Показана интенсивная терапия

Возможно, стоит обсудить перспективу регулирования открытой валютной позиции банков и возврата к практике частичной продажи валютной выручки экспортеров

Статья отражает личное мнение автора.

В одном из своих первых выступлений в качестве министра финансов США Тимоти Гайтнер заявил, что сильный доллар отвечает национальным интересам страны. Это было сказано несмотря на то, что Соединенные Штаты испытывают серьезное конкурентное давление со стороны Китая и Японии, а сама американская экономика находится в кризисе, и в таких условиях ослабление доллара казалось бы естественным.

Российские экономисты спорят о другом. Что более оправданно: проводить обесценение рубля в несколько этапов или обвалить курс разом, а потом, если не будет противопоказаний, начать постепенный разворот? (Хотя о последнем говорится как-то вскользь.) Другими словами, предлагается выбор между «плохим» и «очень плохим» сценариями, которые рассматриваются как вынужденная мера ввиду отсутствия разумных альтернатив.

При этом продолжают по инерции повторяться мысли о необходимости диверсификации экономики, об уменьшении ее экспортной и сырьевой направленности, о погашении внешнего долга, о превращении рубля в полноценную мировую валюту, о снижении инфляции - хотя решение всех этих системных задач серьезно усложняется в условиях интенсивного ослабления курса национальной валюты.

Бегство от рубля

В последние годы (до нынешних кризисных событий) население и бизнес стали более охотно работать с рублями и сберегать в рублях (см. график). Эта тенденция была крайне важна, ведь доверие и предпочтения в валютной сфере - вещи очень инерционные, они формируются в течение длительного времени, и их весьма трудно переломить. Все помнили о том недоверии к рублю, которое существовало в первые годы рыночных реформ и породило бегство от российской валюты, девальвацию 1992-1994 годов и 1998 года, долларизацию, отсутствие нормального денежного обращения и прочие валютные «прелести» 1990-х. То, что рубль наконец начал занимать более прочные позиции в своей собственной экономике, заслуживало максимального развития и поддержки. Было необходимо закрепить решающую роль национальной валюты, превратив ее в основу финансовой системы страны.

И вот с начала острой фазы финансового кризиса за какие-то неполные шесть месяцев доля валютных депозитов предприятий и граждан вновь возросла до уровня восьмилетней давности, и этот показатель продолжает быстро расти (см. график). Как же можно рассчитывать на оживление внутреннего спроса, необходимое для оживления всей экономики, когда обесценение национальной валюты ведет к прямо обратному - обесценению рублевых активов и депозитов населения и бизнеса и, следовательно, сжатию спроса? Это уже не говоря о повышении стоимости обслуживания внешнего долга, размер которого для частного сектора составляет почти 500 млрд долларов, со всеми вытекающими рисками неплатежеспособности, а также о росте издержек в связи с удорожанием импорта, повышении инфляции и других последствиях девальвации.

Конечно, роль валюты определяется в первую очередь положением внутри самой экономики, но с помощью целенаправленной курсовой политики можно ситуацию как улучшить, так и ухудшить, причем существенно. «Слабость доллара может ускорить уход денег с внутреннего рынка на иностранные», - говорилось на январских слушаниях в Сенате США.

Дестимулирование долларизации

В условиях кризиса весь мир переходит на принципиально иную идеологию и иные подходы в регулировании. Те, кто ратовал за невмешательство государства и «свободную руку рынка», первыми показывают пример того, как можно и нужно выживать в глобальных условиях. На смену рассуждениям в духе «экономического романтизма» (которые предлагались, правда, для других - в основном для конкурентов с развивающихся рынков) приходят сугубо прагматичные подходы, опирающиеся на столь же прагматичную логику, при которой в поле зрения попадают любые механизмы и инструменты, способные помочь. Часто речь идет о кардинально иных рычагах, широкое использование которых нельзя было даже теоретически допустить раньше, что лишь подчеркивает принципиальный характер изменений экономических условий в мире.

В российской ситуации проблемы должны решаться с учетом глобальных изменений качественного плана. Если снижение резервов и связанное с этим обесценение рубля приближаются к границам, создающим угрозу платежеспособности компаний и страны в целом, необходимо, чтобы участники рынка знали, какие рычаги могут быть применены для нормализации положения.

В первую очередь важны не запретительные меры, а экономические стимулы, делающие операции с рублями более оправданными.

Акцент может быть сделан на нормативно-регулирующие механизмы, которые должны установить более привлекательный режим работы с национальной валютой. Балансовые и иные нормативы (норматив достаточности капитала, нормы резервирования и др.) в этом случае должны будут трактовать операции с рублями как предпочтительные по сравнению с размещением средств в валюте, делая рублевые инвестиции экономически более целесообразными.

В схожей ситуации подобные меры показали свою эффективность в Японии в конце 1990-х годов. Тогда регуляторы сочли, что японские банки слишком большую часть своих активов размещают на внешних рынках, тогда как экономике страны для поддержания роста необходимы дополнительные финансовые ресурсы. Применительно к зарубежным операциям в большинстве нормативов стали использоваться более жесткие расчетные коэффициенты, что в результате привело к возврату средств в экономику и удорожанию японской иены. Аргументация была абсолютно прозрачной: все внешние операции связаны с большим набором международных экономических и политических рисков (страновых, курсовых и проч.). Они находятся вне непосредственной сферы контроля со стороны национальных регуляторов, что повышает уровень рисков для национальных участников. Поэтому для обеспечения внутренней устойчивости системы необходим больший запас прочности, который достигается формированием дополнительных «подушек безопасности».

Швейцарских регуляторов кризис также заставил в последнее время применять дифференцированные подходы, призванные стимулировать национальные банки увеличивать объемы внутренних кредитов по сравнению с кредитами за рубеж, путем введения более жесткого режима учета иностранных активов в соответствующих нормативах.

В российских условиях при расчете действующих нормативов, таких как достаточность капитала, риск на одного заемщика и т. п., также целесообразно принимать во внимание фактор риска с учетом страновых критериев, специфики контрагентов (резидентов, нерезидентов и др.), отдельных финансовых инструментов, с тем чтобы стимулировать рублевые операции. При этом важно, чтобы переход в рублевые активы подкреплялся соответствующими изменениями в пассивах, чтобы избежать нарушений в валютной позиции.

Одним из стимулов, способствовавших использованию трансграничных операций и наращиванию внешнего корпоративного долга в России в 2000-е годы, был более льготный режим резервирования по обязательствам перед банками-нерезидентами по сравнению с ресурсами, привлеченными с внутреннего рынка (нормы составляли 2 и 3,5% соответственно). Эти преференции в пользу валюты и банков-нерезидентов действовали с августа 2004-го по сентябрь 2006 года, когда формировались новые опоры внешних связей в условиях валютной либерализации, и на том этапе в комплексе с другими факторами дали импульс увеличению иностранных заимствований. Лишь когда рост внешних заимствований стал чрезмерно быстрым, в течение примерно одного года (с середины 2007-го до октября 2008 года) Банк России начал применять более высокие нормы резервирования по внешним ресурсам. Затем, в разгар кризиса, ставки были резко снижены и выровнены по всем источникам привлечения. Возможно, в настоящий момент, для того чтобы переломить курсовую тенденцию и дать рублю дополнительные точки опоры, стоило бы вновь рассмотреть дифференцированное резервирование, создав преимущество для рублевых операций? А запланированное на май повышение нормы резервирования по рублям осуществить не в полном размере? Естественно, этот шаг должен дополняться комплексом других мер по увеличению привлекательности операций в рублях.

Воспоминания о будущем

Для недопущения неоправданного сокращения резервов можно рассмотреть и те рычаги, которые применялись в разгар валютно-финансового кризиса в конце 1998 года, когда ЦБ сделал для банков обязательным поддержание нулевой валютной позиции по конверсионным операциям (специалистов отошлем к Указанию ЦБ РФ №357-У от 23 сентября 1998 года). По существу, действовавший тогда порядок строго ограничивал нетранзакционный (отличный от обеспечения внешнеторговой деятельности клиентов, бесперебойной работы обменных пунктов и операций с банковскими картами) спрос банков на валюту. Эта мера была достаточно жесткой, но в условиях кризиса помогла восстановить стабильность на валютном рынке.

Кроме того, для пополнения резервов можно вновь обратиться к практике частичной продажи валютной выручки. Для начала эти нормативы могут быть достаточно низкими и выполнять скорее сигнальную функцию для участников внешнеэкономической деятельности, и лишь при ухудшении положения они могут затем повышаться.

Возможно, эти шаги не потребуются и будут применены совсем иные меры. Но в любом случае не нужно бояться использовать те механизмы, которые диктуются новыми условиями.