Анатолий Вассерман: Покупай на слухах

Мои коллеги по множеству интересных работ самого разного рода (от выборов до просветительских телепередач) Нурали Латыпов и Дмитрий Гаврилов уже более года проводят корпоративные интеллектуальные игры в одной весьма крупной фирме и среди множества ее партнеров ради раскрепощения творческих способностей персонала. Меня иной раз приглашают как арбитра. Недавно я в очередной раз убедился в правильности старой внутритусовочной шутки: «Откуда игроки узнают новое? Из отыгранных вопросов». Один из вопросов строился на результате недавнего исследования: чем больше общается биржевой брокер с коллегами по ходу работы, тем больше в среднем его выигрыш.

Общительность полезна в большинстве современных видов деятельности. Многие умные руководители не требуют от системных администраторов блокировки выходов в социальные сети, интернет-пейджеры и прочие заменители живого общения. Даже если типичный компонент офисного планктона тратит бесцельно добрую половину рабочего времени — за другую половину он, скорее всего, принесет больше пользы, чем если просто заскучает на работе. Вдобавок весьма вероятно, что в аське или мордокниге он будет общаться и с коллегами: обычно в Интернете находят друг друга прежде всего те, чьи интересы вне сети также близки.

Но польза общительности для биржевых игроков меня пугает.

Биржа изначально придумана для торговли партиями однородных товаров (для неоднородных — а тем более уникальных — существует аукцион). На ней каждый продавец может встретиться со многими покупателями, каждый покупатель — со многими продавцами. Довольно скоро выясняется средняя цена, приемлемая если не для всех, то хотя бы для большинства.

ИЗНАЧАЛЬНО ПРОИЗВОДНЫЕ БУМАГИ ПРИДУМАЛИ КАК СРЕДСТВО СТРАХОВКИ ОТ КОЛЕБАНИЯ ЦЕН. НО НА ПРОИЗВОДНЫЕ МОЖНО ВЫДАТЬ ДРУГИЕ ПРОИЗВОДНЫЕ. СЕЙЧАС ОБЩАЯ ЦЕНА ВСЕХ СЛОЕВ ПИРАМИДЫ ПРОИЗВОДНЫХ БУМАГ НА НЕСКОЛЬКО ПОРЯДКОВ ПРЕВОСХОДИТ ОБЩУЮ ЦЕНУ ВСЕЙ РЕАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКИ

Процесс столь надежен, что в большом цикле утопических романов Александра Розова «Кон­фе­дерация Меганезия» денежной единицей конфедерации служит английский фунт (0,45359237 кг) алюминия. Курс — по текущей цене на лондонской бирже металлов. Понятно, меганезийцы не таскают с собой горы металла, но единственная законная обязанность банка конфедерации, выпускающего монеты и купюры, — обменивать их на алюминий по первому требованию желающих. Таковых не много: валюта, привязанная к состоянию общемировой экономики, достаточно устойчива.

Кстати, интересно прочесть весь цикл — он доступен в Интернете. А заодно подумать — и потом сверить свои мысли с уже накопленными в Сети дискуссиями: где уязвимости в этой либертарианской утопии; какую наворотистую систему безопасности придется доработать напильником по месту, чтобы все эти уязвимости заткнуть, не выстроив взамен вдвое больше новых; не проще ли сразу ориентироваться, например, на коммунизм, включенный автором в ту же конфедерацию в качестве не менее жизнеспособного — хотя и рассчитанного на своих энтузиастов (как остальная конфедерация — на своих) — анклава. Тем более что многие черты всей Меганезии напомнили мне как раз коммунизм — в том виде, как нарисовали его Аркадий и Борис Стругацкие в цикле рассказов, впоследствии слившихся в большую повесть «Полдень. XXII век».

Первоначальную задачу биржи вряд ли нынче оспорит адепт любого экономического верования. Ее распространение на ценные бумаги — то есть обязательства разных юридических лиц о выплатах в конкретных условиях — также выглядит естественно. Такие бумаги каждый эмитент выпускает в количествах, позволяющих рассматривать их как однородный товар — вроде алюминия на London Metal Exchange или нефти Brent (Broom, Rannoch, Etive, Ness, Tarbert — основные нефтеносные горизонты североморских месторождений) на лондонской International Petroleum Exchange. Поэтому биржевая торговля вроде бы может достаточно точно определить их текущие цены.

Но цена тех же нефти с алюминием определяется трудозатратами на их производство и соотношением предложения производителей со спросом потребителей. Детали взаимоотношений этих двух факторов занимают едва ли не весь третий том «Капитала» Маркса. Для тех, кто — как нынче говорят в Интернете — многабукаф ниасилит, сочинена теория предельной полезности, пересказывающая этот том так, чтобы его потруднее было опознать и желающие могли отрицать трудовую теорию стоимости, ибо она указывает на неизбежность исчерпания прогрессивной роли хрематистики — погони за прибылью любым способом, независимо от общественной пользы. А какие трудозатраты стоят за ценными бумагами? И какова их полезность?

По исходному замыслу ценность бумаги — в выплатах по ней. Первоначально ее цена определялась суммой надежного банковского депозита, приносящего те же выплаты. Для гарантии выплат некоторые бумаги — акции — дают право вмешательства в управление соответствующим делом. Это, конечно, знают все читатели «Бизнес-журнала», но не грех и напомнить — дабы посмотреть, как далеко нынешние биржевые игры ушли от начальной точки.

Выплаты по бумагам — в лучшем случае раз в квартал, а чаще всего раз в год. Все остальное время извлечь из них выгоду можно только перепродажей. О цене при этом остается лишь гадать. Ориентируясь не столько на ожидания грядущих доходов эмитента бумаг и его щедрости при распределении (ведь владельцу фирмы обычно выгоднее не делиться заработками, а направить их на расширение и совершенствование дела), сколько на спрос коллег.

Вот и причина закономерности, послужившей основой для вопроса в игре. Больше общаешься с партнерами, потенциальными клиентами, прочими заинтересованными лицами — точнее представляешь себе возможный спрос на разные бумаги, удачнее ими торгуешь.

Но все эти разговоры очень слабо связаны с реальными перспективами бизнеса, бумаги которого торгуются. Современный рынок столь хаотичен, что в начале отчетного периода — квартала, а то и года — предсказать прибыль и убыток к концу этого периода сможет разве что Господь Бог, ибо он по определению всеведущ. Простые же смертные руководствуются, по сути, собственными предположениями да мнениями коллег.

ДАЖЕ ГОСПЛАН СССР БЕЗУМНЫХ ХРУЩЕВСКИХ ВРЕМЕН, ПОДЧИНЕННЫЙ КАПРИЗАМ МАЛОГРАМОТНОГО САМОДУРА И ВРАЛЯ, НАДЕЖНЕЕ НЫНЕШНЕГО КАЗИНО ПО ИМЕНИ БИРЖА

Правило «Покупай на слухах, продавай на фактах» — как раз игра на мнениях. К ней же сводится большинство приемов технического анализа хода торгов. Знаменитый Георг Шварц, ставший на венгерском языке в английском произношении Джорджем Соросом, выстроил целую теорию рефлективности — отражения мыслей самих участников — фондового рынка.

Финансовые потоки на бирже все меньше зависят от состояния хозяйства и все больше — от самой биржи. Она перераспределяет не столько доходы практической деятельности между ее участниками, сколько деньги самих игроков между проницательными и поверхностными, везунчиками и неудачниками.

Особо заметно это при торговле производными — привязанными не к товарам или услугам, допускающим потребление, а к другим бумагам. Изначально их придумали как средство страховки от колебания цен бумаг — как контракты с отсрочкой исполнения страхуют от колебания цен товаров. Но на производные можно выдать другие производные. Сейчас общая цена всех слоев пирамиды производ­ных бумаг на несколько порядков превосходит общую цену всей реальной экономики. Никакие живые доходы не могут обеспечить такую номинальную массу: практически вся она служит только для перераспределения средств, принесенных на биржу в надежде заработать. Так в казино или тотализаторе деньги переходят от игрока к игроку, а заведение лишь берет свою долю с каждой сделки.

Увы, благосостояние реального бизнеса все еще зависит от его биржевой оценки — как в те времена, когда цену бумаг определяли по дивидендам. Все мировое хозяйство стало заложником азартной игры. Теперь не удачные технические и организационные решения заставляют биржу подниматься, а попытки тысяч игроков постичь блеф друг друга поднимают и опускают производство и потребление по всему миру.

Пора придумывать новый способ поиска оптимальных направлений инвестирования. Достаточно быстро вычислять полный, точный, оптимальный план всего мирового производства мы сможем только к концу нынешнего десятилетия. Но даже Госплан безумных хрущевских времен, подчиненный капризам малограмотного самодура и враля, надежнее нынешнего казино по имени биржа.