Академик Шмелев: Россию убьет рентабельность в 1000%

Если мы говорим о модернизации российской экономики, необходимой для выхода из кризиса, перед нами возникает ряд задач, которые, хотим мы этого или не хотим, нам придется решать. Начнем с самого страшного явления современной российской экономики, которое корежит все ее пропорции – невероятной степени монополизации нашего народного хозяйства. И это базируется на том, что в свое время все производство раздали в частные руки задаром. Сегодня эти монополии получают прибыли на порядки выше мировой нормы – от 500 до 1000 процентов, а в таких условиях ни о какой модернизации и техническом прогрессе не может быть и речи.

Я не выдвигаю никакой теории, речь идет об элементарном здравом смысле. Ну, на кой черт нашим энергосырьевым монополиям, которые, по последним оценкам Академии наук, получают 60-70 процентов природной ренты, какая-то модернизация? А российскому государству от использования наших природных богатств остается всего 30 процентов прибыли. Хотя всем известно, к примеру, что в Норвегии и Саудовской Аравии доля государства в природной ренте достигает 80-90 процентов. Кто побудит к модернизации владельца московской строительной компании, заламывающего 7,5 тысяч долларов за квадратный метр жилья, которому красная цена 1,5 тысячи долларов?

Причина в том, что в России нет рынка, нет конкуренции, и нет никакого стимула, чтобы капиталы, заработанные в сырьевых и строительных отраслях, шли на развитие машиностроения и станкостроения. Уже не говоря о том, что основная часть этих сверхприбылей идет даже не на поддержание самих отраслей, а просто уходит за границу. Мы закрываем глаза на то, что за все 90-е и первую половину 2000-ных годов, на каждый пришедший к нам в экономику из-за рубежа доллар, от нас уходило три-четыре доллара. И все эти деньги фактически шли на финансирование западной экономики.

Что надо с этим делать? Я не знаю, но понятно, что без «принудиловки» здесь не обойтись. Конечно, если удастся ввести какие-то законы, как это 100 лет назад сделали американцы, и заставить бизнесменов их выполнять, то это может подействовать. Но хватит ли у нашего правительства решимости, воли и силы, чтобы ввести этот стержень в российскую экономику, вот вопрос.

Другая причина, что в бизнес-сообществе у нас не хотят никакого технического прогресса. По своей воле, а не из-под палки, отечественные предприниматели не хотят делать ничего, включая эти самые пресловутые нано-технологии. Поэтому боюсь, что на ближайшие десять-двадцать лет, без государства в качестве прямого промышленного предпринимателя в отраслях, связанных с техническим прогрессом, нашей экономике просто не обойтись. Конечно, потом эти государственные предприятия можно приватизировать, но часть из них так и останется навечно казенными. Без всяких вариантов.

Но приватизировать нужно тоже с умом и с выгодой. К примеру, за 90-е годы крошечная Боливия получила за приватизацию государственных активов 90 миллиардов долларов, а Россия за тоже время получила всего 9 миллиардов. И сейчас правительство думает, продавать или не продавать госактивы еще на 2 миллиарда. А что такое Боливия в сравнении с Россией и с нашими масштабами экономики? Все потому, что, например, как писал академик Абалкин, чубайсовская приватизация активов электроэнергетики проходила по стоимости, заниженной в 60 раз!

Нужно учесть и то, что мы потеряли половину промышленного потенциала страны, который нам достался от советских времен. Оставшаяся половина, с изношенным оборудованием, сдохнет через семь-десять лет. И если мы думаем о перспективах страны, то этим нужно заниматься пока не поздно. Далее, нужно, наконец, признать, что создавать сегодня нано-технологии – все равно, что строить Эйфелеву башню на болоте: не подложив даже четыре кирпича под опоры, начинать монтировать верхние этажи. Ведь во всем мире прежде технологий развивался потребительский сектор: пищевая, легкая промышленность, жилищное строительство и коммунальное хозяйство, бытовая техника и так далее. Именно таков алгоримт экономического развития стран, и нам его тоже не избежать. А мы делаем все наоборот.

В число сугубо государственных задач, которые не сможет решить никто кроме государства, относятся также наука и образование. Сегодня прикладной науки у нас просто не существует, нет профессионально технического образования, полностью уничтоженного в 90-е годы. Поэтому теперь для того, чтобы собрать новейшую подводную лодку в Северодвинске, сварщика мы ищем в Голландии - как в петровские времена. Без науки и профтехобразования никакой модернизации не будет – это точно.

И еще одна азбучная истина – развитие малого и среднего бизнеса, который является основным источником наполнения рынка, главным обеспечением занятости населения и, как ни странно – основным двигателем технического прогресса. Вспомнить хотя бы Била Гейтса! В той же нефтяной промышленности, наши сырьевые монополии оставляют в хвосте столько, что, если отдать это среднему бизнесу, производство нефти может увеличиться на 40 процентов. Но через монополии не перелезешь, а сами они никогда не отдадут даже то, что не едят, бизнес-мелочи, которая могла бы этим кормиться.

Конечно, модернизация зависит и от внешних условий, от стимулирования экспорта. Нужно поднимать таможенные тарифы и уменьшать квоты на готовую продукцию из-за рубежа, поощрять прямые иностранные инвестиции. А также субсидировать свое сельское хозяйство. Все наши годовые сельскохозяйственные субсидии составляют миллиард долларов, а европейские и американские вместе достигают миллиарда долларов в день. Такое сравнение, что просто слезы…

Где государству взять деньги на инвестиции? А для этого надо прекращать практику бездумного размещения огромных сумм наших доходов в гособлигации западных стран. При таком инвестиционном голоде, который существует у нас в стране, это непростительно! Я бы решился даже на то, чтобы снова ввести для экспортеров обязательную продажу 50% заработанной валюты дома за рубли, и ограничил бегство капитала из страны. Что у наших бизнесменов, кроме команды «Челси», нет никаких проблем?

И еще одна из задач государства, которую при всем желании не сможет решить частный капитал – это развитие экономики Сибири и Дальнего Востока. Пока же все идет в точности по словам генерала де Голля: Россия – от Атлантики до Урала, а дальше все китайское. При таком демографическом тренде, который мы наблюдаем, с этими регионами нужно срочно что-то делать. Я говорю не о демографической политике, а об освоении этих регионов. Частный капитал здесь, в лучшем случае, может протянуть одну трубу за границу и освоить пару небольших месторождений, да и то - с помощью государства. А, например, к Удокану он уже не подступится. Ведь там быстрой прибыли, которая нужна частному бизнесу, просто не будет. А значит, без государственных денег здесь не обойтись, иначе этим районам грозит отделение от России.

Подводя итог, могу сказать, что все направления модернизации экономики давно разработаны, и наши руководители тоже знают, что нужно делать, чтобы вывести Россию из кризиса. Но чтобы ответить на вопрос, как это делать, необходимо полное изменение менталитета руководства страны.

Николай Петрович Шмелёв — российский экономист и литератор, доктор экономических наук, профессор, академик РАН, директор Института Европы РАН, академик Академии экономических наук и предпринимательства и Академии менеджмента