Нью-Йорк — В мае и августе приступы эскалации торгового и технологического конфликта между США и Китаем заставили нервничать фондовые рынки и привели к снижению доходности облигаций до рекордно низких уровней. Но это было тогда, а сегодня финансовые рынки в очередной раз испытывают пьянящее головокружение. Котировки американских и других акций устремились к новым высотам, и даже начались разговоры о потенциальном бурном всплеске (melt-up) их стоимости. Эйфория на финансовых рынках вызвана желанием не упустить шанс «рефляционной» торговли ценными бумагами в надежде на то, что недавнее глобальное замедление темпов роста экономики сменится в 2020 году ускорением этих темпов и более устойчивой инфляцией (что поможет росту прибылей и стоимости рискованных активов).

Внезапный переход от сброса рискованных активов к их покупке объясняется четырьмя позитивными событиями. Во-первых, весьма вероятно, что США и Китай достигнут соглашения «первой фазы», которое, по крайней мере, временно остановит любую дальнейшую эскалацию торговой и технологической войны между ними. Во-вторых, несмотря на неопределённость, связанную с выборами в Великобритании 12 декабря, премьер-министр Борис Джонсон как минимум сумел заключить предварительное соглашение о «мягком Брексите» с ЕС, поэтому вероятность выхода Британии из Евросоюза без соглашения значительно снизилась.

В-третьих, США продемонстрировали сдержанность в отношении провокаций Ирана на Ближнем Востоке, потому что президент Дональд Трамп понимает: хирургические атаки против этой страны могут привести к полномасштабной войне и резкому всплеску цен на нефть. И, наконец, Федеральный резерв США, Европейский центральный банк и другие крупные центральные банки сыграли на опережение геополитических проблем, занявшись смягчением монетарной политики. В условиях, когда центральные банки в очередной раз пришли на помощь, даже незначительные проблески в экономике, например, стабилизация в промышленном секторе США и устойчивость роста в секторе услуг, а также потребительских расходов, стали восприниматься как предвестники возобновления глобального экономического подъёма.

Тем не менее, многое свидетельствует о том, что с мировой экономикой не так уже всё и хорошо. Во-первых, судя по последним статистическим данным из Китая, Германии и Японии, замедление темпов роста экономики продолжается, хотя это замедление стало менее интенсивным.

Во-вторых, хотя США и Китай могут договориться о перемирии, продолжение разрыва связей между двумя экономически крупнейшими странами мира почти неизбежно ускорится после американских выборов, которые пройдут в ноябре следующего года. В среднесрочной или долгосрочной перспективе лучшее, на что можно надеется, это то, что назревающая холодная война не превратится в горячую.

В-третьих, хотя Китай демонстрирует сдержанность в своей борьбе с народным восстанием в Гонконге, ситуация в городе ухудшается, что повышает вероятность силового подавления в 2020 году. Среди прочего, военный ответ Китая может привести к краху любого торгового соглашения с США и стать шоком для финансовых рынков, а кроме того, он может подтолкнуть Тайвань в руки тех сил, которые выступают за независимость острова (а для Пекина это красная черта).

В-четвёртых, хотя вариант «жёсткого Брексита», возможно, потерял актуальность, еврозона испытывает углубляющиеся проблемы, которые не связаны с предстоящим выходом Британии из ЕС. Германия и другие страны, обладающие определённым бюджетным пространством, продолжают сопротивляться требованиям начать политику стимулирования экономики. Хуже того, новый председатель ЕЦБ Кристин Лагард, скорее всего, будет неспособна обеспечить существенно больше монетарных стимулов, поскольку треть членов Совета управляющих ЕЦБ выступают даже против нынешнего раунда смягчения.

Помимо проблем, создаваемых старением населения, ослаблением спроса в Китае, а также затратами на выполнение новых стандартов выбросов парниковых газов, Европа остаётся уязвимой ещё и перед регулярно повторяемой угрозой Трампа ввести импортные пошлины на немецкие и другие европейские автомобили. Кроме того, экономически ключевые страны Европы, в частности, Германия, Испания, Франция и Италия, переживают политические затруднения, которые могут привести затем к затруднениям в экономике.

В-пятых, поскольку организованные США парализующие санкции против Ирана стали сегодня одной из причин уличных бунтов в этой стране, иранский режим может не увидеть для себя иного выбора, кроме как продолжить заниматься разжиганием нестабильность в этом регионе для увеличения издержек подхода, выбранного Америкой. На Ближнем Востоке уже царит беспорядок. Массовые протесты начались в Ираке и Ливане, причём последняя страна является фактическим банкротом, ей грозит валютный, долговой и банковский кризис. В условиях нынешнего политического вакуума в Ливане поддерживаемая Ираном «Хезболла» может решить напасть на Израиль. Много новых рисков возникло после вторжения Турции в Сирию, включая риски для поставок нефти из иракского Курдистана. Не видно конца гражданской войне в Йемене. А в Израиле сейчас отсутствует правительство. Весь регион превратился в пороховую бочку. Её взрыв способен спровоцировать нефтяной шок и новый приступ избавления от рискованных активов.

В-шестых, центральные банки приближаются к пределам своих возможностей в части поддержки экономики, а применение бюджетных мер сдерживается политическими причинами и высокими долгами. Да, конечно, монетарные власти могли бы прибегнуть к ещё более нетрадиционным мерам (а именно, к монетизации бюджетного дефицита) в случае, если произойдёт новый спад, но они не будут этого делать до тех пор, пока новый кризис не окажется достаточно суровым.

В-седьмых, во многих странах усиливается популистская контратака на глобализацию, международную торговлю, миграцию и технологии. В нисходящей гонке на выживание всё больше стран могут начать принимать меры по ограничению движения товаров, капитала, труда, технологий и данных. Новейшие массовые протесты в Боливии, Чили, Эквадоре, Египте, Франции, Испании, Гонконге, Индонезии, Ираке, Иране и Ливане вызваны различными причинами, но все эти страны испытывают экономические трудности, в них растёт политическое недовольство неравенством и другими проблемами.

В-восьмых, крупнейшим источником неопределённости могут США под руководством Трампа. Внешнеторговая политика Трампа под лозунгом «Америка прежде всего» грозит разрушением того международного порядка, который США вместе с союзниками создавали после Второй мировой войны. В Европе выражают обеспокоенность (это сделал, например, президент Франции Эммануэль Макрон) тем, что НАТО находится в коме, а США при этом провоцируют, а не поддерживают своих азиатских союзников — Японию и Южную Корею. Что касается ситуации внутри страны, то начатая процедура импичмента приведёт к усугублению политического тупика и агрессивного противостояния между двумя ведущими партиями, а некоторые демократы, претендующие на номинацию в президенты от своей партии, выступают с такими политическими программами, которые заставляют нервничать финансовые рынки.

Наконец, ещё больше ущерба и перебоев в работе экономики могут принести с собой среднесрочные тенденции: демографическое старение в развитых и развивающихся странах неизбежно сократит потенциальные темпы роста экономики, а ограничения миграции будут лишь усугублять эту проблему. Изменение климата уже причиняет значительный экономический ущерб, поскольку экстремальные погодные явления становятся всё более частыми, опасными и деструктивными. И хотя инновации в технологиях могут в долгосрочной перспективе увеличить общий размер экономического пирога, сначала искусственный интеллект и автоматизация уничтожат или радикально изменят рабочие места, компании и целые отрасли, усугубляя неравенство, которое и так уже находится на высоком уровне. Когда бы ни начался следующий серьёзный спад в экономике, выяснится, что высокий — и растущий — частный и государственный долг является непосильным, что спровоцирует волну беспорядочных дефолтов и банкротств.

Оторванность финансовых рынков от реальной экономики становится всё более ярко выраженной. Инвесторы с удовольствием сосредоточили внимание на ослаблении некоторых краткосрочных рисков неожиданных событий (так называемые «хвостовые риски») и на том факте, что центральные банки вернулись к политике монетарного смягчения. Тем не менее, фундаментальные риски для глобальной экономики сохраняются. И более того, в среднесрочной перспективе они на самом деле усугубятся.

Нуриэль Рубини, профессор экономики в школе бизнеса Стерна Нью-Йоркского университета и председатель Ассоциации Макро Рубини, был старшим экономистом по международным делам в Совете экономических консультантов Белого дома во время администрации Клинтона. Он работал в Международном Валютном Фонде, Федеральной Резервной Системе США и Всемирном банке.