Япония и Абэномика: с чувством, с толком

Думаете, что между Синдзо Абэ, стимулирующим японскую экономику, и прежним премьером-националистом нет ничего общего? Вы ошибаетесь.

В “Мыльном городе” — Сопурандо, токийский район красных фонарей - стоимость базового получасового "массажа" недавно выросла, впервые с 1990 года. По словам Акира Икома, редактора журнала My Journey ("Мое путешествие"), который освещает секс-индустрию, спрос на элитные, "узкоспециализированные" услуги массажа стоимостью в 60 000 иен (600 долларов) за сеанс, также стремительно вырос. Он считает, что причиной тому стали колебания на фондовом рынке. В Сопурандо это неожиданное возрождение инфляции получило дерзкое название - "аваномика", от слова ава, которое переводится как "пузырь" или "мыльная пена". Остальная Япония использует термин "Абэномика", в честь Синдзо Абэ - премьер-министра, избранного в декабре 2012 года. Как только Абэ вступил в должность, он объявил о том, что Япония наконец-то поднимется с колен, и не упустил ни единой возможности это доказать. Не откладывая в долгий ящик формирование своего кабинета, в январе он объявил о программе фискального стимулирования на сумму 10.3 трлн. иен. Такой была первая из трех решительных мер. Затем Абэ совершил нечто, напоминающее недружественный захват Центробанка, который выступал против смелых экспериментов в монетарной политике. Он избавился от консервативного руководства банка и сделал председателем Харухико Куроду, бывшего представителя министерства финансов, который возглавлял Азиатский банк развития. Курода уже давно взывал к более активным мерам по стимулированию. И наконец, Абэ недвусмысленно взял на себя обязательство провести всеобъемлющую структурную реформу, которую на протяжении нескольких лет избегали японские политики. Он подчеркнул серьезность своих намерений, выразив желание присоединиться к Транстихоокеанскому партнерству (TPP), инициатором выступили США в надежде снять ограничения на торговлю в регионе. Вступление в TPP потребует серьезных изменений в некоторых наиболее защищенных сферах деятельности Японии.

Три стрелы желания

Согласованные политические сдвиги подобного масштаба не прошли бы незамеченными в любой стране. Но для Японии, в которой, как известно, консенсуальный образ действия уже давно превратился в политический паралич, они ошеломительны. Добрые жители некогда могущественной страны затуманенным взором вглядывались в будущее, в котором их ожидал очевидный и безжалостный упадок, усиленный стихийными бедствиями, обвал фондовых рынков, падение цен, старение и вымирание населения и все большая пропасть - и даже насмешки - со стороны внешнего мира. Оглушительный грохот, сопровождающий политические сдвиги Абэ, вдохновил их и привел в восторг. Его рейтинги популярности растут вместе с индексами фондового рынка. Абэ соотносит свои стратегии монетарной и фискальной политики, а также роста с "тремя стрелами". Это понятная всем аллюзия на древнюю легенду Ямагути - южной части острова Хонсю и родного региона Абэ. Правители Ямагути играли важную роль в ключевые моменты японской истории, в частности, во время падения сёгуната Токугавы в середине 19 века, когда было восстановлено имперское правление, а страна бросила все силы на головокружительное достижение экономической и военной мощи. Легенда гласит: правитель попросил трех своих сыновей сломать стрелу, и каждый из них справился с этой задачей. Тогда он дал им еще три стрелы и приказал сломать все три стрелы разом. Ни один из сыновей не смог этого сделать. Одну стрелу, - сказал отец, - сломать несложно. Три стрелы, собранные в пучок, - невозможно. Таким было его наставление работать вместе на благо семьи. Таким образом, решительные реформы Абэ носят традиционный характер. А объединение обеспечивает понимание его плана. В ходе своего первого и достаточно бестолкового пребывания на посту премьер-министра шесть лет назад, Абэ позиционировал себя как приверженца традиций и национализма и пал жертвой часто встречающейся исторической одержимости тех, кто на самом деле так и не смирился с поражением страны в 1945 году и с последующим заключением договора. Сегодняшний Абэ смотрит вперед, а не назад. Но его по-прежнему вдохновляют мысли о том, какой была Япония в прошлом. Его цель, по меньшей мере, отчасти является отголоском того, чем он дорожил и что потерял: он считает своим долгом вернуть нации Японию, сочетающую в себе традиционные ценности, военное искусство и международное уважение.

Хороший старт - еще не все

Первая из трех стрел должна была отличиться на монетарном поприще. В начале апреля Курода, получивший приказ установить целевое значение инфляции в 2%, чтобы вывести страну из 15-летнего приступа дефляции, озвучил планы, которые должны привести страну к цели в течение двух лет. Его меры - удвоение монетарной базы с помощью беспрецедентной программы количественного ослабления - превысили все возможные ожидания, а решиться на них посоветовали консультанты Абэ. Они убеждены - и убедили своего руководителя - в том, что выход Японии из дефляционной паники зависит не столько от политических деталей, сколько от восприятия - в частности, от уничтожения дефляционной ментальности населения. Некоторые считают, что этот подход напоминает "шок и трепет". В краткие сроки он оправдал себя, по крайней мере, для инвесторов. Японский фондовый рынок упал на четыре пятых - от высшей точки подъема до низшей точки - после лопнувшего в 1990 году пузыря. К настоящему моменту фондовый рынок вырос более чем на 70% всего за последние шесть месяцев - то есть с того момента, как победа Абэ и его Либерально-демократической партии в выборах забрезжила на горизонте. Администрация Абэ ослабила иену, которая упала от максимального по отношению к доллару значения в 77, достигнутого прошлой осенью, до 101.8 на прошлой неделе. Это оказало поддержку экспортерам и еще больше взбодрило фондовый рынок. Впервые за много лет японские вкладчики играют на рынке. Ватанабэ - архетипичный краткосрочный игрок - вернулся.

Основатели Абэномики утверждают, что изменение восприятия запустит колесо фортуны. Увеличение прибыли корпораций приведет к росту зарплат, что стимулирует потребление, приведет к новым инвестициям коммерческих предприятий и, в конечном счете, к прибыли. Они были в восторге, когда 16 мая увидели предварительные показатели по росту ВВП за первый квартал 2013 года на уровне 3.5% в годовом исчислении. Однако сложно понять, как политика, которую только что озвучили, может ставить себе это в заслугу. На самом деле, передаточные механизмы, связывающие монетарную политику и экономические последствия, остаются хрупкими. Возвращение стадного инстинкта на рынок способствовало появлению эффекта богатства, благодаря которому люди почувствовали себя намного лучше. То, как министры и их рекламщики отшлифовали общеизвестное представление о новой политике, также стимулировало потребительское доверие. Розничные компании демонстрируют максимальный рост продаж почти за десятилетие. В вечерние часы в барах и ресторанах Токио стоит заметный гул. Однако существенная часть плана Абэ заключается в том, что монетарное и фискальное стимулирование должно дать толчок совокупному спросу и решительнее повысить цены. Номинальный ВВП определяет уровень дохода от налогов - удивительно, но постоянная дефляция оставила его на том же уровне, что и в 1991 году. Это снижало доходы от налогов и стало основной причиной того, что валовый национальный долг увеличился примерно до 240% от ВВП. Япония отчаянно нуждается в восстановлении доходов.

Тем не менее, если Банк Японии положит конец дефляции, может возникнуть новая проблема. Покупки банком долгосрочных государственных облигаций и других активов в рамках программы количественного ослабления совершаются, чтобы снизить доходность и, таким образом, побудить банки, компании и институциональных инвесторов обратиться к более доходным активам - инвестируя в реальную экономику или инвестируя заграницу (что способствует еще большему снижению иены). Однако достижение роста инфляционных ожиданий может привести к тому, что инвесторы, неуверенные в дальнейшем потенциале этого роста, могут потребовать повышения премии за риск за покупку государственных облигаций. В последнее время волатильность на рынке облигаций усилилась. Что бы ни делал рынок облигаций, стимулирования совокупного спроса недостаточно для решения бюджетных проблем Японии. Роберт Фельдман из Morgan Stanley MUFG, компании, предоставляющей финансовые услуги, обращает внимание на очевидную фискальную картину. В бюджете на год, закончившийся в марте, и в государственном и муниципальном управлении общая сумма государственных расходов на пенсии, программы здравоохранения, уход за больными и престарелыми и пособия на детей составили 124.5 трлн. иен или 26.1% от ВВП. Однако государственный доход составил всего 59.2 трлн. иен или 12.5% от ВВП. В значительной степени именно кредитование создало такую разницу. По оценке Фельдмана, для стабилизации национального долга Японии потребуется выход из дефицита до процентных выплат в 8% к профициту в 3.2%. Удвоение потребительского налога до 10% запланировано на 2014-15 год. Однако учитывая сокращение занятого населения и параллельное увеличение числа людей пожилого возраста, необходимые изменения слишком масштабны, чтобы одновременно повышать налоги и сокращать расходы.

Все меняется

Итак, Япония отчаянно нуждается в уверенном увеличении долгосрочного темпа экономического роста. Здесь появляется третья стрела Абэ: радикальные реформы, призванные укрепить сторону предложения экономики. Абэ говорит о прекращении протекций, которыми пользуются японские фермеры, врачи и фармацевтические компании; о борьбе со сложностями на рынке труда; об улучшении образования; о непосредственном и безграничном регулировании; о том, чтобы ввести конкуренцию для коммунальных предприятий; о стимулировании инноваций и инвестировании коммерческих предприятий. В погоне за этими целями Абэ оживил государственный аппарат. Он учредил комитеты, в которых члены правительства вместе с чиновниками, академиками и представителями деловых кругов должны разработать планы реформирования нормативной базы, конкурентоспособности промышленности, научных и технологических инноваций и т.д. Сам Абэ возглавляет наиболее важные комитеты, в частности, Совет по экономической и фискальной политике. Они выдвинут свои предложения в июне.

Снова в бой

Сельское хозяйство снова стало приоритетным направлением. Некоторые секторы являются совершенно неэффективными, учитывая чрезвычайно высокие цены на рис и молочные продукты, чрезмерное изобилие пожилых фермеров, совмещающих работу на ферме с другим видом деятельности, и земельное законодательство, которое ограничивает размер участка земли для фермы. Присоединение к TPP повлечет за собой масштабные изменения в этом секторе промышленности. Йосимаса Хаяси, министр сельского хозяйства, хочет объединить мелкие участки в более крупные, чтобы повысить их привлекательность для молодых предпринимателей, которые могут заняться сельским хозяйством или товарным садоводством, что окажет поддержку пищевой промышленности, а также ресторанам. Что касается здравоохранения, правительство хочет, чтобы медикаменты было проще продавать через интернет и чтобы их одобрение происходило быстрее. (Сторонники Абэ придумали из этого такое пояснение: если бы он быстрее получил доступ к чудо-пилюле от своего кишечного заболевания, говорят они, состояние его здоровья не ухудшилось бы, и ему бы не пришлось подавать в отставку в 2007 году.) Энергетический вопрос также нуждается в скорейшем разрешении, учитывая аварию на АЭС Фукусима-1 в марте 2011 года, которая привела к закрытию, по крайней мере, пока, почти всех атомных электростанций Японии. Власти хотят стимулировать конкуренцию в получении и капиталовложении в возобновляемые источники энергии, и также в национальных инфраструктурах для импорта природного газа. Энергия, с которой Абэ выпустил свою третью стрелу, вероятно, стала самой большой неожиданностью из всех с момента его возвращения к власти. Его надежные сторонники, включая главного секретаря Кабинета министров, Ёсихидэ Суга, сказали ему, что досрочное присоединение к TPP может сократить шансы ЛДП в ходе июльских выборов в верхнюю палату Парламента. В конце концов, фермерское лобби - важный элемент поддержки партии. Тем не менее, премьер-министр настоял на своем, когда отправился в Вашингтон в феврале. Он решил, что отсрочка продемонстрирует отсутствие таланта руководителя.

Дедулины нравы

По-видимому, он был прав. Теперь Суга называет TPP "крупнейшим столпом реформирования". Он главный защитник решения Абэ, что неудивительно. Рейтинг Абэ в опросах общественного мнения продолжает расти; его поддерживает более 70% населения, что несравнимо с предыдущим лидером. Вероятно, ЛДП одержит оглушительную победу на выборах в верхнюю палату, примерно такую же, как и на выборах в нижнюю палату в декабре. После долгих лет, проведенных в парламентском тупике, японский премьер-министр намерен получить правящий мандат, чтобы обладать почти безграничными возможностями. У тех, кто наблюдал за коротким и бесславным первым сроком Абэ, и суть политических заявлений, и их блестящее оформление вызывают недоумение. В первый раз Абэ не произвел впечатления сторонника смелых экономических изменений. Он председательствовал в хаотическом кабинете, который совершил огромное количество неправильных действий. Сам Абэ оказался вовлечен в целый ряд конфликтов с соседями и США по внутренним историческим мотивам, утверждая, что в военное время Япония не делала из женщин завоеванных наций рабынь для походных военных борделей. (Показания многих женщин свидетельствуют об обратном). Люди, знакомые с премьер-министром, объясняют это тем, что Абэ изменил свое мнение. Они утверждают, что годы политической опалы сделали из него другого человека. Он занимался самообразованием, особенно, в вопросе экономики. Он решил избегать ненужной исторической путаницы. Остаточные проявления национализма - не более чем жесты благодарности для старых друзей, которые остались ему преданы после его отставки. Теперь экономика затмевает все.

Другие рисуют немного другой психологический портрет. Они говорят, что один человек сочетает в себе две отдельные личности. Одна из них - традиционалист, внук националиста Нобусукэ Киси, который был очевидцем событий в оккупированной японцами Маньчжурии в 1930-х годах, который находился под стражей как подозреваемый класса "А" и который позднее отличился как выдающийся, консервативный премьер-министр послевоенного периода. Этого Абэ-националиста возмущают намеки на ответственность Японии за развязывание войны, и ему неприятна "оправдывающаяся дипломатия" Японии относительно ее жестокости в военное время. Его взгляды схожи с мнением коллеги по кабинету, который называет послевоенные годы "историей разрушения Японии" (неважно, что именно ЛДП оказалась в наибольшем выигрыше в послевоенные десятилетия, в течение которых Япония жила мирно и процветала). Такими были его убеждения в период его первого срока на посту премьер-министра. Другой, разительно отличающийся персонаж, который живет в Абэ - экономический модернизатор, новатор и интернационалист - вспомните о ТТР. Они оба хотят видеть сильную Японию. Но тогда как модернизатор является радикалом, националист действует реакционно. Он тот Абэ, что говорит об уничтожении "послевоенного режима" и воссоздании "прекрасной Японии". Он настаивает на том, что Япония должна производить впечатление сильной страны, не только укрепляя вооруженные силы, но и стимулируя патриотизм и возвращаясь к той императорской идиллии, когда у страны было могущество и права.

Один из высокопоставленных членов ЛДП выразил беспокойство относительно того, что убеждения интернационалиста укоренились не так глубоко, как убеждения традиционалиста. Этот член ЛДП переживает о том, что Абэ-традиционалист может одержать вверх, и на то есть веские причины. В прошлом месяце в ходе встречи с членами Парламента Абэ задал вопрос: действительно ли Япония была агрессором в ходе войн 1931-1945 годов. Высокопоставленный член ЛДП лелеет надежду на то, что Суга удержит внимание Абэ на экономике. "Отсутствие Суга - вот что больше всего меня беспокоит", - говорит он. "Кабинет Абэ без Суга - об этом страшно подумать". Едва ли это голословное заявление от человека, который был одним из главных сторонников Абэ, когда тот баллотировался на пост главы партии.

Япония расправляет крылья над морской гладью

Тем не менее, третье объяснение феномена Абэ - которое обращено к внешнему миру, а не к внутренней психодраме - вероятно, звучит наиболее убедительно. Оно заключается в том, что его беспокойство относительно экономической слабости Японии и хрупкости национальной защиты укреплялось и выросло одновременно с подъемом Китая. Китай появился на повестке дня в 2006-2007 году, однако он не был той головной болью, в которую превратился сейчас. Китай потеснил Японию и стал второй крупнейшей мировой экономикой в 2010 году. Его растущая настойчивость предполагает, что он собирается вернуть себе многовековое центральное положение в Восточной Азии, которое Япония узурпировала в начале 19 века и занимала, так или иначе, большую часть 20 века. Самый явный пример настойчивости Китая сконцентрирован вокруг вод островов Сенкаку или Диоюйдао, где Китай открыто оспаривает контроль Японии. В этом контексте Абэ считает экономику и национальную безопасность единым целым - и считал бы также, даже если бы не общался с друзьями, придерживающимися правых взглядов, в странном историческом парке аттракционов разума. Тем не менее, выбор оглядывающегося в прошлое патриотизма в качестве модели современной мощи влияет на то, как Абэ, вероятно, будет управлять страной после выборов в верхнюю палату. Сейчас он делает ставку на структурные - продолжительная работа над которыми жизненно необходима,д для того, чтобы фискальное и монетарное стимулирование способствовали долгосрочному росту - Суга и другие коллеги дают понять, что изменение конституции будет для Абэ приоритетным направлением в ходе осенней сессии Парламента.

Новая конституция императора

Некоторые поправки к конституции 1947 года, например признание чистого права Японии на постоянную армию, военно-морские и военно-воздушные силы, в настоящее время приобретают все большую популярность. Однако становится ясно, что Абэ и традиционалисты, тоскуя по императорской эпохе, которая закончилась в большей части страны, стремятся зайти дальше. Среди прочего они хотят: вернуть императору статус главы государства; преобладания коллективных обязательств над правами личности; и почитания семейной ячейки. Прежде чем проводить подобные изменения, ЛДП планирует облегчить процесс внесения поправок в конституцию, которая до этого никогда не подвергалась изменению. Для проведения данной процедуры необходимо большинство в две трети в каждом доме, а также национальный референдум. В лучшем случае, все это может отвлечь внимание в момент, когда некоторые инициативы структурных реформ начнут заходить в тупик. В худшем, это может поставить под угрозу все реформы, уничтожив популярность правительства и одновременно обострив напряжение с соседями. И вместо того, чтобы изгнать призраков прошлого, как заявляет один из его консультантов, премьер-министр рискует вдохнуть в них жизнь.

Подготовлено Forexpf.ru по материалам The Economist