Предатели по выбору и без

- Вы, Борис Николаевич, этой малоприятной темой - коллаборационизмом - занимаетесь более двадцати лет. Почему?

- Потому что героизм людей во Второй мировой войне - иногда подлинный, иногда мнимый, иногда мифологизированный - получил очень хорошее освещение и в исторической науке, и в работах научно-публицистического плана, и в художественной литературе. Но были и другие миллионы людей, которые в худшем случае шли на со-трудничество с нацистами, а очень часто просто выживали в экстремальных условиях нацистского оккупационного режима. Изначально коллаборационистами называли в первую очередь французов, для Северной Европы был более распространен другой термин - «квислинги» - от имени активного помощника нацистских оккупантов норвежца Видкуна Квислинга. Если же говорить о нашей стране, то больше использовались термины «изменник», «предатель», «пособник». Сейчас этим термином, который приобрел исключительно негативную окраску, пытаются обозначить всех без исключения людей, которые пошли на сотрудничество с оккупационными режимами, стараясь найти коллаборационизм даже в войне 1812 года, хотя поначалу это понятие означало сотрудничество граждан Европы с нацистскими оккупантами в годы Второй мировой войны.  

- Насколько массовый характер носил коллаборационизм в России?

- В годы советской власти об этом практически не говорилось, разве что был такой писатель Аркадий Васильев, отец Дарьи Донцовой. Ему принадлежит достаточно интересная книжка «В час дня, ваше превосходительство», где выведен образ генерала Власова, а также образы некоторых других коллаборационистов, например Каминского, Воскобойника. Перечитывая не так давно эту книжку, я удивился, потому что автор извратил очень много фактов. Затем начались перестроечные годы, пересмотр всей советской истории. И вдруг медленно, но верно полезли разные работы, в которых говорилось о том, что Советский Союз был страной массового предательства, что миллионы наших сограждан будто бы встали под красно-белые знамена Третьего рейха, потому что таким образом боролись с проклятым сталинским режимом. Как человеку, для которого история своей страны является не предметом политических спекуляций, мне захотелось всесторонне все это рассмотреть и проанализировать.

- Сколько именно наших соотечественников пошли на сотрудничество с фашистами?

Профессор Ковалев решил выяснить, как война выглядит с изнанки.

- Если говорить о реальных солдатах РОА (Русская освободительная армия), о тех, кто в феврале 1945 года на Одере с оружием в руках пытался остановить победоносное наступление Красной Армии на Берлин, - можно говорить о нескольких десятках тысяч человек. Считаем: к февралю 1945 г. у Власова были две сформированные дивизии. Это около 40 тысяч. Плюс еще одна несформированная - 10 - 12 тысяч бойцов. К Власову номинально примыкал казачий корпус генерала Гельмута фон Паннвица, который немцы включили в состав РОА, - 45 тысяч. К нему также относился русский корпус, сформированный из эмигрантов, который воевал в Сербии, - около шести тысяч. Таким образом, в рядах РОА числилось около 120 тысяч человек. По немецким данным, в различных коллаборационистских службах на 1943 год на оккупированной территории СОВЕТСКОГО СОЮЗА (а не России) было занято до 800 тыс. человек. Это все.

- Откуда тогда взялась цифра «полтора миллиона власовцев», которая постоянно фигурирует в интернет-комментариях?

- Полтора миллиона наших соотечественников не могли сражаться в армии генерала Власова по определению. Образ Власова стал употребляться немецкими пропагандистами после Сталинградской битвы, когда уже наметился коренной перелом в Великой Отечественной войне и когда специалисты министерства пропаганды и просвещения Третьего рейха изобрели рекламный слоган о том, что эта война является войной гражданской, где свободная Россия воюет со сталинским Советским Союзом. До 1943 года армия генерала Власова существовала в первую очередь на бумаге. Но даже в лучшие ее времена речь может идти об одной сотне тысяч бойцов, но никак не о полутора миллионах! Откуда взялась эта цифра? Давайте называть вещи своими именами: в каждой деревне был староста, при этом старосте - писарь и пара полицейских. Насколько они активно помогали нацистам? Очень по-разному. Есть данные, когда односельчане уговаривали стать старостой председателя колхоза - для того, чтобы выжить в экстремальных условиях оккупации. Часто бывало, что, когда при освобождении того или иного населенного пункта со старостой пытались расправиться, тот шел к схрону и доставал партизанские расписки - за каждое сведение, за каждого поросенка, за мешок картошки. Могу предположить, что это были слуги двух господ.

ИНТЕЛЛЕКТ НА СЛУЖБЕ У ВЕРМАХТА

- Вашу монографию «Коллаборационизм в России 1941 - 1945 гг. Типы и формы» я читала как самый интересный детектив. Вы перечисляете девять основных видов коллаборационизма: военный, административный, экономический, интеллектуальный, идеологический, духовный, половой, национальный, детский. Что имели в виду?

- Военный - это сотрудничество с врагом с оружием в руках. Коллаборационисты, где бы они ни были: во Франции ли, в полицейских формированиях в Орле, в карательном отряде под Псковом, - совершали преступления, которые не имеют срока давности. И именно этих людей, или нелюдей, наши органы государственной безопасности разыскивали вплоть до начала 90-х годов ХХ века. Есть другая категория людей, которые на службу врагу предоставили свой интеллект - талант рабочего, умение журналиста и актера или духовную власть священника. Если говорить о них с уголовно-правовой точки зрения, то все они в 1955 году попали под амнистию. Это не реабилитация - просто тех, кто получил свои сроки, выпустили. По отношению к этим людям не надо призывать на помощь карающий меч правосудия, но они заслуживают морального осуждения. Говорить о том, что они тогда пытались таким образом строить новую Россию, - это бред. Нацисты позволяли существовать только тем, кто им был выгоден, а каковы были конечные планы Третьего рейха, четко и однозначно показывают нам материалы Нюрнбергского процесса.

- А детский коллаборационизм? То, что показывалось в весьма неоднозначном фильме «Сволочи», действительности соответствует?

- Я не собираюсь оправдывать сталинский режим, но хочу сказать одно: ничего подобного у нас не было! В своей книге я привожу примеры трагической судьбы тех самых «сволочей», десятков тысяч русских детей из-под Орла и Смоленска, которых немецкие офицеры подбирали, кормили, давали кусочек тола, предлагая подбросить его к куче угля на железнодорожных станциях. 99% или не выполняли эти задания, или переходили на сторону Красной Армии. Но были те, которые по недомыслию делали то, что им говорили. Взрывались паровозы, гибли красноармейцы. Происходило то, что давало дополнительные очки в вооруженном противостоянии нацистской Германии.

ЛЮБОВЬ И НЕМЦЫ

- Название еще одной главы - «Половой коллаборационизм» - меня, честно говоря, несколько покоробило. А как же любовь? Солистка ансамбля АВВА Анни-Фрид Лингстад - помните, черненькая такая? - тоже, между прочим, продукт полового коллаборационизма. Мать ее - норвежка, отец - немецкий солдат...

Типичный коллаборационист в казацком обличье.

- Для новой Европы требовалось значительное количество людей с хорошей кровью. Такой должна была стать «эта черненькая» из АВВА. Если говорить о нашей территории, там все было по-другому. С расовой точки зрения наши женщины требованиям Третьего рейха не соответствовали.

- Чем же они были хуже мамы черненькой из АВВА?

- Давайте вернемся к первоисточникам, к расовой теории. В архивах я обнаружил любопытный документ. Пришел приказ из Берлина о том, что слишком много немецких солдат вступают в сожительство с русскими женщинами, чего нельзя допускать. Поэтому немцев на постой нужно размещать в количестве не менее трех человек, чтобы все они присматривали друг за другом и не допускали подобной порчи арийской крови. Но на практике дело обстояло несколько иначе. Несмотря на то, что Третий рейх был полицейским государством, были определенные противоречия между людьми, находящимися на фронте, и теми, кто смотрел на этот фронт из глубокого берлинского тыла. Поэтому в Орле немецкий комендант города генерал Гаман даже объявил, что, если женщина докажет, что у нее ребенок от немецкого солдата, она будет получать от немецкого командования алименты. Согласен, может быть, формулировка «половой коллаборационизм» в отношении миллионов наших женщин, оказавшихся на оккупированной территории, звучит несколько пошло. В первую очередь это все-таки трагедия.

- Помните «Непокоренную» Сомерсета Моэма? Рассказ, в котором описывается связь француженки и немецкого офицера: она рожает от него ребенка, но патриотизм побеждает в ней мать, и она этого  младенца топит в ручье...

- Похожая история произошла на Псковщине, когда женщина прижила от немецкого солдата троих детей. И когда в 1944 году наступала Красная Армия, она вынесла их на большую дорогу и с криком «Смерть немецким оккупантам!» разбила им камнем головы.

- Ужас... Ее за это судили?

- Нет, но я думаю, что она сошла с ума. Потому что отношение к этим женщинам у односельчан было крайне уничижительным. Справедливости ради хочу заметить, что если был только факт сожительства, никого из этих женщин к ответственности не привлекали, потому что в большинстве своем это было все-таки сожительство за хлеб - и этот хлеб часто спасал от голодной смерти не только саму женщину, а ее родных и близких. Я недаром эту главу со столь фривольным названием «Половой коллаборационизм» заканчиваю словами из Священного Писания: «Не судите, да не судимы будете».

КАИНОВА ПЕЧАТЬ

- Скажите, а как потом наше государство разбиралось с коллаборационистами? И насколько оно по отношению к ним было жестче, строже по сравнению с другими?

- Явление это было распространено практически во всех странах Европы. Самое удивительное, что наиболее строго расправлялись с коллаборационистами в тех районах, где реального сопротивления не было. Наиболее активных пособников приговаривали к смертной казни. Других отправляли в тюрьму. Третьим - как, например, в Норвегии, где журналисты во время оккупации могли издавать какой-нибудь филателистический или литературный журнал, - запрещали работать по профессии. К ответственности можно было привлечь даже по сигналу бдительных соседей, которые могли донести, что на приветствие немца «гутен таг» вы отвечали тем же - то есть желали немцу доброго дня... За такое «преступление» человек должен был бежать в газету, покупать за свой счет рекламную площадь и публично каяться. Это было распространено в Голландии и Норвегии. Текст должен был быть примерно следующим: я, такой-то, вел себя недостаточно патриотично, раскаиваюсь и обещаю больше этого не делать. Для нашей страны подобное было нехарактерно. К сожалению, фильтрационные лагеря, о которых понаписано столько страшного, работали из рук вон плохо. Ведь многие каратели десятилетиями жили спокойно, получая военную пенсию и даже выцыганивая себе ордена. Те, кто был бургомистром, старостой, коллаборационистским журналистом, занимал какой-либо административный пост, после 1955 года были амнистированы. Кто-то вообще избежал наказания по причине маловажности совершенных преступлений. Но в сталинском Советском Союзе и даже в более позднее время люди, которые находились на оккупированной территории, вынуждены были указывать это в анкетах. Это была своего рода каинова печать, черная метка, говорящая о том, что к этому человеку нужно присмотреться.

Генерал Власов наставляет свое воинство.

«ДА, ДА; НЕТ, НЕТ»

- Что же такое произошло с нами в начале XXI века, если коллаборационисты в Прибалтике стали именоваться освободителями, а генерал Власов стал считаться едва ли не главным борцом русского сопротивления?

- К счастью для нашей страны, люди, которые отстаивают эту точку зрения, находятся в абсолютном меньшинстве. Слава богу, в России за последние годы возобладала политика здравого смысла.

Что касается Прибалтики: к сожалению, реалии таковы, что люди, которые по сути своей выступили в роли союзников Третьего рейха, а следовательно, были противниками не только Советского Союза, но и Великобритании, США, стран антигитлеровской коалиции, вдруг сейчас провозглашаются национальными героями и борцами за свободу. Но, как сказано в Священном Писании: «да, да; нет, нет», остальное от лукавого. Вы или были с нацистами, или боролись против них. И если сейчас происходит героизация тех людей, которые с оружием в руках воевали на стороне фашистской Германии, об этом нужно говорить. В чем-то, может быть, этих людей даже можно понять. Но почему мы должны их прощать? Почему мы должны прощать преступников, которые хотя бы даже на несколько часов продлили самую кровавую войну в истории человечества?

- Как вы думаете, почему мы и в XXI веке вновь и вновь возвращаемся к событиям Второй мировой?

- Ради того, чтобы у нас нашу Победу по прошествии десятилетий после того, как мы ее завоевали, не попытались украсть.

ИНТЕРНЕТ-ЭНЦИКЛОПЕДИИ «ВИКИПЕДИЯ»

КОЛЛАБОРАЦИОНИЗМ (фр. collaboration - сотрудничество): в юридической трактовке международного права - осознанное, добровольное и умышленное сотрудничество с врагом в его интересах и в ущерб своему государству.

В уголовном законодательстве подавляющего большинства стран мира факт коллаборационизма квалифицируется как государственная измена.

Первоначально означал сотрудничество граждан Франции (к которому призвал нацию глава режима Виши маршал Петен в 1940 году) с немецкими властями в период оккупации Франции в ходе Второй мировой войны. Затем стал применяться и к другим европейским правительствам, действовавшим под германской оккупацией (правительство Квислинга в Норвегии, режим Локотской республики, деятельность мельниковцев на оккупированной территории СССР и др.), либо военным организациям граждан оккупированных стран под контролем гитлеровского блока (Русская освободительная армия Власова, национальные дивизии СС почти во всей Европе и др.).