Турция: «цветная революция»?

Турция: «цветная революция»?

Многодневные акции протеста в Стамбуле, Анкаре и других крупных городах страны могут свидетельствовать о том, что турецкая общественность прошла точку бифуркации в неприятии действующего правительства. Несмотря на то, что премьер-министр Реджеп Тайип Эрдоган заявляет о маргинальных организациях, раскачивающих ситуацию в стране, все гораздо сложнее и серьезнее. Что же на самом деле происходит в Турции?

Акции протеста нельзя привязывать исключительно к внутренним проблемам. Даже если беспорядки в Стамбуле начались, как это утверждают СМИ, с разгона группы экологов, которые выступали против строительства торгово-развлекательного центра на месте парка, массовая мобилизация различных сил – от парламентской оппозиции до националистов и гражданских групп – возможна только при наличии большого количества проблем, которые раздражают самые широкие слои населения. 

Что же происходит в Турции?

Для начала рассмотрим внешнюю политику государства. О том, что политика действующего главы МИД Турции Ахмета Давутоглу, получившая такие громкие эпитеты, как самостоятельная, стратегическая или «ноль проблем с соседями», провалилась, свидетельствует не только обострение отношений с Сирийской Арабской Республикой, но и явное следование в фарватере монархий Персидского залива. Вряд ли нынешнюю политику Турции можно назвать неоосманизмом, так как у Анкары просто нет ни сил, ни ресурсов для реализации столь грандиозной стратегии. Скорее всего, и поза в отношении Сирии, и разворот к Африке, который проводился последние несколько лет, были вызваны экономическими проблемами.

Каждый год внешний долг Турции растет огромными темпами – в прошлом году он составил около 100 млрд долл. В то же время за последние 7 лет объемы товарооборота со странами ЕС упали почти в два раза, и эта тенденция, видимо, будет продолжаться. Подготовка США и ЕС к введению беспошлинной торговли окончательно добьет европейское направление турецкой экономики. Неслучайно выбор и был сделан в пользу стран Африки: Судан, Эфиопия, Сомали, Египет и ряд других африканских государств стали новыми партнерами Турции. В отношениях с ними Анкара пытается играть роль и политического союзника (например, в вопросах переговоров между Сомали и Сомалиленд: подписание договора о диалоге и сотрудничестве по ряду вопросов состоялось в Анкаре 13 апреля 2013 г.).

Наиболее острой проблемой является конфликт в Сирии. В целом позиция по этому вопросу объясняется дотациями со стороны Саудовской Аравии и Катара, которые с 2011 г. стали донорами и «благодетелями» Турции. В то время как, по данным французского Института IFOP, 68% населения Турции выступает против любой военной помощи сирийским мятежникам.

Так что, решение Анкары выступить против Башара Асада, вполне возможно, имело не политический, а экономический характер. Однако расчеты Эрдогана не оправдались, что подтверждают итоги его визита в Вашингтон. Обама во время встречи отказался напрямую вмешиваться в сирийский конфликт, припомнив Турции, что эта страна не захотела участвовать в агрессии против Ливии весной 2011 г. 

Несмотря на взаимодействие с сирийскими сепаратистами, правительство Эрдогана все же вынуждено прислушиваться к собственным гражданам в связи с чем, вероятно, и было принято решение построить стену на участке границы у пропускного пункта Сильвегозу, поскольку турецкая общественность требует прекратить всякую помощь наемникам.

Ситуация с Израилем также неоднозначна, так как и недавнее примирение выглядит как сугубо прагматическое решение, которое, однако, может расколоть турецкую элиту. Если Вашингтон и израильское лобби имеет свои интересы в нормализации отношений между Анкарой и Тель-Авивом, то последний рассчитывает на лояльность Турции по палестинскому вопросу и общие энергетические проекты. Существуют планы совместной добычи газа в Средиземном море и его транспортировки в Европу.

Первоначально планировалось, что Израиль, Кипр и Греция сформируют энергетический альянс, чтобы обойти Турцию, хотя именно путь через турецкую территорию и является оптимальным для транспортировки израильского газа в Европу. Кипр должен был играть ключевую роль в качестве транзитного государства, но финансовый крах поставил крест на этих планах. Новый госсекретарь США Джон Керри, который выступал за «полную нормализацию отношений» между Израилем и Турцией, во время своего визита в эти страны заявил, что «у США, Израиля и Турции есть общие интересы на Ближнем Востоке». И Нетаньяху сразу же принес извинения за инцидент в 2010 году с судном «Мави Мармара», пытавшемся прорвать блокаду сектора Газа. Вероятно, в кулуарах «газовый сценарий» также обсуждался между первыми лицами этих государств.

Правда, палестинский вопрос все еще остается камнем преткновения между Вашингтоном и Анкарой, так как Белый дом ранее пытался отговорить Эрдогана от запланированного визита в сектор Газа. По мнению экспертов, такой визит все же необходим, что связано с внутренней политикой и имиджем премьера среди исламских союзников Турции в регионе.

Как сообщил «Голосу Америки» политический обозреватель турецкого издания «Taraf» Семих Идиз, «в настоящий момент Эрдоган балансирует на грани, поскольку совершенно очевидно, что, руководствуясь общей стратегией, ему необходимо помириться с Израилем и включиться в процесс ближневосточного мирного урегулирования. С другой стороны, у себя в стране он должен предстать перед общественным мнением как политик, который держит свое слово, и это, конечно, можно продемонстрировать на примере Газы». Экономические санкции США против Ирана также вызывают неудобства для энергетических интересов Турции, которая вынуждена покупать иранскую нефть за золото, так как оплата в долларах не может осуществляться по причине неминуемых проблем со стороны Вашингтона. 

Помимо указанных факторов нестабильности есть еще и довольно серьезный «курдский вопрос». За годы конфликта с курдами в Турции погибло около 30000 человек, что часто замалчивается «демократическими» странами. Эта тема долгое время была довольно чувствительной для Анкары и имеет ряд неоднозначных моментов. США долгие годы манипулировали правительством Турции под предлогом оказания военной помощи и развертывания «зонтика безопасности» против террористической угрозы, которая позиционировалась как просоветская (считалось, что помощь курдским повстанцам осуществлялась со стороны спецслужб СССР). Однако после распада Советского Союза ситуация значительно не улучшилась. Даже после ареста Абдуллы Оджалана (лидер Рабочей партии Курдистана) желаемый мир не наступил, и пришлось переходить от «опции», связанной с военно-политическим решением, к социально-политической.

Были достигнуты договоренности с представителями Рабочей партии Курдистана о внесении изменений в Конституцию. Однако на данный момент правительство Эрдогана всячески оттягивает их выполнение, что выставляет его не в лучшем свете и дает повод для критики со стороны различных политических сил. Вывод курдских вооруженных формирований на территорию Ирака, скорее всего, останется пожеланием, так как внутри курдского сообщества (как среди боевого крыла, так и в политической фракции) нет единого мнения о дальнейших действиях.

Во-первых, иракские курды больше ориентированы на США, а турецкие курды традиционно являются противниками Вашингтона, так как их подавляли с помощью именно американского оружия (в частности, ударными вертолетами «Апач»).

Кроме того, недавние предложения Эрдогана имели весьма сомнительный характер: первоначальный план состоял в переориентации вооруженной активности курдов на сирийскую территорию. Однако около половины курдов являются алавитами по вероисповеданию, и такой сценарий для них просто неприемлем. Данное предложение вызвало дискуссию в курдских группах и политической оппозиции Турции, что заметно ухудшило рейтинг действующей власти. С другой стороны, ситуация в Сирии и позиция Анкары в данном конфликте подталкивает некоторых лидеров курдов повернуть оружие как раз против Эрдогана.

Определенным ориентиром в выборе Турции является и Россия. Это объясняется не только сильной зависимостью от России в сфере энергоресурсов («газовая война» с Украиной в свое время была воспринята турецким истэблишментом как сигнал и для него), но и рядом других геополитических факторов, из-за чего турецкие чиновники пытаются обходить молчанием текущие взаимоотношения с Москвой, так как любое упоминание об этой теме автоматически может вызвать ряд неудобных вопросов для власти. Американское издание «The Atlantic» отмечало, что визит министра иностранных дел Российской Федерации Сергея Лаврова 17 апреля с.г. в Турцию широко не афишировался по той причине, что Турция боится раздражать Москву.

Автор ссылается на мнение одного турецкого политического аналитика, который ему сказал, что «Турция не может предпринимать какие-либо действия против желания Москвы, т.к. русские могут сделать жизнь турок несчастной».

И хотя на практике реализовать энергетический «узел», который бы связывал Азию, Африку, Россию и Ближний Восток, у Турции не получилось, в теории все еще остаются некоторые интересные позиции, особенно в области атомной энергетики. Планируется, что к 2013 г. в Турции 17% энергетического сектора будет занимать атомная энергия, и страна даже сможет экспортировать выработанное АЭС электричество. А к 2023 г. Турция планирует иметь три ядерных реактора. Первый построит Россия в провинции Мерсин, другим реактором занимается франко-японский альянс. 

В свете экономических интересов можно рассматривать и недавнее заявление Турции о желании присоединиться к ШОС, которое получило неоднозначную оценку среди экспертов. Одни назвали это попыткой шантажировать Вашингтон в стремлении Турции получить больше преференций от США и ЕС по различным вопросам. Другие - что это своего рода «троянский конь», нацеленный на подрыв структуры изнутри. Третьи заподозрили смену приоритетов во внешней политике. Хотя присутствие в ШОС (или, как называют ШОС, «Восточное НАТО») в качестве полноправного члена вряд ли возможно, так как Турция состоит в НАТО, но подписание соглашения о присоединении в качестве партнера по диалогу, состоявшееся в апреле 2013 г., действительно сигнализирует об определенных изменениях в стратегии Анкары. Слова министра иностранных дел Турции Ахмета Давутоглу о том, что это «исторический день для нас» и «Турция декларирует, что наша судьба является такой же, как стран ШОС», показывают намерения руководства страны преуспеть в этом процессе, пока окно возможностей еще открыто. Удастся ли это осуществить так, как задумывалось, покажет время.

Но если рассмотреть усилия Турции по присоединению к различным блокам с чисто прагматической точки зрения, то нужно отметить, что с 2005 г., когда начались переговоры по вступлению в ЕС, Турция реализовала всего одну позицию из 35 глав, которые необходимо имплементировать всем странам-кандидатам на вступление в это объединение. Такая «неповоротливость» была связана, в первую очередь, с кипрским вопросом, по которому Анкара не хочет идти на уступки ЕС.

Следовательно, новая платформа взаимодействия с ШОС будет означать не только участие в этом альянсе, который многие характеризуют как потенциальный контрбаланс НАТО, но и экономическое взаимодействие с его участниками, которое может оздоровить турецкую экономику.

Что касается внутренних проблем, то здесь особо чувствительным является сам процесс реформ, который начала проводить Партия справедливости и развития, а именно: постепенное сворачивание кемалистского проекта (Мустафа Кемаль Ататюрк - первый президент Турецкой республики) с упором на секуляризм и военные традиции. Показательным является дело «Эргенекон», которое есть не что иное, как поступательная зачистка оппозиции, включая военных. Сотни человек были арестованы по сфабрикованным обвинениям – журналисты, ученые, офицеры и генералы, активисты – всем им предъявили обвинение в заговоре против государства и подготовке военного переворота. Но с тех пор как пять лет тому назад прошли первые аресты, конкретные обвинения так и не были предъявлены из-за отсутствия доказательной базы. Вместе с тем регулярно проходили новые задержания, которые явно сигнализировали об ухудшении демократического климата в стране. Кроме того, новое направление умеренного ислама было негативно воспринято не только сторонниками светского правления из числа левых партий, но и радикальными исламистами, и националистами. 

Похоже, политический потенциал Эрдогана иссякает. Протесты продолжаются, хотя правительство и обещало, что ситуация скоро нормализуется. CША и ЕС подвергли критике действия турецкого правительства.

А в понедельник, 3 июня, на валютных биржах упала турецкая лира, что является знаковым показателем недоверия к государству со стороны международных финансовых кругов. 

Все чаще в международной прессе можно встретить упоминание о кризисе демократии и росте авторитаризма в Турции в последние годы. В контексте массовых выступлений говорят и о новом законе в отношении запрета на продажу алкоголя после десяти часов вечера, и о жесткой цензуре в СМИ. Политический обозреватель Мюрат Йеткин из издания «Хурриет» отметил, что общественность восприняла разгон демонстрантов на площади Таксим как проявление личной воли Эрдогана, который протестующими и теми, кто их поддерживает, был назван диктатором. Этот же автор в другой публикации несколько ранее написал, что Эрдоган более не всесилен, что подтверждалось действиями как недовольных политиков, так и реакцией президента Турции Абдуллы Гюля, который немедленно вернулся из Туркменистана и принял участие в собфтиях. Рейтинг президента резко подскочил, так как СМИ сообщили, что только после его звонков министру МВД и лично Эрдогану полиция начала уходить с площади Таксим.

Пока спецслужбы Турции пытаются найти виновных за пределами страны, а некоторые парламентарии сетуют на роль твиттера в происходящем, выступления продолжаются. Ряд ведущих университетов перенесли сдачу экзаменов, таким образом, добавив к протестующим огромную массу студентов. Одна из мечетей в Стамбуле неподалеку от офиса премьер-министра в районе Бешикташ превратилась в госпиталь для пострадавших. Некоторые лидеры политических сил уже начали использовать образовавшуюся возможность в качестве утверждения своей повестки дня и идеологического доминирования. В общем, все происходит по сценарию «цветных революций». Очевидно, что как бы быстро она ни закончилась, последствия могут быть самыми серьезными, причем не только для Турции.  

Столетие

Турция как новый Египет?

В своё время «турецкую модель» пытались активно примерять к пережившему «жасминовую революцию» Египту. Премьер-министр Турции, лидер правящей партии Справедливости и Развития Реджеп Тайип Эрдоган, пытаясь выглядеть мирным триумфатором и собирателем, пусть и в новых исторических условиях, бывших османских земель, приезжал в 2011 году в Каир, активно рекламируя опыт своей страны, которая и впрямь на протяжении 2000-х годов добилась значительных экономических и внешнеполитических успехов.

Однако конъюнктура переменчива, и особенно — на Ближнем Востоке, и вот теперь уже египетский опыт мирных демонстраций на площади Тахрир выглядит всё более актуальным для Турции и её премьер-министра, который, похоже, и впрямь несколько переоценил свои возможности и ресурсы. Беспорядки в стране, начавшиеся с локальных выступлений в связи с амбициозными строительными планами в районе площади Таксим, буквально в течение суток втянули в свою орбиту десятки и даже сотни тысяч человек по всей стране, а экологические лозунги стремительно переросли в политические. Протесты, ключевым требованием которых стала отставка Эрдогана и его правительства, захватывают всё новые города и социальные слои населения. В Стамбуле, Анкаре и крупных провинциальных центрах (таких как Измир и Конья) протестующие вступают в ожесточённые стычки с полицией (некоторые её подразделения по праву считаются «личной гвардией» Эрдогана), громят офисы правящей партии. Против полицейского насилия объединились даже фанаты конкурирующих футбольных команд. Стало известно о присоединении к протестующим крупнейшей в стране Конфедерации профсоюзов государственных служащих (1). Существуют предположения, что если общенациональная забастовка примет действительно массовый характер, то премьерское кресло под «падишахом» может зашататься уже всерьёз. Конечно, кризисные ситуации неоднократно случались в Турции и ранее, однако в предшествующие годы в события активно вмешивалась армия. Сегодня военные лишены этих функций, а активные действия правящей партии, направленные на искоренение в армейской среде всевозможных заговоров, внесли в неё дополнительную растерянность и неопределённость (2).

Так же как и в Египте, отличительной чертой беспорядков является отсутствие ярко выраженного лидера (или группы лидеров) и значительная роль социальных сетей, общая аудитория которых превышает в Турции 8 миллионов человек. За 24 часа пользователи Twitter написали более 2 млн. сообщений о событиях в Турции. При этом 90 % сообщений были написаны в самой стране, а половина – в Стамбуле. Около 88 % сообщений сделаны на турецком языке, из чего можно сделать вывод, что они рассчитаны преимущественно на внутреннюю аудиторию.

Имеются и другие признаки того, что активисты неожиданно вспыхнувших волнений оказались превосходно подготовленными к баталиям на информационном фронте, между тем как действия в массмедиа и Интернете правящей команды имеют (в отличие от действий полицейских на улицах и площадях) растерянно-оборонительный характер. «В настоящее время существует угроза под названием Twitter. Там можно найти много лжи (о происходящих событиях). По моему мнению, социальные сети стали главной угрозой для общества», – цитирует жалующегося на иностранцев Эрдогана Guardian. В нынешних медийных реалиях подобные заявления – кратчайший путь к тому, чтобы приобрести ярлык «душителя свободы» и «диктатора». Неудивительно в этой связи и де-факто отсутствие политической поддержки премьер-министру со стороны Запада: влиятельные СМИ и политики резко критикуют излишне жёсткие действия полиции. Так, госсекретарь США Джон Керри выразил обеспокоенность подавлением антиправительственных протестов в Турции, призвав власти страны к сдержанности. С аналогичным заявлением выступили и в Брюсселе.

При этом очевидно, что отнюдь не каждая политическая группировка или неформальная сеть, активисты которой высыпали на улицы Стамбула, Анкары и других городов, может считаться либеральной и прозападно настроенной. В числе радикальных участников акции «Занимайте Таксим» есть противники Эрдогана из всех политических групп, начиная от ультра-националистов, презирающих его за начало диалога с курдами, до левых, выступающих против излишне «прокапиталистического» социально-экономического курса и не одобряющих поддержку Анкарой боевиков в Сирии (3). В случае продолжения беспорядков успех будет способствовать наиболее непримиримым и последовательным группам, чётко понимающим свои задачи и не останавливающимся ни перед чем в процессе их достижения.

Когда речь идёт о столь бурных событиях – очевидно, надо вести речь о целом комплексе причин, как внутренних, так и внешних. Можно вести речь о вплеснувшейся на поверхность напряжённости между так называемым «мягким» (но постепенно ужесточающимся) исламизмом Эрдогана и настроениями более светской части турецкого общества – напряжённости, которая так или иначе проявлялась на протяжении большей части истории сперва Османского халифата, а после 1923 года – кемалистской республики. Несмотря на регулярные победы Партии справедливости и развития на выборах, вестернизация затронула турецкое общество достаточно широко, и даже в таких традиционно консервативных городах, как Конья, её влияние весьма заметно. Конечно, Эрдогану изначально вряд ли удалось бы заменить светское делопроизводство нормами исламского права, однако он настаивает на примате религиозно-ориентированных ценностей и символов. Например, не так давно вступил в силу закон, ограничивающий потребление алкоголя. Защищая эту новацию, премьер-министр заявил: «Я люблю свой народ, и я хочу защитить его от вредных привычек». Однако множество граждан страны не желают больше жить под зорким оком любящего отца (4).

Таким образом, можно говорить о гражданском расколе и, возможно, о некотором культурно-цивилизационном разломе, следствием чего как раз и является бурный и противоречивый характер общественно-политической и социально-экономической жизни современной Турции. Не менее важно и положение этой страны, члена НАТО, на Ближнем и Среднем Востоке, который в последние годы стал важным объектом геополитических экспериментов Запада. Деструктивная роль турецких властей в сирийском кризисе была очевидной, однако от внимательных наблюдателей не ускользнула информация о беспрецедентном давлении, оказываемом американцами на турецкое руководство по «сирийскому вопросу». Вспомним, прежний лидер Египта Хосни Мубарак тоже вроде бы считался надёжным партнёром США, однако в последние месяцы своего правления начал проявлять в отдельных решениях признаки некоторой самостоятельности…

Что касается прогнозов на ближайшую перспективу, то вполне вероятны миротворческие усилия президента страны Абдулы Гюля, формально принадлежащего к той же политической силе, что и Эрдоган, однако дистанцирующегося от решительных шагов премьера и имеющего репутацию более умеренного деятеля. Однако конечным итогом протестов светски ориентированных граждан вполне может стать усиление позиций части элит, ярким представителем которых является, например, проживающий с 1998 года в «добровольном изгнании» в Пенсильвании Фетхуллах Гюлен, имеющий на исторической родине серьёзную поддержку. Гюлен, являющийся духовным лидером глобальной сети Hizmet, в состав которой входят средства массовой информации, школы и благотворительные организации (значительная часть этих сетевых структур финансируется предпринимателями Анатолии), владеет, по замечанию британского издания The Economist, «удивительной политической властью в Турции» (5). Многие (если не большинство) избиратели Партии справедливости и развития являются последователями Фетхуллаха Гюлена и его движения, и неудивительно, что его мнение по самому широкому кругу вопросов (таким, например, как начавшийся диалог с курдами) имеет принципиальное значение (6).

31 мая в рамках своего визита в США с ним встречался лидер прокурдской Партии демократического общества Ахмет Тюрк (7), а до него, в дни визита Эрдогана в США, – его заместитель Бюлент Арынч (8). Но, видимо, дело отнюдь не только в «курдском вопросе». В середине мая в ходе одной из проповедей в завуалированной форме Гюлен уже выступил против высокомерия (9), что, несомненно, относится к стилю правления Эрдогана. Некоторые обозреватели связанной с его движением газеты Zaman также критически высказывались по этому поводу (10). Последователи Гюлена, выступавшие в последнее время союзникам руководства ПСР (но по отношению к Западу настроенные более миролюбиво), в случае продолжения беспорядков могут более чётко обозначить свою позицию. С другой стороны, в дальнейшем активизируются и другие партии и группы, включая и вполне себе радикальные.

Удивляться всему этому вряд ли приходится. Напомним, линия на принципиальный отказ от долговременной ориентации на «диктатуры» с целью освободить дорогу «тяжёлой работе демократии» была очерчена еще несколько лет назад, под занавес администрации Буша (11). Также не исключено, что проявят себя интересы других игроков, находящихся с Вашингтоном в состоянии сотрудничества / соперничества. Уже появляются оценки происходящего в Турции как «эпохального события», которое будет способствовать формированию более зрелой «турецкой демократии», и это вполне очевидно. Однако конкретные проявления этой «демократии», которая, вполне возможно, будет сопровождаться дальнейшей фрагментацией турецкого общества (с учётом исторического прошлого страны, её сложного этноконфессионального состава и непростых взаимоотношений с соседями), уже в скором будущем будут в полной мере ощущаться всеми соседями этой страны.

Примечания

(1) Main trade union backs Turkey's anti-govt protests // http://www.middle-east-online.com/english/?id=59209
(2) Более того, согласно циркулирующим в Стамбуле слухам, военные, разделяющие светские настроения, отвечали на просьбы полиции о помощи, в подавлении беспорядков отказом, а в военных госпиталях чуть ли не раздавали протестующим противогазовые маски – Dorsey J. Tahrir’s Lesson For Taksim: Police Brutality Unites Battle-Hardened Fans‏ – Analysis // http://www.eurasiareview.com/04062013-tahrirs-lesson-for-taksim-police-brutality-unites-battle-hardened-fans%E2%80%8F-analysis/
(3) Так, после взрывов 11 мая в Рейханлы на улицы города вышло несколько тысяч жителей, недовольных правительством страны, а вовсе не сирийскими властями, на которые правительство Эрдогана усиленно перекладывало ответственность за случившееся. Ранее, в 2012 году, заместитель Генерального секретаря оппозиционной НРП Фарук Логоглу обвинил правящую партию в поддержке гражданской войны в Сирии. При этом компетентность бывшего заместителя министра иностранных дел, опытного дипломата, готовившего многие важные мероприятия (в том числе по ближневосточной и сирийской проблематике) трудно поставить под сомнение.
(4) Mustafa Akyol. How Not to Win Friends and Influence the Turkish People.
(5) The Gulenists fight back. A Muslim cleric in America wields surprising political power in Turkey // http://www.economist.com/news/europe/21578113-muslim-cleric-america-wields-surprising-political-power-turkey-gulenists-fight-back
(6) Is Gulen Movement Against Peace With PKK? // http://www.al-monitor.com/pulse/originals/2013/05/gulen-movement-peace-process-pkk.html
(7) Ahmet Türk Fethullah Gülen'le görüştü iddiası // http://www.timeturk.com/tr/2013/05/31/ahmet-turk-fethullah-gulen-le-gorustu-iddiasi.html
(8) Bülent Arınç: Fethullah Gülen'le 3 saat görüştük // http://www.sabah.com.tr/Gundem/2013/05/23/bulent-arinc-fethullah-gulenle-3-saat-gorustuk
(9) Tahrir’s lesson for Taksim: Police brutality unites battle-hardened fans // Tahrir’s lesson for Taksim: Police brutality unites battle-hardened fans
(10) As Turks Challenge Their Leader’s Power, He Tries to Expand It // http://www.nytimes.com/2013/06/04/world/europe/turkish-protests-raise-questions-on-leaders-rule.html?pagewanted=all&_r=0
(11) Тюрколог Владимир Автаков вспоминает примеры восстаний в арабских странах, в ходе которых на гребне хаоса появлялись лидеры, имеющие имидж «народных» и «исламских», но в реальности – связанные по рукам и ногам США. — Турция: управляемый хаос и полиция вместо военных // http://www.iarex.ru/articles/37353.html 

Фонд стратегической культуры

Цветная интервенция в Турции

ТАСС сообщает: "По данным властей, изучивших записи последних столкновений с полицией, среди турецких экстремистов в толпе есть и иностранные наемники. "Это от 750 до тысячи человек, агентов, чьи действия оплачиваются зарубежными разведслужбами. Среди них много иностранных граждан. Они просочились в ряды манифестантов", — сообщает издание. Эти люди являются профессиональными провокаторами, получившими серьезную теоретическую подготовку, они руководят выступлениями против полиции, утверждает газета. По ее данным, значительная часть из них состоит в маргинальных левацких организациях. Протесты в Анкаре показали, что провокаторы действуют профессионально. Группы экстремистов быстро возвели в центре города баррикады и, несмотря на газ и водометы, на протяжении часов держали оборону и забрасывали полицию камнями. Между тем, окружившая район столкновений многотысячная толпа мирных демонстрантов дистанцировалась от экстремистов, призывая их прекратить агрессию, но при этом не мешая им продолжать нападения".

***

Меня поражает, когда многочисленные умники-эксперты и люди из эпицентра событий начинают разглагольствовать о том, что очередная цветная революция — никакая не цветная, не инициированная извне, что Запад в ней не заинтересован, а её причины лежат исключительно во внутриполитических процессах самой страны. Так было на Украине, когда меня с пеной у рта убеждали многочисленные очевидцы, что всё это спонтанное и искреннее волеизъявление народа.

Так было в Тунисе и Ливии, когда свидетели в блогах убеждали, что беспорядки зрели давно и виновата в них только власть.

Ровно так же нам пытались доказать, что в Египте нет ничего запланированного и привнесённого извне, а события на Тахрир застали Запад в растерянности. И даже в Сирии поначалу цветную заразу пытались всячески замаскировать,

до тех пор пока это стало вообще невозможным. То есть каждый раз наглое отрицание очевидного, и везде одна и та же песенка важных всезнающих лиц — мол, в стране давно зрели беспорядки, и это всё ожидалось, мы всё это знали, успокойтесь, всё будет хорошо...

Да, ёшкин кот, конечно, зрели! и совершенно точно, что они — эти революционные условия — существуют в каждой стране. Как уже неоднократно мне приходилось повторять, в неоколониальном мире, где большинство стран находится в прямой финансовой зависимости от доллара и ФРС, где на местах установлена элита, оторванная от собственного народа и помогающая Системе грабить его, революционная ситуация создана изначально. Её остаётся только поджечь, перевести её из потенциального состояния в кинетическое. Но в том-то и фокус, что происходит это абсолютно срежессированно. Именно в нужный момент. Не раньше и не позже. И выгодополучатель всегда и постоянно только один — не весь даже Запад (ибо континентальная Европа — та же заложница "перезагрузки"), а именно его верхушка.

Сейчас Турцию именно что поджигают со стороны. Одновременно и с разных сторон, в ключевых городах страны, агрессивно и массированно. Подключены все отморозки и бездельники страны, включая фанатов враждующих спортивных клубов. И не надо говорить о том, что технология цветных революций всем понятна и доступна и использовать её могут любые другие силы.

Истина в том, что реально использовать её может только одна сила, обладающая достаточными для этого материальными, информационными, организационно-диверсионными и прочими ресурсами. Поджечь 80-миллионную страну — это вам не пикничок устроить. Здесь элементарными формами организации не обойдёшься. Здесь должна быть чётко выстроенная сеть активистов со своей иерархией и проработанными взаимосвязями.

Афишированная турецкими властями тысяча наёмников, думаю, это только видимая часть айсберга. Но и этого достаточно, чтобы понять, насколько всё серьёзно и основательно. Сравнимо с полноценной войсковой операцией.

Давно пора понять, признать и заявить, что цветная революция и следующий за ним хаос — это не просто какая-то там софт-пауэр, а самая что ни на есть прямая, пусть и неофициальная, интервенция иностранных государств (а точнее — международной силы). Пусть поначалу не военная интервенция, но насильственная, ведущая к жертвам и потерям. Не революция как результат внутренних процессов, а именно что интервенция. Цветная интервенция, направленная на разрушение государства.

И не важно, на самом деле, кто является орудием этой интервенции — исламисты, антиисламисты-кемалисты, националисты, антиглобалисты. Для заказчиков важно другое — разрушение государства и установление кровавого хаоса.

То есть цель даже не сам режим (объявленный Западом диктатор вполне может устоять) на каком-то кусочке страны, а сам принцип неуправляемости основной территории.

Поэтому все разговоры о якобы истинных причинах беспорядков в Турции — кто с кем борется? кто к чему призывает? кто против чего выступает? и прочее — есть только увод внимания людей от главного. От внешней интервенции в официально независимую и суверенную страну. Именно эту угрозу, первым-наперво, надо видеть и осознавать. Именно её черты, элементы и приёмы надо изучать и учиться блокировать.

И последнее — для Эрдогана сейчас настает "час истины". Очень многое в судьбе Турции да и в будущем всего громадного Ближнего Востока сейчас зависит от его выбора. От того, окажется ли он настоящим лидером или даст слабину.

Во втором случае вариантов множество — уход из власти, хотя возможно сохранение должности и спад беспорядков при покорении Западу — но все они в конечном итоге ведут к гибели как самого Эрдогана, так и нынешней Турции.

Но если Эрдоган не побоится дать отпор интервентам, он обязан будет выбрать сторону Москвы, Пекина, Дамаска, Тегерана и открыто выступить против Запада. Не так, как сейчас, исподволь и в полупозиции, а откровенно и официально.

***

В конце прошлого года на встрече Эрдогана и Путина, Президент России намекнул что по отношению к сирийской проблеме у Турции и России "в ходе переговоров возникли и некоторые новые, свежие идеи (пока просто я считаю преждевременным об этом говорить) — провести дополнительные консультации". Потом он снова акцентировал, что "мы с нашими турецкими друзьями активно обсуждали эту тему, и возникли некоторые новые идеи, которые требуют дополнительного осмысления и проработки".

Наверняка "новые идеи" не заглохли. Известно, что готовился ответный визит Эрдогана в Москву. И очевидно была высока вероятность консолидированного выступления России и Турции по конструктивному разрешению ситуации в Сирии, оглашения новаторской позиции (о которой намекал ВВП в Стамбуле), выводящей ситуацию в регионе в качественно новое измерение, в перспективе возможно даже интеграционное. И все это в сам канун подготовки международной конференции по Сирии, так называемой Женевы-2 — где с доказательствами что Асад "исчадие ада" у интервентов ничего не получается.

Потому им сценарий потенциального выхода Турции из вражды с Сирией надо было немедленно пресечь. Соответственно и пресечь перспективу вступления Турции в ШОС, о чем заявил Эрдоган, и даже в Евразийский Союз, о чем были сигналы из Москвы. Нужно закрыть даже малейшую возможность разрешения вековой вражды и недоверия стран-соседей всего громадного региона — полностью в логике "разделяй и властвуй". И Турцию аврально и нагло подожгли.

Спасти Турцию в данном случае, когда Запад уже решил о её развале, может только однозначный и спешный переход её руководства в лагерь, противоборствующий хаотизации мира.

В противном случае турки и все мы получим нечто такое, по сравнению с чем Египет покажется цветочками. А именно: 80-миллионную полыхающую Малую Азию, воинственный Курдистан и загорающийся Кавказ и моря крови, распрей и беженцев. Никто, кроме ребят, сидящих в далёком Вашингтоне, в этом не заинтересован. И если не принять быстрые и правильные решения, всё пойдёт по их плану. После успешного опыта в Сирии очень бы не хотелось.

Россия навсегда