В понедельник 3 декабря неожиданным заявлением министр энергетики Катара Саад аль-Кааби предупредил ОПЕК, что его страна направила всю необходимую документацию, чтобы в январе 2019 года начать выход Катара из нефтяной организации. Аль-Кааби подчеркнул, что это решение никак не связано с недавними конфликтами с Эр-Риядом, и скорее представляет собой стратегический выбор Дохи с целью сконцентрироваться на поставках СПГ — Катар, как и Российская Федерация, является одним из крупнейших его глобальных экспортеров. Несмотря на ежегодный уровень добычи нефти всего 1,8% от общей добычи всех стран ОПЕК (около 600 000 баррелей в день), Катар — один из основных членов организации и всегда обладал сильным политическим влиянием на принятие решений в организации. В глобальном смысле, когда международные отношения входят в многополярную фазу, такие вещи, как сотрудничество и развитие, становятся фундаментальными, так что не стоит удивляться решению Дохи выйти из ОПЕК. Сегодня эта организация — лишь одна из нескольких, больше не имеющих в 2018 году важных целей, учитывая новые реалии, управляющие международными отношениями и значимость Российской Федерации на нефтяном рынке.
Помимо этого, Саудовская Аравия требует, чтобы организация поддерживала высокий уровень производства нефти из-за давления со стороны Вашингтона, стремящегося добиться низкой цены барреля нефти. Мишенью энергетической стратегии США являются доходы Ирана и России от нефтяного экспорта, а кроме того, быстрый экономический подъем в США. Трамп часто говорит о падении цены на нефть как своей личной победе. В день США импортируют около 10 миллионов баррелей нефти, потому-то Трамп ошибочно считает, что снижение цены за баррель может пойти на пользу американской экономике. Экономическая реальность демонстрирует сильную корреляцию между ценой нефти и финансовым ростом страны, причем низкие цены на сырую нефть часто соответствуют замедлению экономики.
Необходимо помнить, что для сохранения низких цен на нефть от стран ОПЕК требуется удерживать высокий уровень добычи, что удваивает их ущерб самим себе. Во-первых, они получают доход ниже прогнозируемого, и во-вторых, они истощают свои нефтяные ресурсы ради стратегии, проводимой в ОПЕК Саудовской Аравией ради удовлетворения амбиций Белого дома. Ясно, что подобная стратегия для стран вроде Катара (и, возможно, в ближайшем будущем Венесуэлы и Ирана) имеет мало смысла, учитывая дипломатические и коммерческие расхождения с Эр-Риядом, возникающие из-за напряжённости между странами Залива.
Напротив, организация ОПЕК+, в которую входят и другие страны, например, Российская Федерация, Мексика и Казахстан, по-видимому, теперь намерена определять положение с нефтью и цену за баррель. В данный момент ОПЕК и Россия договорились сократить производство на 1,2 миллиона баррелей в день, что противоречит желанию Трампа добиться повышения нефтедобычи.
Своим выбором Катар подает ясный сигнал региону и традиционным союзникам, сдвигаясь в сторону ОПЕК+ и сближая свои интересы с интересами Российской Федерации и её всеобъемлющей нефтяной и газовой стратегией, двумя секторам, в которых Катар и Россия контролируют доминирующее доли рынка.
Кроме того, глобальная стратегия России и Катра также приближает и вовлекает таких партнёров, как Турция (будущий энергетический хаб, соединяющий Восток и Запад, равно как Север и Юг) и Венесуэлу. В этом смысле встреча Мадуро и Эрдогана выглядит прелюдией к дальнейшей реорганизации ОПЕК и членства в ней.
Потеря Саудовской Аравией лидерства на нефтяном и финансовом рынках идёт рука об руку с наращивание влияния таких стран, как Катар и Россия в их энергетическом секторе. Переформирование потоков поставок энергоносителей и финансов сигнализирует о явном упадке партнёрства Израиль-США-Саудовская Аравия. Дня не проходит без коррупционных скандалов в Израиле, обвинений в адрес саудовцев из-за Кашогги и Йемена, а также неудачной стратегии Трампа в коммерческой, финансовой или энергетической областях. Путь, на который обречено это трио, проявляется лишь в снижении влияния и власти, всё большей и большей самоизоляции и от противников, и даже от исторических союзников.
Как показал трёхсторонний саммит в Буэнос-Айресе, сильная евразийская группировка в составе Москвы, Пекина и Нью-Дели, по-видимому, имеет все основания развивать идею многополярной структуры с целью избежать дальнейшего доминирования США на нефтяном рынке путём получения сланцевых доходов или подчинения таких союзников, как Саудовская Аравия, даже при том, что недавний скачок производства стал явным сигналом Эр-Рияда в адрес США. В этом смысле решение Катара выйти из ОПЕК и начать сложные и исторически важные дискуссии с Москвой по СПГ в формате расширенной ОПЕК отмечает явный упадок Саудовской Аравии как глобальной энергетической державы, которая будет заменена Москвой и Дохой, как ключевыми игроками в на энергетическом рынке.
Формально решение Катара не связано с междоусобицей, возникшей между Саудовской Аравией и небольшим эмиратом. Однако стало очевидным, что к этому историческому решению привёл целый ряд факторов. Неудачная военная кампания в Йемене ослабила Саудовскую Аравию на всех фронтах, особенно военном и экономическом. Нанесённый самим себе ущерб падением цены на нефть быстро истощает саудовские валютные резервы, теперь они достигли нового минимума — менее 500 миллиардов долларов. События, связанные с Мохаммедом бин Салманом (МБС) поставили под сомнение законность мировой репутации Эр-Рияда как надёжного дипломатического посредника. Внутренние и внешние репрессии королевства вынудили НКО и правительственные органы, например, Канады высказать официальное осуждение, и отнюдь не на пользу сомнительной позиции МБС.
В Сирии победа Дамаска и его союзников укрепила роль Москвы в регионе, усилила влияние Ирана и привело Турцию и Катар в лагерь сторонников многополярности, причём на Ближнем Востоке Тегеран и Москва сегодня стали основными действующими лицами. В смысле военного доминирования произошел явный сдвиг от Вашингтона к Москве, и с точки зрения энергетической политики Доха и Москва оказываются победителями, а Эр-Рияд — снова в стане проигравших.
Пока саудовская королевская семья продолжает угождать Дональду Трампу, склонного принимать во внимание израильские интересы в регионе, положение королевства лишь ухудшается. Недавнее соглашение между Москвой и Эр-Риядом свидетельствует, что кто-то в саудовской королевской семье это понял.
Такие страны, как Турция, Индия, Китай, Россия и Иран понимают преимущества принадлежности к многополярному миру, обеспечивая таким образом коллективную взаимовыгодную геополитическую устойчивость. Сверка отношений Катара и Российской Федерации в области поставок энергоносителей, по-видимому, следует в этом генеральном направлении, представляя своего рода "G2" по СПГ, что лишь укрепит позиции Москвы на глобальной шахматной доске, одновременно гарантируя Дохе внушительное военное прикрытие в случае дальнейшего ухудшения отношения между Катаром и Саудовской Аравией.