Сейчас, когда я пишу эти сроки на юге разомлевшей на летней жаре Европы, которая уподобилась беззаботной стрекозе из знаменитой басни, в ключевых мировых делах воцарилось странное затишье. Тревожное затишье, которое нередко предшествует буре или цунами. Как на войне, так и во время мира тишина всегда обманчива. На самом деле сейчас происходит множество «тихих» процессов, которые должны были бы расшевелить западные правительства и заставить их разработать новую политику или хотя бы сделать идущие в ином направлении заявления.

Новый раздел мира — отнюдь не что-то невозможное. Усиление нравственной и политической дискредитации США (в частности после прихода к власти президента Дональда Трампа, которого по большей части недооценивают, но считают непредсказуемым и переменчивым) подталкивает деятелей второй величины (если, конечно, они хотят выжить при новом китайско-американском дуэте) к тому, чтобы больше не класть все яйца в одну корзину на фоне методичного разрушения Вашингтоном всех многосторонних механизмов и инструментов диалога.

Изменение мирового равновесия

Кризис в Ормузском проливе углубляет ожидаемые линии разлома, например, противостояние США, Израиля и Саудовской Аравии с Ираном, которого поддерживают Москва и Анкара, под жадным взглядом Пекина. Кроме того, он свидетельствует о развитии гораздо более неожиданного сближения, в частности Москвы и Эр-Рияда, которое с каждым днем все больше прослеживается в Сирии к большому разочарованию Вашингтона. Помимо совместных усилий по поддержанию нефтяного курса об этом говорит начало военного сотрудничества с приобретением аравийцами комплексов С-400 (кстати говоря, так уже поступила Анкара, чей оппортунизм не знает предела). Эр-Рияд также закупает у Пекина ракетные технологии и дронов.

 

Что касается ОАЭ, на салоне IDEX 2019 они заявили о приобретении у России оружия на 5,4 миллиарда долларов, в том числе систем ПВО «Панцирь МЕ». Ставки растут. Другой признак изменения равновесия заключается в недавних перестановках в сирийских силах безопасности (под давлением Москвы) в пользу поддерживаемых аравийцами суннитов и в ущерб доминировавшему до недавнего времени влиянию иранцев. Даже «Хезболла» теперь периодически выполняет распоряжения Москвы. Все это наводит на мысль, что Россия будет еще долго направлять танец в Сирии, но теперь стремится к политическому урегулированию с молчаливого согласия Вашингтона, Эр-Рияда и Тель-Авива, что невыгодно клану Асада (недавно был задержан брат Башара Махер, его потенциальный преемник) и его иранским покровителям…

 

Но все это не означает, что Москва бросает Тегеран на произвол судьбы. Она пользуется ситуацией, чтобы оптимизировать свое положение между Вашингтоном и Пекином. Недавно Россия объявила о проведении совместных военных учений. Сгибающийся под грузом санкций Иран не может смириться с потерей того небольшого экспорта нефти, который обеспечивает политическое выживание режима и внутренний мир. Поэтому Исламская Республика ответила на задержание британцами (по требованию Вашингтона) танкера Grace One у Гибралтара 4 июля аналогичными шагами, остановив танкер MT-RIAH 13 июля и британский Stena Impero 19 июля. Наконец, 4 августа было задержано третье судно.

США и Тегеран — кто кого ведет?

Теперь Иран грозит закрыть Ормузский пролив (через него идет треть мирового транзита углеводородов), которым он владеет совместно с Оманом и ОАЭ (на некоторых участках он слишком узок, чтобы его можно было считать международными водами) и чье международное использование допускает лишь на определенных условиях для участников Конвенции ООН по морскому праву 1982 года. Вашингтон в свою очередь каждый день подливает все больше масла в огонь и недавно незаконно ввел новые санкции в отношении министра иностранных дел Ирана Мохаммада Джавада Зарифа (он, наверное, является наиболее компетентным переговорщиком, который бы смог остановить эскалацию), чтобы помешать его поездкам. Кто хочет мира? Кто хочет войны? Если судить по ребяческим провокациям, некоторые лидеры, видимо, потеряли остатки ответственности по отношению к миру во всем мире. Дело в том, что если Тегеран на самом деле закроет Ормузский пролив для танкеров, цены на нефть взлетят настолько, что станут неподъемным грузом для мировой экономики и повлекут за собой колоссальную рецессию. Несмотря на видимость, это Иран держит в руках судьбу США и западной экономики.

«Максимальное давление» на Тегеран, о котором с гордостью говорил президент Трамп, работает в обоих направлениях. Безумная политика Вашингтона, который делает вид, что ему по силам расширить подписанное в 2015 году соглашение о ядерной программе (это совершенно несбыточное устремление или предлог с целью спровоцировать конфликт) представляет собой безусловный провал. Тем не менее Лондон в лице нового премьера Бориса Джонсона, чей личный путь указывает на возможное служение двум силам, сделал ожидаемый выбор, о чем говорит задержание Grace One. Германия в свою очередь занимает осторожную позицию, стремится отделить козу от капусты и воспользоваться нерассудительностью Франции.

Ялта 2.0?

Париж (пока что) выступает против коалиции по обеспечению движения по Ормузскому проливу (ее добивается Вашингтон) и цепляется за умирающий договор… хотя раньше допустил ошибку с призывом расширить его на ракетные технологии, чтобы угодить США и Израилю. В результате мы в очередной раз неосознанно (будем надеяться) сыграли расписанную Америкой партию, которая противоречит нашим интересам и приближает войну.

 

Такое сосредоточение на нынешней международной проблематике лишь подчеркивает значимость вопросов потенциальной Ялты 2.0. Тем не менее «железный занавес» нового разделения сдвинулся к Уралу, к восточным рубежам Европы, что определенно ставит Россию в европейский лагерь. Урал служит географической границей Европы и Азии, и на его вертикали расположены постсоветские среднеазиатские республики, которые до сих пор входят в пояс безопасности России, но теперь привлекли к себе интерес Китая. Раз Евразия по-прежнему находится в центре внимания ключевых игроков (в том числе США), сегодня складывается иное противостояние, которое мы не замечаем, хотя оно должно задействовать всю нашу стратегическую мысль и дипломатические возможности: речь идет о набирающем силы соперничестве Китая и России за экономическое и политическое доминирование в Средней Азии и даже на Кавказе.

 

Северный (Китай-Казахстан-юг России-Северный Кавказ и до Черного моря по российской территории) и центральный маршруты (Узбекистан- Туркменистан-Иран-Турция) нового шелкового пути должны поставить все эти «-станы» в положение все более сильной экономической зависимости и (под предлогом борьбы с уйгурами) предоставить Пекину все более сильный рычаг политической и оборонной дестабилизации Москвы. Влияние включает в себя (возможно, даже в первую очередь) способность создавать проблемы другим.

А какую роль играет во всем этом Европейский союз?

Таким образом, «Европа от Атлантики до Урала» еще никогда не была так срочно необходимой для спасения Европейского союза, если тот хочет играть видную роль между США и Китаем, избежать разделения и поглощения. Тем не менее сближение ЕС и России остается чем-то немыслимым, непотребным и непредставимым для наших лидеров, которые увязли в идеологическом и неверном представлении своих интересов и нового соотношения сил в мире. Это нечто абсолютно не рассматриваемое, мертвый угол стратегии Европы. Европейские институты и элита из принципа во всем винят Россию (ее по-прежнему приравнивают к СССР), идеализируют Америку, приуменьшают китайскую угрозу, игнорируют Индию, деформируют Ближний Восток и недооценивают Африку. Все отрицательные последствия такого мышления, к сожалению, отражаются и на внешней политике.

Чтобы не допустить коллективного движения к новому международному закону джунглей, который не станет обращать внимания на (пусть и несовершенные) юридические противовесы, нужно в срочном порядке вернуть основы оптимального сосуществования ключевых сил и региональных образований. Пора прекратить верить в иллюзорный нравственный авторитет Запада и Европы, потому что от него уже ничего не осталось. Морализаторский догматизм больше не производит никакого эффекта, в связи с чем напрашивается прагматическая и этическая революция западной стратегической мысли. Франция все еще может возглавить ее и предпринять последовательные шаги, чтобы обеспечить себе безопасность, значимость и силу убеждения.