Голодные бунты «аграрной сверхдержавы»

Иностранным компаниям интересно инвестировать в агропромышленный сектор украинского хозяйства.

Это известно давно – инфраструктура и земля в этом секторе приносят огромные прибыли.

Именно поэтому на церемонии подписания в Кабинете министров соглашения об инвестировании в порт «Южный» ста миллионов долларов посол США Джеффри Пайетт заявил, что Украина может стать некой «аграрной сверхдержавой». Основание для этого – два факта. Это четверть мировых черноземов и 14,5 миллиардов долларов от экспорта сельхозпродукции.

Посол лукавит. Ни одна ресурсная страна никогда не была реальной сверхдержавой, даже просто значимым государством стать сложно, разве что только ты торгуешь нефтью.

Государство с сырьевой экономикой обречено быть беззащитным перед экономическими колебаниями и конъюнктурой рынка.

Почему как Пайетт, так и поддакивающий ему Порошенко, объявивший сельское хозяйство приоритетной отраслью экономики, говорят неправду, нам расскажет ученый с мировым именем Владимир Панченко.

Мы возьмем краткий пересказ, но сначала предыстория – именно аграрного пути, заработка на природных богатствах вместо использования научного и производственного потенциала, так боялись противники евроинтеграции.

И именно этот путь становления экономической колонией, поставщиком продуктов, представляется нам сейчас как единственный экономически и политически верный.

Далее по тексту.

Аграрная страна не равно богатая страна. Даже больше – не равно сытая страна.

В аграрных придатках мировой экономики наиболее часты продовольственные бунты, несмотря на высокий уровень развития сельского хозяйства и значительные иностранные инвестиции в него.

Страны, которые поставляют продукцию узкого сектора, крайне уязвимы для колебания мировых цен. И они не могут регулировать норму прибыли, так как она определяется не затратами на производство и доставку, а мировой биржей, на которой всегда может найтись более выгодный поставщик.

Как свидетельствует мировой тренд движения цен на продовольственные продукты, косвенно зависящий от цен на нефтепродукты, но с небольшим запозданием, стоимость продукции аграрного сектора росла в период с 2000 по 2008 год – до самого кризиса. Стоившая в начале тысячелетия сто пять долларов тонна пшеницы в 2008 году на волне проблем экономик стоила уже 439 долларов.

С прекращением же кризиса 2008-2009 годов цены на основной ряд сельхозпродукции (пшеница, ячмень, кукуруза, подсолнечник) показывают восьмилетнее падение цен, усугубляющееся низкими ценами на нефтепродукты, что дает низкую себестоимость за счет топлива.

Колебания рынка наиболее ощутимо бьют по этому сектору. Если на продукцию автомобильной промышленности размах колебаний составляет 7-14%, то за аналогичный период 2013-2015 годов падение стоимости зерна составило 60%.

Проблема возникает та же, что и с нефтью. Можно увеличивать сколь угодно объемы сборов, но при падающей цене мы не станем больше зарабатывать. А превышение спроса предложением – заработаем, вместе с дальнейшим понижением уровня цен.

В этом основная проблема аграрного сектора перед наукоемкими производствами. Потратив на тонну зерна сто долларов, мы выручим сверху долларов тридцать (цены взяты на 26.02.2016).

Создав двигатель к самолету, мы получаем сверху от 100% до 400% прибыли на себестоимость.

И это становится мировым трендом – отказ от того, чтобы быть поставщиком продуктов. В пример можно поставить таких традиционных зерновых гигантов как Австралия, Бразилия, даже Турция. В результате переориентирования экономики их ВВП вырастает в разы вместо слабого движения.

Причем чаще всего в пример для гордости ставится поставка необработанных продуктов, с которых государство и производитель не снимает сливки надбавочной стоимости. В Израиль поставляется зерно, а не мука, а это 40% израильского хлеба.

Как гласят таблицы МЭРТ, 57% нашего аграрного экспорта – сырье.

А конечный продукт практически не ждут, оправдываясь низким уровнем технологий и нежеланием инвестировать в Украину.

Впрочем, даже у популярности нашего сырья достаточно условная и грустная причина, а именно – девальвация национальной валюты.

Галопирующая инфляция и обесценивание гривны привели к тому, что украинский производитель рад продать по низкой цене.

Но после 2014 года внутренние цены догнали разницу с внешними и снова срезали привлекательность украинского предложения.

Суть всей поданной информации достаточно проста. Даже при улучшении производства и его увеличении в два раза доля аграрного сектора в ВВП страны не сможет превысить 15%.

Аграрная страна не сможет накормить себя, покрыть зерном свои нужды в технологиях.

А оставлять Украину аграрным государством выгодно только тем, кто хочет видеть ее нищей. Вот, собственно, и все, что вам нужно знать о людях, которые затронуты в первых абзацах статьи.

Артур Грачев