Пассивные поиски

О кризисе ликвидности в российских банках заговорили более года назад - после того, как в феврале 2008 года первый заместитель председателя Банка России Алексей Улюкаев сообщил, что регулятор рассматривает стабильность банковского сектора в качестве более важной задачи, нежели борьба с инфляцией. Наблюдатели расценили это заявление как намерение повышать ликвидность в кредитных организациях, даже невзирая на возможный рост потребительских цен (кстати, весьма политизированную в нашей стране проблему). Ну а начиная с сентября о финансовых проблемах в банках сообщалось столь часто, что об этом, вероятно, наслышан каждый обыватель.

В середине же марта 2009 года Центробанк опубликовал сводные данные о балансах банков по состоянию на 1 февраля, из которых следует, что совокупные пассивы всех кредитных организаций достигли 29,75 трлн рублей, увеличившись за месяц на 1,75 трлн, или на 6,2%. Может и нет его, кризиса ликвидности? Кстати, именно такие заявления в марте делали руководители Центрального банка: с кризисом ликвидности разобрались.

Откуда дровишки?

Анализ банковских пассивов показывает, что более половины из них приходится на долю средств клиентов, причем этот показатель будет колебаться в зависимости от размера кредитного учреждения. Для банков из топ-30 доля клиентских средств составляет в среднем 52%, из топ-200 - 50,9%, средняя же цифра для всего сектора - 51,3%. Ничего странного в этом нет, вполне можно предположить, что в кризис клиенты стремятся доверять свои деньги более крупным банкам. Действительно, тридцати крупнейшим организациям в январе удалось привлечь на свои счета дополнительные 530 млрд рублей клиентских средств, но, оказывается, вовсе не за счет их перетока из малых банков. Все прочие банки тоже увеличили свои обязательства по данной статье - на 320 млрд рублей. Не так много, но тем не менее.

В январе 2009 года традиционно для первого месяца года выросли остатки на текущих счетах бюджетов и бюджетных фондов - на 80-85%, но общий объем этих средств (54,7 млрд рублей во всех банках) слишком мал, чтобы серьезно повлиять на картину в целом. Что действительно существенным образом изменило объем обязательств банков перед клиентами - так это переоценка средств в иностранной валюте на фоне девальвации рубля, темпы которой именно в январе достигли своего пика.

При этом, несмотря на увеличение этих обязательств в абсолютном значении, их доля в структуре пассивов, напротив, снизилась за месяц на 1,3 процентных пункта в среднем у всех банков и на 1,6 пункта у тридцати крупнейших.

На 1 января 2009 года на долю кредитов, депозитов и прочих привлеченных средств, полученных кредитными организациями от Банка России, приходилось 3,37 трлн рублей, или 12% пассивов банковской системы страны. Из них 2,86 трлн получили банки из топ-30; у них доля средств ЦБ достигла 14%, образовав второй по значимости источник фондирования после средств клиентов. За январь положение дел изменилось, но не сильно. Регулятор добавил системе еще 283 млрд рублей, увеличив свой «вес» в пассивах в среднем до 12,3% (до 14,1% у крупнейших). Куда больше денег банки привлекли на рынке межбанковского кредитования.

Безлимитный покер

На самом деле представленные выше цифры о доли средств Центробанка в пассивах банковской системы страны в целом - это «средняя температура по больнице». На 1 февраля на балансах всех российских кредитных учреждений, за вычетом тридцати крупнейших, значилось лишь 543,4 млрд рублей, полученных от регулятора, что составило не более 7% пассивов (опять-таки без учета «тридцатки»). Поэтому основным источником пополнения ликвидности для «простых смертных» банков, помимо привлечения клиентских средств, оказалось межбанковское кредитование. В январе они увеличили свои обязательства по статье «кредиты, депозиты и прочие средства, полученные от других кредитных организаций», более чем на 1 трлн рублей (1062,3 трлн).

Такой спрос не мог не подхлестнуть рост ставок на «межбанке». В первые пять рабочих дней после новогодних каникул фактические ставки по предоставленным однодневным кредитам (индекс MIACR) выросли с 5,5 до 15,5% годовых, а в двадцатых числах января они доходили до фантастических значений в 26-28%. Какие активы могли принести доходность, позволяющую окупить столь дорогие ресурсы? Ответ очевиден: валютные.

Надо сказать, что Центробанк прилагал много усилий, чтобы хоть как-то ограничить валютные спекуляции в условиях «мягкой» девальвации рубля, решение о проведении которой было принято на другом уровне и явно исходя из политических соображений. А такими спекуляциями в тот период не занимался только ленивый. Например, автор настоящей статьи снял все деньги с рублевой кредитной карты, приобрел валюту и положил ее на депозит в банке. Эта нехитрая операция оказалась выгодной даже с учетом дополнительной комиссии за снятие наличных средств в банкомате. И подобным образом поступали многие знакомые автора. Что уж там говорить о профессиональных участниках финансовых рынков.

Регулятор пытался «приструнить» коммерческие банки, публикуя раз за разом письма, в которых рекомендовал воздержаться от увеличения иностранных активов на уровне больше сложившегося до 25 октября 2008 года. «Результаты выполнения настоящих рекомендаций <...> будут учитываться Банком России при установлении лимитов на участие кредитных организаций в кредитных аукционах, проводимых Банком России», - предупреждало одно из таких писем от 25 декабря прошлого года.

На самом деле угроза «отлучения» от рефинансирования со стороны Центробанка могла оказаться действенной только по отношению к нескольким десяткам ведущих банков - большинство российских кредитных организаций и так не имели доступа к этим ресурсам. Кроме того, регулятор свел на нет свои же предостережения оговоркой, что прирост остатков иностранных активов допустим, если он обусловлен ростом иностранных пассивов. Вероятно, желанием заработать на валютных операциях, а не только пресловутой проблемой с ликвидностью можно объяснить предновогодний всплеск предложений по депозитам в долларах и евро по очень высоким - по крайней мере, для «мирного» времени - ставкам до 10-12% годовых, в том числе и со стороны весьма крупных банков, которые не давали повода усомниться в стабильности своего финансового положения.

Что в итоге? В течение января объем долговых обязательств иностранных государств и иностранных корпораций в активах российских банков вырос на 19% и 29% соответственно. При этом суммарный объем долговых обязательств резидентов и нерезидентов перед российскими банками вырос всего лишь на 10%.

Зачем нам рубли?

Стоило ситуации на валютном рынке измениться, как вдруг выяснилось, что рублевая ликвидность нашим банкам вроде как не очень-то и нужна. После заявления со стороны Федеральной резервной системы США о возможной масштабной денежной эмиссии доллар в двадцатых числах марта начал пикировать по отношению к курсу других валют, и рубля в том числе. Банку России даже пришлось скупать доллары, чтобы не допустить чрезмерного укрепления российской валюты. К примеру, 23 марта регулятор выбрал половину всего объема торгов в секции «рубль-доллар» на ММВБ, приобретя около 2 млрд долларов. Характерно, что одновременно резко упали ставки на «межбанке»: 23 марта индекс MIACR по однодневным кредитам составил 8,45% годовых, а 24 марта - и вовсе 8,3%. В три с лишним раза меньше, чем в середине января.

Спрос на инструменты рефинансирования Банка России также снизился. На состоявшемся 23 марта аукционе по предоставлению беззалоговых кредитов на шесть месяцев банки привлекли всего 122 млрд рублей при лимите в 150 млрд; средневзвешенная ставка составила 16,43%.

Впрочем, деньги ЦБ и межбанковское кредитование в качестве источников пополнения ликвидности актуальны лишь для крупных банков. Малые, тем более региональные, кредитные организации могут рассчитывать на привлечение разве что средств клиентов. У редкого регионального банка на долю межбанковских кредитов приходится более 3% пассивов. В качестве примера можно рассмотреть структуру обязательств небольшого регионального банка из четвертой сотни по величине активов по состоянию на 1 февраля 2009 года (для анализа использована форма №101).

Начиная с осени прошлого года этот банк активно пытался привлечь деньги населения, предлагая очень высокие проценты по рублевым вкладам (по некоторым продуктам ставка превышала 18% годовых), в чем, очевидно, преуспел. По крайней мере к началу февраля на его балансе числились обязательства перед гражданами по депозитам на срок от полугода до трех лет на общую сумму более 1,6 млрд рублей, что составило почти 52% пассивов. На долю же всех средств клиентов у банка приходилось около 70% пассивов. Примечательно, что наличная валюта у этого банка составила более 5% активов, и еще 8% активов - это средства на корсчетах Центробанка, которые, вполне вероятно, аккумулировались там для новых покупок долларов. Большая же часть - свыше 35% - активов банка представляет собой «длинные», на срок до трех лет и более, кредиты предприятиям. Вряд ли все эти кредиты выдавались по ставкам, позволяющим окупить дорогое (от 18% - см. выше) фондирование. Возможно, банк предлагал депозиты с очень высокими процентами в надежде вложить привлеченные средства в валюту, заработать на этом и компенсировать потенциальные потери от своей деятельности по кредитованию в докризисный период. Но как бы то ни было, не очень понятно, куда он будет вкладывать привлеченные дорогие ресурсы сейчас, по окончании девальвации, чтобы выполнить свои обязательства перед клиентами. Таким субъектам экономики остается надеяться разве что на новое падение рубля.

Пассивы банковской системы по состоянию на 1 февраля 2009 года, млрд рублей

Источник: ЦБ РФ