Уфа: общие черты принципиально нового мира. Евразийская альтернатива Западу. БРИКС – новые стимулы развития

Есть такой закон природы, известный как переход количества в качество. Принятая по итогам седьмого саммита стран БРИКС Уфимская декларация наглядно продемонстрировала этот переход на международном уровне. Если судить по тому кругу вопросов, которые нашли в ней свое отражение, то можно однозначно заключить: развивающиеся страны больше не являются каким-то вторым миром. Планета перестала быть однополярной. Чисто количественный рост масштабов экономик членов БРИКС и ШОС перешел в новое качество, определяющее правила всей дальнейшей экономической и политической жизни планеты. Уфимская декларация охватывает весь круг насущных мировых вопросов, от безопасности до финансов, от наркотиков до терроризма, от науки до организации труда. Фактически это выход на уровень ООН.

 

Такой вывод вытекает из определения дальнейшего формата международного сотрудничества, главной площадкой которого назван финансово-экономический форум G20. Тем самым указано, что «золотой миллиард» больше не решает судьбы всех остальных людей планеты. Уже не важно, согласятся члены Большой семерки принимать к себе Россию или так и останутся клубом вассалов США. Кстати, текст декларации вообще не содержит упоминаний ни о каких G7/G8. Им в любом случае предстоит пересматривать свое место в новом мире.

 

В том числе и в рамках ООН. В Уфимской декларации содержится пункт о необходимости принципиальной реформы Организации Объединенных Наций, в том числе ее основного органа — Совета Безопасности. В частности его постоянные члены, — Россия и Китай, — «придают важное значение статусу и роли Бразилии, Индии и ЮАР в международных делах и поддерживают их стремление играть более весомую роль в ООН».

 

Пока рано говорить, означает ли это расширение состава Совета Безопасности, но этот вектор точноведет к возврату системы международной безопасности к нормам 70−80-х годов ХХ века, когда мир на планете был куда спокойнее, чем сегодня. Участники саммита особо отметили неуклонность стремления впредь недопускатькаких бы то ни было военных действий вопреки резолюциям ООН. Споры должны решаться за столом переговоров, а не на поле боя.

 

Несомненным успехом в деле обеспечения мира на планете стало решение Индии и Пакистана войти в состав членов ШОС. Это продемонстрировало не только желание, но и реальную возможность разрешения застарелых противоречий между двумя ядерными странами мирными способами. Впервые за два десятка лет. Что, несомненно, позитивно отразится на общем уровне безопасности, как в регионе, так и вмире. Кроме всего прочего возможности ШОС расширяются благодаря присоединению к ней, в качестве партнеров по диалогу, Азербайджана, Армении, Камбоджи и Непала, а также повышения статуса Белоруссии до государства-наблюдателя. Это значит, что ШОС раздвинулась практически до границ Европы.

 

Не менее масштабным в тексте итоговой декларации является экономический блок. Примечательны три главных момента. Прежде всего, стоит ожидать серьезных перемен в МВФ. Страны БРИКС считают необходимым привести механизм распределения полномочий в соответствие с размерами взносов. Очень похоже, что эре безраздельного доминирования США в МВФ приходит конец. Особенно в свете сообщения о начале практической работы Банка развития БРИКС. Важно отметить, что направлением его деятельности будет финансирование инфраструктурных, логистических и энергетических проектов, т. е. обеспечение развития реальной экономики и повышение уровня жизни входящих в организацию стран, в отличие от МВФ. Третьим гвоздем в крышку гроба PaxAmerica является предстоящее расширение механизмов взаимных расчетов между странами в национальных валютах, без участия доллара США.

 

Впрочем, что касается гвоздей, то их в декларации содержится много. Взять хотя бы пункт, в котором говорится: «Мы серьезно озабочены негативными последствиями уклонения от уплаты налогов, применения вредных практик и агрессивного налогового планирования, которые ведут к размыванию налогооблагаемой базы. Прибыль должна облагаться налогом там, где осуществляется экономическая деятельность, стимулирующая прибыль и создающая стоимость». Это означает начало заката глобальной экономики «ссудного процента». Точнее, ее паразитирования на реальных рынках стран БРИКС. Стоит напомнить, что, к примеру, около половины ВВП Великобритании формируется за счет «международных услуг банковского сектора». Значительную часть этот способ «заработка» занимает и в доходах США.

 

Словом, мировую экономику ждут большие перемены. По инициативе России была принята стратегия экономического партнёрства стран БРИКС до 2020 года. Она направлена на расширение многостороннего делового сотрудничества, повышение конкурентоспособности стран БРИКС. Один из ключевых элементов которой — кардинальное снижение неофициальной, «серой», занятости". Как отметил в своем выступлении Владимир Путин, Россия готовит предложение по комплексу мер, которые стимулировали бы работодателя развивать формальный сектор, платить так называемую белую зарплату и честно вносить в бюджет социальные налоги. Ну, и работники заинтересованы, прежде всего, именно в этом, потому что из белой зарплаты складываются потом социальные права и самое главное — пенсионное право. Думаю, не сильно ошибусь, если скажу, что это означает серьезный пересмотр некоторых постулатов либеральной концепции экономики.

 

А еще на саммите в Уфе пообещали провести встречу БРИКС и ШОС с руководителями государств-наблюдателей с целью закрепления политической линии на развитие связей БРИКС с государствами, не входящими в это объединение. Прежде всего, с развивающимися странами, странами с формирующимися рынками, а также с международными и региональными структурами. Так что атлант расправил плечи. Нас ждут новые и интересные времена.

 

Источник: ИА  REGNUM

 Александр Запольскис

Документ дня: ШОС в поисках новой роли

В Уфе 10 июля завершается работа ХХ саммита Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). ШОС, не являющаяся военным блоком, долгое время выполняла роль площадки для экономического взаимодействия России, Китая и стран Центральной Азии. Однако по ряду причин экономическая составляющая организации начала обесцениваться. Исправить эту ситуацию, а заодно превратить ШОС в один из весомых центров многополярного мира могло бы присоединение к организации новых членов. Такие выводы содержатся в докладе «Шанхайская организация сотрудничества: в поисках новой роли», подготовленном по заказу дискуссионного клуба «Валдай». «Лента.ру» предлагает своим читателям сокращенный вариант этой работы.

Подписание 8 мая 2015 года президентом Владимиром Путиным и председателем КНР Си Цзиньпином «Совместного заявления Российской Федерации и Китайской Народной Республики о сотрудничестве по сопряжению строительства Евразийского экономического союза и Экономического пояса Шелкового пути» ставит серьезные вопросы перед ШОС. Фактически речь идет о дальнейшем смысле ее существования.

Презентация проекта Экономического пояса Шелкового пути (ЭПШП) в 2013 году Пекином стало во многом его реакцией на разочарование в экономической составляющей Шанхайской организации сотрудничества. При создании ШОС Китай возлагал большие надежды на способность этой структуры организовать многостороннее экономическое сотрудничество. Пекин рассчитывал с помощью ШОС экспортировать свои товары, а также использовать излишки рабочей силы и капитала в ближнем зарубежье. Для этого Китай предлагал различные проекты: от введения зоны свободной торговли до создания банка развития ШОС. Однако все эти инициативы были заблокированы другими членами организации, в том числе Россией. В Москве опасались китайского экономического доминирования и предпочитали вести сотрудничество в привычных «постсоветских» рамках.

В качестве первоначальной реакции Пекин предложил ряд программ по инвестированию в государства ШОС на двусторонней основе, записывая их в актив организации. Кроме этого фактически никакие другие экономические проекты в ШОС не осуществлялись. В итоге Пекину показалось тесно в рамках ШОС, и он выступил с более широкой инициативой ЭПШП.

Россия с самого начала рассматривала ШОС не столько как экономическую, сколько как политическую организацию. При этом военно-политическое взаимодействие планировалось укреплять через ОДКБ. ШОС же отводилась роль некоего идеологического олицетворения концепции многополярного мира: принимались декларации, в которых формулировалось незападное видение мира, его многополярность и тому подобное, но серьезной организационной деятельности не велось.

ЭПШП ставит вопрос о будущем экономической составляющей ШОС. Если экономическое сотрудничество между Китаем и центральноазиатскими членами ШОС, из которых два (Казахстан и Киргизия) уже входят в ЕАЭС, а другие могут войти в ближайшие годы, будет осуществляться в рамках концепции сопряжения, и именно по этой линии пойдут основные инфраструктурные проекты, в чем тогда будет заключаться роль ШОС? И если экономическая сторона ШОС так и не окрепнет, чем займется организация?

Безопасностью? Но здесь у ШОС нет реальных рычагов воздействия на ситуацию за исключением подготовки деклараций. Согласно ее Хартии (основному документу), ШОС — не военный союз, организация не планирует создавать собственные силы быстрого реагирования, поэтому в случае серьезных угроз безопасности в Центральной Азии гораздо реальнее ждать помощи от ОДКБ.

Расширение и переформатирование ШОС

В этих условиях единственным шансом для ШОС не превратиться в дискуссионный клуб станет расширение организации. Вопрос о принятии новых членов давно назрел. Кроме того, у ШОС нет формальных оснований кому-то отказывать.

В Хартии прописано, что ШОС — открытая организация. Нежелание принимать новых членов официально объясняли техническими причинами — отсутствием механизмов присоединения. Однако к концу первого десятилетия существования ШОС такой механизм был создан. На заседании Совета глав государств (СГГ) в Ташкенте в июне 2010-го одобрено Положение о порядке приема новых членов, где четко сформулированы критерии, которым должно соответствовать государство-член ШОС: оно должно принадлежать к евроазиатскому региону, иметь дипломатические отношения со всеми странами-членами, обладать статусом наблюдателя или партнера по диалогу, поддерживать активные (субстантивные) торгово-экономические связи с партнерами по организации, не находиться под санкциями СБ ООН. Последний критерий отсек на неопределенное время возможность членства Ирана.

В сфере безопасности обязательства государства, претендующего на полное членство, не должны противоречить международным договорам и иным документам, принятым ШОС. Кроме того, страна-соискатель не может находиться в состоянии вооруженного конфликта с другим государством или государствами.

На саммите ШОС в Астане в июне 2011 года был принят типовой «Меморандум об обязательствах государства-заявителя в целях получения статуса государства-члена ШОС». После этого не осталось никаких формальных оснований отказывать в приеме желающим, ссылаясь на отсутствие соответствующих процедурных документов.

Первым о намерении вступить в ШОС еще в 2006-м заявил Пакистан, обладавший статусом наблюдателя. На следующий год в организацию обратился другой наблюдатель — Иран. А в 2010-м еще одна страна-наблюдатель — Индия — выразила желание стать полноправным членом.

Нарендра Моди прибыл на саммиты БРИКС и ШОС

В 2009 году на саммите ШОС в Екатеринбурге был введен новый статус — «партнер по диалогу», который получили Шри-Ланка и Белоруссия. На саммите в Астане в июне 2012-го к ним присоединилась Турция, а Афганистан стал пятым наблюдателем. Однако ни одна страна до сих пор не стала полноправным участником.

После отсечения находящегося под санкциями Ирана основным сторонником расширения стала Россия. На саммите в Душанбе в 2008-м она инициировала создание специальной группы экспертов ШОС по вопросам расширения организации, которая и подготовила проекты документов о правилах вступления новых членов. Поддержка Москвой стремления Индии стать полноправным членом ШОС зафиксирована в тексте совместной российско-индийской декларации об углублении стратегического партнерства, подписанной главами двух государств во время официального визита в Россию индийского премьера Манмохана Сингха в декабре 2009 года.

Главным оппонентом приема новых членов в ШОС до сих пор выступала КНР. Официально Пекин против расширения организации не возражает, но утверждает, что для этого еще «не созрели условия», и выдвигает ряд аргументов. Первый сводится к тому, что вступление в ШОС — сравнительно молодой интеграционный институт — какой-либо крупной страны вызовет массу организационных проблем, еще более затруднит и так непростой процесс принятия решений. С этим доводом, между прочим, ранее соглашалась и Россия, впоследствии изменившая свою позицию. Реальная причина сомнений Китая — сложные двусторонние отношения с Дели, нежелание терять часть влияния, к чему неизбежно приведет членство в ШОС такой крупной державы, как Индия.

Новая роль для ШОС

Принятие в ШОС в качестве полноправных членов Индии, Пакистана и, возможно, в недалеком будущем Ирана поставит Организацию в совершенно новые условия. ШОС будет включать ведущие незападные государства Евразии. При этом все более разочаровывающаяся в Европе Турция уже получила статус наблюдателя ШОС; тот же статус имеют европейская, но обладающая своеобразной политической системой Белоруссия и разочарованная в Западе из-за его бессмысленной защиты тамильских сепаратистов Шри-Ланка. После расширения можно будет говорить о ШОС как о важнейшей структуре возникающего многополярного мира, своеобразной платформе, объединяющей евразийскую альтернативу Западной Европе. Если БРИКС превращается в представляющую интересы незападного мира альтернативу Западу в системе глобального управления (более узко — альтернативу «семерке» и «двадцатке»), то ШОС станет вторым незападным полюсом Евразии (если считать, что западная Европа тоже входит в Евразию).

При этом если БРИКС, так же как «семерка» и «двадцатка», — это неформальный клуб, то ШОС довольно четко организационно оформлена. В то время как ЕАЭС стремится стать экономической альтернативой Евросоюзу, ШОС может быть его политико-идеологической альтернативой. При этом, как и в случае с БРИКС, эта альтернатива не является конфронтационной, — второй полюс Евразии не заинтересован в борьбе на уничтожение с первым. Напротив, его программа — конструктивное сотрудничество, но при условии признания его особенностей и равноправия.

В чем заключается эта альтернатива? 
Ее можно сформулировать в нескольких пунктах:

1) невмешательство во внутренние дела других государств (и ответственность самих государств за свою стабильность — в отличие от западной концепции «ответственности по защите» как прикрытия вмешательства во внутренние дела);
2) сохранение ведущей роли ООН и СБ; 
3) более справедливая система глобального управления без ее ломки, учет интересов незападного мира; 
4) уважение ценностных различий, отказ от навязывания собственных ценностей в качестве универсальных.

Для соответствия этой новой роли ШОС должна серьезно измениться, — превратиться из организации, занимающейся российско-китайским взаимодействием в Центральной Азии, в гораздо более серьезный интеграционный институт. В ее рамках крупные незападные государства восточного полюса Евразии должны на равноправной основе согласовывать интересы, отличные от интересов западного полюса, и, по возможности, выработать совместную позицию по отношению к нему.

Индия и Пакистан — крупные государства со множеством проблем и сложными отношениями между собой. Поэтому их принятие в ШОС породит массу вопросов: от мелких, типа перевода всех имеющихся документов на английский язык, который наверняка станет третьим официальным (пока это только русский и китайский), до гораздо более принципиальных. Не потеряет ли организация своего лица? Не станет ли менее эффективной за счет усложнения механизма принятия решений, требующих консенсуса? Все это — не праздные вопросы. Например, многие считают, что ЕС стал гораздо менее эффективным именно из-за чрезмерного расширения. Однако плюсы присоединения этих стран все же перевесят минусы. Подключение Индии сделает ШОС гораздо более мощной и влиятельной международной организацией, с которой многим придется считаться, ведь она будет представлять бόльшую часть незападного мира.

Кроме того, присоединение динамично развивающейся Индии может стимулировать экономические проекты ШОС, особенно в Центральной Азии, где у Дели давно налажены связи. Таким образом одновременное принятие в организацию Индии и Пакистана значительно укрепит позиции ШОС в мире и даст новый импульс ее развитию. Подключение этих крупных государств укрепит геополитическое влияние ШОС и торгово-экономическое сотрудничество между ее членами (пока что самую слабую сферу деятельности организации). После вступления демократической Индии в организацию вряд ли кто-то сможет говорить о ШОС как о «союзе диктаторов»; ее присоединение ознаменует новый шаг в консолидации незападного мира, основные игроки которого — во многом из-за желания избежать доминирования Запада — тяготеют друг к другу даже несмотря на существующие противоречия.

Си Цзиньпин, Эмомали Рахмон, Владимир Путин, и Ислам Каримов на церемонии подписания совместных документов по итогам саммита ШОС

Что касается другого наблюдателя — Ирана, то и его принятие в ШОС в нынешней международной обстановке было бы весьма желательным. Во-первых, Тегеран проводит самостоятельную внешнюю политику и может быть важным партнером России и Китая в их стремлении сохранить собственную независимость, противостоять давлению Запада. Во-вторых, Иран — крупный экспортер энергоресурсов и важный экономический партнер. В-третьих, это одна из основных сил, противостоящих террористической угрозе, исходящей от ИГ. Однако пока для принятия Ирана существует препятствие — санкции ООН.

Впрочем, в последнее время переговоры по иранской ядерной проблеме идут успешно. Россия как член «шестерки» посредников, занимающихся иранским урегулированием, прилагает все усилия для скорейшего снятия санкций. 31 марта 2015 года на пресс-конференции в Лозанне глава МИД России Сергей Лавров заявил, что санкции с Тегерана должны быть сняты «по достижении договоренности» — то есть сразу, а не поэтапно, как предлагают США. Если этого удастся добиться, принятие Ирана в организацию состоится если не в этом году, то, возможно, в следующем.

Россия ранее выступала против вступления Ирана в ШОС. При этом политика в отношении Тегерана всегда была частью более широкой внешней политики России. По мере ухудшения отношений с Западом важность Ирана понималась все больше, однако иногда позиция в отношении этой страны служила для балансировки диалога с Западом. Например, СМИ писали о том, что после конфликта с Грузией в 2008 году была достигнута неформальная договоренность с Вашингтоном о том, что он закрывает глаза на признание Россией Абхазии и Осетии, а Россия голосует за санкции против Ирана в СБ ООН.

Сегодня ситуация изменилась. Москва разочаровалась в позиции Запада, и у нее нет причин идти у него на поводу. Противоречия между Китаем и Западом (особенно с США) также обостряются. В этой обстановке становится очевидной ценность отношений со странами, проводящими независимую внешнюю политику, в том числе с Ираном. Сегодня его вступление в ШОС полностью отвечает интересам и России, и Китая.

Особенно важно то, что расширение ШОС даст дополнительный импульс экономическому сотрудничеству в рамках организации и выведет его за рамки сопряжения проектов Китая и ЕАЭС. Многосторонние проекты ШОС смогут быть гораздо объемнее и привлекать новых участников, у которых имеются собственные весьма широкие экономические интересы и планы. Например, у Индии — свои экономические отношения с КНР и Россией, давние исторические связи с Афганистаном (наблюдатель ШОС) и Центральной Азией. Иран является ключевым энергетическим партнером как России, так и Китая. Таким образом, экономическое сотрудничество в ШОС благодаря расширению получит собственную программу, отличную от взаимодействия России и Китая в Центральной Азии.

Особое внимание в этом аспекте следует уделить конкретным структурам и проектам многостороннего экономического сотрудничества. Среди них наиболее перспективными можно считать следующие.

- Начало активной деятельности Энергетического клуба ШОС, создание его постоянной структуры, деятельность которой была бы направлена на координацию экспорта и импорта энергоресурсов членами и наблюдателями организации. В ШОС — в тех иных форматах — входят несколько крупнейших экспортеров (Иран, Россия, Казахстан) и импортеров энергоресурсов (Китай, Индия). Эффективная координация их политики может сделать Энергетический клуб ШОС одной из ведущих международных организаций в этой сфере. Именно в этой структуре можно подумать и о создании так называемого «газового ОПЕК».

- Скорейшее создание и начало работы Банка развития ШОС, способного финансировать многосторонние экономические проекты. Реализация нескольких крупных многосторонних проектов имело бы огромное значение для повышения привлекательности организации.

- Создание органа координации инфраструктурных проектов между Россией и членами ЕАЭС с одной стороны (они будут вырабатывать единую позицию в рамках «сопряжения) и другими членами —наблюдателями и партнерами по диалогу ШОС — с другой.

Новый импульс получит и культурно-гуманитарное сотрудничество. В результате расширения ШОС объединит уже не три, а пять уникальных центров мировых цивилизаций. Мирное и конструктивное взаимодействие между ними без навязывания другим собственных ценностей и подходов должно стать примером для всего мира.

В целом ШОС должна оставаться региональным объединением, цель которого — не конфронтация с кем-либо (даже в условиях, когда сегодня эта конфронтация активно навязывается Западом), а постепенный переход к решению проблем региональной безопасности собственными силами. В идеале должно наступить время, когда проблемы вроде афганской будут решаться в рамках ШОС и других региональных механизмов, без вмешательства извне. В области экономики необходимо активнее развивать многосторонние проекты, задействуя потенциал крупных государств: России, Китая, Индии и Ирана. Всему этому должно способствовать подключение к работе организации новых влиятельных государств, которые помогут ШОС обрести новое лицо.

оригинал

В Уфе состоялся седьмой саммит БРИКС. Россия не только доказала, что план Запада по ее изоляции провалился, но анонсировала ряд крупных и конкурентных проектов. Одно из главных событий – дан старт Новому банку развития БРИКС. Кроме того, был принят ряд важных документов – в частности, Уфимская декларация, План действий на текущий год и стратегия экономического партнёрства до 2020 года. «Актуальные комментарии» поговорили с экспертами об итогах саммита и перспективах проектов БРИКС.

НОВЫЙ БАНК

Запустить работу Банка развития БРИКС было одной из главных задач уфимского саммита. Предполагается, что новая финансовая организация станет альтернативой Всемирному банку и Международному валютному фонду. 

Эксперты считают этот проект перспективным, однако отмечают, что пока судить о его функциональности рано.

«Капитал созданного Банка развития будет меньше капитала МВФ в 20 раз ($200 млрд против $2 трлн – ред.). Это четко указывает на то, что пока Банк развития – это, скорее, проект, который находится в самом начале своего пути, и должно пройти много лет, а, может быть, десятилетий, прежде чем этот проект станет на равных конкурировать с уже существующими фондами», – объясняет советник по макроэкономике гендиректора брокерского дома «Открытие» Сергей Хестанов.

Планируется, что новый банк начнет заниматься кредитованием инфраструктурных проектов со следующего года.

«Когда банк реально заработает, когда у него будут первые проекты, можно будет судить, насколько он повлияет на содержание и масштаб общей торговли членов БРИКС, но пока судить об этом рано», – отмечает эксперт Фонда Анатолия Собчака Сергей Станкевич.

Заместитель декана факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Андрей Суздальцев не исключает, что у банка могут возникнуть проблемы с тем, куда тратить деньги.

«Конечно, создание такой структуры – это очень значимое событие, которое обратило на себя внимание и стран Запада. Но это пока проект, который говорит о том, что есть потенциал, есть желание создать некоторую свою цивилизацию», – подчеркнул экономист.

В то же время эксперты сходятся во мнении, что само создание нового финансового института можно только приветствовать.

«Как гласит китайская пословица, «Огромная дорога начинается с первого шага». Чем больше в мире будет банков развития, чем разнообразнее будет их логика и программы, тем с большим успехом те или иные новые проекты в экономиках развивающихся стран могут быть поддержаны с помощью этого института», – отмечает Хестанов.

«У Банка развития много проблем, но перспективы его очевидны, – резюмирует журналист Михаил Леонтьев. – В условиях, когда существуют финансовые институты в рамках только одной модели, только одного регулятора, появление конкурентных финансовых институтов – это прямой вызов».


РЕФОРМА МВФ

Еще одна ключевая задача Москвы в рамках БРИКС – реформирование Международного валютного фонда, которое уже несколько лет буксует из-за противодействия США.

«США не заинтересованы в изменении существующего порядка вещей, - считает Сергей Хестанов. – Скорее всего, в ближайшие годы никаких существенных изменений здесь не произойдет».

При этом он обратил внимание на то, что ряд западных стран выразили желание участвовать в работе новых институтов БРИКС. «Это говорит о том, что скорее эти чаяния стран БРИКС будут реализованы в Банке развития, чем будут изменяться традиционные институты», – полагает экономист.

Сергей Станкевич также прогнозирует, что в связи с блокировкой реформы МВФ будет усиливаться значение альтернативных ему институтов. «Реформа МВФ назрела. Но Соединенные Штаты, скорее всего, продолжат блокировать предложения по реформированию МВФ. И в этой связи будут усиливаться альтернативные МВФ институты развития, такие, как банк БРИКС и Азиатский банк инфраструктурных инвестиций. Центр тяжести для крупных инвестиционных проектов на азиатском континенте будет переходить в эти новые банки», – отмечает экономист. 

В декларации, принятой по итогам саммита в Уфе, страны БРИКС выразили «глубокое разочарование» тем, что США по-прежнему не ратифицировали пакет реформ МВФ 2010 года. Это, по мнению БРИКС, «продолжает подрывать доверие к фонду, его легитимность и эффективность», а также «препятствует увеличению размера квотных ресурсов учреждения и пересмотру квот и голосов в пользу развивающихся стран и стран с формирующимися рынками, как это было согласовано подавляющим большинством членов, включая США, в 2010 году». БРИКС обратился к США с предложением ускорить ратификацию реформы МВФ.

Директор аналитического департамента инвестиционной группы «Норд-Капитал» Владимир Рожанковский отмечает, что в последние годы к практической деятельности МВФ действительно возникло много вопросов.

«В последние 6-7 лет, после пика кризиса, МВФ превратился в институт «экстренного спасения на водах». Раньше он таковым не был, раньше задача МВФ была в демократизации отдельных экономик, стимулировании к проведению общественных, финансовых и институциональных реформ, для того, чтобы разные ортодоксальные экономики постепенно превращались в полноценные демократии, — говорит эксперт. — У МВФ очень сильно изменился профиль в последние годы из-за влияния кризиса. Вместо этих долгосрочных тенденций, какого-то взгляда в перспективу получается так, что МВФ все время спасает утопающих». По оценке Рожанковского, такое положение вещей сейчас устраивает не всех.


УСИЛЕНИЕ БРИКС

Перспективы самого БРИКС эксперты оценивают по-разному. Время покажет, удастся ли ему превратиться в полноформатный механизм взаимодействия по ключевым вопросам мировой экономики и политики, альтернативный западному. Но очевидно, что с каждым саммитом структура этого неформального объединения все больше интегрируется и формализуется. Кроме того, уфимский форум подтвердил единство взглядов членов БРИКС на многие ключевые проблемы международной и экономической политики, а также показал желание объединения усилить свою роль в решении глобальных вопросов.

«Саммит БРИКС продемонстрировал всему миру потенциал организации», – подвел итог директор департамента международного экономического сотрудничества МИД КНР Чжан Цзюнь. Основными результатами форума, по его оценке, стали укрепление сотрудничества между странами БРИКС и консолидация совместных усилий с государствами евразийского региона, передает МИА «Россия сегодня».

Как отмечает со своей стороны Сергей Станкевич, сегодня главное значение БРИКС заключается в возможности для незападных стран, в частности стран, не включенных в «Большую семерку», «согласовывать позиции и совместно выступать и в ООН, и в группе двадцати крупнейших экономик мира». «Перспектива у этого института есть по мере добавления экономической составляющей», – убеждён Станкевич.

В то же время сам эксперт видит больший потенциал во взаимодействии в рамках другого объединения, на которое сейчас делает ставку Москва – Шанхайской организации сотрудничества (ее саммит проходил в Уфе одновременно с саммитом БРИКС).

«Состав стран, входящих в ШОС, скорее всего, в ближайшее время пополнится такими важнейшими партнерами как Индия и Пакистан, – напомнил Станкевич. – Две ядерные страны войдут в состав ШОС. Это будет такой мини-ООН для Евразии. ШОС создает возможность предотвращать опасные конфликты на территории Евразии или урегулировать их без вмешательства извне, собственными силами. У ШОС есть военный инструмент в виде ОДКБ».

По мнению эксперта, все это превращает ШОС в важнейший инструмент по обеспечению безопасности для стран, не входящих в зону ответственности НАТО. «У этого института, несомненно, будет перспектива, и он с годами будет влиять всё больше и больше на политику безопасности и в Европе, и в Азии», – подчеркнул Станкевич.

О том, что Россия будет сотрудничать с партнерами по БРИКС и ШОС для обеспечения безопасности в Евразии, заявил и президент Владимир Путин. При этом он отметил, что в различиях стран-членов обеих организаций заключается их «сила, источник мощного потенциала для выработки действительно взаимоприемлемых, консенсусных решений ключевых проблем современности».

Эксперты также подчеркивают большой потенциал организации. По их мнению, БРИКС вместе с ШОС имеет шансы создать в будущем инфраструктуру нового глобального политического и экономического порядка и усилить свою роль в решении мировых вопросов.

БРИКС — группа из пяти стран: Бразилии, России, Индии, Китая, Южно-Африканской Республики. Перед включением ЮАР в 2010 году объединение было известно как БРИК. Предыдущий, шестой саммит БРИКС прошёл в середине июля 2014 года в бразильских городах Форталеза и Бразилиа. 

Авторы: Лина Вискушенко, Вадим Погиба