Дж. К. Галбрайт (Прим. Profinance.ru: знаменитый американский экономист теоретик) писал, что, по степени важности, 1929 год стоит в одном ряду с 1066, 1776, 1914, 1945 и 1989. Сегодняшний мир стал таким, каким мы его знаем, под влиянием ошибок и успехов, достигнутых правительствами при попытке преодолеть экономический кризис 1930х годов, Возможно, нынешний экономический спад по глубине и масштабам не дотягивает до Великой Депрессии, однако, он также станет эпохальным. Многое, очень многое зависит от того, насколько успешным будет заседание лидеров стран Большой Двадцатки, запланированной на апрель, а также от того, сумеют ли правительства по всему миру быстро остановить распространение экономических проблем. Кризис уже оказал колоссальное влияние на нашу ментальность. "Гринспеновская" доктрина в монетарной политике больше не действует. Идея о том, что центральным банкам проще разобрать завалы, возникшие после лопнувшего пузыря на рынке активов, нежели выявлять и пресекать его формирование на ранних стадиях, уже не кажется столь блестящей. Монетарные власти должны больше внимания уделять финансовой стабильности и мировым дисбалансам.
Финансовый мир уже претерпел необратимые изменения. Крупные инвестиционные банки, которые некогда развивались семимильными шагами, в одночасье рухнули, или превратились в банки, обслуживающие частных лиц. Правительства теперь выступают одновременно в роли кредиторов, заемщиков, инвесторов и страховщиков последней инстанции для большей части финансовой системы. Будущее финансов зависит от того, сумеют ли они выпутаться из этого клубка гарантий и обязательств, которые они были вынуждены принять. Насколько сложно это будет сделать зависит от глубины кризиса. Неясным остается фискальная цена вопроса. В некоторых странах она может стать причиной государственных дефолтов. Некоторым придется жить в условиях жестких фискальных ограничений. Влияние государственных расходов на внутренний рынок - а также их геополитические следствия - могут быть просто поразительными. Опять-таки, многое зависит от того, как скоро спад пойдет на убыль. Однако среди всей этой неопределенности ясно одно. Несмотря на неизбежность рецессий, глубоких депрессий или спадов - как бы их не называли - их нельзя назвать чем-то необходимым или приятным. Они уничтожают благосостояние, сеют уныние и разрушают старые стереотипы. Более того, рост бедности - это реальная угроза мировой стабильности и демократии. Революции часто начинаются с хлебных бунтов, а страны с застойной экономикой превращаются в воинствующих соседей. Нужно во что бы то ни стало вернуть экономический рост.
В 1933 году, когда мир вел аналогичную борьбу за возобновление роста мировой экономики, в Лондоне состоялась встреча лидеров 66 стран, в результате которой были повышены тарифы. Только что избранный президент США Франклин Рузвельт отправил делегатов на "Конференцию по монетарным и экономическим вопросам". Однако конференция не стала началом восстановления, а закончилась провалом. Встреча лидеров стран Большой Двадцатки в Лондоне не должна повторить этот печальный опыт. Ее участники должны договориться по трем пунктам. Во-первых, мировой спрос падает с катастрофической скоростью Нужен стимул. Страны с профицитами имеют больше возможностей повысить внутренний спрос, в частности, это относится к Германии и Японии, однако, они пока не делают все возможное в этом направлении. Они могут себе позволить стимулирующие меры, направленные на поддержание расходов, но, в большинстве случаев, именно они переживают самый серьезный спад. Кроме того, если такие традиционные экспортеры превратятся в крупных импортеров, с политической точки зрения будет проще сдержать распространение протекционизма. Во-вторых, правительства должны взять на себя ответственность за регулирование своей финансовой системы. Токсичность, возникшая в ценных бумагах, обеспеченных ипотекой, быстро распространяется по мировой банковской системе, все больше и больше активов теряют свою ценность. Политики должны гарантировать адекватную капитализацию своей банковской системы, а также решить проблему неликвидных бумаг, которая лежит в основе кризиса. В-третьих, правительства должны откладывать больше денег для Международного валютного фонда. Рецессия перейдет на новый, еще более страшный этап, если по Восточной Европе, Азии и Южной Америке прокатится новая волна финансовых коллапсов. На сегодняшний день средств МВФ чрезвычайно мало. Идея выпустить SDR - собственный резервный актив МВФ - достойна похвалы. При этом изменения, связанные с предоставлением Азии большего количества голосов за счет Европы, также неизбежны и нужны.
Важно, чтобы по всем трем пунктам были достигнуты договоренности, а политики всех государств получили необходимую поддержку для реализации антикризисных мер. Таким образом, прежде всего, необходимо объединиться и договориться. Глобальные вопросы о том, как будет выглядеть мировая экономика в будущем, могут подождать пока мы не будем уверены в том, что у нее вообще есть будущее. Возможно, стоит назначить беспристрастную комиссию для решения этих вопросов. Если позволить спорам о таких мелочах, как регулирование налоговых убежищ или зарплаты банкиров, встать на пути к договоренности, приговор истории будет жесток. Избиратели больше не будут прощать промахи. Сейчас цель проста: положить конец глобальной рецессии - остальное потом.
По материалам The Financial Times |