ОКО ПЛАНЕТЫ > Версия для печати > Хуже, чем в 2008 году, пиррова победа над бизнесом, инвестпрограмма монополии как «вещь в себе», европейцы переезжают

Сегодня в блогах: Максим Авербух, Андрей Нальгин, Михаил Корчемкин, Анатолий Гавриленко, Николай Кащеев, Эдвард Надас, Мэттью Иглесиас, Тайлер Дерден, Говард Шнейдер, Тайлер Коуэн, Егор Сусин.

Причины сокращения темпов роста экономики

1. Началось сокращение количества работающих (и рост числа пенсионеров) – в условиях скромного роста производительности труда это приводит к сокращению темпов роста экономики и сокращению (пенсия меньше зарплаты) потребительского спроса.

2. Экономика превзошла советский уровень и работает с практически полным использованием имеющихся (доставшихся от СССР) основных фондов.

В отличие от прежних времен, теперь рост может происходить только на базе новых инвестиций в основные фонды, а таковые мешает делать:

– понимание бизнесом роли цены на нефть в экономике России и неустойчивость нынешней ситуации в целом. Попросту говоря, бизнес опасается повторения ситуации 2008–2009 годов, что снижает его инвестиционную активность;

– постоянная угроза со стороны госорганов отобрать ставший излишне привлекательным бизнес (в такой ситуации рост бизнеса ограничивается целенаправленно, а прибыль вместо инвестирования выводится за рубеж).

3. Инвестиционная активность крупных госкомпаний ведется в крайне узких секторах и крайне мало дает остальной экономике. Инвестпрограмма РЖД – это фактически «вещь в себе» (все, что возможно делать самим – в смысле на контролируемых топ-менеджментом РЖД предприятиях), деньги за пределы этой системы практически не выходят, не принося плюсов остальной экономике.

Инвестпрограмма «Газпрома» практически свелась к строительству экспортных газопроводов, то есть ее субъектами являются всего несколько предприятий – три производителя труб, три компании-трубоукладчика, две компании по производству газоперегонных установок.

4. Траты госбюджета неэффективны ввиду крайней высокой нормы отката (до половины всех средств).

Короче говоря – бизнесу инвестировать мешает государство, а его собственные (государства) траты крайне неэффективны.

Банк России деликатно намекнул, что инфляционные риски выросли запредельно, и что мерами денежно-кредитной политики с ними не совладать:

Сохранение темпов инфляции выше целевого диапазона в течение продолжительного периода времени может оказать влияние на ожидания субъектов экономики, что является источником инфляционных рисков, в особенности с учетом планов по повышению тарифов на услуги естественных монополий.

Но главный адресат этого намека не понял. И изронил свое веское слово:

«Прошу также доложить о возможных решениях по динамике тарифов, как эти предложения учитывают потребности всей экономики и инвестиционные планы инфраструктурных монополий. Здесь, в этой сфере, особенно важно найти сбалансированные решения».

В переводе на русский – крутись, как хочешь, но чтобы раздутые и неэффективные инвестпрограммы главных монополистов не пострадали.

Меж тем внепланово высокая инфляция, которая на две трети определяется в современной России немонетарными факторами, не дает регулятору снижать ставки, удешевляя кредит.

Длинные и дешевые финансовые ресурсы остаются только в мечтах.

Капитализация «Газпрома» – Здравствуй, margin call?

Капитализация «Газпрома» упала ниже $81,5 млрд. Для всех, кто занял деньги под залог акций «национального достояния», вот-вот прозвенит или уже прозвенел margin call. Это относится и к самому «достоянию».

Однако, опыт последнего десятилетия подсказывает, что все российские налогоплательщики и потребители газа примут активнейшее участие в спасении основного предприятия Российской Федерации. Газовые цены и бюджетные субсидии будут подняты до такого уровня, чтобы «Газпром» успел по максимуму проплатить счета своих подрядчиков и посредников.

Так что «трудолюбивая Настенька» российской экономики еще немного продержится на плаву.

Анатолий Гавриленко, председатель наблюдательного совета группы компаний «Алор», президент Российского биржевого союза:

Список из свыше 100 тыс. бизнесменов, которых хотел амнистировать наш защитник г-н Титов, сократился до 13,5 тыс. Если амнистируют и, тем более, освободят хотя бы одного человека – уже великое дело. Но радоваться пока особенно нечему.

Смущает непропорциональность замаха и реального результата. Защитник уже обещал разобраться с делом Ходорковского. Теперь на порядок сократилось и количество бизнесменов, предлагаемых к амнистии.

Сомневаюсь, что всех осужденных устроит обязательное признание своей вины. Ведь даже по признанию Защитника, многие бизнесмены ни в чем не виноваты. И, мне кажется, что главной задачей Защитника является изменить существующую систему осуждения бизнесменов. А если верить словам бывшей судьи Конституционного суда Тамары Морщаковой, что «Силовые структуры не свободны от собственных интересов», то проблему посадок и разорения бизнеса одной амнистией не решить.

Надо добиваться, чтобы не чаще выпускали, а зря не сажали.

Такого пессимизма, как сейчас, давно не видел. Взгляды варьируются от «очень плохо» до «безумно плохо» и «развала страны». И я это не про рынок, а про реальные экономические субъекты...

Ну, собственно, я об этом еще в конце 2012 года писал. Один из первых. Впрочем, оговаривал, что глобального влияния на макропараметры не будет. Почти так и есть. Рубль приемлем, банки условий не ужесточают.

У нас на предприятии статистика столь плоха, что даже в 2008–2009 годах такого не было... Сегодня на даче одни разговоры про то, что все куда-то «бегут» (то есть работают) только потому, что остановиться не могут, а так убытки, убытки и т.д.

Я позволю себе напомнить, являюсь одним из тех, кто защищал «курс партии» в 2011–2012 годах. Много жж-френдов потерял из-за этого. И в реальной жизни имидж у меня такой же (грубо говоря, «не сторонник» тогдашней оппозиции). И считаю, что жизнь подтвердила, что и не надо было их сторониться.

Но вижу и абсолютно уверен, что и побеждать так было нельзя. Народ (его активную и небезразличную часть) сломали, перегнули через колено. То, что последовало и следует – это хуже, чем застой. Ближайшая аналогия – решение о взятии французами Москвы в 1812 году. Это еще не победа. Пиррова кажущаяся победа, ведущая к глобальному поражению. Пока – этап перераспределения богатств от побежденных. От умных предпринимателей, от активных людей. Потом – побег и сдача страны.

А та, что есть у соседей и что лоббируется у нас в качестве «национально-ориентированной», приближает все те же неприятности. Во взаимоотношениях «спрос–предложение» катализаторы «государство» и «конкуренция» должны быть тщательно дозированы. В пользу второго компонента, на мой взгляд.

В Белоруссии же, похоже, как при социализме, производство работает на другого потребителя, нежели имеющийся в наличии национальный. Валовый экспорт достигал там и 90% ВВП! Поэтому как бы логичное на поверхностный взгляд стимулирование конечного спроса оборачивается лишь инфляцией и ростом импорта, а потребителей продукции промышленности невозможно заставить покупать белорусское, потому что они живут за границами страны. И они стремятся это делать все меньше (и я становлюсь личным свидетелем все большего числа примеров падения белорусского качества, кстати).

Кроме того, стимулирование конечного спроса там происходит за счет директивного подъема зарплат (то есть, скорее всего, эмиссии), в отличие от Запада, где речь идет о субсидировании кредитов и налоговом стимулировании – они не смеют и не могут вмешиваться в область wages, поскольку это – священная территория бизнеса. Белоруссия таким образом все больше теряет и конкурентоспособность, и даже отдаленное подобие макроэкономической стабильности. Обратите внимание: это вполне может быть и наш путь, судя по активизации любителей госстимулов в советском духе (надеюсь, последней). Так что урок своевременный.

Типичный будничный день в российском инвестиционном сообществе начинается с того, как очередные управляющие, отчаявшись, уставшие от жизни, ожесточенно давя кнопку «селл» и криками «усе пропало!», пробивают гипсокартонное перекрытие головой … с разбегу. А новая порция трейдеров, не выдержав информационного накала и ценового давления, вышвыривается из окон с надеждой, что так будет лучше :))

Драматизм продолжается изо дня в день просто потому, что нет больше сил терпеть боль и отчаяние. Чтобы проследить, как у людей менялся образ будущего, необязательно заглядывать слишком далеко. Например, если бы во втором квартале 2011 года был опрос относительно того, какие уровни по РТС можно будет ожидать через один-два года, если бы S&P500 задержался на уровнях выше 1575 (не кольнул и обвалился, а уверено закрепился на уровнях, которые ранее были историческим максимумом) – какие оценки были?

На тот момент средний уровень РТС за Q2 2011 был 1934 пункта, а S&P500 около 1318. То есть предполагался 20% рост S&P. Подавляющее большинство сошлось бы во мнении, что РТС мог быть 2400 (+20% от 1934), оптимисты указали от 2600 и выше, скептики ограничились 2200–2300, пессимисты поставили на 1800–2000, и, возможно, лютый пессимист сделал бы ставку на 1600–1700.

Спустя два года S&P500 вырос на 22%, а РТС упал на 28% (по средним уровням за квартал). При этом, если сейчас сделать опрос на предмет того, где будет РТС, если S&P задержится на 1575, то большая часть ответит 1150–1250, оптимисты 1250–1350, а пессимисты 1000–1100.

Собственно, так и оценивается бычий и медвежий сентимент – при прочих равных условиях оценки будущего. В обоих случаях S&P 500 с фиксом на 1575, но если в 2011 году средняя оценка РТС была 2400, то сейчас 1200, что в два раза меньше.

Именно в этом и заключается суть трейдинга на настроениях и эмоциональных дисбалансах, перекосах. Задавая вопрос, что изменилось за два года, что оценка РТС упала в ДВА раза при том же уровне S&P500 и развитых рынков? Да особо ничего, что бы оправдало такой разрыв России по отношению к развитым рынкам.

1. Начало протяженной рецессии во Франции и Германии с 2012 года.

2. Глубочайшая экономическая депрессия в странах PIGS с практически полным параличом экономической активности и сверхвысоких социальных, политических, финансовых и экономических рисках.

3. Начало мягкой рецессии в США со второй половины 2012 года.

5. Замедление роста в России с 4–5% до 1,5–2% ВВП.

6. Серьезные долговые проблемы в США, Японии, Англии и частично в Европе.

7. Падение сырья в среднем на 15% за этот период.

8. Масштабные проблемы в Японии и продолжение стагнации.

9. Падение доходов и прибылей у крупнейших мировых корпораций, в то числе в России

В принципе, в худшую сторону мы относительно мировых тенденций не выделяемся. Сырьевые компании в России по отношению к мировым сырьевым компаниям выглядят даже лучше.

Такой разрыв за два года может быть оправдан глубоким кризисом по образу и подобию испанского, где экономика продолжается падать в темпах по 2–3% в год, безработица выше 27% по всему населению и под 60% среди молодежи, социальные волнения, политическая импотенция и ступор долгового рынка с неподъемными долгосрочными обязательствами плюс паралич инвестиционной активности.

Учитывая, что пока такого развития событий нет, поэтому арбитраж и еще раз арбитраж, сокращая разрыв между развитыми рынками и развивающимися.

Сам по себе факт негативного сентимента (наивысшего за всю историю рынка) – это главный триггер для эмоциональной усталости и контродвижения. Кто опытнее помнят, что в 2009 году для 95% людей Сбер по 15–20 рублей казался необычайно дорог и был более чем перекупленным, «Газпром» по 100–120 казался очень дорогим, а в 2011 году Сбер по 110 и «Газпром» по 250 были очень дешевы и привлекательны. Все повторяется вновь.

Обычно, чем ниже цены, то тем страшнее и тем дороже кажется рынок для 95–99% участников. Ровно справедливо и наоборот. Если даже почитать комменты в моем блоге, то в первой половине 2011 года было более 85% быков, даже в моем алармистском блоге, где людям индекс РТС по 2000 казался достаточно дешевым и привлекательным, и народ не видел причин, почему рынок может стоить дешевле. Большинство вновь ошиблось.

Помнится, была история с одним знакомым по рынку, который торговал энергетикой в 2010 году. На тот момент она выросла почти в 10 раз от «дна» 2009 года. Он удивлялся тому, как люди могли продавать на низах, ведь тогда, в 2010 году, ему казалось, что это так очевидно, и каким дуболомом надо быть, чтобы продавать по минимумам. Я ему ответил, что если такое еще раз повторится с падением, то будь уверен, что более 95% будут испытывать панику, и их единственное желание станет – продать, даже по ценам в пять-восемь раз ниже, чем были пару лет назад. Судьба знакомого остается неизвестной, но в основном таких большинство. Учитывая, что большинство считает текущие уровни по рынку необычайно высокими и рискованными, понимаешь – люди не меняются в своем восприятии.

Мое глобальное позиционирование за последние пять лет следующее:

С весны 2010 по лето 2011 годов – шорт направленная стратегия.

С августа 2011 по май 2012 нейтрально, но преимущественно в лонг.

С мая 2012 года в большей степени в лонг с очень ограниченными направленными позициями на понижение.

С мая 2013 года только в лонг за исключением Сбера, которым часть хэджировал.

Насчет того, что какие-то там анонимусы, мало кому известные, навернулись по РЕПО? Странно, что произошло только сейчас. Учитывая весьма вероятную пирамиду РЕПО, столь экстремальное падение рынка неизбежно приводит к проблемам. В принципе, не вижу здесь ничего удивительного. Когда драгметаллы резко упали в апреле, писали о многих навернувшихся фондах (правда небольших) и так далее. Как европейские банки были парализованы год назад, когда упали акции и облигации сразу, а их экспозиция по финансовым активам в процентах от активов была существенной, что автоматически вызвало проблемы. Здесь как сказать, что дождь идет потому, что мокро :)) Хотя даже совсем дуракам очевидно, что мокро из-за дождя, так же и здесь. Другой вопрос, кто там еще влип по РЕПО? Но здесь нужно иметь доступ к уровню залогов, дисконтам, качеству активов, общей экспозиции по инвестпортфелю и рискам. Такой информации даже у биржи нет.

Предупрежден – значит вооружен. Не стоит лить крокодильи слезы, удивляться, когда очередная заложенная квартира для шорта на рынке обесценится под потоком инвестиционного безумия, которое вспучит цены в разы. Приняв по внимание, что самый депрессивный сентимент в истории рынка, полное отчаяние и капитуляцию, ясно, что риск экспоненциально и достаточно резкого роста на принципиально иные уровни весьма велик.

Не стоит забывать, что, когда целое поколение (а время жизни поколения трейдеров не более двух-трех лет) адаптируется под некую модель рынка, то правила быстро меняются так, чтобы основная масса потерпела убытки. Так было в 2007 году и так будет сейчас. Например, почти 100% участников привыкли к тому, что рынок панически капитулирует при каждом шорохе. В конечном счете наступает момент, когда рынок высушен, то есть делать деньги тогда, когда все работают по одним правилам, становится невозможным. Вот здесь и наступает разрыв шаблонов. Неужели жизнь людей ничему не учит? Ведь в 2013 году было много раскорреляций и смена парадигмы восприятия, но люди с упорством отдают деньги рынку.

Закон Гудхарта заключается в том, что, когда социальный или экономический показатель (KPI) становится целью для проведения социальной или экономической политики, он перестает быть достойным доверия показателем. Это идеально подходит для описания происходящего на всех сегментах финансового рынка – облигации, акции, валюты, commodities. Все они представляют опасность для инвесторов.

Британский экономист Чарльз Гудхарт (Charles Goodhart) обосновал свою теорию в 1975 году. Он исследовал «веру» в то, что денежно-кредитная политика центрального банка должна быть направлена только на то, чтобы контролировать предложение денег. Рост М2 и инфляция уже давно тесно коррелируют друг с другом, но как только денежные власти начали «работать» над М2, корреляция «сломалась».

Нынешнее поколение глав центробанков верят в другую сильную корреляцию – между ценами на активы и экономическим ростом. Они полагают, что высокие цены на активы ведут к росту ВВП, потому что у потребителей появляется уверенность, а компании начинают стремиться получать займы. В качестве дополнительной выгоды от дешевых и свободных денег, которые накачивают цены на активы и девальвируют валюты, называется преимущество для экспортеров.

Посткризисная мягкая денежно-кредитная политика подстегивает рост цен на активы и снижает курсы валют, но экономический рост остается очень вялым. Похоже, что рынки не хотят подчиняться столь примитивному давлению со стороны центральных банков. Этот процесс должен быть значительно более естественным.

Теперь, вместо того, чтобы изучать, как центральные банки реагируют на движение рынков, инвесторы смотрят прежде всего на то, что сделают центробанки. Тем временем главы центробанков следят за реакцией инвесторов и стараются удержать их доверие. Рынки ведут себя, как подростки-нарциссы. Слишком много эмоций и мало предсказуемости, невозможно анализировать все происходящие. Рынки вздрагивают при публикации новых порций статистики от ФРС или Банка Японии. Денежные власти считают, сильные рынки активов и слабые валюты будут способствовать экономическому росту, но такая политика регуляторов несет больше вреда, чем пользы.

В еврозоне вся надежда на внутреннюю миграцию

Если экономика не может приспособиться к шокам посредством денежного оборота, двигаться приходится людям. И это происходит:

Исследования RealInstitutoElcano (данные за февраль 2013 года) показали, что 70% испанцев в возрасте до 30 лет рассматривают возможность переезда за границу. В год 2% португальцев покидают страну. 3000 человек покидают Ирландию каждый месяц, это самый высокий уровень оттока населения с голода XIX века. Некоторые из них – это поляки, которые едут домой, но уезжают и многие ирландцы.

Неудивительно, что многие едут в Германию. Более миллиона мигрантов переехали в Германию в 2012 году, и, по данным Федерального бюро статистики, это на 13% больше, чем годом ранее. Число приезжих из Испании, Греции, Португалии и Италии выросло на 40–45% по отношению к 2012 году. Ирландцы едут в Великобританию, испанцы в Южную Америку, итальянцы в США.

Это явление может показаться негативным. Однако я говорил с представителем ЕС, который считает, что это здоровый процесс. По его словам, Европе нужно брать пример с США в части мобильности рабочей силы. Конечно, сложно заставить португальцев учить финский. Однако властям ЕС нужно еще много чего сделать для формирования единого рынка труда – сохранение пенсий при переезде работника. Это не менее важный процесс, чем регулирование денежных процессов внутри еврозоны.

Мы любезно напоминали читателям в последние несколько недель, что греческие облигации и акции не танцуют под победный марш, как о том говорят лидеры ЕС. В Греции закрыт государственный телеканал. Рынки резко просели. Ведущий мировой провайдер фондовых индексов MSCI Inc. снизил оценку фондового рынка Греции, переведя ее из категории развитых в группу развивающихся рынков. Таким образом, Греция стала первой страной мира, которая потеряла статус развитого государства, присвоенный ей MSCI в 2001 году.

Румынская экономика более открытая, чем американская

США рекламируют себя в качестве экономики, открытой всему миру. Но по сравнению с Сингапуром и Гонконгом мы практически за Берлинской стеной тарифов и торговых барьеров, согласно новому исследованию Международной торговой палаты (International Chamber of Commerce, ICC). США на 38-м месте, позади Румынии. Оценивались такие параметры, как соотношение импорта к ВВП, качество инфраструктуры, удобство логистики и открытость для иностранных прямых инвестиций. У США есть крупные морские порты, но по ряду показателей Штаты проигрывают небольшим странам. Сингапур и Гонконг – две идеально открытые экономики. Судан, Бангладеш и Эфиопия – три самые слабые в этом отношении страны.

Если оценивать объективно, индекс не является совершенным. Например, в нем не учитывается, что у небольших стран нет возможности не быть открытыми – им иначе не выжить. Обладая открытыми торговой и финансовой системами, Сингапур является важной транзитной территорией, точкой входа в Азию. На верху рейтинга также находятся Люксембург, Бельгия и Мальта. На самом деле, США в рейтинге потащил вниз один специфический компонент – доля внешней торговли к ВВП, но причина в том, что американская экономика очень велика по своим объемам. Из G20 только Канада и Германия занимают достаточно высокие позиции. Кризис заставил все страны несколько изменить степень открытости своих экономик.

Книга Джо Стадвелла (Joe Studwell) «HowAsiaWorks: SuccessandFailureintheWorld'sMostDynamicRegion», скорее всего, станет моей любимой книгой по экономике в этом году. Это лучшая аналитика на тему промышленной политики Азии.

Стадвелл объясняет, что южно-корейская политика основана на понятии «экспорт дисциплины», и на том, что политики были готовы банкротить ведущие промышленные корпорации, если без этого нельзя было обойтись. Все было направлено на повышение экспортного потенциала, а на инфляцию и рост заимствований не обращали внимания. Это была авантюра, в итоге Южная Корея залезла в долги больше, чем другие азиатские «тигры». Автор также повествует о том, как арестовывали ведущих бизнесменов и чиновников. Рассказ о борьбе с коррупцией в Корее очень познавателен.

Это также отличная книга для тех, кто хочет узнать об аграрной предыстории индустриально развитых стран Восточной Азии. Из нее вы поймете, почему Южная Корея, Япония и Тайвань совершили скачок, провели реформы, а Индонезия и Филиппины не смогли этого сделать.

Я еще не прочитал ту часть, которая посвящена Китаю. Книга очень умная, слишком специфичная и аналитическая, чтобы стать популярной; в ней слишком много историй и анекдотов, чтобы считаться сухим экономическим исследованием. Но это не жалоба с моей стороны. Безусловно, я рекомендую эту книгу к прочтению, она удивит приверженцев всех идеологий.

Не получалось в последнее время что-то толком написать… но китайцы заставляют :)

Свое мнение по китайской экономике писал еще в январе, пока не вижу никаких позитивных сигналов. Удивительным разве что можно считать пересмотр прогноза по ВВП от МВФ до 7,75%, так как они обычно сильно запаздывают за динамикой… Еще в апреле рыночный консенсус был 8%+, но отчет первого квартала немного охладил пыл.

В первом квартале рост китайского ВВП официально был 7,7%, прирост номинального ВВП был всего 9,6%. Ниже 10% рост номинального ВВП продолжается четыре квартала подряд, до этого медленнее 10% в год номинал рос только в кризис (2009 год), а еще раньше – в 2001/2002 годах и в Азиатский кризис конца 1990-х.

– рост производства: 9,3% – апрель, 9,2% – май… против 9.5% в первом квартале;

– рост инвестиций: 19,8% – апрель, 19,7% – май… против 20.9% в первом квартале;

– рост банковского кредита: 14,9% – апрель, 14.5% – май… против 15,1% в первом квартале;

– рост розничных продаж: 12,8% – апрель, 12.9% – май… против 12,4% в первом квартале;

Имеем слабеющие инвестиции и производство при неплохой рознице, слабой потребительской инфляции и дефляции в производственном секторе.

Имеем также замедляющий темпы роста кредит, который все же продолжает расти быстрее номинального ВВП, а это в перспективе создает сложности с выполнением обязательств, доходы растут медленнее долгов, а сама долговая нагрузка растет, доля банковского кредита в ВВП выше 120% ВВП, общая долговая нагрузка около 220% ВВП. Звоночки уже звенят, на днях не выполнил обязательства небольшой China Everbright Bank, что взвинтило ставки денежного рынка перед длинными выходными до 7–9% годовых. Подобные скачки бывают перед длинными выходными, но столь резких полетов уже два года не наблюдалось...

К экономике. В первом квартале 2013 года значительный вклад в рост ВВП был со стороны внешней торговли. Если в первом квартале 2012 года торговый баланс составлял $1,1 млрд., то в первом квартале 2013 года он составил $43,6 млрд. Во втором квартале все значительно хуже. За апрель-май 2013 года баланс $38,6 млрд. против $37,1 годом ранее. Здесь стоит вспомнить также, что в июне прошлого года торговый баланс составлял $31,7 млрд., в сумме за квартал $68,9 млрд., даже показатель прошлого года повторить будет очень непросто. С учетом сезонных факторов экспорт и импорт Китая дружно идут вниз.

Но даже если предположить, что внешняя торговля повторит показатель прошлого года, и за июнь будет около $30 млрд. положительного сальдо – то показателю ВВП без учета внешней торговли нужно расти хотя бы на 9%, в этом случае удастся показать рост номинального ВВП на 8,6–8,7% в год (как в третьем квартале прошлого года). Проблема в том, что без учета внешней торговли номинальный китайский ВВП рос в первом квартале всего на 7,1%, кварталом ранее – 8,0%, еще кварталом ранее – 8,4%... Откуда тогда взять 9%? Производство, инвестиции, кредит – все замедлилось, розница может дать только пару десятых процента... Пока совершенно не видно, как китайцам удастся нарисовать во втором квартале хотя бы 7,4–7,6% роста ВВП в реальном выражении, разве что июнь станет очень удачным китайским месяцем. А рынки-то надеются уровни прилично повыше 7,5%...