Обама готовится к превентивной ядерной войне с Россией, Ираном, Северной Кореей и Сирией?

У меня теперь появилась возможность прочитать недавно обнародованный доклад Обамы о стратегии применении ядерного оружия Соединённых Штатов (21 июня 2013 года). Самое важное в нём находится на 5-й странице:

В Обзоре ядерной доктрины 2010 года перед Администрацией поставлена цель обеспечить условия, при которых стало бы возможным безопасное принятие Соединёнными Штатами политики превращения сдерживания ядерного нападения в единственное предназначение ядерного оружия США. Хотя мы не можем взять на вооружение подобную политику сейчас, новое руководство вновь подтверждает намерение работать в направлении этой цели через какое-то время.

Иными словами, «ядерное сдерживание» не является политикой администрации Обамы, начиная уже с его Обзора ядерной доктрины 2010 года.

Поскольку сейчас «ядерное сдерживание» не является и изначально никогда не было содержанием политики администрации Обамы в области ядерного оружия, это по умолчанию означает, что её содержанием сейчас и раньше является и всегда была наступательная, превентивная война с применением стратегического ядерного оружия.

Указанная политика будет реализовываться и дополняться средствами «объединённых неядерных ударных возможностей» (там же).

Поэтому весь обзор-2013 и последние предложения Обамы по «сокращению» ядерных вооружений следует понимать в контексте стремления США к обретению способности к ведению наступательной превентивной войны с применением ядерного стратегического оружия, дополненной неядерными ударными силами:

После всестороннего изучения состояния наших ядерных сил президент пришёл к выводу, что мы можем обеспечить безопасность Соединённых Штатов, наших союзников и партнёров, и сохранить способность к устойчивому и надёжному стратегическому сдерживанию, при этом без какого-либо риска двигаясь к сокращению развёрнутых ядерных вооружений на треть от уровня, установленного в новом договоре СНВ (там же на стр. 6).

И мы точно знаем, что все системы противоракетной обороны (ПРО), находящиеся в настоящий момент у Обамы в процессе развёртывания в Европе, Азии и Соединённых США, на земле, море, а может быть даже в космическом пространстве, предназначены для того, чтобы дать Соединённым Штатам способность к ведению наступательной превентивной войны с применением стратегического ядерного оружия против России, Китая, Ирана, Северной Кореи и Сирии, для начала. Против последних трёх – потому что США заняли позицию, согласно которой эти страны не соблюдают свои обязательства по договору о нераспространении: «… при усилении региональных архитектур безопасности США всё больше рассчитывают на неядерные элементы, в том числе присутствие обычных сил в передовых районах и эффективную защиту от оперативно-тактических баллистических ракет…»

Так что правительство Соединённых Штатов в настоящее время готовится развязать, вести и выиграть наступательную упреждающую войну с применением ЯО против России, Ирана, Северной Кореи и Сирии.

Всё остальное – просто болтовня. Включая ту, что исходит от нашего Главнообманывающего. «Краснодипломника» Гарвардской школы права.

politikus.ru

Россия – наш враг №1, и Сноуден – это лишь верхушка айсберга

Россия – наш враг №1, и Сноуден – это лишь верхушка айсберга

Митт Ромни был прав

Джон Аркилла (John Arquilla)

25.06.2013





В конце 18-го века, когда Адам Смит писал о разрухе в государствах, он вообще-то имел в виду их способность к восстановлению при крайне неблагоприятных условиях. Сегодня его слова особенно хорошо подходят для России. Её история в 20-м веке отмечена мощными социальными революциями (первая уничтожила Российскую империю, а вторая - Советский Союз) и многочисленными военными поражениями (от Японии в 1905 году, в Первой мировой войне десятью годами позднее, а затем в Афганистане в 1980-х годах). Насильственная коллективизация крестьянских хозяйств вызвала массовый голод миллионов людей в 1930-е годы, и даже победа над фашистами обошлась России в десятки миллионов жизней. Удивительно, что Россия пережила всё это. Еще больше поражает то, что она преуспевает в плане экономики и является ключевым игроком в большой политике, где решаются дела мирового масштаба.

Митт Ромни прошлой осенью получил в свой адрес немало несправедливой критики, когда назвал Россию «нашим геополитическим врагом номер один». Россия по-прежнему обладает огромными природными ресурсами, значительным военным потенциалом, включая ядерный паритет с США, и человеческим капиталом высочайшего качества. Это классические индикаторы геополитики, говорящие о внутренней силе страны. Но отбрасывая их в сторону, Ромни отметил, что российские лидеры не скрывают того обстоятельства, что их интересы зачастую не совпадают с политическими приоритетами Америки. Хотя нынешняя шумиха по поводу готовности Москвы дать убежище Эдварду Сноудену бросается в глаза, возрождающееся соперничество и вражда между США и Россией более очевидны и более важны в вопросе Сирии. Там Россия может пустить под откос любые попытки получить «добро» ООН на проведение военной интервенции, одновременно укрепляя режим Асада поставками самых разных видов вооружений.

Целенаправленное стремление понять суть стратегических замыслов России в ситуации с Сирией может дать вполне реальные дивиденды, указав на подлинные геополитические преимущества Москвы на мировой сцене. На мой взгляд, российские доводы и цели в отношении Сирии имеют многослойный характер и чем-то напоминают русскую куклу матрёшку. Первый слой мотивов наверняка определяется её решимостью не дать загнать себя в угол и не позволить (пусть даже косвенно, как это было в Ливии) начать международные военные действия против режима Асада. Но есть и другой мотив – сохранить крошечную точку опоры на Средиземном море, какой для русских является сирийский порт Тартус.

Но если говорить о большой стратегии, то Москва наверняка смотрит на Сирию как на западную оконечность антисуннитской дуги дружественных стран в этом самом важном регионе мира (если не считать американскую привязку к Азиатско-Тихоокеанскому региону). Этим во многом объясняется стремление Москвы не допустить явной победы мятежников в Сирии и неизменная российская поддержка Ирана в текущем кризисе ядерного распространения. Конечно, влияние Тегерана на шиитское правительство в Багдаде обеспечивает соединение восточной и западной оконечностей этой геостратегической арки дружественных государств, где Ирак выступает в качестве соединительного моста между этими концами. А поскольку русские хорошо разбираются в этнических разломах и трещинах мусульманского мира, не является неожиданным и то, что Москва чутко реагирует на нужды и озабоченности немалого христианского населения Сирии. Его численность там составляет примерно два миллиона, причем большинство - это православные.

Таким образом, Сирия является той лупой, через которую можно рассматривать и оценивать силы, влияние и стратегию России. А Россия остается внушительной силой, обладая политическим весом в ООН, создавая альянсы и постоянную клиентуру среди дружественных государств, имея ядерный паритет и мощный военный потенциал. Москва обладает сильными позициями на Ближнем Востоке, а Соединенные Штаты в даный момент открыто говорят о переносе своего внимания с этого региона на Дальний Восток. То пренебрежение, которое российские руководители продемонстрировали в отношении призыва президента Обамы к существенному сокращению ядерных вооружений, указывает на уверенность Москвы в прочности своих позиций в мире.

Возникает искушение спросить Митта Ромни (и я приглашаю его высказаться по этому вопросу), что бы он сделал в такой ситуации с учётом его критических высказываний по поводу российского противодействия американским интересам во время президентской кампании, а также того, что многое из сказанного им подтвердилось. Моё геостратегическое мышление подводит меня к трём весьма понятным и прямым выводам. Во-первых, есть необходимость не дать России «победить» в Сирии. Добиться этого можно либо путём наращивания поддержки противников Асада из рядов повстанцев, либо за счет активизации мирного процесса, целью которого является поставить Сирию на путь демократического будущего без Асада. Пожалуй, оба варианта можно применять одновременно. В любом из этих случаев российское влияние ослабнет, а западная опора антисунитской арки сорвётся со своих крепежных болтов.

Вторая по геостратегической важности страна региона - это Ирак. Там для реализации плодотворных инициатив потребуется поистине извращённое мышление. По идее, надо поддерживать суннитов, которые в настоящее время противостоят шиитам, правящим в Багдаде и дружащим с Тегераном. В этом и состоит извращение, поскольку у «Аль-Каиды» - та же самая цель. И свержение Асада в Сирии, чего неоднократно требовала администрация Обамы, это тоже одна из целей «Аль-Каиды». Да, воздержись мы от свержения Саддама Хусейна, всей этой путаницы можно было бы избежать. Но то было тогда, а мы живём сейчас. И последовательная стратегия, направленная на срыв российских геостратегических целей, требует выступления на стороне суннитов в Ираке.

А что касается Ирана, этого третьего звена антисуннитской оси на Ближнем Востоке, то здесь решение намного проще. Надо дать муллам гарантию, что Соединённые Штаты не будут добиваться смены режима в этой стране, а взамен добиться от Тегерана отказа от его программы по созданию ядерного оружия, причем с возможностью проверки. Такое решение очень похоже на сделку, заключённую 50 лет тому назад между президентом Джоном Кеннеди, Фиделем Кастро и Никитой Хрущёвым ради прекращения Карибского кризиса.

Тогда, в 1960-е годы, и как минимум до конца 1980-х, было ясно, что большинство региональных проблем связано с глобальным соперничеством между Вашингтоном и Москвой. Но сегодня предпринимаются целенаправленные попытки рассматривать региональные события в отрыве от глобальной силовой политики. Это довольно странная формула, с учётом того, что почти все социально-экономические явления рассматриваются в увязке с тенденциями глобализации. Осенью прошлого года Митт Ромни сыграл роль сигнальщика, напомнив нам о том, что даже спустя десятилетия после холодной войны великие геополитические державы по-прежнему что-то значат. Осознание этого факта может многое объяснить, и оно должно стать сегодня направляющей силой большой стратегии. А незнание это простой истины является путём к дорогостоящей разрухе.

Источник

Оригинал