Нефтегазовая экономика войны ИГ в Сирии

Война в Сирии не только сократила в 10 раз уровень нефтедобычи, но и перераспределила доступ к ней между новыми региональными силами – курдами и террористами ИГ* и «Фронта ан-Нусра». Однако интерес пришельцев к сирийской нефти вызван не столько её объёмами, сколько транзитной сетью, которая позволит наладить новую логистику из соседних нефтяных стран, таких как Ирак и Саудовская Аравия. Карта расположения позиций террористических интервентов и нефтегазовых коридоров практически совпадает, а все основные бои происходят именно там, где залегают энергоресурсы или проходят трубопроводы.

Битва за Алеппо в самый разгар перемирия также ведётся за транзит сирийских углеводородов и 10-ую часть всей сирийской нефти на северо-востоке страны из месторождений Кбеба и Суадия, которая сегодня оказалась под властью курдов. За последние полгода они увеличили нефтедобычу более чем в четыре раза – с 40 тыс. баррелей в сутки до 170 тыс. баррелей. В отличие от исламистов, которые продают в Турцию краденую нефть по бросовым ценам $5-14 за баррель, сирийские курды наладили нефтепереработку и используют нефть для коммунального отопления.

Сирийская столица «Исламского государства» город Ракка также расположена в центре большого нефтяного бассейна из шести месторождений. Здесь же планировался газоперерабатывающий завод с годовой мощностью более 1 млрд. куб. м. и более 40 тыс. тонн СПГ. Ещё одна провинция, полностью подконтрольная ИГ, - Дейр-эз-Зор на границе с Ираком – также обладает шестью месторождениями, четыре-пять из которых контролируют боевики. Согласно Минфину США, на каждой из этих двух нефтянок ИГ зарабатывает в месяц по $20 млн., продавая нефть в Турцию и Иорданию. Причём, нефтяной трафик соблюдается даже при отступлении, когда из Дейр-эз-Зора боевики уходят исключительно в сторону Ракки, либо Хасеки.

«Жемчужина пустыни» Пальмира в центре Сирийской пустыни также заинтересовала ИГ не памятниками всемирного наследия. Именно здесь находятся крупнейшие месторождения газа Аль-Хайл и Арак, а также целый комплекс газораспределительных станций, которые снабжают Дамаск и сирийские порты Тартус, Банияс и Латакия. Здесь пролегают нефтепроводы, идущие с востока Сирии на средиземноморское побережье, а также площадки под будущий газоперерабатывающий завод с годовой мощностью 2 млрд. куб. м. Поэтому овладение ИГ пустынями по обе стороны сирийско-иракской границы изначально ставило целью захват нефтегазовых недр обеих стран.

Иракская столица ИГ город Мосул также является крупным нефтяным центром с налаженной транспортной инфраструктурой поставки нефти в Турцию, как и другой захваченный город Киркук. Под властью ИГ оказались также огромные неразведанные запасы нефти в объёме 100 млрд. баррелей нефти, расположенные к западу от Багдада в пустынной провинции Анбар, куда автоколонны боевиков победоносно въехали в начале июня 2014 года, а затем повернули на север в сторону Мосула. Параллельно игиловский клин между Ираком и Сирией решил ещё одну стратегическую задачу: заблокировал проект сирийско-иранского газопровода с суточной мощностью 110 млн. кубов, который планировался к запуску в 2016 году. 

http://politpuzzle.ru/25318-ne...