Как известно, слово «кризис» в переводе с греческого означает не только «решение», «поворотный пункт», но и «суд», в том числе и Божий. Так что ставшее нам привычным словосочетание «глобальный кризис» вполне можно перевести как «всемирный суд» или даже как «экономический апокалипсис», пережить который, увы, дано не всем участникам рынка. Например, во время великой депрессии 1929-1933 годов из 24 тысячи банков, работавших на рынке США до начала кризиса, на плаву осталось лишь 14 тысячи 400 кредитных организаций, то есть около 40% участников рынка не сумели пережить кризис.
По мнению многих экспертов, текущий глобальный кризис, начавшийся в сентябре 2008 года с банкротства Lehman Brothers ‑ крупнейшего в мире инвестиционного гиганта, оперирующего активами в размере $600 млрд. ‑ по всей видимости, также закончится в банковской отрасли. Причем, закончится радикальной санацией банковской системы путем активизации сделок по слиянию и поглощению (M&A). Во всяком случае, именно такое мнение высказали большинство участников опроса «Слияния и поглощения: pro et contra», недавно проведенного порталом Bankir.Ru и University of Greenwich.
Всего было опрошено 254 респондентов, из которых 69,29% работают в российских банках и финансовых организациях, 11,81% ‑ в иностранных банках и финансовых организациях и 18,9% ‑ в консалтинговых компаниях. При этом 3,15% респондентов занимали должность вице-президента; 2,36% ‑ заместителя председателя правления; 1,97% ‑ директора по маркетингу; 12,60% заместителя директора; 6,69% ‑ руководителя аналитического отдела; 5,51% ‑ руководителя финансового отдела; 0,39% ‑ руководителя отдела планирования; 13,78% - менеджера;; 6,3% ‑ бухгалтера; 6,69% ‑ юрисконсульта; 4,72% ‑ консультанта; и 35,83% ‑ работают на других должностях.
В ходе опроса 15,35% респондентов ответили, что в следующем году ожидают значительного роста сделок по слиянию и поглощению в банковской индустрии; 55,91% ожидают их роста; 20,47% полагают, что все будет без изменений; 6,30% ждут снижения; и лишь 1,97% считают, что на рынке будет значительное снижение такого рода сделок. Таким образом, 71,26% опрошенных участников рынка ожидают роста сделок по M&A в банковском секторе России. Если применить к ответам на этот вопрос принцип, по которому составляется Чикагский бизнес-барометр (доля в ответах более 50% рассматривается составителями барометра, опрашивающими менеджеров по снабжению, в качестве сигнала для роста интересующего их показателя), то цифру более 70% можно рассматривать как очень высокий показатель ожиданий на рынке.
Вот что по поводу активизации в ближайшие два года сделок по слиянию и поглощению в российском банковском секторе заявил во время on-line конференции «Банковский передел: бег на пересеченной местности», проведенной порталом Bankir.Ru, член комитета по финансовому рынку Государственной Думы России, член Национального банковского совета Павел Медведев: «Несколько месяцев тому назад был принят закон, ограничивающий время жизни банков с капиталом менее 90 млн. руб. 2009 годом, а менее 180 млн. руб. - 2011 годом. Таких банков у нас приблизительно 350-370. Лишь немногие в условиях кризиса смогут увеличить капитал. Некоторые будут ликвидированы, а остальные - поглощены более крупными банками...»
С мнением Павла Медведева солидаризировалось большинство участников опроса. Так, говоря о причинах будущих сделок слияния и поглощения в банковском секторе, 69,69% респондентов заявили, что их главной движущей силой станет потребность в дополнительном капитале; 26,77% ‑ растущая конкуренция; 25,20% ‑ экспансия в регионы; 14,57% ‑ перспективы роста; 19,69% ‑ изменения в регулировании; 9,45% ‑ возросший интерес иностранных инвесторов; 17,32% ‑ экспансия в другие бизнес-сегменты.
По оценке Андрея Чуракова, первого вице-президента Первого Республиканского Банка, главной причиной предстоящих сделок M&A является рост просрочки по кредитному портфелю, как по корпоративному, так и по розничному, что приводит к увеличению резервов и как следствию прямым убыткам и недостатку капитала. Кроме того идет процесс «недозарабатывания» банками прибыли вследствие уменьшения количества эффективных, доходных инструментов. Банки меньше кредитуют, а плата за ресурсы (прежде всего в рознице) становится все выше в связи с ростом ставок по вкладам физлиц по сравнению с докризисным периодом. Сегодня банки вынуждены также жертвовать доходностью в пользу ликвидности, платя за эти ресурсы, что ведет к прямым убыткам, которые нужно закрывать капиталом. Все эти причины и подталкивают банки к слиянию.
Как считает начальник аналитического отдела инвестиционной компании БФА Роман Дзугаев, наиболее важными причинами для реализации сделок M&A являются следующие: территориальная диверсификация бизнеса (освоение данным банком новых для него регионов без приобретения филиальной сети); продуктовая диверсификация (освоение новых банковских услуг и продуктов без необходимости развития их «с нуля»). С начала кризиса монетарные власти взяли курс на укрупнение банковского сектора, одним из инструментов решения данной задачи является требование к повышению уровня собственного капитала банков. Необходимость выполнить это требование уже выступает и в среднесрочной перспективе останется мощным драйвером для процессов объединения.
В свою очередь, генеральный директор Национального рейтингового агентства Виктор Четвериков полагает, что основной причиной сделок по слиянию или поглощению в банковской индустрии сегодня является необходимость повышения устойчивости кредитных организаций в условиях текущего кризиса. Очень часто слияние позволяет увеличить капитализацию банка и создать дополнительные условия для развития банка.
На волне кризиса государство хочет прихлопнуть «прачечные»
А вот начальник аналитического управления Банка корпоративного финансирования Максим Осадчий объясняет основную причину будущих M&A тем фактом, что многие мелкие банки, особенно в южных регионах - самые обычные прачечные, и законодатель, скорее всего, на волне кризиса собирается «прихлопнуть» одним махом эти замечательные бизнесы. По оценке Осадчего, косвенным показателем отмыва является отношение оборотов по кассе к размеру активов. При этом если отбросить расчетные кредитные организации, то в лидерах по этому показателю окажутся именно мелкие банки из южных регионов.
Руководитель службы рейтингов кредитных институтов «Эксперт РА» Ирина Велиева считает, что процесс слияния и поглощения в банковском секторе активизируется уже после того, как основные последствия кризисных явлений будут преодолены. При этом она выделяет две причины, которые могут стать главными стимулами для банков при осуществлении сделок по слиянию и поглощению в 2010 году. Первая причина - консолидация активов внутри банковских холдингов (объединение банков, принадлежащих одному владельцу). Этот тенденция связана с общей политикой государства по стимулированию процессов укрупнения банков. Вторая причина - вхождение в капитал привлекательных российских банков международных финансовых институтов развития (IFC, ЕБРР).
Говоря о наиболее серьезных препятствиях при проведении сделок слияния и поглощения в российском банковском секторе, 58,27% участников опроса указали на отсутствие прозрачности бизнеса.
Консультант по управлению и продвижению Living Eyes Consulting Андрей Крылов следующим образом прокомментировал эти ответы. Россия стремится к «западному» типу деловой культуры. При этом мы данный тип идеализируем. То есть по сути своей «западный» тип не такой «чистый» и «справедливый», как нам представляется на расстоянии. С другой стороны, «восточный» тип деловой культуры кажется нам более чуждым, от него мы стараемся уйти (или делаем вид, что стараемся). Но «восточного» типа в нас и в нашей стране больше, чем нам хотелось бы думать в мечтах о «западном». Отсюда и специфика российского M&A.
Другие ответы на вопрос о серьезных препятствиях при проведении сделок слияния и поглощения распределились таким образом. В частности, 12,99% респондентов указали на наличие конкуренции за привлекательные объекты инвестиций; 24,41% ‑ на отсутствие подходящих объектов для инвестиций; 28,35% ‑ на проблемы, связанные с процессом интеграции после сделки; 9,45% ‑ на трудности, возникающие во время переговоров по сделке; 18,90% ‑ на требования, связанные с регулированием сделок по M&A; 27,56% ‑ на налоговые расходы и риски; 3,15% ‑ посчитали самым трудным начало переговоров с потенциальными объектами инвестиций; 13,39% ‑ назвали другие причины, мешающие проведение сделок по слиянию и поглощению.
С теми, кто считает, что основные трудности при сделках M&A возникают во время переговоров, согласен первый вице-президент Первого Республиканского Банка Андрей Чураков: «Основная причина неудачных сделок M&A - это, во-первых, несговорчивость акционеров, а во-вторых, невозможность придти к консенсусу по многим корпоративным решениям. Исторически сложилось так, что в нашей стране лучше быть основным акционером небольшого банка, чем одним из акционеров крупного. Еще одна причина - много дыр в корпоративном праве, регулирующем процесс. Правовые коллизии в ходе сделки могут использоваться недобросовестной стороной и даже третьей стороной для получения выгоды и оспаривания сделки».
Говоря об основных причинах неудачных сделок по слиянию или поглощению в банковском секторе России, участники опроса, назвали довольно широкий диапазон проблем. Так, 29,53% респондентов отметили невозможность интеграции стратегий объединившихся банков; 18,90% ‑ невозможность интеграции информационных технологий; 14,96% ‑ невозможность интеграции бухгалтерских систем; 40,55% ‑ неспособность к взаимовыгодному сотрудничеству; 34,65% ‑ потерю ключевых работников; 24,41% ‑ отсутствие передачи опыта; 31,50% ‑ различие корпоративных культур; 40,16% ‑ общая экономическая ситуация в России; 40,55% ‑ несовершенство действующего законодательства; 11,81% ‑ назвали другие причины.
Аналитик «Арбат Капитал» (Москва) Михаил Завараев прокомментрировал эти ответы следующим образом: «На данный момент четко ответить на то, удачны или нет были «антикризисные» слияния и поглощения, достаточно сложно, так как прошло еще слишком мало времени. Основным результатом этих можно назвать предотвращение банкротства санируемых банков. Многие сделки M&A нельзя назвать удачными. Причинами могут быть просчеты в оценках финансовой перспективности сделки, неправильные оценки рыночных тенденций, неудачно выбранная целевая компания для сделок M&A, проблемы в управлении объединенной компанией и т. д.»
Максим Осадчий, в свою очередь, считает, что, «несмотря на огромные средства, направленные государством на санацию, большинство санируемых банков находится в плачевном состоянии. У 13 из 18 санируемых кредитных организаций ‑ чистые убытки по результатам работы за первое полугодие 2009 года. Кроме того, некоторые санируемые банки до сих пор нарушают обязательные нормативы, в том числе и критически важный норматив достаточности капитала Н1. Отсутствуют критерии оценки эффективности санации, а банки-санаторы не заинтересованы в скорейшем оздоровлении санируемых банков. Более того, санаторам выгодно иметь в банковской группе банк, имеющий по «антикризисному» закону 175-ФЗ право нарушать нормативы».
Приговоренные к ликвидации хотят уйти не по нашему, а по британскому законодательству
Как российское правительство могло бы повысить активность в области слияний и поглощений в банковском секторе? При ответе на этот вопрос 37,80% респондентов высказались в пользу того, чтобы облегчить регулятивные требования к такого рода сделкам. Еще 47,64% опрошенных предложили улучшить систему регулирования; 30,31% ‑ сделать более четкими принципы налогообложения; 21,26% ‑ улучшить налоговое администрирование; 21,26% ‑ обеспечить независимость налоговых судов; 11,42% ‑ хотели получать больше разъяснений от налоговых органов по применению соответствующих нормативных актов; 18,11% ‑ снизить ставки по налогам; 28,74% ‑ проводить стимулирующую кредитно-денежную политику, в т. ч. снижать процентные ставки; 16,54% ‑ принять протекционистские меры против иностранных конкурентов;
11,42% ‑ предоставлять гранты и субсидии; 14,57% ‑ назвали другие причины.
Как заявил Павел Медведев, в последнее время законодательство несколько раз менялось с целью упростить процедуры слияния и поглощения. Менялись и соответствующие инструкции Банка России. Однако поступают новые жалобы на бюрократические трудности. Желательно, чтобы «жертвы» предложили конкретные поправки в законы и подзаконные акты.
По мнению Виктора Четверикова, у экспертов достаточно опыта для написания и доработки законов по M&A, проблема в их способности быстро вносить изменения в утвержденные законодательства. А так все предстоящие изменения в законодательстве обсуждаются с представителями участников рынка.
Говоря об основных недостатках, присущих российскому банковскому сектору, которые могут отрицательно повлиять на сделки в области слияний и поглощений, участники опроса заявили следующее. Так, 44,09% респондентов назвали в качестве главного недостатка отсутствие прозрачности; 28,74% ‑ недостаточный уровень риск-менеджмента; 49,61% ‑ качество менеджмента; 24,41% ‑ качество процессов и информационной инфраструктуры; 17,32% ‑ риски, связанные с концентрацией бизнеса, недифференцированные услуги/база данных клиентов; 36,22% ‑ высокий уровень сделок между аффилированными лицами; 16,14% ‑ корпоративное управление; 12,60% ‑ налоговые риски прошлых периодов; 32,68% ‑ недостаточные активы, капитализация банков.
Андрей Крылов одной из основных причин неудачных слияний и поглощений назвал различие корпоративных культур организаций-участников, «притиранию» которых в новой структуре уделяется недостаточное время и ресурсов. Кроме того, в результате сделки по слиянию двух банков вместо синергии от двух уже существующих брендов возможно ослабление нового бренда.
При ответе на вопрос, насколько вероятно, что ваша компания будет приобретать бизнес в течение следующего года, 15,35% респондентов указали - «очень вероятно»; еще 31,50% ‑ «вероятно»; 53,15% ‑ «не будет приобретать новый бизнес». Таким образом, почти 47% опрошенных не исключают, что их кредитные организации могут стать покупателями.
Эта цифра практически совпала с долей респондентов, указавших на вероятность того, что их кредитная или финансовая организация будет приобретена в течение ближайшего года или трех лет. Так, 11,02% респондентов ответили, что это «очень вероятно»; 33,46%‑ «вероятно»; 55,51% ‑ «не будет».
Следовательно, более 44% участников опроса не исключают, что их банк или финансовая организация могут стать потенциальными объектами для предстоящих сделок слияния или поглощения. С учетом того, что в США великую депрессию 30-х годов не пережили примерно 40% всех банков результаты опроса не могут не наводить на грустные размышления.
И еще один важный момент, на который российским законодателям нужно обратить особое внимание. Отвечая на вопрос, какое законодательство вы бы выбрали для проведения сделки слияния или поглощения в России, лишь 39,76% респондентов заявили, что они при этом выбрали бы российское законодательство. А вот более двух третей участников опроса предпочли законодательство иных юрисдикций. Так, 26,77% респондентов предпочли бы использовать при сделках M&A британское законодательство; а 33,46% ‑ законодательство иных стран.
Впрочем, так или иначе, всем участникам отечественного рынка все-таки придется проводить будущие сделки M&A согласно действующему российскому законодательству. А потому отцы-законодатели, сумевшие принять закон, фактически приговаривающий через год к ликвидации банки с капиталом менее 90 млн. руб., а через три года - банки с капиталом менее 180 млн. руб., теперь должны позаботиться о том, чтобы уход с рынка для «малышей» оказался максимально комфортным. Если, конечно, правительство по-прежнему считает, что без этой болезненной и абсолютно нерыночной меры ему никак нельзя обойтись.