Украинизация Украины. Украина для украинцев. Лозунги, у которых на современной Украине, находятся и поклонники, и противники. Можно ли эти лозунги считать чем-то новым для братского государства, или же в истории Украины уже были периоды, когда националистические взгляды достаточно активно проявляли себя среди мощных политических сил, находящихся если не на политическом олимпе государства, то, по крайней мере, достаточно высокого на его склонах. Безусловно, были. Причём периоды эти даже среди самих украинцев до сих пор не находят однозначного толкования, что порождает пространные дискуссии.
Одна их таких дискуссий не заканчивается все те годы, в течение которых Украина является независимым государством. Дискуссия эта касается времён 95-летней давности, когда территория современной Украины именовалась Украинской Державой – независимым государством, во главе которой стоял человек, имеющий титул гетмана. Речь идёт о независимой (по крайней мере, именно так позиционировал себя в то время официальный Киев) Украине времён гетманства Павла Скоропадского.
Если говорить более точно, то Павел Петрович Скоропадский имел более пространный титул, которым в апреле 1918 года наделили его (с его живейшего согласия) крупные украинские землевладельцы, называвшие себя более скромным термином «хлеборобы». Так вот, титул тогдашнего украинского главы официально звучал как «Его Светлость Ясновельможный Пан Гетман Всея Украины», что как бы подчёркивало явно монархический оттенок властителя государства.
Сама же личность властителя не удостоилась однозначных оценок ни его современниками, ни тем представителями более поздних поколений. Для одних он национальный украинский герой и патриот Украины, для других – коллаборационист и предатель.
Само отсутствие однозначных трактовок деятельности гетмана Скоропадского не удивляет. Удивляет то, насколько порой противоположных характеристик удостаивался в своё время Павел Скоропадский даже от тех людей, которые в силу обстоятельств в определённые моменты времени оказывались рядом с ним.
Итак, апрель 1918 года. На съезде тех самых украинских «хлеборобов» было решено, что независимая Украина (условия независимости де-юре прописаны в Брестском мирном договоре России и Четверного союза: Германии, Турции, Австро-Венгрии и Болгарии) должна была отныне именоваться Украинской Державой, возглавить которую должен Павел Петрович Скоропадский.
Однако здесь сразу же возникает немаловажный нюанс. Называть Украинскую Державу независимым государством позволял себе разве что сам гетман Скоропадский, да ещё несколько человек из его ближайшего окружения. На самом деле сама Украина в тот момент находилась под каблуком немецких войск, которые развили своё наступление на Восточном фронте и захватили ключевые украинские города.
Получается, независимость Украины образца 1918 года вполне можно называть немецким проектом, ведь как сам статус Украинской Державы, так и её новоиспеченный глава (бывший генерал-адъютант Николая II Павел Скоропадский) пользовались поддержкой со стороны немецкого командования. Была ли Украинская Держава образца 1918 года исключительно марионеточным государством? – говорить сложно. Всё дело в том, что с одной стороны Киев находился во власти немецких офицеров, но с другой стороны Павел Скоропадский достаточно активно старался проводить разработанные самим собой и своими единомышленниками реформы. Многие из этих реформ были таковы, что их буква вписывалась в немецкую канву политики на Востоке от границ германского государства.
В частности, гетман Скоропадский активно заявлял о той самой украинизации Украины, вопросы которой не менее активно муссируются многими современными политиками. Сама идея украинизации переплеталась с интересами кайзеровской Германии. Дело в том, что главная цель Германии к тому моменту уже была достигнута: главный враг на Востоке, а именно, Российская Империя уже прекратила своё существование и заключила унизительный для себя Брест-Литовский мирный договор, согласно которому теряла права на контроль над Украиной. Получается, что Украина в 1918 году де-юре становится независимой, де-факто же попадая в руки Берлина. И чтобы Киев вдруг не вознамерился начать активных сопротивленческих действий в адрес оккупационных немецких войск и вдруг не начал братания с Советской Россией, было решено не просто поддержать гетмана Скоропадского, но ещё и поддержать его «украинизаторские» реформы.
По правде сказать, та украинизация, о которой заявлял гетман Скоропадский на начальных порах своего управления Украинской Державой, не идёт ни в какое сравнение с тем, что декларируют украинские националисты сегодня. Павел Скоропадский не старался возвести «украинскость» в некую абсолютную и неприкосновенную форму, а заявлял о том, что украинская и русская культура – базис для развития независимой Украины. Вот одна из красноречивых цитат Павла Скоропадского, раскрывающая суть его культурных реформ:
«При существовании у нас в свободном развитии русской и украинской культуры мы можем расцвести, если же мы теперь откажемся от первой культуры, мы будем лишь подстилкой для других наций и никогда ничего великого создать не сумеем».
Кстати, именно культурные реформы Скоропадского не вызывают оппонирующих друг другу толкований. Очевидно, что Скоропадский не разделял для себя русскую и украинскую культуры, а подчёркивал, что, по сути, это единой целое. Разве что ярые современные украинские националисты стараются закрывать глаза на общие культурные идеи Павла Скоропадского.
Одним из главных достижений в области украинской науки и культуры гетмана Скоропадского считается открытие сразу двух украинских высших школ: Академии наук в Киеве и университета в городе Каменец-Подольский. В принципе, это и есть вся «украинизация Украины», которую проводил бывший генерал Русской армии… Для пламенных речей современных националистов явно не густо…
Но были при Скоропадском и другие реформы. Одна из них – это реформа земельная. Принято считать, что гетман решил восстановить ту частную собственность на землю (и не только на землю), которая имела место быть до октябрьской революции 1917 года. Лозунг «землю – крестьянам, фабрики – рабочим» Скоропадский решил пересмотреть. Рабочий день снова увеличился (до 12 часов в сутки, как минимум), что тут же вызвало волну негодования у украинских рабочих.
Сам Скоропадский мечтал о восстановлении крепкого землевладельческого класса, за что, собственно, в апреле 1918 года, землевладельцы (в основном, старого поколения) его и поддержали. Понимая, что нужно «отдавать долги», гетман решил подыграть дореволюционным собственникам. В принципе, никакого другого выхода у него и не оставалось, ведь не нужно забывать, что де-факто Украинская Держава управлялась вовсе не из Киева, а из столицы кайзеровской Германии. Таким образом, Скоропадский принял решение по факту владения землёй, которое поддерживалось бывшим дворянством и немецкими оккупационными властями и активно не поддерживалось обычным украинским народом. Это послужило «первым звоночком». Украинское большинство осознало, что во главе государства стоит человек, который не готов, скажем так, слышать его (большинства) чаяний, и что Украина, мало помалу, скатывается в некий причудливый монархический вариант с активным внешним вмешательством в её внутренние дела. Ропот о том, что братство с Россией Киев променял на ярмо от кайзеровской Германии, рос с каждым днём. Многие были бы рады вернуться в одно государство с Россией, но дело в том, что на тот момент и России, как таковой, не существовало. Точнее существовало сразу несколько отдельных «Россий», одна из которых была советской, а все остальные – связанными либо с Белым движением, либо с чем-то другим, что противоречило большевистским идеям.
Если Украине и объединяться, то с кем? До поры сам гетман Скоропадский об этом не думал. Но и ему пришлось об этом задуматься, когда протестные настроения в Украинской Державе стали набирать обороты – это раз, и когда кайзеровская Германия и Четверной союз приказали долго жить – это два. Но если первая причина волновала гетмана постольку поскольку, то вот революционные перипетии в Германии заставили его искать союзников более активно. Первоначально такими союзниками были выбраны украинские социалисты, которые, между тем, не очень-то хотели брататься с гетманом, стараясь наладить свои отношения именно с Советской Россией. У Скоропадского с социалистами не вышло…
Тогда Павел Петрович решил пойти совершенно необъяснимым для многих своих сторонников путём – заявить о возможности федерации с Россией (несоветской). Но с кем объединяться, если Москве и Петрограде – большевики? Может быть, с Дальним Востоком, где уже активно хозяйничали американские и японские войска?.. Быть может, с Мурманском и Архангельском, куда перебросили несколько десятков тысяч своих войск британцы? Никто как-то особо не был готов принять с распростёртыми объятьями гетмана, который несколько месяцев подряд якшался с немцами. С теми самыми немцами, против которых воевала Российская Империя и многие другие страны Европы и мира.
Другими словами, замысел гетмана Скоропадского на интеграцию в федеративном плане с несоветской Россией был заранее обречён на провал как со стороны внешней, так и со стороны внутренней политики. Внутри Украины Скоропадского окрестили предателем идей независимости, а в России видели в гетмане пособника потерпевших крах немецких властей (как большевики, так и их противники). В общем, налицо попадание в самую настоящую безвыходную ситуацию, которая подчёркивает, что сама Украинская Держава во главе со Скоропадским на 100% зависела от положения дел у Вильгельма II. А дела эти были – табак табаком…
В итоге гетман превратился в персону, которая абсолютно не пользовалась популярностью на территории Украины. Это привело Павла Скоропадского к идее срочно отбыть в Германию, где он вознамерился «затеряться» среди революционных толп до лучших времён на Украине. «Затерялся» до 1945 года, когда во время одной из бомбовых атак со стороны союзников получил смертельную контузию и скончался на 72-м году жизни.
14 декабря 1918 года уже другие политические силы Украины (после отречения Скоропадского) предприняли свои попытки строить независимое государство уже с большей ретивостью в сторону украинского национализма. Насколько были «успешными» эти попытки можно судить хотя бы по тому, что уже через некоторое время Украина снова оказалась в составе одного государства с Россией.
Одна их таких дискуссий не заканчивается все те годы, в течение которых Украина является независимым государством. Дискуссия эта касается времён 95-летней давности, когда территория современной Украины именовалась Украинской Державой – независимым государством, во главе которой стоял человек, имеющий титул гетмана. Речь идёт о независимой (по крайней мере, именно так позиционировал себя в то время официальный Киев) Украине времён гетманства Павла Скоропадского.
Если говорить более точно, то Павел Петрович Скоропадский имел более пространный титул, которым в апреле 1918 года наделили его (с его живейшего согласия) крупные украинские землевладельцы, называвшие себя более скромным термином «хлеборобы». Так вот, титул тогдашнего украинского главы официально звучал как «Его Светлость Ясновельможный Пан Гетман Всея Украины», что как бы подчёркивало явно монархический оттенок властителя государства.
Сама же личность властителя не удостоилась однозначных оценок ни его современниками, ни тем представителями более поздних поколений. Для одних он национальный украинский герой и патриот Украины, для других – коллаборационист и предатель.
Само отсутствие однозначных трактовок деятельности гетмана Скоропадского не удивляет. Удивляет то, насколько порой противоположных характеристик удостаивался в своё время Павел Скоропадский даже от тех людей, которые в силу обстоятельств в определённые моменты времени оказывались рядом с ним.
Итак, апрель 1918 года. На съезде тех самых украинских «хлеборобов» было решено, что независимая Украина (условия независимости де-юре прописаны в Брестском мирном договоре России и Четверного союза: Германии, Турции, Австро-Венгрии и Болгарии) должна была отныне именоваться Украинской Державой, возглавить которую должен Павел Петрович Скоропадский.
Однако здесь сразу же возникает немаловажный нюанс. Называть Украинскую Державу независимым государством позволял себе разве что сам гетман Скоропадский, да ещё несколько человек из его ближайшего окружения. На самом деле сама Украина в тот момент находилась под каблуком немецких войск, которые развили своё наступление на Восточном фронте и захватили ключевые украинские города.
Получается, независимость Украины образца 1918 года вполне можно называть немецким проектом, ведь как сам статус Украинской Державы, так и её новоиспеченный глава (бывший генерал-адъютант Николая II Павел Скоропадский) пользовались поддержкой со стороны немецкого командования. Была ли Украинская Держава образца 1918 года исключительно марионеточным государством? – говорить сложно. Всё дело в том, что с одной стороны Киев находился во власти немецких офицеров, но с другой стороны Павел Скоропадский достаточно активно старался проводить разработанные самим собой и своими единомышленниками реформы. Многие из этих реформ были таковы, что их буква вписывалась в немецкую канву политики на Востоке от границ германского государства.
Павел Скоропадский (на переднем плане справа) и немцы
В частности, гетман Скоропадский активно заявлял о той самой украинизации Украины, вопросы которой не менее активно муссируются многими современными политиками. Сама идея украинизации переплеталась с интересами кайзеровской Германии. Дело в том, что главная цель Германии к тому моменту уже была достигнута: главный враг на Востоке, а именно, Российская Империя уже прекратила своё существование и заключила унизительный для себя Брест-Литовский мирный договор, согласно которому теряла права на контроль над Украиной. Получается, что Украина в 1918 году де-юре становится независимой, де-факто же попадая в руки Берлина. И чтобы Киев вдруг не вознамерился начать активных сопротивленческих действий в адрес оккупационных немецких войск и вдруг не начал братания с Советской Россией, было решено не просто поддержать гетмана Скоропадского, но ещё и поддержать его «украинизаторские» реформы.
По правде сказать, та украинизация, о которой заявлял гетман Скоропадский на начальных порах своего управления Украинской Державой, не идёт ни в какое сравнение с тем, что декларируют украинские националисты сегодня. Павел Скоропадский не старался возвести «украинскость» в некую абсолютную и неприкосновенную форму, а заявлял о том, что украинская и русская культура – базис для развития независимой Украины. Вот одна из красноречивых цитат Павла Скоропадского, раскрывающая суть его культурных реформ:
«При существовании у нас в свободном развитии русской и украинской культуры мы можем расцвести, если же мы теперь откажемся от первой культуры, мы будем лишь подстилкой для других наций и никогда ничего великого создать не сумеем».
Кстати, именно культурные реформы Скоропадского не вызывают оппонирующих друг другу толкований. Очевидно, что Скоропадский не разделял для себя русскую и украинскую культуры, а подчёркивал, что, по сути, это единой целое. Разве что ярые современные украинские националисты стараются закрывать глаза на общие культурные идеи Павла Скоропадского.
Одним из главных достижений в области украинской науки и культуры гетмана Скоропадского считается открытие сразу двух украинских высших школ: Академии наук в Киеве и университета в городе Каменец-Подольский. В принципе, это и есть вся «украинизация Украины», которую проводил бывший генерал Русской армии… Для пламенных речей современных националистов явно не густо…
Но были при Скоропадском и другие реформы. Одна из них – это реформа земельная. Принято считать, что гетман решил восстановить ту частную собственность на землю (и не только на землю), которая имела место быть до октябрьской революции 1917 года. Лозунг «землю – крестьянам, фабрики – рабочим» Скоропадский решил пересмотреть. Рабочий день снова увеличился (до 12 часов в сутки, как минимум), что тут же вызвало волну негодования у украинских рабочих.
Сам Скоропадский мечтал о восстановлении крепкого землевладельческого класса, за что, собственно, в апреле 1918 года, землевладельцы (в основном, старого поколения) его и поддержали. Понимая, что нужно «отдавать долги», гетман решил подыграть дореволюционным собственникам. В принципе, никакого другого выхода у него и не оставалось, ведь не нужно забывать, что де-факто Украинская Держава управлялась вовсе не из Киева, а из столицы кайзеровской Германии. Таким образом, Скоропадский принял решение по факту владения землёй, которое поддерживалось бывшим дворянством и немецкими оккупационными властями и активно не поддерживалось обычным украинским народом. Это послужило «первым звоночком». Украинское большинство осознало, что во главе государства стоит человек, который не готов, скажем так, слышать его (большинства) чаяний, и что Украина, мало помалу, скатывается в некий причудливый монархический вариант с активным внешним вмешательством в её внутренние дела. Ропот о том, что братство с Россией Киев променял на ярмо от кайзеровской Германии, рос с каждым днём. Многие были бы рады вернуться в одно государство с Россией, но дело в том, что на тот момент и России, как таковой, не существовало. Точнее существовало сразу несколько отдельных «Россий», одна из которых была советской, а все остальные – связанными либо с Белым движением, либо с чем-то другим, что противоречило большевистским идеям.
Если Украине и объединяться, то с кем? До поры сам гетман Скоропадский об этом не думал. Но и ему пришлось об этом задуматься, когда протестные настроения в Украинской Державе стали набирать обороты – это раз, и когда кайзеровская Германия и Четверной союз приказали долго жить – это два. Но если первая причина волновала гетмана постольку поскольку, то вот революционные перипетии в Германии заставили его искать союзников более активно. Первоначально такими союзниками были выбраны украинские социалисты, которые, между тем, не очень-то хотели брататься с гетманом, стараясь наладить свои отношения именно с Советской Россией. У Скоропадского с социалистами не вышло…
Тогда Павел Петрович решил пойти совершенно необъяснимым для многих своих сторонников путём – заявить о возможности федерации с Россией (несоветской). Но с кем объединяться, если Москве и Петрограде – большевики? Может быть, с Дальним Востоком, где уже активно хозяйничали американские и японские войска?.. Быть может, с Мурманском и Архангельском, куда перебросили несколько десятков тысяч своих войск британцы? Никто как-то особо не был готов принять с распростёртыми объятьями гетмана, который несколько месяцев подряд якшался с немцами. С теми самыми немцами, против которых воевала Российская Империя и многие другие страны Европы и мира.
Другими словами, замысел гетмана Скоропадского на интеграцию в федеративном плане с несоветской Россией был заранее обречён на провал как со стороны внешней, так и со стороны внутренней политики. Внутри Украины Скоропадского окрестили предателем идей независимости, а в России видели в гетмане пособника потерпевших крах немецких властей (как большевики, так и их противники). В общем, налицо попадание в самую настоящую безвыходную ситуацию, которая подчёркивает, что сама Украинская Держава во главе со Скоропадским на 100% зависела от положения дел у Вильгельма II. А дела эти были – табак табаком…
В итоге гетман превратился в персону, которая абсолютно не пользовалась популярностью на территории Украины. Это привело Павла Скоропадского к идее срочно отбыть в Германию, где он вознамерился «затеряться» среди революционных толп до лучших времён на Украине. «Затерялся» до 1945 года, когда во время одной из бомбовых атак со стороны союзников получил смертельную контузию и скончался на 72-м году жизни.
14 декабря 1918 года уже другие политические силы Украины (после отречения Скоропадского) предприняли свои попытки строить независимое государство уже с большей ретивостью в сторону украинского национализма. Насколько были «успешными» эти попытки можно судить хотя бы по тому, что уже через некоторое время Украина снова оказалась в составе одного государства с Россией.