Тем не менее, неспособность правительств справиться с проблемой затяжного периода низких экономических темпов роста и безработицы порождает на Западе усиление протекционизма и популизма. Сторонники «Брексита» в Великобритании победили, потому что большинство британцев недовольно иммиграционной политикой ЕС, которая позволяет мигрантам оседать в стране. Дональд Трамп выиграл на президентских выборах в США отчасти благодаря своей анти-глобалистской риторике, обвиняя правящие круги в том, что они предают американских рабочих, распродавая их рабочие места другим странам ради увеличения прибылей. Крайне правые партии завоевали популярность в Европе из-за массового наплыва мигрантов с Ближнего Востока и из Африки, которых обвиняют в росте числа преступлений и терактов, выросшей нагрузке на системы социальной защиты, в том, что они отбирают рабочие места, и множестве других проблем.
Западные страны, особенно США, обвиняют Китай и другие развивающиеся страны в нечестных методах торговли, в краже рабочих мест, в закрытии предприятий и в том, что они не играют по «общепринятым правилам». Они требуют запретить или ограничить ввоз товаров из этих стран. Госсекретарь США Рекс Тиллерсон убеждает Индию и другие страны Азии примкнуть к США в сдерживании «напора» и «агрессии» Китая в Южно-Китайском море.
Краткая история протекционизма и популизма
Именно протекционизм и популизм привели к Великой депрессии и Второй Мировой войне. Избыточные мощности в промышленности «ревущих двадцатых» замедляли экономический рост, и правительства сокращали расходы, чтобы сбалансировать бюджет, а это приводило к ещё большему ослаблению экономик. Пытаясь защитить то, что ещё оставалось от производства, западные правительства переходили к политике ограничения импорта (например, Закон о тарифах 1930-го года в США, больше известный как «Тариф Смута-Хоули»). Падение внутреннего спроса и экспорта достигло кульминации во время Великой депрессии.
Правительства того времени были не способны сократить безработицу, по оценкам превышавшую 25%, давая оппортунистическим политикам повод искать виновных, чтобы захватить власть. Адольф Гитлер с успехом распространял «большую ложь», обвиняя в экономических невзгодах и других проблемах Германии евреев. Большинство немцев поверило в это, потому что евреи были «имущими», а этнические немцы были «неимущими». Расовая ненависть распространялась на «низшие расы» (славян, поляков, русских и так далее), кульминацией чего стала агрессия Германии в Европе, приведшая ко Второй Мировой войне.
Сегодняшнее усиление протекционизма и популизма — это повторение того же старого кино; крайне правые политические партии в Европе и ксенофобское американское население требуют введения ограничений на импорт товаров и иммиграцию. При политиках, разыгрывающих всё это в своих интересах, число преступлений на расовой почве на Западе резко выросло. То, что Трамп разрывает или угрожает разорвать заключённые торговые соглашения, усилило глобальные экономические проблемы, включая и экономические проблемы США.
Аннулирование им ядерной сделки с Ираном (заключённой между Ираном и пятью постоянными членами СБ ООН + Германия) и угрозы разбомбить Северную Корею могут привести к военному конфликту, возможно даже к Третьей Мировой войне.
Именно масштабные расходы на войну положили конец Великой депрессии. Трудоспособных мужчин призывали или набирали в вооружённые силы, отправляя воевать на полях Второй Мировой войны, в то время как женщин и мужчин, негодных к строевой службе, нанимали на работу по производству вооружения или участия в другой деятельности, результатом чего стала полная занятость.
Политическая дилемма
Некоторые историки и эксперты по международным отношениям считают, что по тем же самым причинам война между конкурирующими державами сегодня неминуема. Однако нынешний мир отличается от того, каким он был в эпоху Великой депрессии, потому что противники обладают огромным количеством как обычного, так и ядерного оружия, способного уничтожить планету.
Более того, мировые экономики всё больше переплетаются. Китай нуждается в природных ресурсах из России, Бразилии и с Ближнего Востока, Австралия и других стран-производителей энергоносителей и сырьевых товаров, чтобы приводить в действие свои огромные производственные отрасли. Китайцы и американцы неразрывно связаны в буквальном смысле слова, причём Китай — это фабрика (и рынок) для американских компаний.
Ни одна страна не может в одиночку справиться с проблемами изменения климата и распространения ядерного оружия. Выйдя из Парижских соглашений по климату, чтобы угодить отечественным угледобывающим и нефтяным компаниям, Трамп только усилит загрязнение внутри страны. И США не могут остановить программу по разработке ядерного оружия в Северной Корее, не убив миллионы азиатов и американцев.
По этим причинам «Ловушки Фукидида» (ситуация, описанная древнегреческим историком Фукидидом в «Истории Пелопоннесской войны», когда обе стороны конфликта, Делосский союз (Афины) и Пелопонесский союз (Спарта), оказались заложниками «ловушки» — неизбежной войны, вызванной ростом Афинского могущества и страхом Спарты перед усилением Афин — прим.пер.) не может случиться сегодня, но правительства действительно стоят перед политической дилеммой.
Влиятельные заинтересованные группы и общественность в Соединённых Штатах и странах Европы требуют отказа от глобализации, ставя избираемых представителей власти перед политической дилеммой. Можно почти не сомневаться в том, что Трамп и его европейские коллеги прекрасно понимают, что международная торговля, инвестиции и дипломатия — это ключи к решению мировых проблем в экономике, геополитике и окружающей среде. Но они загнали сами себя в угол собственной предвыборной риторикой.
Как глобализация может помочь в поиске решения этих проблем? Возможно, упрощённая демонстрация торговли без ограничений поможет это понять.
Международная торговля без ограничений
Международная торговля базируется на понятии сравнительных преимуществ, теории, разработанной и изложенной британским политическим экономистом 18-го века Дэвидом Рикардо. По его наблюдениям, из-за разницы в географическом положении разные страны по-разному обеспечены ресурсами, в качестве примера можно привести Англию и Португалию. Климат позволяет Англии выращивать овец, что позволяет достичь относительной эффективности в производстве шерсти. Португалия имеет природные условия, пригодные для выращивания винограда, что позволяет ей эффективно производить качественное вино. Учитывая разницу в относительной эффективности или сравнительные преимущества, Рикардо пришёл к выводу, что Португалия и Англия могут получить выгоду, торгуя друг с другом. Пример с числами из учебника по экономике, написанного Кэмбеллом МакКонеллом, Стэнли Брю и Шоном Флином, помогает объяснить, почему торговля приносит выгоду обеим странам.
Предположим:
- Англия может производить либо 30 тюков шерсти, либо 30 бочек вина, а Португалия — 15 тюков шерсти или 30 бочек вина.
- Обе страны удерживают постоянную себестоимость: производство одной бочки вина обходится во столько же, сколько производство 1 тюка шерсти в Англии. Однако Португалия должна отказаться от производства 2 бочек вина, чтобы получить 1 тюк шерсти.
- Согласованные условия торговли: 1.5 бочки вина за 1 тюк шерсти; тогда Англия получает больше за свою шерсть, а Португалия меньше платит.
| Страна | До сделки | Специализация | После сделки | Прибыль |
| Англия | 18 тюков | 30 тюков | -10 тюков | +2 тюка |
| 12 бочек | 0 бочек | +15 бочек | 15 бочек | +3 бочки |
| Португалия | 10 тюков | 0 тюков | +10 тюков | 0 тюков |
| 10 бочек | 30 бочек | - 15 бочек | 15 бочек | +5 бочек |
В этом упрощённом примере и Англия, и Португалия выигрывают из-за сравнительного преимущества последней в производстве вина. Это связано с тем, что использование сравнительного преимущества Португалии повышает эффективность распределения ресурсов и инновации, что приводит к экономии за счёт масштаба и увеличения производительности. В этом примере исключаются относительно неэффективные отрасли промышленности Англии и Португалии, что увеличивает объём производства с 50 до 60 единиц того и другого товара.
Увеличение производительности снижает издержки производства и цены, увеличивая реальный располагаемый доход и покупательную способность денежного дохода потребителей. Например, средний доход американского домохозяйства увеличивается почти на 1000 долларов ежегодно только благодаря торговле между Китаем и США, позволяя американским потребителям покупать больше, что, в свою очередь, способствует новым инвестициям. Более того, низкие цены ограничивают темпы инфляции, а это, в свою очередь, позволяет центральным банкам поддерживать политику низких процентных ставок, которые являются важными факторами потребления и инвестиций. Торговля также может улучшить взаимопонимание между людьми, тем самым увеличивая доверие, потому что деловые отношения требуют человеческого взаимодействия.
Тем не менее, торговля приносит выгоду не всем и каждому, и это стало центральной темой дискуссий о глобализации на Западе. Действительно, глобализация винят в том, что она является основной причиной безработицы, иммиграции, неравенства доходов, изменения климата и множества других экономических, геополитических и социальных проблем.
Почему глобализация не оправдала ожиданий её былых поборников, будет темой следующей статьи.
Почему Запад считает глобализацию неудавшейся
- Автор: Кен Моак
Западные критики обвиняют глобализацию и развивающиеся экономики (читай — Китай) в закрытии фабрик, потере «высокооплачиваемых» рабочих мест, изменении климата, неравенстве доходов, растущей преступности и множестве других проблем. Питер Наварро, главный по торговле у президента США Дональда Трампа, к примеру, обвинил Китай в «недобросовестной торговой практике» и валютном манипулировании и который, по его утверждению, несёт ответственность за закрытие 50 тысяч предприятий, кражу от 20 до 30 миллионов рабочих мест и за то, что налогоплательщики задолжали US$ 3 триллиона.
Верны ли обвинения Наварро и других критиков в адрес Китая и других развивающихся стран?
Дело против глобализации
Международный валютный фонд и другие почтенные организации могут удостоверить факт, что глобализация содействует глобальному экономическому росту на 1.5% — 2%, вытягиванию сотен миллионов человек из бедности в развивающемся мире и повышению уровня жизни в развивающихся странах. По оценкам аналитиков «Морган Стэнли» и других американских и финансовых организаций, один только недорогой «импорт» из Китая сэкономил средней американской семье 1 тысячу долларов в год, позволив потребителям покупать и экономить больше.
Исследование, проведённое университетом штата Пенсильвания, альма-матер Трампа, обнаружило, что к потере рабочих мест приводит автоматизация. Более того, именно американский бизнес принимал решение о переводе рабочих мест в развивающиеся страны с более низкими зарплатами и слабым трудовым и природоохранным регулированием, что и «опустошило» сектор обрабатывающей промышленности США.
Можно было бы возразить, что устойчиво высокий торговый дефицит США в торговле с Китаем объясняется политикой Вашингтона и американских компаний-производителей, переводящих производство в Китай. Конгресс США запретил продажу продукции, «чувствительной с точки зрения безопасности» или товаров «двойного назначения» в Китай и другие страны, которые считаются потенциальным «противником», утратив значительные экспортные возможности. Более того, более двух третей «импорта» (в денежном выражении примерно 270 миллиардов долларов из общего объёма в 350 миллиардов долларов в 2016 году) — это товары, произведённые Соединёнными Штатами на территории Китая. На самом деле Китай экспортировал в том году в США товаров всего на 180 миллиардов долларов, что сравнимо с показателями экспорта США в Китай. Если бы США ослабили ограничения на экспорт и пересмотрели бы объём китайского «импорта», Америка, возможно, зарегистрировала бы положительное сальдо в торговле с Китаем.
Глобализация после Второй Мировой войны
Глобализацию продвигали США и Великобритания, стремясь стимулировать экономический рост в послевоенный период. В 1944 году, когда победа над странами Оси — Германией, Италией и Японией — была предрешена, две эти англоговорящих страны спонсировали Бреттон-Вудскую конференцию (с участием 42 союзных стран), чтобы составить дорожную карту послевоенного мирового экономического устройства, а краеугольным камнем в нём был ничем не стеснённый поток инвестиций. Конференция учредила две организации — МВФ и Всемирный Банк — первый для помощи и содействия торговле и инвестициям, а второй для помощи в восстановлении.
США, будучи главным финансовым спонсором и крупнейшим акционером обеих организаций, диктовали послевоенные правила по навязыванию политики в духе «Америка превыше всего». Например, главный представитель США, Гарри Декстер Уайт, отклонил предложенный Великобританией «банкор» (международная денежная единица, которую в 1942-1943 гг. предлагал ввести Дж. М. Кейнс в качестве части своего плана по созданию международной валютной системы — прим. пер.) и с успехом потребовал, чтобы «резервной международной валютой» стал «гринбэк» (то есть доллар: гринбек, буквально «зеленая спинка»; изначально термин обозначал не обеспеченную золотом банкноту, выпущенную Казначейством США в соответствии с законом «О законном платежном средстве» от 1862 г.; название связано с цветом банкноты — прим.пер.) для международных транзакций, что делало США мировым «банком последней инстанции», «неограниченным» источником денег (поскольку доллар повсеместно был принят как средство обмена, средство сбережения и расчётная единица) для укрепления глобального доминирования США.
США настаивали также на том, чтобы МВФ и Всемирный Банк действовали как банки, продвигающие демократию американского образца, и применяли Вашингтонский консенсус (неоклассическую концепцию, разработанную Джоном Уильямсоном как путь развития, когда «одно подходит для всех» для развивающихся экономик) как условия выдачи займов, которые включали в себя: реализация программ жёсткой экономии в периоды экономического спада или рецессии, приватизацию государственных предприятий и либерализацию торговли и инвестиций.
Предполагалось, что эти условия будут защищать и продвигать интересы Запада, и особенно интересы США; «помощь» странам-должникам была лишь побочным эффектом. Приватизация государственных предприятий означала для западных (читай — американских) компаний захват этих предприятий (банков и производителей нефти) в странах-заёмщиках, как случилось в России и ряде африканских стран. Требования к странам-заёмщикам вводить программы жёсткой экономии выдвигались для того, чтобы обеспечить возврат средств кредиторам. Ничем не ограниченная торговля и инвестиции были нужны для того, чтобы открыть рынки развивающихся стран для стран развитых.
Чтобы ещё больше защитить свой рынок от зарубежного импорта, Конгресс США отклонил предложение Великобритании о формировании Международной организации по вопросам торговли (ITO).
Вместо этого было принято предложенное США, — Генеральное соглашение по тарифам и торговле (ГАТТ), для переговоров по либерализации или уменьшению тарифов, но только для товаров. Но стало ясно, что Запад в целом и США в особенности был (и остаётся до сих пор) заинтересован в снижении тарифов на товары только в тех случаях, когда имеет конкурентное преимущество. Это достигалось установлением нетарифных барьеров, таких как антидемпинговые меры, принятые в ходе Токийского раунда переговоров (на который развивающиеся страны не были приглашены и в нём не участвовали).
Только на Уругвайский раунд (1986-1994 гг.) в рамках ГАТТ развивающиеся страны получили приглашение и приняли участие в многосторонних переговорах о торговле. Это произошло только потому, что Запад и Япония хотели, чтобы соглашение о несельскохозяйственных товарах получило доступ на всё более богатые рынки развивающихся экономик, особенно на рынок Китая.
Однако США и ЕС продолжают применять нетарифные барьеры, чтобы преградить или ограничить импорт, который «наносит вред» внутренним производителям, хотя эти производители в значительной степени субсидируются. На субсидии фермерам приходится примерно 50% бюджета ЕС, а более 25% доходов фермеров США составляют подачки от правительства. ЕС и США своевольно вводят антидемпинговые пошлины на сталь и панели солнечных батарей китайского производства, обвиняя Китай в продаже этой продукции «ниже себестоимости». Недавно США ввели 300%-й тариф на самолёты серии CS100 производства канадской «Бомбардье», под предлогом больших государственных субсидий.
Проблемы, вызванные структурными изменениями
Запад — и США в частности — с 1980-х годов претерпели значительные структурные изменения, включая перевод промышленных мощностей за рубеж и автоматизацию производства в попытках увеличить прибыли и вывести за рубеж «грязные» производства. Развивающиеся страны, в частности Китай, предлагали более низкие производственные издержки, которые стали возможными благодаря дешёвой, квалифицированной рабочей силе и эффективной инфраструктуре.
Однако они не реализовали в достаточной мере программ по переподготовке кадров, чтобы решить проблему с потерявшими рабочие места работниками и вопросы изменения рынка труда. Приход новых технологий меняет рынок рабочих мест, поэтому навыки, на которые сегодня есть спрос, могут исчезнуть, либо завтра могут потребоваться новые. Как следствие, структурная безработица не только существует, но и растёт.
Проблемы в торговле и проблемы с изменением климата были созданы вследствие отступлением перед корыстными групповыми интересами или их лоббированием. Бывший премьер-министр Канады Стивен Харпер отказался ратифицировать Токийское соглашение по выбросам парникового газа, чтобы защитить интересы производителей нефти из нефтеносных песков провинции Альберта. Восстановление нефтяной и угольной промышленности Трампом, скорее всего, будет способствовать усилению климатических изменений. Разрыв им Транс-Тихоокеанского Партнёрства и принятие им решений, которые Канада и Мексика называют «суровыми» требованиями, могут разрушить торговлю между США и этими двумя партнёрами, усугубив экономические проблемы во всех трёх странах.
Политиков развивающихся стран тоже нельзя назвать непричастными к проблемам мировой экономики и климата. Неспособность или нежелание китайских политиков обуздать промышленное перепроизводство — это источник трений в торговле между Китаем и другими странами. То, что закрывают глаза на промышленные предприятия, выбрасывающие токсичные вещества в атмосферу, тоже может влиять на изменение климата.
Завершающий комментарий
Можно утверждать, что именно Запад, и США в частности, «отбираю кусок пирога у развивающихся стран». Колонизация слаборазвитых стран, эксплуатация их ресурсов и порабощение коренного населения обогатило и укрепило мощь Запада. Столь превозносимый «План Маршалла», программа помощи по восстановлению Западной Европы после Второй Мировой войны (и позднее Азии) был политикой «Америка превыше всего», требующей от стран-получателей помощи устанавливать либеральные демократии и тратить деньги на товары, произведённые в США.
Проблема с политикой в стиле «Страна превыше всего» в том, что национальные интересы часто сталкиваются, приводя к торговым и геополитическим конфликтам. Отказ от прекращения участия в военных манёврах с Южной Кореей и требование, чтобы Северная Корея прекратила разработку ядерного оружия приведёт к эскалации, а не к снижению напряжённости на Корейском полуострове. Аналогично, отказ США признать, что причиной торгового дефицита в торговле с Китаем может быть собственная торговая политика и структура торговли, может привести к торговой войне между США и Китаем.
Причина экономических невзгод Запада — не глобализация, а, скорее всего, способ, как он её использует и как ей управляет. Кроме того, Запад крайне недоволен стремительным экономическим и военным усилением Китая, не позволяющим Западу «съесть пирог целиком».