Сближение между Россией и Саудовской Аравией серьезно осложняется в связи с экономическими трудностями и иранским фактором

Сближение между Россией и Саудовской Аравией серьезно осложняется в связи с экономическими трудностями и иранским фактором

Король Саудовской Аравии Салман, как ожидается, посетит Москву в начале нынешнего месяца, чтобы встретиться с президентом России Владимиром Путиным. Этот визит может многим показаться очередным признаком улучшения отношений между королевством и Россией.

Подпись к изображению: Президент России Владимир Путин встречается с Мохаммедом бин Салманом, ныне наследным принцем Саудовской Аравии, в июне 2015 года

Две страны, которые были противниками в годы холодной войны, в последнее время все чаще сотрудничают между собой после пятнадцати лет крайне неустойчивых отношений. Они совместно добились сокращения объемов добычи нефти для укрепления мировых цен. Поступают сообщения о том, что в настоящее время ведутся переговоры по нескольким проектам в нефтегазовой сфере. Вновь появились слухи о том, что Эр-Рияд готовит крупную сделку по приобретению оружия у России. Самое главное, Саудовская Аравия, похоже, отказалась от поддержки сирийских повстанческих группировок, стремящихся свергнуть режим Башара аль-Асада, и встала на сторону России в ее усилиях по урегулированию конфликта. Однако, будет ли визит саудовского монарха в Москву на самом деле означать фундаментальный сдвиг в двусторонних отношениях?

Любые связи, возникающие между Москвой и Эр-Риядом, остаются хрупкими. Действительно, хотя Саудовская Аравия, безусловно, предпочла бы видеть Башара аль-Асада лишенным власти, Эр-Рияд гораздо меньше беспокоит судьба сирийского режима, чем главный региональный соперник, Иран, союзник России, чье влияние в регионе Эр-Рияд хотел бы свести к минимуму. В какой степени Москва окажется готова помочь саудитам на этом фронте, пока остается неизвестным. Россия со своей стороны надеется на приток инвестиций из Саудовской Аравии, однако, низкие цены на нефть, дефицит бюджета и весьма дорогостоящая военная кампания в Йемене привели к кардинальному сокращению финансовых возможностей королевства. Исходя из сложившихся обстоятельств, будет весьма непросто сбалансировать геополитические и экономические интересы двух стран.

Недавняя история позволяет предположить, что даже если Саудовская Аравия и Россия находятся сегодня на пути к сближению, этот путь будет весьма извилистым, а возможно даже тупиковым. Даже после завершения холодной войны взаимоотношения между Москвой и саудовским королевством были скорее враждебными, чем дружественными, из-за разногласий по различным проблемам, включая такие как российская политика в Чечне, ее связи с Ираном, двусторонняя торговля и инвестиции, а также политика в области нефтедобычи. Саудовско-российские отношения несколько улучшились после визита в 2003 году тогдашнего наследного принца Абдаллы в Москву. Затем Владимир Путин во главе огромной делегации российских бизнесменов посетил Эр-Рияд в 2007 году. Однако, нежелание России присоединиться к Саудовской Аравии и ОПЕК в их планах сокращения темпов добычи нефти для повышения мировых цен после глобального финансового кризиса 2008 года стало новым негативным фактором. Двусторонние отношения заметно ухудшились после 2011 года, когда Россия, как и Иран, поддержала режим сирийского президента Башара аль-Асада в борьбе против суннитских оппозиционных формирований, действующих при поддержке Саудовской Аравии.

Хотя общая уязвимость Москвы и Эр-Рияда перед понижением цен на нефть обусловливает наличие некоторых общих интересов, их сотрудничество на экономическом фронте, вероятно, также столкнется со значительными затруднениями.

Прежде всего, возрождение взаимной заинтересованности в сотрудничестве между Саудовской Аравией и Россией, по-видимому, продиктовано обоюдным отчаянием в связи с ростом масштабов добычи сланцевой нефти в Соединенных Штатах. С увеличением объема производства в США, отсутствие сотрудничества между Россией и Саудовской Аравией может подтолкнуть цены к дальнейшему падению, что нанесет ущерб экспортным доходам обеих стран. Проблема, разумеется, состоит в том, что хотя стабилизация цен на нефть отвечает краткосрочным интересам Москвы и Эр-Рияда, ее долгосрочный эффект заключается в том, что она подтолкнет темпы добычи сланцевой нефти в США, которая становится все менее дорогостоящей благодаря техническим инновациям, и, тем самым, может привести к новой волне снижения мировых цен на нефть в не столь отдаленном будущем. Учитывая дефицит бюджета в обеих странах, около 1 процента в России и 7,7 процентов в Саудовской Аравии, это весьма мрачная перспектива.

Во-вторых, стесненные экономические обстоятельства Саудовской Аравии вряд ли позволят серьезно увеличить объем двусторонней торговли против его нынешних скромных значений, менее полумиллиарда долларов в 2016 году. Маловероятно и то, что Москва получит какие-либо выгоды, на которые, возможно рассчитывает Путин, как, например, расширение саудовских инвестиций в российскую экономику и крупные покупки саудитами российских вооружений, которые уже давно обсуждаются между Москвой и Эр-Риядом.

Недавние сообщения о том, что лидеры Саудовской Аравии смирились с перспективой сохранения режима Асада в Сирии, ни в коей мере не отражают подлинного примирения между Эр-Риядом и Дамаском, а скорее являются вынужденным уточнением приоритетов Саудовской Аравии. События последних нескольких месяцев крайне измотали Эр-Рияд: США и Турция больше не заинтересованы в поддержке противников Асада, а Саудовская Аравия увязла в Йемене, где Россия маневрирует между противоборствующими сторонами. Учитывая все это, Эр-Рияд просто не в состоянии позволить суннитским повстанцам удерживать даже те остатки территории, что они контролируют, перед лицом наступления сирийской армии при поддержке России и Ирана. Тем не менее, Эр-Рияд глубоко встревожен степенью иранского влияния в Сирии и в целом на Ближнем Востоке, а единственной силой, на которую можно надеяться, что она ограничит это влияние, является другой союзник Асада, Россия.

Однако, окажется ли эта надежда реалистичной, особенно в свете смещения баланса сил в Сирии и Ираке? В последние годы российские официальные лица говорили своим коллегам из Израиля и стран Персидского залива, что если они на самом деле обеспокоены ролью Ирана в Сирии, в этом случае им лучше поддерживать российские силы, чтобы сдержать экспансию Ирана, и, следовательно, способствовать расширению присутствия Москвы. Пока позиции группировки ДАИШ в Сирии и Ираке были сильны, Москва даже могла утверждать, что Тегеран является необходимым союзником в борьбе против общей угрозы. Но теперь, когда ДАИШ значительно ослаблена, Иран и его союзники, в частности Хезболла и иракское шиитское ополчение, оказались на гребне успеха в Сирии и Ираке.

Было бы отнюдь не удивительно, если бы Москва и Тегеран сами вступили в борьбу за влияние в Сирии, теперь, когда их общий союзник Асад более или менее в безопасности, а их общие враги, группировка ДАИШ и другие суннитские арабские оппозиционные формирования, серьезно ослаблены. Тот факт, что Москва сотрудничает с курдами как в Сирии, так и в Ираке, в то время как Тегеран и Анкара работают против них, показывает, что определенные трения уже возникли. Поскольку враждебность в отношениях между Саудовской Аравией и Ираном, по всей видимости, сохранится, несмотря на некоторые неуверенные признаки разрядки, надежды Саудовской Аравии на то, что Москва одолеет Тегеран в борьбе за влияние в Дамаске, вполне рациональны.

Однако, до какой степени Москва готова рисковать ухудшением своих отношений с Тегераном ради усиления влияния в Сирии, не говоря уж об укреплении связей с Эр-Риядом? Россия, конечно, хотела бы достичь всего: доминирующего положения в Сирии, улучшения отношений с Эр-Риядом и сохранения прочного альянса с Тегераном. Но удастся ли это ей на самом деле – отнюдь не факт. Как это ни парадоксально, враждебность администрации Дональда Трампа в отношении Ирана может заметно усилить позиции Москвы. В годы правления Обамы Кремль опасался, что стремление Вашингтона к ядерной сделке с Тегераном приведет к общему сближению между Соединенными Штатами и Ираном, что означало бы снижение зависимости последнего от поддержки со стороны России. Тогда у Москвы был сильный мотив не раздражать Тегеран без особых причин, из опасения подтолкнуть его к сближению с Соединенными Штатами. К счастью для Москвы, участие Ирана в войне на территории Сирии и появление в Вашингтоне новой администрации, помогли предотвратить реализацию такого сценария.

Враждебность администрации Трампа в отношении Ирана способствует усилению зависимости Ирана от России, возможно даже до такой степени, что Тегеран будет вынужден воздержаться, если Москва предпримет те или иные действия, которые вызовут недовольство иранских властей. Даже наращивание российского влияния в Сирии или улучшение отношений между Саудовской Аравией и Россией не обязательно приведет к тому, что иранские аятоллы почувствуют необходимость потепления отношений с Трампом. Тем не менее, Тегеран, несомненно, яростно соперничает с Москвой за влияние и доминирование в Сирии, и в то же время провозглашает свое стремление сотрудничать с ней в борьбе против общей американской угрозы.

Невозможно предсказать, как все это отразится на дальнейших событиях. Однако, одно представляется весьма вероятным: если готовность Эр-Рияда улучшить отношения с Москвой основана на убеждении, что лишь Россия способна на самом деле ограничить иранское влияние в Сирии и других местах, то появление убедительных свидетельств того, что Россия не способна или не станет делать этого, может привести к очередному спаду в отношениях между Саудовской Аравией и Россией. Первой «жертвой» может оказаться желание саудитов приобретать российские вооружения. Эр-Рияд указывает, что мог бы сделать такое военное сотрудничество долгосрочным, если бы Москва дистанцировалась от Тегерана. Однако Москва не выражает желания поступать подобным образом.

Во время предстоящего визита короля Салмана в Москву, российская сторона, без сомнения, захочет обсудить детали предполагаемой продажи королевству российских вооружений, а также инвестиции Саудовской Аравии в российскую экономику. Однако, король Салман и его сын, наследный принц, будут гораздо более сосредоточены на выяснении того, какие планы могут быть у Москвы для ограничения иранского влияния в Сирии и других странах региона. Если одна из сторон разочарует другую, другая, несомненно, отплатит той же монетой. В то же время, некоторые российские наблюдатели уже строят догадки по поводу того, когда (а не если) Москва выйдет из соглашения с Эр-Риядом по поводу ограничение темпов добычи нефти.