После неудачных попыток договориться с Москвой о скидке на нефть Минск делает ставку на атомную энергетику. Белорусские власти обещают уже в этом году запустить Островецкую АЭС. И хотя ее строила Россия, Александр Лукашенко надеется таким образом ослабить зависимость от российских энергоресурсов. Помешать этому могут Литва, Латвия и Эстония, которые, впрочем, тоже испытывают энергодефицит, но отказываются от всего российского. Даже в ущерб себе.
Советская энергетика
Латвийская, Литовская и Эстонская ССР входили в единую советскую энергосистему (ЕЭС), которая начала формироваться еще в тридцатые годы. В середине пятидесятых электричество централизованно перераспределялось между союзными республиками.
В Прибалтике в советский период строились в основном гидроэлектростанции — сказывалась близость региона к морю. Объемы электроэнергии, вырабатываемые, например, на Рижской, Каунасской или Нарвской ГЭС, обеспечивали светом и теплом не только все население, но и промышленность балтийских республик.
Но к семидесятым электричества стало не хватать. Переброска в регион потоков энергии за счет других субъектов Союза все равно не удовлетворяла спрос. Недостаток мощностей испытывала и соседняя Белоруссия. С конца шестидесятых Минск лоббировал идею построить у себя атомную станцию. Но грунтовая площадка в Игналинском районе, которую предложил Вильнюс, больше соответствовала техническим требованиям. Вдобавок она располагалась недалеко от белорусской границы. В итоге строить станцию решили в Литве.
В 1983 году Игналинскую АЭС ввели в эксплуатацию. Объемы вырабатываемой там электроэнергии многократно превосходили мощности тепловых и гидроэлектростанций. Для сравнения: если Каунасская ГЭС в Литве ежегодно вырабатывает 376 миллионов киловатт-часов, то Игналинская атомная за год производила 12 миллиардов киловатт-часов.
Вскоре Вильнюс из импортера быстро превратился в экспортера электроэнергии. Игналинская станция обеспечивала недостающими мощностями не только Прибалтику, но и страны Восточной Европы, Белорусскую ССР и анклавную Калининградскую область. Проблема дефицита электроэнергии, казалось, была окончательно решена.
НАТО увидела в регионе «руку Москвы»
В девяностых независимые страны Балтии начали сближаться с ЕС. Параллельно избавлялись от всего советского. Разрыв предполагал и перестройку энергосистемы, которая все еще зависела от Москвы. Однако реализовать это оказалось непросто.
Энергетические системы Латвии, Литвы и Эстонии работали синхронно с ЛЭП России и Белоруссии. Это позволяло обмениваться электроэнергией в случае аварий. Выйти из системы, не создав внутри региона дополнительные мощности, означало остаться без страховки. А любой блэкаут был чреват серьезными последствиями для экономики Балтии.
Чтобы как-то обезопасить ТЭС и ГЭС от возможных перебоев с поставками, в 2001 году Латвия, Литва и Эстония подписали с Россией и Белоруссией соглашение о параллельной работе. По первым буквам в названии стран единое энергетическое кольцо получило сокращенное название БРЭЛЛ.
Пожалуй, это была единственная сфера, где у сторон не было претензий друг к другу. Но вмешался Североатлантический альянс.
В 2017 году созданный под эгидой НАТО Центр энергетической безопасности в Литве подготовил секретный доклад. В обнародованном кратком изложении документа говорилось, что БРЭЛЛ — главная угроза энергетической безопасности региона. Лейтмотивом звучал призыв покинуть эту единую систему, чтобы окончательно избавиться от российской зависимости.
Сразу после этого Латвия, Литва, Эстония взяли курс на синхронизацию своих электросетей с Западной Европой. К 2025 году они обязались покинуть БРЭЛЛ. Два года назад прибалты вошли в единый оптовый рынок электроэнергии Северных стран. Но окончательного объединения энергосистем пока так и не произошло.
Тем временем энергодефицит ощущается все острее. Ситуацию усугубляет то, что в 2009 году под давлением ЕС Литва закрыла Игналинскую АЭС. Это требование Брюссель объяснил изношенностью реакторов, что якобы могло спровоцировать аварию. Отказ выполнять это условие мог затянуть вступление Прибалтийских стран в Евросоюз.
Примечательно, что технические возможности позволяли использовать Игналинскую АЭС до 2032 года. Более того, к моменту закрытия станция вышла на максимальную мощность.
Как бы то ни было, сегодня бывшая советская республика из крупного поставщика электричества превратилась в не менее крупного покупателя. Переход на возобновляемые источники энергии компенсировал лишь четверть утраченных объемов производимого электричества. Но для стабильной работы энергосистем этого было недостаточно.
В какой-то момент страны Балтии решили объединиться и построить новую атомную станцию. Выбрали даже площадку на территории Висагинского самоуправления в Литве, расположенной недалеко от остановленной Ингалинской станции. Вопрос встал за малым — найти инвесторов и убедить, что будущая Висагинская АЭС — прибыльный и перспективный проект. Но план провалился.
Американские компании General Electric и Westinghouse вначале согласились взяться за стройку, но потом засомневались, что страны Балтии смогут расплатиться с кредитом.
Еще одно опасение инвесторов было связано с тем, что неподалеку строилась другая атомная станция — Островецкая. Заказчиком была Белоруссия, но подрядчиком выступала российская компания «Атомстройэкспорт», входящая в «Росатом». Если одновременно реализуются и балтийский, и белорусский проекты АЭС, то электроэнергию просто некуда будет девать.
Ни Латвия, ни Литва, ни Эстония (как и Белоруссия) в силу недостаточно развитых промышленных мощностей не нуждаются в огромных объемах вырабатываемой на АЭС электроэнергии, заключили инвесторы. Впрочем, они же порекомендовали несостоявшимся партнерам закупать электричество на Белорусской АЭС. Но снова вмешалась политика.
Политика вместо здравого смысла
Когда десять лет назад Александр Лукашенко заявил, что намерен построить в Белоруссии атомную станцию, соседи идею поддержали. Они рассчитывали, что белорусский лидер привлечет к строительству АЭС западных или азиатских подрядчиков.
Но Запад не горел желанием давать взаймы стране, находящейся под санкциями. Откликнулась только Россия. Белорусский президент согласился, рассчитывая, что с кредитом расплатится и Островецкая АЭС станет собственностью Белоруссии. Так или иначе, зависимость от российской нефти и газа сократится. Более того, излишки электроэнергии «батька» рассчитывал продавать соседям.
Пятнадцатого марта 2011 года Лукашенко и Путин подписали соглашение. Но через полтора года, когда стройка была в самом разгаре, Литва вдруг возмутилась, что станция будет располагаться прямо у ее границы. В этом Вильнюс увидел угрозу экологической безопасности.
В адрес и белорусских, и российских властей посыпались обвинения, что площадка под АЭС может быть использована для организации диверсий против бывших членов советской семьи. И хотя у инспекторов МАГАТЭ и Евратома не было претензий к безопасности строящейся станции, в Вильнюсе не успокаивались. Литовцы даже приняли специальный закон, запрещающий импортировать продукцию Островецкой АЭС.
Сейчас белорусская атомная станция практически достроена и ее запуск запланирован на текущий год. Россия рассчитывает на Островецкую АЭС в обеспечении электроэнергией анклавной Калининградской области. Но Литва не оставляет попыток помешать открытию станции. За помощью страна обратилась даже к США. Но те спутали все планы.
Прибывшая прошлой осенью в Вильнюс замминистра энергетики США Рита Барануол вместо критики встала на сторону Минска. Более того, она предложила выбрать Вашингтон в качестве альтернативного поставщика ядерного топлива для реакторов.
В силу сохраняющейся неустойчивости отношений с Западом белорусские власти не дали внятного ответа. К тому же американское топливо может быть небезопасно для российских реакторов. Гипотетическое вовлечение США в белорусский проект, казалось, должно снизить опасения Балтии. Литовские же власти, наоборот, расценили это как предательство со стороны Вашингтона.
«Островецкая АЭС стала символом того, что проводимая странами Балтии тридцать лет политика энергетической независимости провалилась. И, по логике Литвы, виноваты в этом Москва и Минск. Назло им (а реально — себе) прибалты хотят заморозить реактор», — объясняет белорусский эксперт Денис Мельянцов.
Еще одну причину неуступчивости Вильнюса политолог видит в личной обиде литовских властей на Лукашенко.
«В 2008 году президент Литвы Даля Грибаускайте пообещала Лукашенко посодействовать в улучшении его отношений с Западом. Она стала главным лоббистом в ЕС смягчения санкций в отношении Белоруссии. Но дружба с Москвой для Минска перевесила, и Грибаускайте решила, что Лукашенко предал ее. С тех пор напряженность в белорусско-литовских отношениях не снижается. Отсюда и попытки не допустить открытия Островецкой АЭС», — считает Мельянцов.
По словам эксперта, Литва сделала заложниками ситуации и соседей. «Позиция Латвии и Эстонии по поводу Белорусской АЭС не столь политизирована. Но дело в том, что Минск сможет экспортировать электроэнергию только через литовскую территорию. По этому маршруту предполагались поставки и в Калининград. Вильнюс настроил против себя всех соседей, но уступать не намерен», — уточняет Мельянцов.
«У прибалтийских политиков остаются фантомные боли. В советский период Вильнюс был экспортером электроэнергии. После закрытия Ингалинской АЭС Литва вынуждена жечь нефть и газ, что увеличивает риски для экологии. И от превращения Белоруссии из покупателя в продавца электричества соседей коробит», — полагает консультант ПИР-Центра Андрей Баклицкий.
Эксперты сошлись во мнении, что рано или поздно Литва осознает выгоды закупки электроэнергии с Островецкой АЭС.
«Возобновляемые источники энергии пока не могут компенсировать необходимые региону мощности. Нефть и газ будут обходиться дороже, чем атомная энергетика. Скорее всего, здравый смысл возьмет верх», — делает вывод Баклицкий.