После разгрома кипрских офшоров выстроилась целая очередь желающих занять место главной безналоговой юрисдикции для компрадорского бизнеса республик бывшего Советского Союза. География предложений простирается как минимум «от тайги до британских морей». Очередной эпизод судебного разбирательства в связи с деятельностью младшего сына экс-президента Киргизии Максима Бакиева, который успешно выводил деньги через Латвию, напомнил, что в этом кастинге активно участвует также «братская» Прибалтика. Точнее, две её республики — Латвия и Эстония.

Формально офшорами они не считаются, при этом налоговое законодательство достаточно либеральное и активно меняется в сторону упрощения. В пакете конкурентных преимуществ Латвии и Эстонии также идут такие бонусы, как русскоговорящий банковский сектор и шенгенская виза. Короче говоря, на восточном побережье Балтики идёт активное строительство уютной налоговой гавани для всех заинтересованных лиц Евразии, добро пожаловать.

Или нам не нужны офшоры? А может, нужны, но другие?

Между воровством и налоговым планированием

Без офшоров, которые считаются одним из наиболее эффективных методов по оптимизации налогообложения крупного бизнеса, современная экономика вполне могла бы обойтись. Исторический пример СССР и в целом советского блока является тому подтверждением. Для этого «всего-то» понадобилось построить самодостаточную экономику, минимально нуждающуюся во внешних контактах, а также создать работающую систему планового социалистического хозяйствования.

То есть речь идёт об уникальном случае. Повторить его сегодня не смогла бы ни одна страна.

Скажем, китайское руководство, которое вроде как претендует и на реальный суверенитет, и на особый исторический путь, в деле построения льготных налоговых зон даже не пыталось строить каких-то гипотез. Для китайских офшоров было принято британское право, потому что эта модель доказала свою эффективность.

Офшор повышает конкурентоспособность компании тем, что увеличивает прибыль при экспорте товара и уменьшает расходы на импорт. Станет ли кто-то добровольно отказываться от таких возможностей? Ответивший «да» ставит себя в заведомо проигрышное положение по сравнению с теми, кто офшорными схемами пользоваться не стесняется. И потому он эту конкуренцию по законам бизнеса обязательно проиграет. Следовательно, компания, которая ведёт внешнеэкономическую деятельность (продаёт или покупает сырьё, завозит импортные машины и оборудование для модернизации производства и т.д.), практически гарантированно будет пользоваться офшорными схемами.

Теперь пару слов о тёмной стороне офшоров. «Островные» юрисдикции открывают широкие возможности не только для налогового планирования, но и для:

А) безвозвратного вывода средств частными компаниями за рубеж;

Б) воровства прибыли государственных предприятий их же менеджерами, а также чиновниками.

Второй пункт — это вообще преступление, за которое нужно высшую меру давать, но и законный вывод средств частным бизнесом, с точки зрения интересов государства, ничем не лучше. Получается, что страна, её граждане и предприятия работают на то, чтобы некто мог покупать себе активы и недвижимость где-то далеко, за семью морями. То есть использовать свою страну в качестве кормовой базы даже не для себя, а для других государств.

По пути африканских вождей

Финансовая секретность и абсолютная сохранность офшорных счетов существует только в сферическо-вакуумном состоянии. В реальности же над суверенной безналоговой юрисдикцией всегда есть политическая крыша — США, ЕС, Великобритания. Помимо «крышевания» попутно осуществляется мониторинг движения средств. С одной стороны, нужно контролировать национальный бизнес, чтобы он не зарывался (см. выше пункты А и Б), а кроме того, речь идёт об эффективном инструменте влияния на воров, коррупционеров и высших политических деятелей других государств, которые пользуются офшорными схемами. Они ведь заинтересованы в сохранности своих счетов.

По поводу сохранности, конечно, нет стопроцентной гарантии. Если объект теряет политическую ценность, то сохранить капиталы (когда речь идёт о действительно больших капиталах) ему затруднительно. Это подтверждают многочисленные истории африканских вождей второй половины XX столетия, которые захватывали власть, какое-то время грабили свой народ, выводили деньги в офшоры, а потом бежали от очередного переворота. После эмиграции их раздевали до набедренных повязок.

С уже упомянутым Максимом Бакиевым произошло нечто подобное. Интерпол и ФБР задерживали его, выпускали, снова задерживали, решая попутно финансовые вопросы, пока, наконец, не сняли все обвинения. Впрочем, может, это ещё и не конец. В любом случае, деньги, которые ушли в офшор, назад на родину уже не вернутся.

Значение контроля над безналоговыми зонами трудно переоценить. «Невидимая рука» управляет частным капиталом, корректирует поведение бизнеса, исходя из интересов тех, кто стоит над офшорами. Любые страны или союзы государств, претендующие на роль финансовых и экономических центров мирового масштаба, нуждаются в собственных офшорах. Альтернативой этому, как указывалось выше, является лишь построение самодостаточной социалистической модели.

Нет, можно, конечно, заниматься популизмом, мол, запретим, вернём деньги из офшоров, пусть платят налоги… Но только это обман. Крупный бизнес в условиях активной международной торговли, рынка и капиталистической экономики «заточен» на использование офшоров. Он их использовал, использует и будет использовать. Единственное, что можно сделать, — это настоятельно рекомендовать список офшоров, которые в глазах государства являются приемлемыми. Направить капиталы в контролируемые гавани. Вот это реально.

Евразийский офшор — «кого не жалко»?

Именно поэтому Россия с 90-х годов и до сегодняшнего дня неоднократно пыталась создать офшорные зоны на собственной территории, иногда даже за полярным кругом. Но результат этих начинаний пока сомнителен. У полноценного офшора не просто налоги должны быть ниже — нужна своя правовая система. По сути, необходимо небольшое отдельное государство со своим законодательством, которое будет отличаться от законодательства метрополии. Именно вследствие этого очередная попытка правительства превратить в зону льготного налогообложения один из субъектов РФ ― утопична: превратить-то можно, но серьёзной конкуренции классическим офшорам подобный гибрид всё равно не создаст.

Разумеется, это нужно не только России. Бизнес во всех без исключения евразийских республиках пользуется офшорными зонами — в данный момент теми, на которые мы не имеем никакого влияния.

Нужен свой офшор. Кого «не жалко» на такую роль?

Самые общие требования сводятся к тому, что это должно быть небольшое государство, желательно с курортным потенциалом (деловые поездки в офшоры часто сопровождаются туризмом и отдыхом). Даже под эти, очень расплывчатые характеристики не так-то просто найти подходящий вариант. Подходит Крым, но для этого ему нужно быть самостоятельной республикой или хотя бы реальной автономией со своим законодательством в составе Украины, которая выбрала евразийский, а не европейский путь интеграции. Любая из стран Прибалтики тоже подходит, но они намертво привязаны к ЕС. Молдавия тоже направляется то ли в ЕС, то ли в Румынию. Есть ещё Приднестровье, Абхазия и Южная Осетия, однако им ещё идти и идти к международному признанию. В Закавказье, впрочем, есть настроенная на евразийскую интеграцию Армения…

В общем, дело сложное, долгое, но принципиально важное для формирования евразийского финансового и экономического центра. Альтернатива, повторюсь, ― это социализм. Тогда как разговоры о том, что перекроем-запретим все офшорные схемы, — это пустопорожний трёп, а совсем не альтернатива.