Через три года Евросоюз будет отмечать семидесятилетие своего существования. В 1951 году шесть европейских стран: Бельгия, ФРГ, Голландия, Люксембург, Франция и Италия учредили Европейское объединение угля и стали. Через шесть лет к нему добавились Европейское экономическое сообщество (Общий рынок) и Европейское сообщество по атомной энергии (Евратом). Эти три сообщества были преобразованы в 1992 г. в Евросоюз (ЕС). За семь лет до подписания Маастрихстского договора, положившего начало ЕС, было подписано Шенгенское соглашение, которое упразднило внутренние границы в Европе.

Все без малого семь десятилетий существования объединенной Европы ее главным действующим лицом была ФРГ, быстро восстановившая экономическую мощь. Лидерство Германии в сфере экономики закрепило введение в 1999 году единой европейской валюты – евро. Без особого риска ошибиться можно сказать, что последние пару десятилетий Германия была первой экономикой Европы и исправно, пусть и с разной скоростью тащила за собой европейский состав, сейчас состоящий, не считая немецкого локомотива, из 27 европейских вагонов. 

«Немецкая экономика» и «успех» уже так давно стоят рядом, что считаются многими само собой разумеющимися. Точно также «приклеились» к четвертой экономике планеты и слова «сверхуспешный экспорт». Достаточно сказать, что у Германии крупнейшее в мире положительное сальдо торгового баланса – 287 млрд долларов.

Между «сильный Евросоюз» и «мощная немецкая экономика» уже давно стоит знак равенства. В Берлине и в Брюсселе автоматически считают, процветающая Германия является обязательным условием для процветания остальной Европы. Однако в последние годы все больше экономистов считают немецкую экономику своего рода «черным лебедем», который может привести к распаду объединенной Европы. Никто не подсчитывал вероятность такого сценария и не определял дату общеевропейского апокалипсиса, но она, может быть не так уж и далеко. Положительное сальдо в торговле Берлина вызывает у большинства европейских партнеров раздражение, потому что обогащает немцев за счет остальных европейцев. Статус первой экономики дает Берлину возможность диктовать свои условия остальной Европе. Особенно это относится к внутренней политике ЕС, начиная от миграционной политики и заканчивая политикой жесткой экономии, навязанной ФРГ многим европейским государствам.

Негативное отношение к Германии – общепризнанный факт, который признают даже немецкие политики.

«Германия – четвертая экономика мира,- объясняет член Европарламента от ФРГ Фабио де Мази сайту Debating Europe.- Германия обладает огромным политическим и экономическим весом в Евросоюзе в немалой степени благодаря тому, что разница между немецким экспортом и импортом постоянно увеличивается. Профицит означает, что у торговых партнеров ФРГ растут долги. Это приводит к тому, что Германия стала единственной страной, которая обладает достаточно сильными финансами для спасения наиболее крупных должников в еврозоне. Только на самом деле это спасение не стран, а банков. В общем итоге все это приводит к тому, что Германия все чаще диктует свою волю еврозоне…»

Экономическое доминирование ФРГ в Европе приводит к многочисленным напряжениям. Недовольство на местах продолжает накапливаться и в любой момент может привести к взрыву по отношению не только к Брюсселю, формально возглавляющему объединенную Европу, но и к Берлину, который уже не первый год фактически стоит у руля ЕС.

Ближе всего к критической точке, по мнению аналитика Европейского совета по международным отношениям (ECFR) Себастьяна Далльена, сейчас находится Чехия, где, к примеру, рабочие на автозаводе Volkswagen зарабатывают в три раза меньше своих немецких коллег в Вольфсбурге. Чехи считают, что своим высоким уровнем жизни немцы обязаны им.

«Это ощущение европейцев второго сорта, когда разговор заходит о зарплатах,- уверен Далльен,- имеет далеко идущие последствия в разных областях».

Наиболее заметны последствия в миграционном вопросе, который и сейчас сохраняет остроту и актуальность. Об этом говорят высокие результаты сторонников жесткой миграционной политики и националистов на выборах в большинстве европейских стран. Достаточно вспомнить Венгрию, опоясывающуюся колючей проволокой, и Францию, вновь открывающую на границах пропускные пункты. В немалой степени недовольством мигрантами, пусть и трудовыми, объясняется и победа евроскептиков на референдуме о членстве Великобритании в Евросоюзе.

По худшему сценарию, считает Ozy, первыми Евросоюз могут покинуть Венгрия и Австрия. Это неминуемо приведет к резкому усилению давления на евро и возвращению национальных валют. Падение евро приведет к массовому оттоку капиталов из европейской экономики, которой, конечно, придется забыть о полном восстановлении от кризиса. Эффект домино охватит всю планету.

Давление на Евросоюз усиливается. Очередная критическая точка совсем близко. В предстоящее воскресенье состоятся парламентские выборы в Италии. Все шансы стать самой многочисленной партией в итальянском парламенте имеют популисты из «Пяти звезд». Не скрывают своего скептического отношения как к евро, так и к Евросоюзу и правые из «Лиги Севера», которые скорее всего будут участвовать в создании правящей коалиции. При этом Брюссель не должен успокаивать недавний отказ этих партий от требований возврата лиры, потому что это явно тактический маневр для завоевания дополнительных голосов на выборах