«Когда речь заходит о молодых владельцах медицинских компаний, на ум приходят неудачные истории: например, провал проекта Theranos, основанного Элизабет Холмс. Как выяснилось, компания обманывала инвесторов и клиентов, рекламируя оборудование, которые на самом деле не работало так, как требовалось. Другой пример — предприниматель и генеральный директор Turing Pharmaceuticals Мартин Шкрели, компания которого выкупила права на производство лекарства от токсоплазмоза и взвинтила его цену с $13,5 за таблетку до $750», — пишет TechCrunch.
Подобные происшествия, продолжает автор заметки, часто мешают работать и другим молодым компаниям в отрасли. Среди руководителей таких проектов — Вивек Рамасуами. 31-летний предприниматель руководит компанией Roivant. По его задумке, однажды Roivant должна объединить множество фармацевтических компаний, которые будут заниматься созданием новых лекарств и поиском способов удешевить производство уже существующих.
Рамасуами — уроженец американского города Цинциннати. Изучал биологию в Гарварде, а после — юриспруденцию в Йеле. В 2007 году будущий предприниматель получил место аналитика в нью-йоркском хедж-фонде QVT Financial. По его словам, тогда же он впервые лично столкнулся с проблемой, над решением которой работает сейчас.
Вивек Рамасуами заметил, что многие фармацевтические фирмы отказываются от работы над новыми препаратами, даже если разработки обещают оказаться эффективными — кто-то решает сосредоточиться на другой области, у кого-то не хватает ресурсов, чтобы довести разработку до конца. «Предприниматель увидел возможность: существовало множество почти законченных исследований, которые при наличии средств можно было бы быстро завершить и вывести препарат на рынок».
В 2014 году Рамасуами основал свою компанию. Фонд QVT Financial вместе с израильской компанией Dexcel Pharma инвестировали в проект $100 млн. И за несколько лет, считает TechCrunch, стартапу удалось достичь значительных успехов.
«Пока Кремниевая долина сходила с ума по Theranos, Roivant приобрела права на разработку и производство десятка препаратов. Один из них — средство против болезни Альцгеймера, вокруг которого позже была сформирована отдельная компания Axovant Sciences. В 2015 году Axovant Sciences вышла на IPO, хотя ещё не была завершена третья фаза испытаний препарата», — рассказывает TechCrunch.
IPO проекта стало крупнейшим для биотехнологической компании в США — Axovant Sciences удалось привлечь в его ходе $360 млн. Сейчас акции Axovant, которые в начале торгов стоили $15, торгуются по цене в $13,5.
Другой проект Roivant — Enzyvant Sciences. Компания занимается изучением редких генетических заболеваний — например, болезни Фарбера и синдрома Ди Джорджи. По словам Рамасуами, эти болезни слишком плохо изучены — «часто их существование и вовсе игнорируют».
Вместе со старейшей японской фармацевтической компаний Takeda Pharmaceuticals Вивек Равасуами запустил ещё один медицинский стартап — Myovant Sciences. Эта компания сконцентрирована на болезнях и проблемах со здоровьем, с которыми сталкиваются женщины. Препараты, разработкой которых она занимается, должны помочь женщинам бороться с эндометризом или миомами (вид доброкачественных опухолей) матки.
Сейчас Takeda Pharmaceuticals проводит третью фазу тестирования препарата для борьбы с миомами матки в Японии (на третьей фазе клинических исследований препарат тестируют на более 1000 пациентов и готовятся к одобрению лекарства со стороны регулирующих органов). В 2016 году Myovant Sciences также разместила свои акции на бирже. IPO компании стало одним из крупнейших биотехнологических выходов на биржу за год.
Основным преимуществом Roivant, полагает автор материала на TechCrunch, является её подход к ведению финансов. Препарат для борьбы с болезнью Альцгеймера, который разрабатывает Axovant, был выкуплен у компании GlaxoSmithKline, решившей сосредоточиться на другой области. В качестве аванса Axavant заплатила $5 млн. В случае вывода препарата на рынок проект заплатит ещё $160 млн и 12,5% от продаж. По мнению TechCrunch, лекарство может принести компании большие деньги, и покупка окажется довольно выгодной.
К 2017 году Roivant привлекла более $1 млрд финансирования. Руководство компании не раскрывает точный объём инвестиций и имена инвесторов, но рассказывает, что последний раунд компании, в котором принял участие хедж-фонд Viking Global Investors, «оказался одной из крупнейших, если не крупнейшей сделке на биотехнологическом рынке».
Roivant также делает ставку на сильных специалистов. Например, компанией Myovant Sciences руководит Линн Силли — эндокринолог с 20-летним стажем в области разработки и исследований новых препаратов.
Рамасуами планирует создавать отдельные компании для каждого препарата. К работе над препаратами привлекаются ученые, которые вели разработки изначально. Если разработка оказывается успешной, исследователи получают большое вознаграждение. Если нет — переходят в другие проекты под крылом холдинга. В традиционных фармацевтических фирмах, пишет TechCrunch, учёные получают большие премии, только если препарат хорошо продаётся, а если разработка зашла в тупик — чаще всего попадают под сокращения.
По мнению предпринимателя, такая политика позволит компании захватить лидерские позиции на рынке. «Очень важно привлекать и удерживать талантливых исследователей в компании, даже если один препарат потерпел неудачу», — говорит он.
Как пишет TechCrunch, специалистов отрасли волнуют многие вопросы, связанные с подобными компаниями, — в том числе, не образовался ли в биомедицине «пузырь». Журналистов волнует, что компания Рамасуами «взялась буквально ниоткуда и уже заканчивает разработку препарата для борьбы с болезнью Альцгеймера».
Автор материала замечает, что хотя Roivant действительно молода, у неё пока нет стопроцентно выигрышного проекта. Основатель компании говорит, что нет никакой уверенности, что препарат против болезни Альцгеймера будет работать, хотя Axovant и её учёные провели «глубокие исследования».
«Руководство компании и её инвесторы надеются, что при том темпе, в котором работает компания, её вложения окупятся и хотя бы часть препаратов окажется успешной. Возможно, ей даже удастся создать что-то принципиально новое — с помощью технологий и исследователей, которых она найдёт для продолжения существующих проектов», — пишет автор заметки.
Если этого не случится — что ж, сравнения с Холмс и Шкрели не избежать. Но Рамасуами это не очень волнует.
«Чем больше молодых людей врываются в отрасль с обещаниями полностью её изменить, тем скептичнее настроены специалисты, — смеётся предприниматель. — Но к нашей бизнес-модели это не имеет отношения. Кроме того, я хочу призвать молодых специалистов обратить внимание на другие отрасли, кроме финансов и консалтинга, а особенно на фармацевтический рынок. Здесь много проблем, которые долгое время игнорировали. А сам рынок во много раз превосходит по объёмам большинство отраслей, в которых работают компании из Кремниевой долины».