Чем меньше времени остается до 31 октября — судьбоносной даты, на которую премьер-министр Борис Джонсон назначил Brexit, — тем интереснее становится наблюдать за конвульсиями британской политической системы.

Парадоксальным образом выход Великобритании из Евросоюза имеет отношение к России. Следовательно, те жертвы, которые Джонсон приносит на пути к Brexit, могут восприниматься в будущем как последствия именно российского воздействия на британскую и европейскую политику.

Британский премьер уже, наверное, неоднократно пожалел о своей программной статье, в которой он объявил, что именно полноценный выход Великобритании из Евросоюза, причем строго 31 октября 2019 года (и ни днем позже), будет доказательством того, что Владимир Путин был неправ, когда заявил, что у западного либерализма истек срок годности. Очень сложно понять логику этого заявления, но последствия оказались самыми печальными. Перед британским лидером стоит задача любой ценой уложиться в этот срок, а оппозиция в британском парламенте (и в его собственной партии) ему в этом довольно успешно мешает, что превращает британскую (когда-то респектабельную и серьезную) политическую систему в дурную смесь карнавала и политического ток-шоу.

Ситуация в британской политике и в процессе самого Brexit меняется быстрее, чем погода в Лондоне. Нет смысла сейчас рассуждать о деталях происходящего и тонкостях парламентских разборок между премьером и оппозицией — тем более что даже британские журналисты и эксперты уже окончательно запутались. Многие из них прямо признают, что ситуация является беспрецедентной, и решительно непонятно, что от нее можно ожидать. Однако, исходя из сложившейся ситуации, уже можно сделать несколько выводов о нынешнем британском руководстве, его конфликте с Путиным, перспективах западного либерализма и самой Великобритании.

Во-первых, Джонсон оказался патриотом себя, а не Великобритании. Более того, британский премьер решил брать пример с Дональда Трампа: если американский лидер «сдал» курдов в Сирии (что можно вообще-то считать эдакой американской традицией), то Джонсон решил предать самых ярых британских патриотов, а именно — британских лоялистов из Северной Ирландии.

Суть проблемы: из-за Brexit между Северной Ирландией и Ирландией должна была появиться так называемая жесткая граница с таможенным досмотром, пунктами пропуска и так далее. Евросоюз (и сама Ирландия) были недовольны, как были недовольны и североирландские католики, которые угрожали реактуализацией вопроса объединения Ирландии и выхода из Великобритании, что смотрелось вполне реалистично с учетом опыта кровавого противостояния между британскими лоялистами и ирландскими националистами в этом регионе.

Североирландские лоялисты (чья партия, кстати, обеспечивала Джонсону необходимые голоса для парламентского большинства) спокойно относились к «жесткой границе» с Ирландией, но требовали, чтобы любая сделка о выходе из Евросоюза ни в коем случае не создавала бы морскую границу с Великобританией, логично полагая, что в случае появления такой границы Северная Ирландия рано или поздно будет отрезана от метрополии и вольется в Ирландию, что не сулит лоялистам ничего хорошего.

Ради заключения сделки о выходе из Евросоюза до 31 октября Борис Джонсон «отрезал» Северную Ирландию от Великобритании. Несмотря на то что в документе о выходе (который на момент написания этого текста парламент отказывается принять) указано, что Северная Ирландия — это часть Великобритании, на практике в нем предусмотрено, что Северная Ирландия — это часть единого таможенного пространства Евросоюза, «жесткой границы» с Ирландией нет, а морская граница с Великобританией есть. Собственно, из-за этой капитулянтской уступки североирландские лоялисты и лишили Джонсона своих голосов.

Второй важный вывод: Джонсон готов заплатить Евросоюзу «компенсацию за развод», которая вызывает жгучее ощущение национального унижения у многих из тех, кто голосовал за Brexit. Опять же ради того, чтобы успеть до 31 октября, британский премьер пошел на максимально унизительную меру: он согласился с требованиями Брюсселя выплатить 33 миллиарда фунтов (это примерно 42 миллиарда долларов) компенсации европейскому бюджету — за недополученные из-за выхода Великобритании доходы. Притом что одна из программных целей Brexit озвучивалась как «хватит кормить Евросоюз».

Но самый главный вывод заключается в том, что Джонсон, по сути, обманул избирателей, обещая им некий окончательный Brexit. На самом деле даже в том маловероятном сценарии, в котором «сделку Джонсона» все-таки примут до 31 октября, Великобритании еще предстоят многолетние (судя по аналогичному опыту Южной Америки) переговоры о торговле с Евросоюзом, в рамках которых Евросоюз может (и, судя по настрою европейских политиков, будет) принуждать Великобританию, которая не может нормально жить без открытого европейского рынка, к практически любым уступкам в плане соблюдения европейских стандартов. А также трудовых, экологических и даже налоговых норм. Часть британских избирателей надеется на то, что после Brexit в Великобритания превратится в эдакий Сингапур-на-Темзе, но это произойдет только в том случае, если это позволит сделать Евросоюз. А у него нет никаких мотивов делать свободную Великобританию успешной, а зато есть серьезные мотивы сделать жизнь свободной Великобритании настоящим адом — просто чтобы другим желающим выйти из ЕС было неповадно.

Британская The Times пишет: «Перед нами тянутся долгие месяцы подробных и мучительных переговоров о наших будущих торговых отношениях с ЕС. Многие просто не осознают, что эта следующая глава существует. Лорд Купер, основатель компании по проведению опросов Populus, который регулярно проводит фокус-группы по Brexit, говорил о «критическом недопонимании среди многих избирателей, которые полагают, что «сделка», из-за которой депутаты спорят, охватывает не только условия, на которых мы покидаем ЕС, но и детали наших торговых отношений после того, как мы выйдем». Когда этим фокус-группам говорят, что Brexit инициирует более длительную фазу переговоров и согласований торговых условий, ответом часто становится «молчание в ужасе».

Когда британские избиратели окончательно осознают, во что их впутали ведущие политики страны, независимо от партийной принадлежности, скорее всего, они согласятся с позицией российского лидера о плачевном состоянии самого фундамента западных политических систем.

Впрочем, Борис Джонсон может списать эти проблемы на происки русских хакеров, журналистов и шпионов. Признавать свои поражения британские политики не приучены.