Завещание Гитлера

Свое завещание Гитлер начал писать 4 февраля 1945 года, а закончил 26-го. Это довольно объемистая рукопись, привести ее здесь целиком нет никакой возможности, а потому мы опубликуем и прокомментируем наиболее характерные, с нашей точки зрения, части документа.

Во всем виноваты Черчилль… и евреи

«Черчилль, увы, всего лишь старый человек, который только и может, что исполнять приказы этого безумца Рузвельта. В самом начале войны я действовал, исходя из того, что Черчилль способен понять великий смысл объединения Европы, и в моменты прояснений он действительно вроде бы схватывал это.

Позднее, когда я атаковал СССР и вскрыл большевистский гнойник, я надеялся, что в сознании западных стран это зажжет искру здравого смысла. Я дал Западу шанс, не пошевелив даже пальцем, абсолютно безопасно принять участие в акте великого очищения, предоставив всю санитарную работу одной Германии. Однако ненависть этих лицемеров к честному человеку гораздо сильнее, чем чувство самосохранения. Я недооценил власть евреев в Англии!»

Здесь процитировано самое начало завещания. Дата его написания – 4 февраля 1945-го. Прошло всего три года без одной недели с того момента, как Гитлер, благодаря красноречию командующего военно-морскими силами Германии гросс-адмирала Эриха Редера, окончательно отказался от планировавшейся с 1940 года операции «Морской лев». Операции, целью которой было «устранить английскую метрополию как базу для продолжения войны против Германии и, если потребуется, полностью захватить ее» (директива №16 «О подготовке десантной операции против Англии» была составлена Гитлером 16 июля 1940 года). Но об этом неловком инциденте фюрер уже не хотел вспоминать.

В Мюнхене мудрая Германия предложила недалекой Британии, да и всей Европе совместно бороться с мировым коммунизмом и сионизмом. Британия и Европа отказались. И неважно, что это предложение больше напоминало ультиматум.

Что делают немцы в Нью-Йорке?

Траудль Юнге – старшая секретарша Гитлера, которой он диктовал завещание

Читаем дальше. Гитлер – об Америке: «Колонизаторская политика Европы закончилась полным крахом. Я не забыл один момент видимого успеха, успеха – чисто материального; я говорю об этом монстре, который зовет себя “США”, о котором я сейчас хотел бы сказать. И монстр – это единственно подходящее для Соединенных Штатов определение! Если Северной Америке не удастся сменить свою идеологическую доктрину на менее злокачественную, чем та, которая сейчас, весьма сомнительно, что ей еще долгое время удастся оставаться преимущественно белым континентом».

Не любил Гитлер Америку. Хотя именно немецкие иммигранты и их потомки образовали крупнейшую в США группу выходцев из континентальной Европы.

Уже в середине ХIХ века в Новом Свете проживало более 1,3 миллиона немецких переселенцев, то есть более трети всех эмигрантов страны. И фюрер немецкого народа об этом прекрасно знал и искренне скорбел: «Я очень расстроен от одной мысли о тех миллионах немцев, которые эмигрировали в Соединенные Штаты и которые теперь составляют хребет этой страны. Потому что эти люди, заметьте, не просто потерянные для своей родины, хорошие немцы; на самом деле они стали врагами, еще более нетерпимо настроенные к нам, чем любые другие. Немецкий эмигрант везде сохраняет свои качества хорошего и выносливого работника, и это так, но он очень быстро теряет свою душу. В будущем мы должны предпринять меры против этих напрасных истечений германской крови. Только на восток, и только на восток должна течь наша кровь. Перенеси немца в Киев, и он останется цельным немцем. Но перенесите его в Майами, и вы сделаете из него дегенерата, то есть американца».

Европа – это несерьезно

Карл Дёниц – преемник Гитлера на посту президента рейха и верховного главнокомандующего

Но вернемся в Европу. Итак, лидер нацистской Германии о Франции: «Я никогда не любил ни Францию, ни французов, и никогда не переставал об этом говорить. Однако я должен допустить, что среди них есть некоторые стоящие люди».

Об Италии: «Когда я объективно и без эмоций оцениваю события, я должен допустить, что моя нерушимая дружба с Италией и Дуче должна быть причислена к моим ошибкам. На самом деле это очевидно, что наш союз с Италией был более на пользу врагу, чем нам самим. Итальянское участие принесло нам выгоды в лучшем случае весьма умеренные, в сравнении с бесчисленными трудностями, которые из этого возникли».

Об Испании: «Я иногда спрашивал себя, не сделали ли мы ошибку в 1940 году, не втянув в войну Испанию. Я убежден, что Франко согласился бы на союз с нами на вполне приемлемых условиях – на обещании небольшого кусочка Франции, как утешения его национальной гордости, и большого куска Алжира, как действительно ценного и вполне реального подарка».

О Японии: «Вступление в войну Японии не вызывало у нас страхов и опасений, хотя было очевидно, что японцы сделали великолепный подарок (Пёрл-Харбор) Рузвельту, дав ему железный повод для объявления войны Германии».

Почему Россия?

«Ни одно решение, которое я принимал в течение этой войны, не было настолько пагубным, как решение атаковать Россию. Я всегда говорил, что мы должны любой ценой избежать ведения войны на два фронта. И вы можете быть уверены, что я долго и беспокойно размышлял над печальным опытом Наполеона в России».

Тогда почему была начата война с Россией? Адольф Гитлер дал свой ответ на этот вопрос:

«У нас была серьезная причина для наших действий – смертельная угроза, которую СССР представлял для нашего существования. Потому что было абсолютно ясно, что сегодня или завтра, но СССР будет атаковать нас. Наш единственный шанс разбить СССР – напасть первыми, потому что пассивно защищаться было абсолютно бесперспективно. Мы не могли дать возможность Красной армии воспользоваться нашими суперсовременными автобанами для быстрейшего броска своих танков, а наши железные дороги предоставить им для переброски своих частей и снабжения. Но если бы напали мы, то у нас был шанс разбить Красную армию на ее же поле, в ее болотах, на ее обширных и грязных пространствах.

Однако на цивилизованной территории у нас не было против Красной армии никаких шансов. Если бы СССР напал на Германию, то мы были бы для них просто трамплином, с которого они бы обрушились на всю Европу и раздавили ее. Моим личным кошмаром был страх, что Сталин перехватит инициативу».

И в завершение – пророческие слова: «С разгромом нашей империи и только ожидающимся появлением азиатского, африканского и, возможно, южноамериканского национализма в мире есть только две силы, способные к противостоянию, – это США и СССР».

Всего лишь копия

Этот документ, если верить тем, кто его опубликовал, пережил немало приключений. Подлинник завещания отсутствует. Дело в том, что в апреле 1945 года Гитлер перед смертью внес некоторые изменения в завещание, в частности сделал запись об исключении из партии бывшего рейхсмаршала Германа Геринга и о лишении его всех прав.

Кроме того, был исключен из партии и снят со всех государственных постов рейхсфюрер СС и министр внутренних дел Генрих Гиммлер. А гросс-адмирал Карл Дёниц в завещании был назначен президентом рейха и верховным главнокомандующим вооруженными силами. Затем текст завещания был тайно переправлен неким офицером – доверенным лицом Гитлера – в один из австрийских банков. Само «лицо» оказалось в тюрьме, где переживало по поводу того, что завещание обнаружат и это послужит поводом к ужесточению наказания.

В конце концов, заключенному офицеру удалось уговорить знакомого юриста изъять из банка завещание и сжечь его. Но юрист не был бы профессионалом, если бы не прочел то, что собирался уничтожить. Поняв, что перед ним – уникальный документ, юрист сделал его фотокопию, а затем с чистой совестью выполнил пожелание клиента: сжег все бумаги.