Европейский кризис и возможности для России

«Кризис, которого нет» в европейской финансовой системе продолжает своё плановое развитие.
Стоимость акций «Deutsche Bank» закономерно продолжает снижаться. Если продолжить линию тренда (на графике красным), то можно предположить, что падение до нулевой отметки произойдёт в ближайшие несколько месяцев.

Однако стоит помнить, что падение «Lehmann Brothers» на финальном участке было стремительным, поэтому теоретически DB может окончательно обрушиться и на следующей неделе (например, когда все нужные люди купят себе достаточное количество страховых CDS и их аналогов).
Впрочем, если бы дело ограничивалось одним «Deutsche Bank», то ещё можно было бы что-то попытаться придумать и предпринять (что также чрезвычайно сложно, поскольку надутый DB пузырь деривативов оценивают в 75 триллионов евро, что в три с половиной раза больше суммарного ВВП еврозоны), но проблемы по всем фронтам.
Падают и «Royal Bank of Scotland», и «Credit Suisse», и «BNP Paribas», и «Lloyd's», и «Barclays». И британские банки, и итальянские, и испанские, и банки других стран ЕС. Если что, в воронку затянет и американские.
Шесть крупнейших инвестиционных фондов Великобритании, вкладывавшихся в торговлю недвижимостью, объявили мораторий на возврат денег, потому что не справляются с паникой вкладчиков.
Даже многие западные экономисты признают, что начинают лопаться пузыри, которые западные центробанки надували более 20 лет (или, если точнее, начиная с введения «рейганомики»).
Падение «Deutsche Bank» или любого другого крупного «системного» банка приведёт к эффекту домино, который обрушит всю западную финансовую систему, снизив капитализацию мировой экономики в несколько раз. Пузыри не могут существовать вечно, и обязательно громко лопаются.
Итак, что будет массовый обвал, в результате которого кризис 2008 года в США покажется невинным насморком по сравнению с эпидемией «испанки», у нас уже нет сомнений.
Вопросы возникают только по нескольким пунктам:
1. Как минимизировать грядущий удар для российской экономики.
2. Как постараться получить из кризисной ситуации максимум выгоды (я всегда повторяю, вслед за китайцами, что «кризис также означает новые возможности»).
3. Готовы ли российские денежные власти к предсказанному нами развитию ситуации? Понимают ли вообще уровень угрозы и сущность встающей проблематики? Сумеют использовать ситуацию во благо, или готовятся только терять, как это было в 2008 году?
По первому вопросу у меня есть ответы. Для минимизации потрясений нужно как можно больше отказаться от использования долларов и евро, сбросить американские «ценные бумаги» с баланса ЗВР. Максимально автаркизировать (импортозамещение!) российскую экономику, а там, где это сложно/дорого/невозможно – перейти на расчёты в национальных валютах, в том числе в рублях/юанях/золоте. Да и в целом отказаться от монетаристской финансовой системы, когда обеспечение национальной валюты определяется не величиной национального богатства, а величиной ЗВР (то есть отказаться от привязки эмиссии рубля к долларовому обеспечению).
По второму вопросу мы можем найти ответы в истории. Сталинская индустриализация тридцатых годов была бы гораздо более медленной и сложной, если бы не Великая Депрессия в США. Советский Союз активно использовал кризис на Западе, чтобы скупать станки и технологии у разоряющихся и закрывающихся западных компаний. Зачастую за бесценок. То же самое США и другие западные страны делали с промышленностью стран бывшего СССР (и соцлагеря в целом) в девяностые годы. Так что теперь можно развернуть этот вектор в обратную сторону.
Скупать при этом нужно в первую очередь те производства и технологии, которые нужны для реализации программы импортозамещения, а также для перехода на шестой технологический уклад. Таким образом мы сможем перевести стремительно обесценивающиеся финансы (доллары и евро) в физические активы и технологии. На Западе будет кризис, а у нас будет новая индустриализация.
Готовы ли российские чиновники, ответственные за экономику, к реализации подобной масштабной программы новой индустриализации? На этот вопрос у меня пока нет ответа. А очень хотелось бы знать…

Александр Роджерс