Вся мужская линия гениального художника Михаила Врубеля – военная. Но он стал первым, кто «отошёл» от этой воинской линии, написав великие непревзойденные картины-шедевры: «Принцесса Грёза», «Пан», «Демон сидящий» и другие. Никто из его рода никогда ни до, ни после не повторит путь Михаила. Это странное ответвление от воинских традиций подарило потомкам великого художника, под конец жизни лишённого разума от неимоверного творческого напряжения. Эта тяга к рисованию родилась не сразу и во многом благодаря странному стечению обстоятельств. А что, если бы он стал военным? Ведь его дед, отец подвергали свои жизни гораздо большему риску в воинских операциях, но смогли сохранить своё душевное здоровье.

Благодаря армии фамилия Врубель стала широко известна тогдашнему российскому обществу.

Дед Михаила – Михаил Антонович, согласно официальным данным с 11 апреля 1843 года получил звание генерал-майора, а с 9 декабря 1857 года стал генерал-лейтенантом. После чего он был отправлен в Астраханскую область, в течение 10 лет там исправно служил наказным атаманом. А губернию возглавил командир Каспийской флотилии, легендарный адмирал Григорий Басаргин. Их два дома располагались напротив друг друга. Два боевых генерала, конечно же, подружились. Эта дружба переросла в родство. У Михаила Антоновича подрастал сын, а у Григория Басаргина – дочь. Два высших должностных лица в губернии и двое их подросших детей – чем не хороший брак.

Отец будущего гения Александр Михайлович продолжил военную карьеру отца, окончил кадетский корпус, поступил служить в Тенгинский пехотный полк, который входил в Кавказский корпус, участвовал в различных операциях, получив за свою храбрость медаль.



«И офицеры, и солдаты Тенгинского полка, закалённые в боях со шведами и французами, учились теперь у своих товарищей-суздальцев, как надо вести войну со здешним врагом, кавказским горцем», - отмечается в описании полковой жизни.



Тут было всё ново: высокие горы, глубокие, дикие ущелья и опасные тропинки на них, за каждым канем, за каждым деревом надо было ожидать врага, у которого про запас всегда была меткая пуля.

Горцы редко вступали в бой на открытых равнинах. Обыкновенно в горах и лесах они устраивали завалы, засады, и не было отряда, которого они бы не встречали и не провожали иногда редким, а чаще всего сильным оружейным огнём. Здесь требовалось острое зрение и тонкий слух, осторожность и выносливость, умение действовать вместе и поодиночке, внимание к самым незначительным объектам, основательное знание повадок врага и умение ими воспользоваться, перехитрить.

Служба тенгинцев на постах была не из лёгких. Жили в сырых, холодных землянках, одиноко, вдали от станиц, и почти бессменно несли сторожевую службу. Особенно трудно приходилось зимой, когда в реке Кубань спадал уровень воды и горцы могли переправляться вброд в любом месте. Тогда, при малейшей оплошности на границе, горцы прорывались к какой-нибудь станице, грабили и убивали жителей, угоняли скот, брали в плен женщин и детей.



Окружённые постоянной опасностью в станицах возводились высокие земляные валы, на углах которых ставились орудия: у ворот и возле орудий день и ночь ходили часовые.

Выходить за вал без оружия строго воспрещалось.

Тяжелее всего приходилось батальону, который охранял окрестности Кисловодска. Сюда на лечение приезжали знатные люди. И нередко горцы выслеживали их, брали в плен и требовали за них большой выкуп. С этой же целью происходили нападения непосредственно на Кисловодские укрепления. От тингинских рот требовали проявлять особую бдительность. В случае опасности было приказано в станицах бить в набат, заживать сигнальные костры. И тогда со всех концов к опасному месту спешили подразделения солдат и казаков.

Так проходила служба тенгинцев на Кавказе и Александра Михайловича Врубеля тоже. Он возвращается с триумфом в родной город Астрахань, берёт в жёны самую лучшую девушку-соседку-дочь адмирала и, получив новое назначение, уезжает к месту службы. Рождаются дети. Михаил родился 17 марта 1856 года в городе Омске, где продолжил службу его отец в качестве старшего штабного адъютанта Отдельного сибирского корпуса. Михаил рос ребенком ослабленным и научился ходить лишь к трём годам. К этому времени мать его умерла от туберкулеза. В следствие этой же болезни умер и его младший брат.

Всё детство Миши - это череда постоянных переездов из города в город по долгу службы отца. Из Омска отец возвращается в Астрахань осиротевшим, его жена, из-за промозглого северного климата и ослабления после родов тяжело заболела и умерла. Так Миша остался без матери. Отца в звании полковника снова перевели командовать Саратовским губернским батальоном. И снова нужно было паковать чемоданы и срываться с места.

Астрахань, Саратов, Одесса, Киев и величественный Санкт-Петербург. Промозглый, туманный дух этого города обострит в нем чувство одиночества. Отец предлагает ему встать на воинский путь, но Михаил категорически отказывается и ищет спасения от щемящей тоски в литературе, музыке, истории, естествознании, всё это будет серьезно, но не то.

Отец, зная мятущуюся душу сына, пытается снова призвать его к воинской службе – там «голову быстро поставят на место». Но Михаил уже нашёл для себя выход - живопись. Этот ход оказался губительным. Хотя изначально всё складывается хорошо. Он пробует разные техники. Пастель. Акварель. Карандаш. В папках с его многочисленными набросками все чаще начинают появляться женские портреты. В них пока только угадываются черты будущих мистических образов, полных трагизма. Он пишет в основном по памяти, увлекаясь даже самыми мелкими деталями. Ему не было ещё и 10 лет, когда он воспроизвел во всех подробностях картину Микелланджело «Страшный суд». Всего однажды увидев ее копию в Саратовской церкви. Врубель вежливо внял советам отца и поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета. Но он и живопись не оставил, его однокашники и будущие великие передвижники Валентин Серов, Василий Поленов, Илья Репин. Но он резко отличается от всех академистов. Пространство своих полотен он населяет существами мира невидимого. Его завораживает тайна. Нездешняя, неземная и гибельная красота.

Проницательный профессор Чистяков разглядел его уникальную одаренность, и когда к нему обратился его старый друг Адриан Прахов с просьбой рекомендовать кого-нибудь из наиболее способных студентов для работы над реконструкциями храмов под Киевом, в том числе Кириловской церкви, Чистяков без колебания представляет ему Врубеля со словами: «Лучшего и более талантливого для выполнения твоего заказа я никого не могу рекомендовать».

Врубель первый раз в Киеве. Спрашивает у случайного прохожего, как пройти к Кириловской церкви, он ещё не знает, что церковь располагается на территории психиатрической лечебницы. И пока ему неведомы происки злого рока, лишь подсознание подскажет ему страшные картины будущего. Когда в этой церкви он начнет работу над фреской «Сошествие святого духа», он позволит себе дерзость в образе святого апостола Луки изобразить себя. У всех глаза открыты, кроме Луки. Михаил Александрович ещё не знает, что спустя 25 лет он полностью ослепнет. Как видите, мистики и роковых совпадений и в его судьбе, и в его искусстве хоть отбавляй. Но пока он еще новоиспеченный выпускник Академии художеств на попечении профессора Прахова, который любезно приютил его у себя в доме и даже представил супруге Эмилии.

И нужно быть совершенным слепцом, чтобы не заметить, с кого он писал образ Девы Марии в своих фресках. Всё это очень раздражает Прахова. И он предлагает ему отправиться в Италию, познакомиться с творчеством старых мастеров. Врубель покидает Киев, но не властен вырваться из пут охватившей его страсти. В дрожащих руках он держит письмо Эмилии, в котором она довольно холодно сообщает, что об отношениях не может быть и речи. Бороться за свою любовь или предпочесть гордое одиночество? Он ничего не выбирает, просто бьет себя в грудь ножом для открывания писем, который хоть и не убил его, но оставил глубокий шрам в области сердца. Вернувшись в Киев, он по собственной инициативе предлагает для Владимирского собора серию акварельных эскизов.

«Милостивый государь, ваши эскизы, выполненные с большим искусством, тем не менее приняты быть не могут. Слишком велико расхождение с православным иконографическим каноном». И роспись Владимирского собора поручена другому художнику Виктору Васнецову. Он - в эмоциональном и творческом упадке, ему грозит долговая яма.

Все уверены, что Врубель в свои 30 лет несчастен, но именно этот период считается самым плодотворным в его творчестве. Он счастлив тем, что уже месяц пишет своего демона. Он ищет его образ, работает и днем, и ночью, не знает отдыха, истязает себя. Переписывает картины одну поверх другой. Безжалостно рвет холсты, его мучают ужасные головные боли и пространство вокруг неумолимо искажается, принимая все более причудливые формы и меняя оттенки. И наконец, вот, задумчивая фигура, сидит, обняв колени, на фоне заката и смотрит вдаль. И снова судьба дает шанс.

Он едет навестить больного отца и на обратном пути решает остановиться в Москве на несколько дней, но столица затянет его, вскружит голову и навсегда оторвет от Киева. Он знакомится с Саввой Мамонтовым, который обращает внимание на его уникальный талант. И хотя ему совсем не нравится его живопись, помогает найти первый серьезный заказ - серию иллюстраций к произведениям Лермонтова. И с его легкой руки демоническая тема с новой силой вспыхивает яркими красками на его полотнах.

На дворе 1896 год. Его панно уже собираются украсить залы всероссийской промышленной и сельскохозяйственной выставки, проходившей в Нижнем Новгороде, и вдруг, о, ужас, специальная комиссия Петербургской академии художеств отвергает его работы, как не художественные. Предприимчивый Мамонтов рискует сыграть на скандале и выставляет их в павильоне у главного входа, на крыше громадными буквами пишут: «Панно Врубеля, отвергнутые Академией художеств!» Успех обеспечен.

Врубель едет в оперу и встречает там новую музу Надежду Забелла. Художник влюбился.
Он делает предложение певице. Вдохновленный любовью, он создает триптих «Фауст», «Маргарита». Кажется, что счастье беспредельно, и демон из прошлой жизни покинул его. Но картины, отвергнутые заказчиком, и снова нестерпимые головные боли. Спасение в творчестве. Он пытается отстраниться от навязчивого демона, и рождается новый сказочный образ, и появляется новый шедевр «Царевна-лебедь».

На пятом году семейной жизни Надежда родила сына, назвали Саввой, в честь Мамонтова. У малыша пронзительные голубые глаза матери, и уродливая заячья губа. Для Врубеля - это страшная беда и он запирается в мастерской, пытается найти ответы и снова пишет своего демона. Самое трудное найти проницательные глаза, и однажды он находит их в зеркале, в собственном отражении. Вот уже на полотне читается это гордое, злобное нежелание смириться с поражением.



Пока Врубеля мучают творческие терзания, родной дядя художника Владимир Григорьевич Басаргин стал морским офицером и «успел дважды пересечь Тихий океан на корветах «Рында» и «Норвик», произвести ряд важных географических изысканий.

Позже он станет командиром фрегатов и броненосцев, флаг-капитаном Александра III, будет зачислен в императорскую свиту, отправится сопровождать цесаревича Николая в поездке на Дальний Восток, получит ранг вице-адмирала и назначение генерал-адъютантом его величества» (данные из книги Веры Домитеевой «Врубель»).



У дяди и племянника общее только одно – море, водная стихия. Остальное же – душевное состояние Михаила - волнует родственников всё больше и больше.

На Врубеля все чаще накатывают приступы агрессии, и тогда он выходит на улицу. Однажды он избил продавца газет, потом извозчика, камердинера в театре. И вот семейное счастье рушится. Жена водит его по врачам. Те предлагают побольше спать и отдыхать. Только вот беда. Спать он как раз и не может. Стоит задремать, как во сне к нему является демон и требует немедленно встать за мольберт. В одно из таких посещений демон велит назвать картину «Икона», но такое название на выставке вызовет миллионы презрительных разговоров. Жена приходит к ужасающему открытию: Михаил сходит с ума, и доктор Бехтерев подтвердил ее опасения. Супруги едут в Киев, по дороге сын простудится и умрет. И вот она та самая психиатрическая клиника, что по странному стечению обстоятельств располагается по соседству с Кирилловской церковью. Она принимает Врубеля в свои объятия. В это время его производят в академики.

Череда душевной болезни сменялась чередой великолепных картин. В биографии Врубеля лишь одной строкой говориться о том, что душевный недуг отступал, когда он стал слепнуть и перестал писать картины, дрожь от нереальности которых, опасность, тонкая, чудовищная грань, отделяющая пропасть, множество неописуемых чувств – вот многое и ещё многое другое долго преследует человеческую душу при взгляде на его картины. А жаль: может быть, его душу могла спасти армейская закалка.