Эта схема общеизвестна: когда политикам приходится защищаться от оппонентов, им необходимо что-то предпринять, чтобы вырваться из «захвата». Ведь, как известно, лучшая оборона — это нападение. Эта схема, пожалуй, вполне объясняет обострение целого ряда конфликтов между президентом США Дональдом Трампом и Германией.

Трамп намерен на треть сократить численность американского воинского контингента в Германии, не представив, однако, никакого конкретного плана, поясняющего, какие именно части будут выведены с территории страны.

Причиной, почему он вернулся к этой угрозе, с которой впервые выступил еще в 2019 году, стало объявление Ангелы Меркель, что она из-за рисков, связанных с коронавирусом, не приедет на саммит G7 в США.

Параллельно американцы объявили о новых санкциях против частных лиц и компаний, участвующих в строительстве двух российских газопроводов: «Северного потока» через Балтийское море в Германию и «Турецкого потока» через Черное море и Турцию.

Кроме того, Трамп требует от Германии и ЕС проявлять больше солидарности в торговом конфликте с Китаем. Да и угроза повышения импортных пошлин на продукцию немецкого автопрома по-прежнему остается в силе. Что еще может случиться до 3 ноября — дня президентских выборов в США?

Согласно опросам общественного мнения, Трамп отстает от своего соперника Джо Байдена. Он испытывает давление в связи с беспорядками на расовой почве, а также вспышкой коронавируса — слишком много американцев заразились и умерли. Кроме того, никак нельзя сказать, что пандемия имеет для США менее существенные последствия, чем для других стран.

Угрозы в связи с «Северным потоком»

Американские сенаторы как от Республиканской, так и от Демократической партии подготовили законопроект, предусматривающий ужесточение санкций против компаний и частных лиц, которые участвуют в строительстве обоих газопроводов. США еще до победы Трампа на выборах 2016 года выражали недовольство сотрудничеством Германии и России в газовой отрасли. США не рассматривают «Северный поток — 2» как инструмент политики разрядки, а упрекают Германию в том, что она, с одной стороны, недостаточно активно участвует в обеспечении коллективной безопасности Европы в рамках НАТО, а с другой, платит потенциальному противнику — России, которая на эти деньги вооружает свою армию.

Когда трубопровод в конце 2019 года был построен на 90% и оставалось проложить всего 160 километров от побережья Дании до Германии, США ввели первые санкции. Швейцарская компания Allseas, владеющая специальным судном-трубоукладчиком, незамедлительно остановила работу. России понадобилось несколько месяцев на то, чтобы переоснастить два собственных корабля с целью продолжения строительных работ.

Новые же санкции направлены против банков и компаний, финансирующих, страхующих или как-то иначе поддерживающих проект.

Таким образом, в краткосрочной перспективе санкции преследуют цель помешать окончанию строительства газопровода. А в среднесрочной перспективе они нужны для того, чтобы сделать «Северный поток — 2» нерентабельным, так как участвующим в его строительстве компаниям, в частности немецким энергетическим концернам Wintershall Dea и Pegi/Eon, будут грозить финансовые последствия.

В Сенате США законопроект поддержали обе партии, и это говорит, конечно, о том, что конфликт затеян не Трампом. Так что угроза останется в силе и в случае поражения нынешнего президента на предстоящих выборах.

Угрозы в связи с торговым конфликтом с Китаем

Что касается отношений с Китаем, то Трамп и Меркель все еще имеют достаточно точек соприкосновения. Оба упрекают Пекин в том, что тот пользуется преимуществами свободного доступа на рынки и конкуренцией, связанной с рыночной экономикой, в интересах своих компаний на мировых рынках, отказываясь при этом признавать аналогичные права немецких, европейских и американских компаний на китайском рынке.

При этом, однако, Трамп и Меркель спорят по поводу того, как следует реагировать на эти вызовы. Трамп считает, что США должны оказать давление на Китай, вводя импортные пошлины на товары из Поднебесной. Кроме того, он грозит так называемым decoupling — целенаправленным отказом от товарного обмена с Китаем.

Впрочем, в Германии и других странах все громче раздаются голоса, ставящие под сомнение целесообразность «мягкого» курса. Союз немецких промышленников в своем стратегическом документе от 2019 года назвал Китай «системным конкурентом». В окружении президента Франции Эммануэля Макрона также поговаривают, что Трамп, демонстрируя готовность к конфликту, возможно, действует правильнее, чем немецкое правительство. А сторонники Меркель указывают на то, что французам проще говорить о жестких мерах в адрес Китая, потому что их экономические связи с Поднебесной не так обширны, как у Германии.

ЕС более откровенно, чем раньше, упрекает Китай в пропаганде и распространении заведомой дезинформации и рассматривает проект «Нового Шелкового пути» как попытку Китая усилить влияние в Европе. На этой неделе Брюссель ввел импортные пошлины в размере 10,9% на стекловолокно из Египта, произведенное на фабрике, построенной Китаем в рамках проекта «Нового Шелкового пути» с целью конкуренции с европейскими производителями.

Многие представители Демократической партии США поддерживают воинственный настрой Трампа по отношению к Китаю. Впрочем, в случае смены власти в Белом доме они будут действовать менее конфронтационно.

Угроза в связи с импортными пошлинами на автомобили

Среди конфликтов Трампа с Германией нельзя не упомянуть упрек в адрес немецких автоконцернов, которые якобы извлекают выгоду из нечестной торговой и таможенной политики в отношении американских конкурентов.

В доказательство своей правоты Трамп подчеркнул, что по дорогам США ездит намного больше немецких автомобилей, чем встречается американских машин на дорогах Германии. Он пригрозил исправить эту «несправедливость», введя соответствующие импортные пошлины на продукцию немецкого автопрома — или европейского в целом, ведь за торговую и таможенную сферу отвечают не немецкие, а именно европейские власти.

При этом Трамп «не замечает», что немецкий Ford является дочерним предприятием одноименного американского концерна, а Opel раньше был «дочкой» General Motors. Кроме того, он предпочитает умалчивать о том, что у крупных немецких автостроителей есть собственные заводы в США. А крупнейший экспортер автомобилей, имеющий производство в США, — BMW.

С самого своего прихода к власти в январе 2017 года Трамп неоднократно грозился ввести импортные пошлины, но так и не сделал этого. ЕС пригрозил аналогичными ответными мерами против американской продукции. В июле 2018 года тогдашнему председателю Еврокомиссии Жану-Клоду Юнкеру на переговорах в Вашингтоне удалось уладить этот вопрос. Впрочем, конфликт связан в большей степени со «спецификой» личности Трампа и вряд ли получит продолжение при новом президенте США.