Евгений Богомольный: «Возрождение ипотеки вполне реально»

Досье Bankir.Ru. Евгений Богомольный. 56 лет. В 1975 году окончил Московский институт нефтехимической и газовой промышленности имени И. М. Губкина. В 1975-2003 годах работал в объединении «Удмуртнефть», где прошел путь от оператора по добыче нефти до генерального директора. Избирался депутатом Городской Думы Ижевска, Государственного Совета Удмуртии, является советником президента Удмуртии по вопросам нефтяного комплекса. С 2003 года - депутат Государственной Думы России.

Кандидат технических и доктор экономических наук Международного межакадемического союза, профессор Международного межакадемического союза, академик Международной академии минеральных ресурсов, действительный член Академии горных наук, действительный член Российской инженерной академии. Автор более 40 научных работ и 60 изобретений. Заслуженный нефтяник Удмуртской Республики, Заслуженный работник нефтяной и газовой промышленности Российской Федерации. Лауреат Государственной премии Российской Федерации в области науки и техники. В 2000 году – лауреат премии «Лучший менеджер России».

- Принято констатировать, что одной из первых жертв мирового кризиса стало строительство. С другой стороны – это означает, что появился шанс на некую передышку в том безумном строительном буме, который мы наблюдали в последние годы. Как вы полагаете, теперь-то проблема неплановости, нелогичности застройки российских городов может быть решена? Или кризис пройдет и все вернется на круги своя?

- По большому счету эта проблема решена. Есть все необходимые документы, чтобы строительство шло по утвержденным генеральным планам развития городов, районов, поселков.

- А генпланы разве не умерли?

- Нет, это дело местных органов самоуправления, за исключением Москвы и Санкт-Петербурга, приравненных к субъектам Федерации. Сегодня всюду существуют генеральные планы застройки и любое строительство ведется согласно генпланам. У меня, к примеру, родственники жены живут в поселке, и представьте себе, так там тоже существует генплан. Градостроительный кодекс это все утвердил, в том числе и институт общественного обсуждения генпланов.

Известно, что в Москве уже проходило обсуждение генплана. Можно спорить о том, хорошо оно проходило или плохо, но, по крайней мере, возможность высказаться была у всех жителей города. Кто захотел – тот высказался. Ну а то, что всегда остаются недовольные, – это вполне естественно. Также, как сегодня идут многочисленные дискуссии о строительство в Санкт-Петербурге так называемой «кукурузины». Одни говорят, что надо строить, другие – нет, ни в коем случае. И там ученые – и по эту сторону барьера тоже ученый люд. И даже академики и там и тут присутствуют. Это подобно известному спору между медиками: что такое СПИД, и есть он или же его нет. Те, кто работает по программе международных организаций, говорят, что СПИД есть, а те, кто туда не попал, говорят, что его нет, потому что от СПИДа еще никто не умер, а умирают от конкретных болезней…

Сегодня законодательные основы градостроения существуют всюду. За самовольной застройкой достаточно серьезно надзирает прокуратура. Недавно в прессе был опубликован отчет московской инспекции, созданной пару лет тому назад, именно для контроля застройки. Многое прописано и в Уголовном кодексе, и в Кодексе об административных правонарушениях – и самовольная застройка, и нарушения инвестиционных контрактов…

- А если не застройка не самовольная, тем не менее, ясно, что она – «блатная»? Вот вы говорите – академики. Академик – дело наживное или покупное. Всегда можно заказать услуги именитого авторитета, чтобы обосновать что угодно…

- Конечно. Одни делают экспертизу и говорят, что все соответствует, другие критикуют…

- Вы, наверняка, также как и я, как и миллионы других москвичей, ездите через площадь Тверской Заставы. Нам с вами известно безо всяких академиков, что там – вечные пробки. И вот там поднимается огромное офисное здание, а сейчас строят второе. И что? Мы должны делать вид, что все в порядке, все по плану? Ясно же, что машины работающих в этих «офисниках» запрудят всю площадь и ее окрестности…

- Это же не проблема комплексного плана застройки Москвы! Это проблема того, что сегодня не могут найти общий язык те, кто занимается правильным транспортным развитием, и архитекторы, которые занимаются планировкой. Это вечные вопросы, как развивать город – параллельно или перпендикулярно; создавать транспортные кольца - третье, четвертое, пятое… становясь этакими властелинами колец… Или же, допустим, решать эту проблему как во многих странах Запада. В США, например, в Нью-Йорке, Вашингтоне, в деловых центрах городах, где стоят огромные здания, никто не живет, там только офисные здания и отели. И все оставляют машины на «перехватывающих стоянках», пересаживаются на общественный транспорт и едут к своим офисам…

Это не проблема Градостроительного кодекса. Пожалуйста, делайте схемы развития, строительства перехватывающих стоянок, многоэтажных, подземных гаражей. Это дело города, органов местного самоуправления, граждан города…

- И все же, на ваш взгляд, как одного из авторов Градостроительного кодекса России, насколько велика проблема «блатной» застройки? Существует полно организаций, у которых достаточно «веса», чтобы «пробить» любое строительство…

- На Москве свет клином не сошелся, это всего лишь 10% от общей площади вводимых в стране объектов недвижимости. Все-таки больше населения проживает в остальной части России. Конечно, есть нарушения, но они подпадают под статьи либо Уголовного кодекса, либо Административного…

Есть и сносы, возьмем тот же Сочи – сколько попало зданий самовольной постройки под каток олимпийских объектов. Вспомним господина Митволя с его очисткой водоохранных зон. Определенное движение все-таки есть. Те же покупки леса в Подмосковье рядом известных структур, опротестованные прокуратурой. В настоящий момент по ним идут судебные процессы.

Если есть воля жителей, то прокуратора реагирует достаточно оперативно. Поэтому, о чем мы говорим? Что нужно развивать гражданское общество. Гражданская ответственность не в том, чтобы просто ходить на митинги, кричать. А в том, чтобы участвовать в контроле общества над всеми сторонам жизни города. В том числе – над его застройкой. Пожалуйста, жалуйтесь, обращайтесь, в том числе - через своих депутатов. У нас, депутатов, начиная от поселкового уровня, достаточно полномочий, чтобы заняться этой проблемой.

- Среди тем вашей депутатской деятельности есть такая жутковатая как жилищно-коммунальное хозяйство. Когда видишь цифры, обозначающие процент износа российского жилья, кажется, что весь наш жилой фонд на последнем издыхании. При всех прорывах во многих других областях ЖКХ у нас как бомба замедленного действия. В каком состоянии эта сфера сейчас?

- Реформирование ЖКХ идет давно, наверное, как его создали, так и начали его реформировать. Сейчас можно много говорить о том, что в свое время была допущена глобальная ошибка. В Советском Союзе было выбрана система централизованного теплоснабжения. Во всем мире используется индивидуальное отопление. Там вообще больше тяготеют к малоэтажному строительству. В то же время муниципальное жилье там строится, и теплоснабжение в нем централизованное, но локальное. Я не думаю, что там есть такие огромные ТЭЦ, как у нас. От наших идут огромные метровые трубы, которые надо заизолировать, потом их надо ремонтировать, контролировать и т.д. и т.п.

Сегодня, в принципе, процесс децентрализации ЖКХ идет. Уже есть случаи и государственно-частного партнерства, есть Российские коммунальные системы, ряд других крупных организаций, которые в системе ЖКХ работают как частный капитал. Мы знаем, что Жилищный кодекс дал гражданам право выбора, как управлять жильем, порядка 82% жилья уже приватизировано.

У каждого квадратного метра жилья сейчас есть собственник, и неважно, кто это – физическое лицо, или юридическое лицо, или орган местного самоуправления. Причем, собственник есть у всего – у пространства внутри стен, и у домового оборудования. И не зря в Жилищном кодексе зафиксировано, что гражданам предоставляется право самим выбрать способ управления. Или он сам заключает договора с энергопоставляющими, ресурсопоставляющими организациями, или создается товарищество собственников жилья, которое заключает договоры с поставщиками услуг, или нанимается управляющая компания. Опять же, не буду говорить про Москву, где иногда передергивают законодательные нормы, но у собственников жилья есть право на получение всей документации, и право на придомовую территорию, и право получать доходы. Например, с рекламы, размещенной на стенах их домов, или с подвалов, сдаваемых в аренду. Сколько было таких случаев – органы местного самоуправления кому-то продали подвал или сдали в аренду, а деньги собственникам не поступают. Надо помнить: это можно отсудить! Не выгонять на улицу кафе или магазин, а вернуть деньги товариществу собственников жилья. Порядок в этой сфере постепенно наводится, идут судебные процессы. Но пока еще само осознание того, что собственность надо контролировать и за нее отвечать, не до конца прочно в умах наших граждан. Вот сейчас, к примеру, идет страшный шум, что, якобы, через два года введут общий налог на недвижимость, на землю, и он будет гигантским. При этом забывают, что пенсионеры в той же Москве вообще не платят налог на имущество, они от этого освобождены.

Если же, возвращаясь к Вашему, Ян, вопросу,  и говорить в цифрах, то в 2007 году был создан Фонд реформирования ЖКХ и туда были внесены 240 млрд. рублей. Худо – бедно, за два года почти 80 тыс. домов будет отремонтировано и расселено из аварийного ветхого жилья.

Этих 240 млрд. рублей хватает, чтобы до 2012 года капитально отремонтировать примерно 10-12% российского жилья и расселить около 30% ветхого жилья. Немного, конечно. Сегодня порядка миллиона домов нуждается в ремонте и порядка 11 млн. квадратных метров жилья находится в аварийном состоянии.

- В свое время активно обсуждалась эта тема. Говорили, что создание ТСЖ - это хорошо, когда дом нормальный. А вот когда дом изношен, для собственников капремонт станет неподъемным грузом.

- Первый шаг для решения этого вопроса уже сделан - Фонд реформирования ЖКХ. Одно из основных условий получения средств на капитальный ремонт жилья из этого фонда является создание ТСЖ и проведение общего собрания собственников жилья, которое примет решение собрать деньги на капитальный ремонт в размере до 5% от его сметной стоимости. Тогда государство выделяет деньги на оплату остальной части стоимости капремонта – еще 95%.

- Можно хотя бы приблизительно расшифровать, во что обойдутся вот эти 5%?

- В зависимости от сметы. Есть смета на ремонт - на миллион рублей, 5% от этой суммы – 50 тыс. рублей.

- Если в доме 50 семей или даже 25 – это не смертельно. А если смета на 10 млн. рублей?

- Обычно на 10 млн. рублей смет не бывает, поменьше. Так что суммы, которые в этом случае потребуются от жильцов, вполне подъемны.

- Вы оптимистичны…

-Я с оптимизмом смотрю в будущее, потому что нового жилья вводится много. Я уже сказал, что в ремонте нуждается порядка миллиона домов, но всего в России около трех миллионов домов.

- Вот вы занялись этой неблагодарной темой. А парламентарий – это, прежде всего, политик…

- Депутат – это, прежде всего, законодатель. Законотворчество – это не политика. Мы же принимаем законы не для политики, а для людей. Мы принимаем законы, которые в большинстве своем направлены на улучшение жизни людей. А законы по обустройству политической системы, например, законы по выборам, составляют всего 2%.

- Тем не менее… Вы занимаетесь темами ЖКХ и собственности. Темы сложные, неблагодарные, на них сложно зарабатывать очки…

- Мне уже не надо зарабатывать очки. Тридцать лет проработал на производстве, знаю, что это такое. И считаю, что вполне компетентен участвовать в строительстве той системы, которая позволит поднять наш ЖКХ на принципиально новый уровень.

Когда в 2004 – 2005 годах был принят пакет законов о доступном жилье (кстати, пока еще доступным оно не получилось, времени мало прошло), мы заложили основу. Во-первых, честно сказали людям, что прежняя система бесплатной выдачи жилья больше не существует. Что приватизация жилья тоже имеет ограничение по времени, она кончается в следующем году, 1 марта.

- Кстати, почему, на ваш взгляд, так мало приватизируется жилья?

- Почему мало? 82% - разве это мало?

- Ну, по логике, модно было бы ожидать примерно 95- 98%.

- Дело в том, что людям дали еще и право расприватизировать жилье. Некоторые люди понимают, что собственность – это хорошо, но существует еще и бремя собственности. Собственное жилье можно продать, подарить, что угодно сделать. Но при этом его нужно содержать, платить за него налоги.

Есть одинокие люди, у которых нет близких, так жизнь сложилась. Им ни дарить, ни продавать не надо, им надо нормально прожить остаток жизни, да и Бог с ним, с этим жильем. Зачем тратиться на капремонт, платить налог на имущество? Такие люди живут по договору социального найма.

Еще есть такая категория людей, которая не может приобрести себе жилье. Они получают квартиры на условиях социального найма.

Некоторые не приватизируют свое жилье, полагая, что - то ли бесплатная приватизация будет вечной, то ли советская власть вернется…

Поэтому 82% приватизированных квартир – это довольно высокий процент. 100% квартир приватизировано быть не может.

- Насколько я знаю, кризис раза в три увеличил число обманутых дольщиков…

- Ну не в три. На конец 2006 года в реестре рабочей группы «Единой России » по оказанию помощи обманутым дольщикам числились 62 тысячи пострадавших дольщиков. После создания комиссии, которую возглавляет Александр Хинштейн, их число сократилось примерно до 31 тысячи. Сократили за счет договоренностей с региональными властями, которые взялись разруливать часть ситуаций.

Кризис, конечно, заставил сделать шаг назад. Сейчас количество обманутых дольщиков вновь выросло. На начало этого года Генпрокуратурой зафиксировано около 300 новых проблемных объектов, и количество обманутых дольщиков увеличилось примерно до 50 тысяч. Хотя, может, их будет и 250 тысяч. Почему так получается? Часть строек заморожена из-за кризиса, и получается что «целенаправленно» людей никто не обманывал. Изменится экономическая ситуация, появятся кредиты - дома достроят и люди свои квартиры получат.

Тяжелее в тех случаях, где квартиры продали дважды. Один из двух покупателей уж точно обманут.

- Если отделить обманутых дольщиков от пострадавших в результате провала бизнеса, то что получится?

- Я думаю, что по-настоящему обманутых не больше нескольких процентов. Сейчас практически нет такого, как было лет пять тому назад, когда одну и ту же квартиру продавали по шесть раз. Так что главная проблема все же не в обманах, а в ином. Что может получиться: компания-застройщик брала кредиты, закладывая строящееся жилье. То есть люди внесли деньги за квартиры, а дома заложены в банке. Если кредит не удастся погасить, банк продаст эти дома, вернет свои деньги, но люди свои квартиры уже не получат.

- А у кого «право первой ночи»? У банков или у дольщиков?

- «Право первой ночи» в такой ситуации – сложный вопрос. Такой юридической практики пока нет. И продаж таких еще не было. Хотя позиции многих дольщиков в такой ситуации уязвимы. Дело в том, что у нас народ страшно незаконопослушный. Для того, чтобы строить жилье, был принят федеральный закон № 214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве». В нем говорится: заключи договор долевого участия, зарегистрируй его в Федеральной регистрационной службе, тогда у тебя будут все права на жилье и ты защищен. С этим договором ты можешь идти в суд.

К сожалению, по этому закону договоры заключили всего 12% покупателей жилья. Остальные повели себя по принципу: куда кривая вывезет. Подписывали договоры мены, покупку векселя – каких только схем не навыдумывали строители, чтобы уйти от налогов. А заодно  ушли и от обязательств перед дольщиками.

Какая-то одна фирма подписывает договор о продаже квартиры, а строит дом уже другая фирма, найти связь между ними очень сложно. Понятно, что, если человек покупал жилье по ипотеке, то банк проверял законность сделки. И хочешь – не хочешь, заключались только законные договоры долевого участия, потому что банк другие схемы не принимал. А, помимо того, что жилье приобреталось по законной схеме, была еще и страховка – здоровья, от потери работы, от несвоевременного ввода жилья. Если же участие в застройке шло без ипотеки, то, повторюсь, обычно права дольщиков оформлялись как Бог на душу положит, без надлежащего оформления и без всякой страховки…

Сейчас в Госдуме лежит законопроект, принятый в первом чтении, один из авторов которого как раз Хинштейн. Это поправки к закону № 214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости». Мы предлагаем комплекс мер по решению проблем тех граждан, которые уже пострадали от деятельности недобросовестных застройщиков. В частности, мы хотим запретить использование всех схем реализации жилья, кроме той, что предусмотрена законом о долевом участии. При этом строительство жилья по долевому участию предполагается освободить от НДС, чтобы строителям не было нужды обходить закон. По идее, в результате значительно снизится налоговая нагрузка на застройщиков. Все прочие схемы продажи жилья будут признаваться незаконными и подлежать уголовному преследованию. Устанавливается и административная ответственность в виде штрафа за привлечение денежных средств каждого гражданина в порядке, не предусмотренном Федеральным законом. Причем штраф может достигать 1 миллиона рублей. Сегодня, кстати, вообще никакой ответственности за «обходные» схемы не предусмотрено.

Ну и, наконец, этот законопроект предусматривает механизм выкупа объектов незавершенного строительства государством. Выкупать будут региональные или муниципальные власти. Примеры, кстати, есть. В Нижегородской области контракт на строительство десяти домов печально известной компании «Социальная инициатива» был выкуплен правительством Нижегородской области. Сегодня все дольщики получили жилье. Вот под этот механизм законопроект и подводит юридическую базу.

- Когда ждать?

- С ним есть определенные проблемы, он пока в работе.

- А правительство не сопротивляется такому закону из-за «выпадающих» бюджетных доходов? Все-таки НДС теряют…

- Поскольку основную массу жилья строили не по закону № 214-ФЗ, НДС и так не поступал…

- Почему вы сказали, что количество пострадавших дольщиков все же может вырасти в пять раз?

- Потому что считается, что сегодня в «заделе» несколько десятков миллионов квадратных метров жилья. Если экономическая ситуация не улучшится, без квартир может остаться примерно столько народа.

- И как же решается проблема «замороженного» строительства жилья?

- Во-первых, государство достаточно серьезно поддержало рынок, другое дело, что рынок на это не сильно откликнулся. Я имею в виду, что, согласно бюджету 2009 года, выделено 440 млрд. рублей на выполнение своих обязательств по обеспечению жильем участников Великой Отечественной войны, для военнослужащих и всех остальных, кому государство должно – чернобыльцев, участников военных конфликтов.

Например, в моей родной Удмуртии как раз в момент кризиса сделали программу о льготной ипотеке для тысячи молодых семей, заключили договор со Сбербанком о выдаче кредитов участникам программы, правительство республики выделило средства на субсидирование части процентной ставки по кредитам. Условно говоря, банк выдает кредит под 15%, республика выплачивает 8%, заемщик - 7%. Договорились о примерной стоимости жилья, получилось около 27 тыс. рублей за квадратный метр. И - жилье строится.

Есть надежды и на возрождение ипотеки. Сегодня на ипотеку приходиться примерно 5% всех сделок с жильем. В 2008 году было примерно 15%. Радует, что ставки по ипотечным кредитам опять начали снижаться и процесс заново набирает обороты.

- Вы считаете, что объемы ипотеки в скором будущем будут расти?

- Конечно, будут.

- Насколько, на ваш взгляд, жизнеспособна идея стройсберкасс? Законопроект на этот счет, разработанной группой Миронов-Грачев-Дмитриева уже несколько лет готов…

- Сложно сказать. Скорее всего, законопроект о сберкассах «умрет», потому что в существующем законопроекте не изжита опасность, что стройсберкассы могут превратиться в «пирамиды». Люди деньги принесли, а потом – хоп, и ничего…

Вот жилищно-накопительные кооперативы, как бы их не критиковали, действуют под жестким контролем ФСФР. Есть нормативы, есть обязательства, ЖНК участвуют в строительстве только по закону о долевом участии. Установлен срок накопления – не менее двух лет. То есть соблюдены определенные вещи, которые страхуют участника ЖНК.

- Вы были одним из автором проекта к закону о жилищно-накопительных кооперативах. Чем принципиально отличаются схемы работы жилищно-накопительного кооператива и стройсберкассы?

- Помните, были в советские времена на предприятиях кассы взаимопомощи? Приходила зарплата, все скидывались по 10 рублей. У кого-то было право в этом месяце взять 100 рублей. Стройсберкасса планировалась по тому же принципу. Плюс были предложения, что бюджет берет на себя софинансирование.

Посмотрим на развитие, законопроект пока обсуждается в думских комитетах, и он еще не рассматривался в Госдуме. Конечно, чем больше альтернатив, тем лучше. Получение социального жилья – это тоже вариант.

- А насколько это сложно?

- Сложновато. Схема строительства муниципального жилья пока не запущена. У муниципалитетов нет средств на строительство жилья. А делать это надо, потому что очереди на жилье, хотя и уменьшились, существуют по-прежнему.

- И как вы оцениваете перспективы?

- Градостроительный кодекс вступил в силу в марте 2005 года. Мы ведь по объему строительства жилья упали до 39 млн. квадратных метров в год. Прошло всего четыре года и перед кризисом, пусть на кредитах, построили 67 млн. квадратных метров жилья. Рост почти в два раза.

В этом году планировали построить уже 75 млн. квадратных метров жилья. К 2020 году рассчитывали выйти на строительство 120 млн. квадратных метров жилья в год.

- Вернуться к советским объемам?

- Нет, больше! В советское время максимальный объем построенного за год жилья равнялся 80 млн. квадратных метров. Уже в перестроечное время объемы строительства жилья упали до 39 млн. квадратных метров в год.

Строители сумели быстро, за четыре года, нарастить объемы почти в два раза. Конечно, пошли перекосы, стали в первую очередь строить элитное жилье, но это было связано с общим состоянием экономики. Благосостояние населения росло на 10% в год. Коррупция росла еще быстрее, объем которой в России порядка $300 млрд., практически равный бюджету. А куда эти деньги вкладывали? В жилье. Кто побогаче – покупал жилье за границей, но многие – в Москве. Есть данные, с которыми практически никто не спорит, что почти каждое второе жилье в Москве куплено в инвестиционных целях - или для сдачи в аренду, или для того, чтобы перепродать, когда рынок вырастет. И давайте говорить откровенно: многое куплено на коррупционные деньги…

Впрочем, вернемся к ипотеке. Если довести число людей, которые могут приобрести себе жилье в кредит, до 30%, это будет серьезный прорыв. Если к ним прибавить еще 20% населения, которые получают жилье по социальным программам, получается уже половина населения. Остальные купят жилье через ЖСК, ЖНК.

- Но 30% - это же нереально…

- Почему нереально? За четыре «докризисных» года мы же нарастили долю ипотеки в жилищных сделках до 15% практически с нуля?

- А не может так оказаться, что 15% «ипотекоспособного» спроса - это «потолок» российского рынка? Остальные просто не тянут ипотеку, как не снижай ставки. Все же главное в ипотечном кредите – не объем ставок, а огромная сумма основного долга…

- Надо понимать законы рынка. Пока на рынке денег больше, чем услуг, цены будут расти. Надо выйти на строительство 80 – 100 млн. квадратных метров жилья в год, тогда цены начнут падать. То есть примерно по 1 квадратному метру жилья в год на каждого взрослого жителя страны. Надо выйти на этот показатель, у нас еще не было времени на это. Любые экономические законы, хоть марксистко-ленинские, хоть иные, требуют времени. Экономика не делается за два дня. Но, повторюсь, процесс идет…

А чтобы снизить процентную ставку по ипотеке до 6-7%, надо побороть инфляцию. В России было всего восемь «тучных» лет, где-то с 2000 по 2008 годы. Нужно время, чтобы сложились в одно  -рост объемов рынка жилья, снижение инфляции и процентных ставок по ипотеке. Тогда ипотека станет доступной этим 30% населения

- Известно, что средний москвич зарабатывает в месяц примерно на 20 квадратных сантиметров жилья. Вы скажете: ну что вы опять про Москву, вот в Брянске, например, цены на жилье намного ниже. Но ведь и в Брянске люди в среднем зарабатывают в месяц на те же самые 20 квадратных сантиметров. А понятно уже, что ипотека доступна тем, кто в месяц зарабатывает примерно на 1 метр жилья...

- Мы предупреждали, что развитие рынка жилья сначала вызовет только рост цен. Потому что спрос превышает предложение. Так и получилось. А тут еще случился кризис. Когда выйдем на цифру в один квадратный метр нового жилья на человека в год, ситуация начнет выправляться. Особенно когда ипотека подешевеет.

- Вы считаете, что банки откликнутся на призывы властей о десятипроцентных и ниже ставках?

- Простой пример. Когда начался кризис, в Китае поняли, чтобы быстрее выйти из кризиса, надо развивать внутреннее потребление. Была поставлена задача - все, что раньше уходило на экспорт, пустить на внутреннее потребление. Для этого надо было снизить цены. Снизили.
Далее – населению нужно было дать деньги на покупку жилья. Национальный банк Китая собрал всех банкиров и им было сказано: надо выдавать ипотечные кредиты под 7% годовых. Коммерческие банки сказали: нет, мы ничего не дадим. Тогда Национальный банк Китая стал сам выдавать ипотеку под 7%. Коммерческие банки покрутились – покрутились и тоже стали выдавать под 7% годовых…

- Вы имеете в виду, что госбанки могут стать локомотивом восстановления ипотеки?

- Я имею в виду, что такие примеры есть. Но для этого нужна политическая воля и решение государства. Зачем призывать коммерческие банки снижать ставки и заставлять их это делать, что называется, «через колено»? Достаточно обязать госбанки выдавать кредиты под низкий процент и рынок сам отреагирует, без всяких понуканий.

- Вот вы упомянули о коррупции… Сейчас вашему комитету дали огромный кусок «коррупциемкой» работы. Я имею в виду план очередной приватизации.

- Приватизацией занимается не наш комитет. Это давным-давно было поручено правительству. Законы о приватизации приняты. Правительство утвердит перечень предприятий и будет ими заниматься. Мы – контролируем со стороны парламента.

- ОК, как вы оцениваете этот шаг? Что это – антикризисная мера или продолжение системной либерализации экономики?

- Сегодня порядка 75% собственности в стране остается у государства. Это плохо. Тысячи, десятки тысяч каких-то ГУПов. Правда, мало шансов, что их продадут, потому что «оно никому не надо».

Но, кроме «плохой» собственности, есть еще и «хорошая». Зачем государству иметь 75% акций Газпрома, когда можно иметь 50% плюс одна акция? Той же Роснефти, того же Связьинвеста, Транснефти, других крупнейших российских компаний? Почему не пустить туда частных инвесторов?

Поэтому и увеличили планы приватизации. По бюджету планировали получить от приватизации 7 млрд. рублей, сейчас довели эту позицию до цифры 80 – 100 млрд. рублей. Понятно, что это не покроет дефицит бюджета, но ведь не в этом цель. Приватизация – не антикризисная мера, в числе прочих, а системное решение. Все, начиная с Медведева и Путина, признали, что государство не самый эффективный собственник. Нет у нас нормальных, современных управляющих…

- Как вы считаете, в нынешней ситуации приватизация пройдет успешно?

- Сложно сказать, насколько успешно пройдет эта приватизация. Все зависит от стоимости подлежащих приватизации объектов. Конечно, сейчас не лучшее время продавать. И хотя стоимость активов за последние полгода выросла в 2-2,5 раза, они еще не отыграли потерянное в кризис. Посмотрим…

- Личный вопрос – чем вы живете?

- Живу на работе. Семья – две дочки, Настя и Катя, внук и внучка. Внук во втором классе, внучка на будущий год пойдет в первый класс.

А увлечение у меня давнишнее – филателия. Я этим увлекаюсь с 1964 года. Сейчас собираю марки о России, а в детстве были сказки.

- Большая коллекция?

- Тут дело не в количестве, а в том, насколько проработана коллекция. Я считаю, что коллекция неплохая.

- В советские времена филателия была одним из самых популярных увлечений, а потом как-то резко пошла на убыль…

- А это во всем мире так. Я в позапрошлом году был в Праге на международной филателистической выставке. Посмотрел - коллекционеры, в основном, все пожилые. Но появляются и дети.

- А само производство марок в мире не падает? Ведь электронная почта заменяет обычную и сам институт почты резко изменился и снизился.

- Нет. Почта же все равно работает. Может быть, уменьшилось количество марок, зато качество выросло, сюжеты стали интереснее…

Кстати, во всем мире считается, что после наркотиков, оружия и проституции самый доходный способ вложения денег – это антиквариат. Он всегда 10-15% годовых даст. А марки – это, можно сказать, одна из разновидностей антиквариата.

- Значит, для вас коллекция марок – это еще и вложение капитала?

- Ну да, в какой-то степени.

- А как еще вы распоряжаетесь своими личными сбережениями?

- Я свои деньги держу на банковском депозите. Попробовал немножко заработать на фондовом рынке, а тут ударил кризис и, естественно, ничего хорошего из этого не получилось.

- Обожглись?

- Есть немного. В фондовом рынке надо уметь участвовать, а у меня времени на это нет. Кто по-настоящему работает на этом рынке, тот и живет с этого рынка. Помню, в свое время журнал «SmartMoney» проводил исследование, некоторые трейдеры умудрялись на фондовом и на валютном рынках достигать тысяч процентов годовых. Но это особый талант нужен и заниматься этим надо профессионально, как, впрочем, и всем, на этом свете.

Интервью, публикуемые в рубрике «Разговор с Bankirом», не являются пропагандистскими, комплиментарными, и не являются отражением официальной позиции той или иной компании или банка. Все высказанное в рамках интервью является частным мнением.

Материалы рубрики также будут использованы в книге «Разговор с Bankirом. Кто есть кто на финансовом рынке России» - совместный проект порталов Bankir.Ru и Finarty.Ru.