Пилоты вспоминали, что тяжелее всего проходили ночные полеты над советской территорией. Привычные ощущения пустоты и одиночества сменялись приступами ледяного ужаса: под крылом самолета на сотни миль вокруг простиралась черная пропасть, с редкими вкраплениями огоньков хуторов и поселков. Лишь иногда, в контрольных точках маршрута вспыхивали огни крупных городов – и снова, густая бездонная тьма, над которой вращается звездное небо.

Режим полного радиомолчания. Тесный космический скафандр, в котором сложно пошевельнуться и сделать глоток воды. Отсутствие четких навигационных ориентиров. И тревожный гул зуммера предупреждения об облучении вражескими РЛС – на протяжении всего маршрута советские радары непрерывно следили за нарушителем воздушного пространства; десятки истребительных полков и зенитных батарей жадно смотрели на плывущий на недосягаемой высоте U-2, ожидая удачного момента, когда разведчик окажется в зоне их поражения. Увы…





Страх – это непрофессионально. Все внимание летчика должно быть приковано к приборной доске - на потолке полета безопасный диапазон между скоростью сваливания в штопор, и скоростью возникновения флаттера крыла (сильной вибрации, грозящей разрушением конструкции) составлял всего 10 миль в час. Периодически, для увеличения дальности, приходилось выключать двигатель и переходить в режим планирования – в этом случае появлялись изматывающие физические нагрузки и опасение потерять высоту. Снизиться ниже 16-17 километров означало верную смерть.

В светлое время суток пилоты не раз наблюдали сигарообразные силуэты «МиГов» - словной рой злобных ос, самолеты Империи Зла вились где-то внизу, периодически вонзаясь в небо в отчаянном динамическом прыжке … тщетно, U-2 летит слишком высоко.
Мистер Пауэрс ухмыльнулся и включил навигационные огни. Пусть русские монголы бесятся в своей бессильной злобе – их отсталые технологии бессильны перед мощью американской авиации.



Черная красотка без опознавательных знаков - высотный разведчик «Локхид» U-2, получивший неофициальное прозвище «Дрэгон Лэди». Прозвище имеет весьма осмысленную аллегорию: «На предельной высоте в стратосфере U-2 ведет себя так, будто вальсируешь с прекрасной леди. Но упаси вас попасть в зону турбулентных потоков – леди превратится в разъяренного дракона». Описание в точности соответствует техническим особенностям конструкции самолета: уникальные возможности потребовали специальных технических решений.

Непропорционально большой размах крыла для реактивного самолета (на первой модификации 24, позже 31 метр – при длине фюзеляжа 15 метров), необычное удлинение (степень вытянутости) – если у современных реактивных самолетов оно не превышает 2-5 единиц, то у разведчика U-2 этот коэффициент имел значение 14. Настоящий планер с турбореактивным двигателем!

Предельно облегченная конструкция: отказ от полной герметизации кабины (внутреннее давление эквивалентно давлению на уровне 10 тыс. метров - отсюда высотный скафандр пилота), отсутствие привычных топливных баков (керосин заливался прямо в консоли крыла), тандемное шасси: пара основных стоек – носовая и хвостовая, убираемые в фюзеляж. При взлете использовались две дополнительные сбрасываемые стойки на концах плоскостей; при посадке самолет заваливался на бок и опирался на одну из законцовок крыла, выполненные в виде титановых салазок.

Конструкция шасси стала настоящим мучением для наземного персонала. При взлете техникам приходилось бежать за самолетом, до тех пор, пока U-2 не принимал устойчивое вертикальное положение, после чего следовало выдернуть втулки - и дополнительные стойки шасси со скрежетом падали на бетонку ВПП, прощально глядя вслед уносящемуся вдаль самолету.

Не меньше проблем принесла конструкция кабины пилота (особенно страдали «длинноносые» модификации U-2) - натянув на голову глухой гермошлем, пилот был лишен возможности обозревать взлетную полосу. В результате, взлетно-посадочные операции «Дрэгон Лэди» превратились в настоящий голливудский блокбастер – позади разведчика мчался спортивный автомобиль с диспетчерами, оперативно контролирующими положение самолета в пространстве.




Еще одна особенность: из-за своего огромного крыла и недостатка мощности «Дрэгон Лэди» критически зависел от погоды. Распластав свои громадные черные крылья, разведчик спокойно плыл в стратосфере, но при посадке, даже слабый порыв бокового ветра мог привести к катастрофе.
Легкая конструкция не отличалась высокой прочностью – предельное значение перегрузки для U-2 оценивалось всего в 2,5 g.

Примечательно, что уникальная машина была создана в кратчайшие сроки (начало работ – 1954 год, первый полет 1 августа 1955 г.), без применения каких-либо композитов и пр. «высоких технологий». Форму фюзеляжа позаимствовали от истребителя F-104 «Страфайтер». Турбореактивный двигатель Pratt&Whitney J57 – стандартная силовая установка для множества типов летательных аппаратов (истребитель-бомбардировщик F-100 «Супер Сейбр», бомбардировщик B-52 и т.п.). Единственная сложность возникла с топливом - чтобы исключить его «вскипание» на больших высотах, компания «Шелл» разработала особую топливную смесь с высокой температурой кипения.




Дальний высотный разведчик «Локхид» U-2А, 1955 год (в скобках даны данные по модификации U-2S, 1994 год)
Экипаж – 1 человек

Максимальный взлетный вес, кг - 7260 (18 600);

Двигатель: Pratt & Whitney J57 (General Electric F-118);

Тяга: 50 кН (86 кН);

Максимальная скорость ≈ 800…850 км/ч;

Крейсерская скорость: 740 км/ч (690 км/ч);

Практический потолок: 21 300 метров. По воспоминаниям очевидцев, самолет мог подниматься выше ≈ до 25-26 тыс. метров);

Продолжительность полета: 6,5 ч. (более 10 часов). Начиная с версии «F» установлено оборудование для дозаправки в воздухе.


…Судорожно подпрыгивая в кабине грузовика, Гэри Фрэнсис Пауэрс хмуро разглядывал уральский пейзаж. Ему не нравилась суровая природа здешних мест, не нравилось отвратительное качество дорожного покрытия, не нравился грузовик и его водитель. Но особенно не нравился болтающийся на груди медальон в виде серебряного доллара. Специально для таких случаев – внутри игла с ядом кураре.

К черту! Решено: его жизнь – дороже всех мировых секретов.

Едва попав в руки КГБ, Пауэрс сорвал с шеи злополучную ладанку и, бросив её на стол, заявил: «Внутри опасное вещество. Не хочу, чтобы из-за моей небрежности погиб русский человек». Это было хорошим знамением – пилот самолета-шпиона открыто шел на сотрудничество.




…В тот день все не заладилось с самого утра: вылет был задержан на 20 минут – все навигационные астрономические расчеты потеряли свою актуальность, пришлось заново рассчитывать высоту Солнца для каждой из контрольных точек маршрута. Вдобавок, немалые опасения вызывал сам маршрут – взлетев с авиабазы на территории Пакистана, следовало пересечь по диагонали всю европейскую часть СССР – от южных границ в горах Таджикистана до арктических широт Кольского полуострова. Далее, следовало пройти на Запад и совершить посадку на норвежской авиабазе Будё.

Это был 28-ой по счету рейд Пауэрса над территорией СССР – и Пауэрс, как опытный пилот, хорошо понимал, что с каждым разом риск увеличивается. Советы оскорблены хамским поведением самолетов-шпионов и наверняка ищут решение проблемы. Пауэрс видел, как на карте Империи Зла появляется все больше «запретных областей» - мест, где по результатам обработки фотоматериалов U-2, были обнаружены позиции стационарных ЗРК С-25.

Мистер Пауэрс знал о возможной угрозе, но не подозревал, насколько опасно было лететь в тот роковой день – на вооружении частей ПВО СССР появились мобильные зенитные ракетные комплексы С-75 «Двина».
Комплекс бил ввысь на 30 километров, и был способен перехватить любые воздушные цели (от боевых самолетов до крылатых ракет и автоматических стратостатов), движущиеся на скорости до 1000 м/с на встречных и догонных курсах. Боевая часть зенитной ракеты массой 200 кг не оставляла шансов нарушителям воздушного пространства Советского союза.

Самолет Пауэрса был сбит над Свердловской областью, 1 мая 1960 года, в 08:53 по московскому времени. В этот момент U-2 находился на высоте 20 000 м и следовал заданным курсом в сторону следующей контрольной точки – города Киров.

Взрыв оторвал U-2 крыло, повредил двигатель и хвостовое оперение. Очнувшись от шока, Пауэрс обнаружил, что он зажат между сиденьем и приборной доской. Теперь, при катапультировании, ему оторвет ноги. Впрочем, пользоваться катапультой он бы не стал в любом случае – один из знакомых техников предупредил Пауэрса, что с его самолетом что-то неладно: за спиной пилота смонтирован предмет, напоминающий взрывное устройство. Именно его, а не катапульту, приводит в действие спасительный рычаг под подлокотником пилотского кресла.
Пауэрс ничуть не удивился шокирующей находке. «Выстрел в затылок» от ЦРУ? Так все и должно быть: при попытке спастись, десяток кг мощного бризанта убьют нежелательного свидетеля и уничтожат всю секретную аппаратуру внутри фюзеляжа.

Ну, уж нет! Сегодня он останется в живых. Кувыркаясь в смертельном падении с 20-километровой высоты, Пауэрсу удалось самостоятельно сбросить фонарь и покинуть обломки самолета на высоте около 10 км.




А в это время…

Инцидент с уничтожением U-2 над Сверловском сопровождало множество ярких и трагических событий.
В том, что С-75 справится, сомнений ни у кого не возникало: еще за полгода Пауэрса – 7 октября 1959 года, комплекс «снял» над Китаем разведывательную «Канберру»* с высоты 19 километров. Несмотря на острое желание заявить о своем успехе, СССР скоромно сказал, что «Канберра» упала по техническим причинам. Действительно, зачем крыть козырной картой шестерку, если можно впоследствии покрыть туза?
*американский высотный разведчик Martin RB-57D Canberra

Начало 1960 года принесло очередной успех – ЗРК С-75 уничтожил высотный стратостат на высоте 20 с лишним километров.

Но в случае с самолетом Пауэрса, все шло не по плану. Понимая, что победа почти в их руках, командующие авиацией и ПВО буквально сгорали от нетерпения и бросали в бой все, что попадалось им под руку - ведь на того, кто успеет первым перехватить U-2, прольется «золотой дождь» поощрений и наград. Положение осложнял праздничный день: в гарнизонах готовились отпраздновать Первомай, личный состав получил увольнительные – боевая тревога буквально застала людей врасплох.

Операция проходила в большой спешке и при сильном нервном напряжении. Первым на перехват пошел Игорь Ментюхов – в тот день летчик перегонял с завода новейший перехватчик Су-9. На самолете не было установлено вооружение, а пилот не имел высотно-компенсационного костюма. Приказ был прост: уничтожить врага воздушным тараном (самому пилоту следовало погибнуть – все понимали, что без высотного скафандра шансов у него нет). Увы, перехват не состоялся из-за ошибки во времени включения форсажа.

К счастью, зенитчики ПВО Уральского военного округа сделали все верно и метко – получив в хвост ракету, U-2 камнем свалился с небес. Однако, и здесь не обошлось без трагической случайности – в тот момент, когда искореженные обломки «Дрэгон Леди» уже неслись к земле, соседний дивизион ЗРК дал второй залп – зенитчикам казалось, что U-2 все еще продолжает полет. В это время к месту происшествия прибыла пара МиГ-19 Бориса Айвазяна и Сергея Сафронова. Попав под интенсивный «дружественный огонь» ЗРК С-75, более опытный Айвазян резко бросил самолет вниз, навстречу несущимся ракетам – и благополучно избежал удара. Второму летчику не повезло – его МиГ-19 оказался сбит, Борис Сафронов стал единственной жертвой той истории.


А потом был суд. Самый гуманный суд в мире. Советский Союз вдоволь поиздевался над Западом, подстроив тому пару забавных ловушек.

Например, коварные Советы умолчали о спасении Гэри Пауэрса. Решив, что нежелательный свидетель мертв, президент США Дуайт Эйзенхауэр поведал всему миру трогательную историю о «заблудившемся самолете», выполнявшем «метеорологические исследования». Он пел жалобную балладу о «мирном небе», клятвенно заверял, что никаких полетов над территорией СССР никогда не совершалось, что он дает свое честное слово – Слово Президента США.

Представители СССР согласно кивали головами, а потом на суде предъявили летчика, который по-простецки заявил иностранным репортерам, что его сбили над Центральным Уралом. Он выполнял военную миссию, поэтому на его U-2 было установлено шпионское оборудование. Президент Эйзенхауэр круто опозорился.





Обломки самолета и шпионские фотокамеры были выставлены на всеобщее обозрение. Рядом на стеллажах лежали другие курьезные «артефакты» - пистолет с глушителем, пачки советских рублей, подробная карта СССР и пр. вещи «а-ля Джеймс Бонд». Это было действительно смешно. Репутация ЦРУ оказалась подмочена.

Что касается самого Гэри Пауэрса, молодого человека 30 лет, советские представители относились к нему с некоторой долей понимания и уважения, как к поверженному врагу.


- следователь Михайлов, допрашивавший американского летчика

Все это зачлось ему на суде – примерное поведение, добровольное признание и сотрудничество со следствием. Приговор: 10 лет лишения свободы, из которых Пауэрс едва ли отсидел 1,5 – в феврале 1962 года его обменяли на Рудольфа Абеля.

Пауэрс вернулся в США и продолжил работу в военной авиации, устроившись летчиком-испытателем в компанию «Локхид-Мартин». В последние годы жизни он работал пилотом вертолета в информационном агентстве KNBC, в 1977 году Гэри Френсис Пауэрс погиб в авиакатастрофе на своем рабочем месте.

Эпилог

Легендарный U-2 «Дрэгон Лэди» вскрыл истинное местонахождение Байконура, слил секретную информацию о кольцах системы ПВО Москвы, скрупулезно пересчитал количество советских кораблей, подлодок, самолетов и авиабаз. Благодаря своему суперразведчику ЦРУ получило довольно ясные представления о состоянии советской промышленности, о системе закрытых городов и населенных пунктах, военных полигонах и пр. стратегических объектах на территории нашей страны и не только. Разведчики регулярно принимали участие в шпионских миссиях в разных уголках Земли – Китай, Юго-Восточная Азия, Ближний восток, Африка и Южная Америка. Ничто не могло скрыться от внимательных глаз U-2.

Согласно статистике, из ~90 построенных самолетов, половина была потеряна по различным небоевым причинам, еще шесть были сбиты над территорией СССР, Кубы и Китайской Народной Республики.

Парадоксально, но самолеты этого типа продолжают активно применяться в наши дни – новейшие модификации TR-1 и U-2S несут службу в неспокойных регионах по всему миру. Сейчас их тактика изменилась – вместо бесцеремонных вторжений в воздушное пространство других стран, «Дрэгон Леди» спокойно парят вдоль их границ, с любопытством заглядывая на сотни километров вглубь чужой территории.