Рост вне времени

Роберт Гордон из Северо-Западного университета – выдающийся экономист, чьи работы по макроэкономике и изучению долгосрочного экономического роста заслуживают высокого мнения. А его последнее исследование в области спекулятивной истории будущего, которое ставит вопрос дальнейший экономический рост в США, привлек к себе внимание благосклонно настроенной публики. Однако слабое место аргументации Гордона лежит на самой поверхности и при более близком рассмотрении становится очевидным. Гордон выделяет три индустриальные революции (ИР), которые давали стимул экономическому росту и повышали жизненный уровень, начиная с восемнадцатого века: ИР №1 («пароход, железная дорога»), изобретения которой датируются периодом с 1750 по 1830 год, ИР №2 («электричество, двигатель внутреннего сгорания, водопровод, внутренние туалеты, коммуникации, индустрия развлечений, химические вещества, бензин»), изобретения которой датируются периодом с 1870 по 1900 год, и ИР №3 («компьютеры, интернет, мобильные телефоны»), изобретения которой датируются от 1960 года. Суть его статьи контрастирует с трансформационным влиянием ИР №1 и, особенно, с ИР №2 в отношении ВВП на душу населения и качества жизни с относительно тривиальными последствиями ИР №3.

 

Уязвимость аргумента Гордона заключается в укороченном горизонте для ИР №3. Посмотрите на следующие четыре предложения из его статьи:

 

·         «Каждой из первых двух революций потребовалось примерно 100 лет, чтобы в полной мере повлиять на экономику.

·         «ИР №1 потребовалось, по меньшей мере, 150 лет, чтобы произвести полный спектр эффектов».

·         «Изобретения в эпоху ИР №2 были настолько важными…что им потребовалось 100 лет, чтобы оказать основной эффект».

·         «Производительный импульс от ИР №3 исчез всего через восемь лет, по сравнению с 81 годами (1891-1972), которые потребовались для того, чтобы полезный эффект от ИР №2 вступил в полную силу…»

 

Последнее предложение является ключевым: Гордон обрывает ИР №3 примерно в 2005 году, то есть через 45 лет после ее начала, что составляет менее половины времени, отпущенного ИР №1 и ИР №2 на соответствующие события. В 1873 году компании Montgomery Ward был всего один год, а до первого каталога Sears Roebuck оставалось еще 20 лет. Вместе эти компании изобрели заказы по почте, своеобразное «убийственное дополнение» эпохи железной дороги, создав континентальный рынок для потребительских товаров со всей последующей экономией от масштабов. Или взять еще один пример. Что было бы если бы экономический эффект электрификации закончился всего через 45 лет после того, как первая электрическая станция Томаса Эдисона - Pearl Street Station – начала функционировать в 1882 году? В тот момент отрасли обрабатывающей промышленности в Америке только начинали открывать преимущества гибкой (ре)конфигурации, которая позволяла распределять выработанную электроэнергию, а американская индустрия бытовой техники находилась на ранней стадии развития.

Гордон утверждает, что «эпоха замещения компьютерами человеческой рабочей силы уже завершилась» в течение последнего десятилетия. Инновация в информационных и коммуникационных технологиях (ICT), изначально направленная на электронную торговлю, «подошла к завершению в 2005 году». После этого, «инновации, обеспечивающие экономию энергозатрат» уступили «успеху индустрии развлечений и устройствам коммуникации, которые способны делать то же самое, что и мы, однако в меньшем и более подходящем объеме». Таким образом усекая и упрощая текущую революцию ICT, Гордон упускает два фундаментальных процесса. Первый, и наиболее очевидный, - до завершения роста электронной торговли еще далеко. В США, которые в этом отношении являются наиболее развитой страной, доля электронной торговли совсем недавно достигла 10% от общих розничных затрат и она продолжает расти в двузначных процентных ставках во время медленного восстановления после Великой рецессии. В то же время под экономической поверхностью происходит нечто гораздо более важное.

С первых дней компьютерной революции исследователи и популяризаторы рисовали в своем воображении «искусственный интеллект» как последнее убийственное дополнение (буквально, в случае с компьютером HAL в фильме 2001 года «Космическая одиссея». Десятилетия разочарования теперь приводят к успеху: приложение сложного статистического похода к ускоренному накоплению беспрецедентного количества так называемых Больших Данных, которые интернет одновременно производит и записывает. Доказательство «жизни» искусственного интеллекта, имеются в виду «виртуальные помощники», заполоняющие смартфоны, начинается – но только начинается с приложения Siri от Apple. Следующую волну последствий от ИР №3 можно заметить в системах, которые записывают намерение после запроса на поиск и соединяют его с заключенной сделкой, а также в приложении прогнозируемого анализа для цепей промышленных поставок и предоставления услуг. Если предполагаемое влияние этих инноваций на производительность и рост ВВП нельзя посчитать, что ж, так случается с историей будущего.

Какими бы ни были несовершенными показатели Гордона в ИР № 3, его беспокойство за будущее инноваций в США неплохо обоснованно. Среди собранных «препятствий», которые он упоминает, огромное увеличение неравенства и замерший уровень образования, которые отличают положение Америки от других развитых стран. Но Гордон игнорирует самую большую угрозу мировому лидерству США в инновациях – делигитимация роли государства в качестве объекта экономической деятельности за последнее десятилетие. Как я подробно объяснял и анализировал в своей новой книге «Творя капитализм в экономике инноваций: Рынки, спекуляции и государство», государство стало в центре динамики инновационной экономики. Оно финансирует исследования, которые совершают открытия и изобретения, поддерживает создание новых сетей, от каналов до интернета, и выступает изобретательным покупателем инновационных продуктов, как уже делало во времена возникновения компьютерной революции. Государство должно также сохранить непрерывность в рыночной экономике, когда спекулятивный пузырь, который финансировал ее трансформацию, лопнет. Здесь Гордон также разочаровывает. Единственное упоминание государства в его статье не относится даже к стабилизационной роли. Скорее оно относится к утверждению о препятствии в виде слишком большого гос. долга, который может превратить мировой финансовый кризис 2008 года в новую Великую Депрессию. 

 

 

Уильям Джейнвей - управляющий директор и старший советник Warburg Pincus, лектор Кэмбриджского университета

Подготовлено Forexpf.ru по материалам Project Syndicate