов, которые гнали своих солдат в атаки. Также обе стороны активно создавали концлагеря.

В войне на истощение выиграли северяне. Юг буквально утопили в крови и разорили. Потери американцев были сравнимы с потерями за две мировые войны, вместе взятые. Незадолго до окончания Гражданской войны была принята Тринадцатая поправка к Конституции США, освободившая рабов во всех штатах. Негры получили «свободу» — без земли, места проживания и имущества! От такой свободы только умереть от голоду или идти в разбойники. Самые удачливые чернокожие пристроились к своим бывшим хозяевам в качестве наемных слуг. Прочие стали бродягами. К тому же федеральное правительство издало закон запретивший бродяжничество. Сотни тысяч негров не могли вернуться на прежние земли, так как они были чужой собственностью и одновременно потеряли право перемещаться по стране. При этом они по-прежнему были людьми второго сорта. Им крайне было сложно завести свое дело, получить образование, устроиться на хорошую работу.

В результате тысячи негров обречены были стать преступниками. Страну, особенно разоренные и обезлюженные южные штаты, охватила волна «чёрной преступности». В силу повышенного тестостерона у негров (биологический факт) и низкого уровня культурной традиции, снижающего степень контроля, женщины подверглись дикому насилию. Население было в страхе и ужасе. В ответ белые стали создавать народные дружины, тогда же возник знаменитый Ку-клукс-клан. Взаимная ненависть северян и южан, белых и чёрных, непрекращающаяся резня, партизанщина позволили элите Севера произвести Реконструкцию Юга в нужную им сторону. Властные места на Юге были перераспределены в пользу богатых северян. Всё этого проходило под давлением армии, тысячи южан были репрессированы. При этом в Юг вкладывали большие деньги в строительство железных дорог, восстановление инфраструктуры. Для этого на Юге резко увеличили налоги. На этом деле многие аферисты и Севера погрели руки, разворовав миллионы долларов. Владельцами и управляющими железных дорог также были преимущественно северяне.

В целом Война Севера и Юга позволила элите Севера решить несколько основных задач: 1) подмять под себя Юг, получив возможность дальнейшей экспансии «Американской империи». Уже в конце столетия США, обогнав Англию, Францию, Германию и Россию, вырвались на первое место в промышленности; 2) серьёзно сократить поголовье белой бедноты, уменьшив социальную напряженность в стране; 3) война принесла элите Севера неисчислимые прибыли как в сфере военных контрактов и импульса для развития промышленности в виде сотен тысяч черных «двуногих орудий», так и при перераспределении власти (а значит, и источников дохода) и имущества на Юге в свою пользу.