Кольцо Мариуса, или бремя «мирового правительства». Украинский вопрос в дискуссиях Бильдербергского клуба

От редакции: В прошедший четверг в Копенгагене открылся очередной закрытый саммит знаменитой Бильдербергской группы, которая постоянно подпитывает вдохновение сторонников теории заговоров и разоблачителей мировой закулисы. Мы, видимо, никогда не узнаем, о чем конкретно договорились наиболее влиятельные политики и банкиры планеты, но повестка встречи впечатляет. Чего стоит хотя бы такой ее пункт как «Перспективы демократии и ловушка среднего класса»! Уж не задумывается ли санация этого самого среднего класса и демократических институтов?

Насколько действительно влиятельно «мировое правительство» в лице Бильдербергской группы? Как украинский кризис связан с финансовым кризисом, политикой ФРС и ЕЦБ и судьбой среднего класса? На эти вопросы постарался найти ответ экономический обозреватель Александр Бирман.

* * *

Те, кто по-прежнему оплакивает жирафа Мариуса, наверняка усмотрят зловещую параллель в том, что в городе нашумевшего «жирафоубийства» состоялась 60-я встреча участников Бильдербергской группы. Еще бы! Для тех, кто считает несчастное животное жертвой «неолиберальных» подходов и стремления «сильных мира сего» управлять абсолютно всем на планете, у собравшихся на прошлой неделе в копенгагенском «Марриоте» нет алиби. Наоборот, не удивлюсь, если найдутся конспирологи, которые теперь представят убийство Мариуса, как ритуал, своеобразную публичную «черную мессу», приуроченную к юбилейному саммиту «мирового правительства».

Кстати, в неприятии «Бильдерберга» левые радикалы встречают полное взаимопонимание у правых. Такого не случалось даже с масонами, у которых существовали и существуют ложи, симпатизирующие как консервативным, так и либеральным политическим течениям. Бильдербергская группа, напротив, по прочтении различных конспирологических изысканий, предстает единой в двух одинаково демонических, но разнонаправленных лицах. Достаточно сказать, что первой разоблачительницей этого элитарного клуба стала придерживающаяся ультраконсервативных убеждений американская журналистка Филлис Шлафли. В 1964 году она опубликовала книгу «Выбор, а не эхо»^[1], где утверждала, что Республиканскую партию тайно контролирует группа интеллектуалов, преимущественно представителей «Бильдерберга», целью которых является подготовка к установлению всемирного коммунистического господства.

Происходило это все на фоне внеочередной президентской кампании – из-за выстрелов в Далласе Белый дом остался без хозяина. В праймериз республиканцев противостояли консерватор Барри Голдоутер и умеренно либеральный Нельсон Рокфеллер. Брат последнего, Дэвид Рокфеллер был одним из основателей «Бильдерберга». Вот как он сам рассказывал о создании клуба и его целях^[2]:

«Первая из этих конференций (бильдербергского клуба – ред.) была созвана голландским принцем Бернардом в мае 1954 года по инициативе Джозефа Ретингера, поляка аристократического происхождения, служившего в британской разведке во время Второй мировой войны. Ретингер, динамичный, очень энергичный, хромающий и говорящий с сильным акцентом человек, был озабочен напряженными отношениями в Атлантическом сообществе. Он убедил Бернарда созвать группу известных людей с целью обсуждения этих проблем[...] Конечно, роль Бильдерберга не заключалась в том, чтобы разрешать споры между суверенными государствами, однако индивидуальные участники этих встреч могли докладывать о том, что они услышали, тем, кто в соответствующих странах обладал официальной властью».

В этой цитате примечателен эпитет «официальная власть» применительно к тем, до кого должны доносить месседжи «Бильдерберга» его участники. Ведь они сами, подобно тому же Рокфеллеру, обладают в своих странах значительным влиянием или, если угодно, «неофициальной властью». Бельгийский бизнесмен и бывший вице-президент Еврокомисссии Этьен Давиньон, который председательствовал на Бильдербергских конференциях с 1998-го по 2001-й, говорил:

«Я не думаю, что мы являемся мировым правящим классом, потому что я не думаю, что мировой правящий класс существует. Я просто думаю, что люди, имеющие влияние, заинтересованы в том, чтобы говорить с людьми, имеющими влияние».

А Роберт Ф. Арнове описывал механизм этого влияния в книге «Благотворительный и культурный империализм» следующим образом:

«Через банки эти могущественные семьи контролируют мировую экономику; через мозговые центры им удается управлять политическими и внешнеполитическими ведомствами, а через фонды элиты получили возможность формировать идеи и контролировать образовательные учреждения. Учебные заведения готовят будущую элиту для правительственных структур, экономики, науки и других профессиональных сред, а также производят ученых, которые и являются основными участниками аналитических центров, таких, как Бильдербергская группа».

Стоит ли удивляться высокой результативности этих конференций и тому, что со временем решаемые ими задачи вышли далеко за рамки устранения «трещин» в Атлантическом сообществе?

Еще один ветеран «Бильдерберга», лейборист Дэннис Хилли заявил буквально следующее:

«Утверждения, что мы стремимся к единому мировому правительству, несколько преувеличены, но не полностью несправедливы. Наши коллеги по Бильдербергскому клубу чувствуют, что мы не можем дальше продолжать бесконечные войны друг с другом, убивать людей и оставлять миллионы без крыши над головой. Поэтому мы думаем, что единое сообщество, включающее в себя весь мир, было бы хорошей вещью… Бильдерберг – это способ собрать вместе политиков, промышленников, финансистов и журналистов. Политика должна привлекать [влиятельных] людей, которые не являются профессиональными политиками. Мы сделали упор на том, чтобы собрать вместе молодых растущих политиков, и свести их вместе с финансистами и промышленниками – с теми, кто может сказать им несколько мудрых слов. Это увеличивает шансы на то, что мы получим разумную глобальную политику».

А Дэвиду Рокфеллеру приписывается еще более откровенная фраза, сказанная на Бильдербергской конференции 1991 года в Баден-Бадене:

«В наше время мир искушеннее и готов шагать в сторону мирового правительства. Наднациональный суверенитет интеллектуальной элиты и мировых банкиров, несомненно, предпочтительнее национального самоопределения, практиковавшегося в былые столетия».

Впрочем, сам факт, что это высказывание стало достоянием широкой общественности, должен был насторожить участников «Бильдерберга» и заставить усомниться в том, что с окончанием холодной войны воплощению в жизнь их замыслов ничего не угрожает. Первый крайне тревожный «звонок» прозвенел уже через 10 лет. Рокфеллер так вспоминал о своих ощущениях, связанных с терактом 11 сентября^[3]:

«Предупреждение президента Насера, сделанное мне в 1969 году относительно “растущей неустойчивости и радикализма” [на Ближнем Востоке], продолжало звучать в моих ушах. Несмотря на усилия людей доброй воли со всех сторон, эта опасная раковая опухоль никогда не была удалена, и теперь она угрожает устойчивости и процветанию всего мира».

Но если в 2000-х угроза исходила, в общем-то, с «периферии», то в середине «десятых» новая «горячая точка» появилась уже в Европе. Причем, украинский кризис, в отличие от югославского, возникшего двумя десятилетиями ранее, имеет больше шансов перерасти в глобальный конфликт. Для России альма-матер ее государственности все-таки намного важнее, чем даже не входившая даже в СЭВ Югославия. Кроме того, Москва, поднакопившая на фоне ближневосточной турбулентности и вызванного ей взлетом сырьевых котировок, изрядное количество нефтедолларов, сейчас намного сильнее, чем в 90-х.

Наконец, схватку за Укаину нельзя не рассматривать в контексте борьбы с последствиями кризиса 2008 года, который, кстати, отчасти тоже является следствием высоких цен на нефть и стремления американского Федерального Резерва поддержать экономический рост, невзирая на «террористический негатив». Борьба с рецессией, с одной стороны, заставляет и Россию, и Запад более ожесточенно бороться за рынки сбыта – а многомиллионная Украина в этом плане является очень привлекательным «куском», а с другой стороны, запуск «военного» мультипликатора становится серьезным аргументом в пользу «ястребов», как в Москве, так и в Вашингтоне.

Правда, выступая перед слушателями Военной академии в Вест-Пойнте, Барак Обама попытался утихомирить страсти.

«Если у нас есть лучший в мире молоток, это не значит, что каждая проблема – это гвоздь»,

– так прокомментировал президент США целесообразность американского военного вмешательства в разных точках мира. Но Обама сейчас явно далеко не самый авторитетный политик, как в мире, так и у себя дома.

Во влиятельности «Бильдерберга» многие, правда, тоже сомневаются. Сразу после открытия конференции группы The Telegraph разместила колонку Роберта Колвайла с символичным заголовком «Лишилась ли Бильдербергская группа ореола мирового заговорщика?», в которой автор вопрошает:

«Если мы, европейцы, не в состоянии заставить Путина уйти из Крыма или обеспечить работой миллионы своих молодых соотечественников, вправе ли мы претендовать на управление всем миром?»

И далее делает неутешительный вывод:

«Сегодняшний мир слишком сложен и слишком подобен многоголовой гидре, чтобы один человек или даже группа могли управлять им».

Тем важнее для «Бильдерберга» именно сейчас подтвердить свои негласные полномочия, предложив пути решения острейших глобальных проблем. И тем показательнее приглашение на саммит в Копенгаген, с одной стороны, ключевых западных «силовиков», вроде генсека НАТО Андерса фон Расмуссена и главнокомандующего силами НАТО в Европе Филиппа Бредлоу, а с другой – директора российско-евразийской программы фонда Карнеги Юджина Румера, который одним из первых влиятельных американских экспертов заговорил о возможности раздела Украины. В начале мая Румер опубликовал в газете Financial Times статью, которая так и называлась: «Лучше разделить Украину, чем рвать ее на части». В этой связи нелишне отметить, что до прихода в фонд Карнеги Румер курировал то же направление в Национальном совете по разведке.

Разумеется, никакого коммюнике по итогам встречи в Копенгагене ждать не следует. Судить о том, сумела ли Бильдербергская группа найти разгадку украинской головоломки или нет, придется лишь по косвенным признакам. Не исключено, что одним из таковых является сообщение той же Financial Times о намерении Европейского центробанка (кстати, член правления ЕЦБ Бенуа Кюрье тоже был на упомянутой конференции) установить отрицательную процентную ставку для предотвращения дефляции и стимулирования экономического роста. Подобная мера могла бы компенсировать производителям Старого Света получение украинского рынка сбыта, скажем так, в сильно усеченном виде.

Но введение отрицательной ставки ударит по сбережениям среднего класса. И, как следствие, сделает миллионы европейских клерков и рантье намного менее постоянными в своих политических пристрастиях. А это уже чревато серьезной турбулентностью для существующих демократических институтов, по сравнению с которыми итоги недавних выборов в Европарламент, увеличивших долю в нем националистов и евроскептиков, покажутся легким бризом.

И в этом плане более, чем симптоматична , формулировка одной из тем, заявленных в повестке саммита в Копенгагене: «Перспективы демократии и ловушка среднего класса».

Средний класс с его желанием хорошо жить и зависимостью западных демократий от его роста и финансового благополучия, действительно, загнал и самого себя и опирающуюся на него форму правления в ловушку. Ведь для чего ФРС, а вслед за ней и другие центробанки мира любой ценой борются с цикличностью экономики, как не для поддержания на должном уровне его благосостояния? И получается, что кризис 2008-го и весь букет его экономических и политических «отзвуков», включая Украину, – тоже результат этого постоянного инвестирования в лояльность среднего класса.

Понятно, что «Бильдерберг» – один из соавторов этой системы, если не главный ее создатель. Но каждый творец остается хозяином положения до тех пор, пока его детище полностью ему подвластно и не создает для него угроз. «Эксцесс Голема» несет в себе риски, намного серьезнее, чем принудительная остановка программы.

Руководство копенгагенского зоопарка, похоже, по сходным мотивам решило умертвить бедолагу Мариуса, дабы избежать опасного для популяции инбридинга. И в этом плане определенная параллель между февральским инцидентом с жирафом и состоявшимся в том же городе майским саммитом закрытого элитарного клуба все же имеется. Только в роли Мариуса рискуют оказаться демократия и средний класс, которых принесут в жертву ради предотвращения гораздо худшего для мира сценария.

---

[1] Phyllis Schlafly, A Choice Not an Echo: The Inside Story of How American Presidents Are Chosen (Pere Marquette Press, 1964).

[2] Дэвид Рокфеллер, «Клуб банкиров» / Пер. с англ. М.: Алгоритм, 2012, 336 с.

[3] David Rockefeller, Memoirs, New York: Random House, 2002.

 

источник

Украинский вопрос в дискуссиях Бильдербергского клуба

Борис НОВОСЕЛЬЦЕВ

31 мая - 1 июня в Копенгагене проходила 62-я встреча Бильдербергского клуба, одной из наиболее влиятельных и закрытых структур глобального управления, которую журналисты давно  уже наградили эпитетом «мировая закулиса». Пресс-релиз клуба сообщал, что на повестку дня был вынесен широкий круг проблем: будущее демократии и среднего класса, новая международная архитектура на Ближнем Востоке, будущее Европы и т.д. За этими обтекаемыми формулировками скрывались более конкретные проблемы, которые и стали предметом обсуждения. В их числе перспективы ядерной программы Ирана, в том числе на фоне сближения России, Китая и Ирана; рост националистических движений в Европе, увеличивающий риск её дезинтеграции; газовое соглашение между Россией и Китаем; будущее законодательство Евросоюза по вопросам приватности в сети Интернет; кибервойны и их влияние на свободу в Интернете; изменения климата. Центральными же стали два вопроса: ситуация на Украине и неэффективная, по мнению влиятельных кругов глобального истеблишмента, международная политика Барака Обамы. Фоном этих дискуссий служил последний газовый долгосрочный контракт между Россией и Китаем. По мнению западных обозревателей, этим шагом Россия существенно усилила свои позиции в мире вообще и в украинском вопросе в частности. Долгосрочное партнерство России и Китая по газу лишает Киев его последнего аргумента - контроля над трубой, связывающей Россию и ее европейских контрагентов. В то же время стратегический альянс Китая и России - это давняя головная боль Запада, делавшего всё возможное, чтобы не допустить российско-китайского сближения. Один из участников встречи бильдербержцев в Копенгагене подтвердил, что именно Украина стала предметом первого утреннего обсуждения 31 мая. Точный состав участников этого заседания неизвестен, но некоторые выводы с учетом списка приглашённых на Бильдербергскую встречу сделать можно. Судя по всему, у участников дискуссии было ясное сознание того, что нынешняя стратегия США на Украине малоэффективна, но как она должна измениться – им до конца непонятно. Непонятно, в частности, в какой степени для Запада стало необходимым снижать уровень накала в отношениях с Москвой по украинскому вопросу. Предположительно в дискуссии Бильдербергского клуба по Украине участвовали генсекретарь НАТО А.Расмуссен и 4-х звездочный американский генерал Ф.Бридлав, командующий силами НАТО в Европе. Тот же Ф.Бридлав за несколько дней до Бильдербергской встречи, после совещания начальников штабов стран НАТО, заявил, что альянс не собирается из-за украинского кризиса менять формат своих отношений с Россией по глобальным вопросам безопасности, в частности по Афганистану (обсуждать вопрос о том, захочет ли Россия в условиях разногласий по Украине сохранять формат своих отношений с НАТО, американским генералам, видимо, в голову не приходит). Позиция Расмуссена менее понятна, но в своих публичных выступлениях последнего времени он к усилению конфронтации с Россией не призывал. Участником дискуссии по Украине был и Е.Румер – директор программ России и Евразии в Центре Карнеги, который ранее обращал внимание на то, что проблемой Украины является вовсе не «российский фактор», а вакуум безопасности, созданный действиями киевского режима после событий на майдане. Кроме того, по мнению Е.Румера, попытки Киева выбить для себя прямую военную помощь от США (например, в виде поставок вооружений) контрпродуктивны, ибо сама Украина является 9-м по величине экспортером оружия в мире и проблемы недостатка оружия у неё нет, а есть проблема его избытка. Показательно, что среди приглашённых на встречу в Копенгаген практически не было представителей Евросоюза, которые занимаются Украиной (за исключением главы МИД Швеции К.Бильдта). По мнению наблюдателей, в среде глобальной элиты европейцев постепенно оттесняют от участия в решении украинского вопроса. В целом же в ходе обсуждений в Копенгагене не могли не проявить себя опасения крупных промышленников и предпринимателей, которые традиционно составляют значительную часть приглашаемых на Бильдербергские встречи: инициированные администрацией Обамы санкции против России бьют по их бизнесу, не принося очевидных выгод. Кроме того, администрация Обамы, по мнению её критиков, своими действиями в украинском вопросе создали условия, при которых Пекин и Москва начали успешно выстраивать долгосрочные стратегические отношения, что не может не восприниматься Западом как угроза системе глобального управления (отсюда превращение сдерживания российско-китайского  сотрудничества в приоритетную задачу). Судя по всему, после заседания Бильдербергской группы давление на Барака Обаму возрастёт на Западе сразу с двух сторон – как по линии тех, кто хотел бы снизить агрессивность риторики Белого дома в отношении России, так и по линии тех, кто резко критикует американского президента за нерешительность и мягкотелость в украинском вопросе и считает, что Украина на годы вперёд должна остаться территорией для борьбы с  Россией Каким окажется итоговый баланс соотношения этих сил, сказать трудно, но достаточно очевидно, что со времени предыдущей Бильдербергской всречи недовольство официальным Вашингтоном на Западе возросло. В этом сходятся европейские лидеры, транснациональный бизнес и даже часть правительственных элит США. Ирония ситуации, обнаруженная украинским кризисом, состоит ещё в том, что внешнеполитическая изоляция, которой Вашингтон пугал Россию, рискует стать реальной, хотя и в иных формах, для самих США. Вряд ли результаты дискуссий бильдербержцев проявят себя уже завтра, но к осени они станут ощутимы. Причем на всех важнейших направлениях мировой политики - китайском, российском, украинском…   источник