"Шелковый путь" как евразийская ВТО. Реплика Георгия Бовта

"Шелковый путь" как евразийская ВТО. Реплика Георгия Бовта

Крупнейший в истории экономический проект "Шелковый путь" объединит около 4,5 миллиарда человек и свыше 60 стран мира. Речь идет о формировании единого евразийского рынка — своего рода аналога ВТО.

"Уж не хочет ли Китай захватить мир?" — задаются вопросом некоторые эксперты под впечатлением от масштабных планов создания нового Шелкового пути, огромного экономического коридора, связывающего целые континенты. Его официальное название "Один пояс, один путь". Он способен изменить экономическую карту мира. Длина возрожденного древнего пути превысит 12 тысяч километров. Экономическая зона растянется почти на треть земной поверхности.

Будет и "Морской шелковый путь XXI века". Он начнется в китайских портах Гуанчжоу и Кантон, пройдет через Таиланд, Вьетнам, Малайзию, Сингапур и Индонезию, Индийский океан, Красное море, Персидский залив, Суэцкий канал и Средиземное море. Возможно, будет создано и ответвление в сторону Африки, в Кению. Отдельной точкой входа в Европу может стать и Крым. По крайней мере, такой вариант рассматривался Пекином до начала украинских событий. Морской и сухопутный пути символично сойдутся в Венеции.

В рамках крупнейшего в истории экономического проекта, рассчитанного на десятилетия, объем производства составит до 21 триллиона долларов, он охватит 4,5 миллиарда человек и 65 стран. По своим амбициям китайский проект-мечта перекрывает инициированные США Транстихоокеанскую и Трансатлантическую зоны свободной торговли. Речь идет о формировании единого евразийского рынка, а многостороннее соглашение о свободной торговле должно стать завершающим штрихом. В Пекине это мыслят, как формирование аналога ВТО с азиатским лицом. В перспективе, возможно, китайцы собираются и юань сделать главной валютой "Шелкового пути".

Экономический пояс "Шелковый путь" во многом направлен против американской и долларовой, в частности, гегемонии. Одной из задач пути станет реинтеграция Афганистана, Пакистана, Ирака, Средней Азии и Ирана в глобальную торговлю путем восстановления инфраструктуры, пришедшей за последние годы войн и напряженности в упадок. Он может стать гарантом стабильности и процветания огромного региона, соседствующего с Россией, что не может не быть ей выгодно. При этом, конечно, влияние КНР в Средней Азии вырастет, и это для нас станет новым вызовом.

Уже сегодня Туркменистан поставляет более половины импортируемого Китаем газа. Из Казахстана КНР забирает нефть, имея пятимиллиардную долю в нефтяном месторождении Кашаган. Подписаны многомиллиардные контракты Китая и Узбекистана по газу и урану.

В то же время уже сейчас в Средней Азии Россия и Китай выступают именно совместными гарантами как экономической, так и политической стабильности в рамках Шанхайской организации сотрудничества. Так что Россия никуда из Центральной Азии не уйдет. Китайцы же хотят добиться с помощью экономики успеха там, где американцам не удалось сделать это военной силой. Это полностью поменяет геополитическую ситуацию в регионе: ясно ведь, что никаких американских войск и баз там быть не может. Если же в регионе Большого Ближнего Востока по-прежнему внешними игроками будет подогреваться нестабильность, в частности для противодействия экспансии Китая, то транзитная роль России в связке Китая и Европы еще более усилится.

На строительство инфраструктурных объектов в рамках Фонда развития "Шелкового пути" выделено 40 миллиардов долларов. Также Китай планирует внести более 60 миллиардов долларов в три банка, которые будут оказывать поддержку проекту. Начал работу 100-миллиардный Азиатский банк инфраструктурных инвестиций. А с учетом частных инвестиций в проект "Один пояс, один путь" будет вложено до 900 миллиардов долларов. Китай уже "столбит" пространство, выделяя целевые кредиты под инфраструктурные проекты странам, лежащим на "Шелковом пути". Их уже предоставлено 67, на почти 50 миллиардов долларов, под 2-5 процентов годовых.

Россия в рамках проекта "Шелкового пути" считается в Пекине "ключевым партнером". Но это сулит нам не только возможности, но и риски, прежде всего от усиления присутствия КНР в традиционных зонах нашего влияния. Потенциально российские производители могут выйти на новые рынки, в частности Камбоджи, Бирмы, Таиланда и Малайзии. На российской территории возникнут новые центры логистики. На сегодня российско-китайские соглашения уже предусматривают восемь проектов, прежде всего строительство высокоскоростной железной дороги Москва-Казань. Другая скоростная железная дорога свяжет китайскую провинцию Гирин с Владивостоком. В Пекине заговорили и о планах китайско-монгольско-российского коридора, который пройдет через всю Евразию. Это отчасти снимет озабоченность, что наш Транссиб останется в стороне от нового экономического коридора.

Определенные выгоды несет для России и взаимодействие "Шелкового пути" с Евразийским экономическим союзом в целом. Создаваемые Китаем институты финансового сопровождения и инфраструктурного строительства могут быть использованы странами ЕАЭС для пользы национальных экономик. Это помимо увеличения спроса на сырье и металлы для реализации проекта.

В геополитическом смысле "Шелковый путь" станет ключевым моментом в экономическом противостоянии Востока и Запада. Возможно, он приведет к упадку Большой Атлантики и подъему Евразии. Хорошо, что Россия не останется в стороне, а станет непосредственным участником этих тектонических перемен.