Михаил Леонтьев: Колоссальная инфляционная волна неизбежна

«Что нам сейчас нужно — так это экономический эквивалент войны. На самом деле Великую депрессию свела на нет программа многочисленных общественных расходов, более известная под именем Второй мировой войны» — это Пол Кругман, нобелевский лауреат, между прочим. Заметьте, под «программой» умный Кругман имеет в виду не рузвельтовский «Новый курс», а именно войну, которая списала все издержки и все долги (в том числе и того же «Нового курса»). Тут же Кругман сетует на то, что иракско-афганская «программа» явно недостаточна для решения столь масштабной задачи. То есть война нужна мировая как минимум.

Дело совсем не в том, что Кругман — садист или сумасшедший. Дело в том, что тогда Америка, во-первых, войну выиграла. Во-вторых, она стала кредитором всего мира в финансовой и, что еще важнее, в материальной форме. В результате этой победы весь мир оказался ей должен и отдавал долги золотом, в том числе и Советский Союз. В результате этой победы Америка сосредоточила у себя 70% мировых золотых резервов и доллар стал единственной валютой, обеспеченной золотом. Все остальные обеспечивались долларом — Бреттон-Вудская система. И где она теперь, эта Бреттон-Вудская система? Как говорят в Одессе — две большие разницы.

Идея гнать открытую инфляцию, обесценивать долги, которые ни при каких обстоятельствах невозможно не только выплачивать, но и обслуживать, крайне популярна среди левого крыла нынешнего либерального мейнстрима. У нас, например, ее озвучивает Владислав Иноземцев, не получивший, кстати, за это никакой Нобелевской премии. Что несправедливо. Кстати, нынешние нобелевские лауреаты Сарджент и Симс получили премию как раз за исследования того, к каким последствиям приводит то, к чему призывает Кругман и Иноземцев. Последнее на самом деле свидетельствует исключительно о шизофрении, даже не в Нобелевском комитете, а в мейнстримной экономической науке.

На самом деле идея-то проста как блин: если уж так повезло, что государства взяли на себя все обязательства и риски корпоративных банкротов, а государства-то имеют возможность печатать деньги, — надо просто напечатать деньги и обесценить долги. «И спокойно идти дальше», как заметил наш Владислав Иноземцев. Спокойно — не получится. Товарищи не понимают, что инфляция, то есть такая инфляция, чтобы списать такие долги, это — чтоб не вдаваться в подробности — всегда смена власти. А как же тогда Америка времен «первой программы Кругмана», то есть Второй мировой? Ни инфляции, ни смены власти? Проблема в том, что войну начала не Америка, Америка ей попользовалась. Войну начала Германия. А там как раз вот все было по полной программе. Дело в том, что сегодня Америка и вся аффилированная с ней глобальная система находится совсем не в той фазе развития, в какой они по отдельности находились в 30-е. Не надо путать системный кризис с циклическим. Отсюда, кстати, и эта самая шизофрения системной экономической мысли: изнутри системы системный кризис увидеть невозможно. Он просто находится за рамками допущений.

Колоссальная инфляционная волна неизбежна, поскольку больше ничего они сделать с этим не могут. Это уже очевидно по текущей экономической политике. Это и будет, по всей видимости, форма перехода из экономического кризиса в социально-политический. И то, что Кругман вспомнил про мировую войну, это очень важно услышать. Потому что Кругман не столько ученый, сколько публицист, и чует то, что не может доказать. Так что догадайтесь, как будет называться шестая (или там восьмая) программа монетарного смягчения?