Организованная преступность финансового бизнеса

Международная финансовая система, ставшая сегодня основой современной корпоративной свободнорыночной экономики - это мошенничество в особо крупных размерах.

Странные порядки царили в советских СМИ. Интересные вещи появлялись в самых неожиданных местах. Журналы «Наука и жизнь» и «Знание сила» писали про политическую философию, рассказы Кафки появлялись где-нибудь в «Сибирских огнях», репродукция Пикассо впервые в СССР была опубликована в сатирическом «Крокодиле», а о Роллинг стоунз впервые написали не в музыкальном обозрении, а в детском журнале «Ровесник».

В Америке все скоро будет, как в СССР эпохи застоя. Уже сейчас расследованиями финансовых спекуляций занимаются не солидные «Уолл-стрит джорнал» или «Файненшиал таймс», а журнал «Роллинг стоунз». Финансовый корреспондент журнала Мэтт Тайби практически единственный в мейнстриме, кто пишет о разрегулированном и дисфункциональном американском и мировом финансовом рынке и о том, насколько этот рынок мошеннический.

Почему, как в СССР? А потому, что все меньше и меньше реальных хозяев, а делами заправляет цех наемных менеджеров, заинтересованный лишь в высокой зарплате и жирном пакете бенефитов в конце года. Именно менеджеры и финансовые спекулянты, да еще их адвокаты составляют тот 1%, который присваивает себе львиную долю национального богатства Америки. Как заметил ветеран американской журналистики Хедрик Смит, распределение богатства в Америке аналогично тому, что было в Египте в эпоху фараонов. Однако, в отличие от Египта, собственность здесь обезличена, а богатство рассредоточено и перемешано в различных банковских и финансовых продуктах, которые давно уже никто не способен контролировать.

На встречу с Мэттом Тайби я шел с большим интересом. Его последняя статья «Все – мошенничество. Крупнейшая финансовая афера фиксирования цен в истории» рассказывает о манипулировании на рынке свопов. Комиссия по торговле товарными фьючерсами недавно начала следствие по делу брокерской фирмы ICAP и 15 банковских учреждений Уолл Стрит. Комиссия расследует их сговор с целью манипуляции скоростью публикации индекса ISDAfix.


О ФИНАНСАХ ПРОСТО И ИНТЕРЕСНО

Если продолжать писать о финансах в том же псевдопрофессиональном духе, зараженном корпоративным новоязом, то даже самые преданные мои читатели скоро потеряют интерес. Потому объясню просто. Что бы вы сказали, если бы результаты скачек объявлялись публике через несколько дней после того, как скачки состоялись? А в это время «умным людям» внутри системы разрешалось делать ставки? Собственно, так и происходит со скоростной электронной торговлей. Комбинаторы внутри системы получают возможность видеть и прогнозировать результаты торгов в конце дня, и на этом основании делают свои ставки, покупают и продают до того, как остальные игроки узнают, что там происходит. Покупают и продают не на свои деньги, а на деньги клиентов, против интересов которых они часто играют.

ISDAfix – один из многих индексов, существующих на финансовых рынках. Он служит для определения курса в финансовых сделках. Libor – другой такой индекс, с помощью которого определяют курс практических всех банковских сделок с переменным курсом. Фокус здесь в том, что эти индексы составляются на основе оценочных данных, которые финансовые компании предоставляют добровольно и имеют возможность их поправлять.

Самое простое объяснение свопа. Скажем вы – город или компания – заняли деньги под переменный курс и хотите иметь стабильность займа с фиксированным процентом. Тогда  фиксированный процент вы платите банку, а уже он разбирается с переменными процентными ставками. Это выходит дороже, но освобождает от хлопот. Своп – это многошаговая операция,  в ходе которой активы переходят из рук в руки, одновременно продаются и покупаются на заранее договоренных условиях.

Сговор был в том, чтобы лишить широкую публику возможности своевременно узнавать об этих условиях. Банки докладывают о своих курсах добровольно, а это прямое приглашение не говорить всей правды.

Большинство американского среднего класса слишком озабочено своими растущими долгами,  невозможностью сводить концы с концами, необходимостью выкладываться на двух-трех работах. Лишь мельком они могут услышать о скачках индекса Доу Джонс на Уолл Стрит. В конце дня им по телевизору расскажут, как шутка хакеров о взрыве в Белом Доме завалила на несколько минут финансовые рынки. Уровень торгов  потом восстановится. Вот только самого главного - кто нагрел на этом руки - СМИ не расскажут.

Только недавно без лишнего шума закончилось судебной сделкой расследование аферы, в которой мошенники сманипулировали индексом Libor на пятьсот триллионов долларов. Штрафы заплатят, как водится, не виновники, а вкладчики компаний и налогоплательщики. Да еще законодатели дадут проворовавшимся банкирам налоговые скидки.

Так случилось в рождественскую ночь, когда для компании, оштрафованной на $750 миллионов за уголовные нарушения, конгрессмены тихонько протащили закон об освобождении от налогов на $500 миллионов.


ПОЧЕМУ ЖЕ ЗАКОНОДАТЕЛИ РАЗРЕШАЮТ ПОДОБНОЕ?

– Раньше это работало или, по крайней мере, ничего не всплывало на поверхность, – говорит Тайби. – Теперь же выясняется, что котировки подправлялись довольно долгое время. Это очень легко сделать. Достаточно одному биржевому маклеру и одному из сотрудников рейтингового агентства вступить в сделку и позвонить по нескольким номерам. И это без преувеличения затрагивает интересы миллиардов людей.

На манипуляциях поймали три банка, которые уже заключили судебные сделки, еще четыре - под следствием, но предполагается, что все 16 «первоклассных» банков, определенных в маркетмейкеры индекса, занимались манипуляциями. Тайби говорит, что по его данным, следствие ведется против 15-ти из них:

Если там было мошенничество, то во всех 16-ти банках должны были знать о нем?

– В деле есть множество косвенных улик, подтверждающих, что руководство знало о мошенничестве, – говорит Тойби. – В деле фигурирует переписка между Bank of England и гендиректором одного из крупнейших в Великобритании и мире финансовых конгломератов – Barklays в разгар глобального финансового обвала 2008 года о том, чтобы установить индекс ниже, чем он был на самом деле.

Индекс Libor, по сути, измеряет, как банки доверяют друг другу, и поэтому является показателем благосостояния финансовой системы в целом. Если индекс низкий, банки доверяют и занимают друг другу деньги. Если индекс высокий – значит, банковская система нестабильна.

Котировки межбанковского обмена устанавливаются ежедневно, и, вероятно, можно было создать независимую организацию для мониторинга и предотвращения мошенничества?

– Да, если бы использовали реальные данные. Однако сегодня никто не обязан подавать реальные цифры о том, сколько денег они заняли вчера и по какому курсу. Предоставляют лишь свои предположения о том, какая котировка будет. Там довольно сложный процесс подсчета, охватывающий разные периоды времени и 16 основных мировых валют.

Новый сговор, который расследует Комиссия, влияет на затраты по обслуживанию займов во всем мире и процентные свопы стоимостью в $379.000.000.000.000  – триста семьдесят девять триллионов долларов. Для сравнения – валовой национальный продукт США составляет около 15 триллионов, а совокупное национальное богатство США – 57.4 триллиона (на 2011 г). Эта мошенническая схема затрагивает любого, кто платит по ипотечной ссуде, по ссуде на машину, расплачивается кредитной карточкой. От этого зависит сама цена денег, обменные курсы валют во всем мире.

Речь идет о небольшом подразделении внутри ICAP, – говорит Тайби. –  Около 20 человек, которые, по сути, определяли курсы свопов во всем мире. Хотя фирма зарегистрирована в Лондоне, действовали они из Джерси-сити, потому американские регуляторы смогли расследовать их деятельность.

По сути же, транснациональные банковские корпорации действуют в сумеречной зоне, с неопределенными юрисдикциями. В афере Lidor все началось с японского биржевика, вступившего в сговор с сотрудником Lidor, тоже находившимся в Японии. Национальные границы не всегда позволяют эффективно расследовать новые виды корпоративной преступности.

Это совершенно новый вид преступлений. Нет надобности красть у людей деньги и имущество. Вместо воровства манипулируют стоимостью имущества, которое имеется у людей, манипулируют процентными ставками, которые мы платим.


НОВЫЙ ЭТАП МЕЖБАНКОВСКИХ МЕЖДУНАРОДНЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ

Что же здесь нового, если Уолл-стрит и банки всегда отличались "творческими" и "новаторскими" подходами к поиску путей, как делать деньги?

– Здесь нечто совершенно новое. Во время финансового коллапса 2008 вскрылся огромный объем системной коррупции в финансовых корпорациях, систематической обман в ипотечном бизнесе, укорененные аферы в аудите, мошеннические схемы в банках и компаниях, как в Лэмон Брозерс.

Однако раньше мы никогда не сталкивались со случаями коррупции и мошенничества, включавшие сговор между банками. Последние аферы свидетельствуют о том, что корпоративная преступность вступила в новый этап межбанковских международных преступлений. На сцену выходит глобальная институцианализированная организованная преступность, способная безнаказанно подавить конкуренцию и манипулировать международными финансовыми рынками в невиданных ранее масштабах.

Речь не идет о группе злоумышленников, ловящих рыбку в мутной воде рынка производных финансовых продуктов - деривативов. Определенные деятели зарабатывают миллиарды потому, что делают бизнес по-блатному, имеют нечестные преимущества. Мощные силы лоббируют политическую систему, и не допускают сделать рынок деривативов и свопов более прозрачным и понятным. Они имеют своих людей в Конгрессе. Они помогли Обаме избраться, а он расставил нужных людей в своей администрации. Громко разрекламированная финансовая реформа Обамы, известная еще как Додд-Френк Акт была без зубов, содержала множество лазеек и исключений, позволявший обойти закон. Даже те скромные меры обеспечения прозрачности рынка, которые содержит закон, администрация Обамы за полтора года так и не провела в жизнь.

Разве банки не конкурируют между собой? Разве незримая рука свободного рынка не способна упорядочить рынок? А как же базисные мифы капитализма, которые американцы (а теперь и все остальные) впитывают чуть ли не с молоком матери? Предвидя возмущенные возгласы моих читателей-свободнорыночных энтузиастов "где вы видели свободный рынок", скажу, то, что называет себя свободным рынком, таковым и является, другого - нет.

С другой стороны мои читатели-либералы, свято верящие, что американское общество стоит на защите их прав и равных возможностей, возразят, мол, а как же антимонопольное законодательство? Что бы сказал борец с монополизацией Тедди Рузвельт?

Я полагаю, что антимонопольное законодательство должно применяться к подобным сговорам, но оно не применяется, – говорит Мэтт Тайби. –  Большие корпорации, контролирующие огромные сегменты рынка и национальных ресурсов, являются монополиями. Тем самым они становятся опасными для общества.

Однако, когда появляются доказательства того, что они находятся в сговоре между собой для манипуляций курсами и котировками, это становится чрезвычайно опасным  для общества. Если мы ничего с этим не делаем радикально, то это ведет нас к эскалации.


ЧЕМУ БАНКИРЫ НАУЧИЛИСЬ У МАФИИ?

И все-таки, что же с конкуренцией. Неужели "Чейс" и "Сити банк" не конкурируют между собой?

– Они ведут борьбу за клиентов. Они конкуренты на каком-то уровне, но есть целые сферы в финансовом бизнесе, когда они заодно, – говорит Мэтт Тайби. –  Я проводил журналистское расследование по поводу манипуляций на аукционах государственных облигаций. Мало кто об  этом знает, но если город, штат или даже целая страна хочет мобилизовать средства, то по закону, они обязаны провести торги. Аукцион призван создать конкуренцию между финансовыми корпорациями, и тем самым снизить учетные ставки, которые общество платит. На деле банкиры поделили между собой рынок с целью не допустить конкуренции, мол, мы возьмем облигации этого города, вы – другого.

Материал по расследованию торгов облигациями Тайби называется «Чему банкиры научились у мафии». Читателю на просторах бывшего СССР они живо напомнят мошеннические аукционы веселых времен приватизации 1990-х.

В Америке власти все же уличили пять крупнейших финансовых корпораций Уолл-Стрит, да еще банковскую компанию «Дженерал Электрик» в махинациях на сумму в $3.7 млрд. Как водится, в тюрьму никто не сел. В Штатах элита выше этого и понятие личной ответственности здесь напрочь отсутствует. Никто не заплатил штрафа из собственного кармана. Откупились многомиллионными штрафами из денег держателей акций. Такие штрафы никого не отпугивают. Когда делаются десятки миллиардов, то многомиллионые штрафы – лишь производственные расходы.

Да и не доходят штрафы до пострадавших. Когда американское министерство финансов в рамках судебной сделки оштрафовала банки за нарушения в сфере ипотеки, то пострадавшие получили компенсацию в размере $300 на душу, зато адвокаты банков положили в карман два миллиарда. Прокуратура предпочитает не связываться с финансистами. Уходящий министр юстиции Эрик Холдер заявил недавно, что эти компании слишком большие и не по силам прокуратуре.

«Министерство юстиции не провело во время президентства Обамы никаких серьезных расследований ни одного из крупных финансовых учреждений», – говорил мне Уильям Блак, адъюнкт-профессор экономики и права в Университете Миссури, Канзас-Сити.

В 1980-х годах он работал следователем в скандале S&L (saving&loans). За 4 года Холдер и его люди не только не завели ни одного дела против крупных банковских воротил, но и тщательно следили, чтобы на местах не появились такие дела. Когда генеральный прокурор Нью-Йорка Эрик Шнайдерман завел было уголовные дела за массовые нарушения законов банками при выселении людей из домов за долги, Холдер и его люди тут же надавили и заставили Шнейдермана подписать сделку с банками. При подготовки статьи, из офиса генерального прокурора штата сообщили, что взамен он добился, чтобы из сделки исключили пункт о предоставлении иммунитета банкирам от дальнейших расследований по ипотечным преступлениям.

Обама привел Холдера из адвокатской фирмы «Ковингтон и партнеры», которая обслуживает и представляет худших финансовых нарушителей. Холдер зарабатывал там $2,5 млн. в год. Холдер привел с собой Ленни Брюэра, возглавлявшего в фирме отдел "белых воротничков" по защите финансовых уголовников. В юстиции Обамы, Брюэр возглавил отдел уголовного преследования и всячески заботился, чтобы его бывшие клиенты не стали его подследственными. В одном из интервью Брюер признался, что, прежде всего, его заботит, что финансовые фирмы могут пострадать, если их менеджеры окажутся на скамье подсудимых.

Брюэра хорошо вознаградили, и после завершения работы в министерстве юстиции, он получил работу лоббиста с окладом $4 млн. в год. Еще два юриста из Ковингтон заняли при Холдере ключевые позиции в системе правосудия Обамы, а первый заместитель Холдера Джеймс Кол пришел из другой, не менее одиозной юридической фирмы Bryan Cave LLP.

Не удивительно, что и расследование аферы Libor, по сути, закончилось пшиком.

Первым обвиняемым, с кем заключили сделку, оказался Barclays. Они заплатили относительно небольшой штраф ($450 млн. способны ослепить человека с улицы, но это копейки по сравнению с суммами, которые они оборачивают). Мой друг в правоохранительных органах говорил тогда, что все ожидают, как обычно, что за легкое наказание они сдадут всех остальных и последуют обвинительные иски в уголовных преступлениях. Оказалось, что сделка с Barclays стала эталоном для всех остальных подобных сделок.   

СМИ не уделяют большого внимания финансовым аферам. Когда я ехал на встречу с Мэттом Тайби, в поезде пролистал газеты. Первые полосы были заняты сообщениями о том, что Джейон Коллинз стал первым открытым геем в Высшей спортивной лиге, Анджелина Джоли в целях профилактики удалила себе грудь (в качестве рекламной кампании по защите многомиллиардного бизнеса корпорации, запатентовавшей на себя человеческие гены – прим. ред.) в городских джунглях Сиэттла нашлись три женщины, проведшие 10 лет в рабстве в подвале дома в тихом городском районе. Одна из рабынь сумела сбежать, когда ее хозяин отправился покушать в местный МакДональдс.

Мэтт Тайби - один из немногих в Америке, кто берется распутать аферы и рассказать о них публике, а «Роллинг Стоунз магазин» - практически единственное издание мейстрима, готовое предоставить свои страницы для расследований на эту тему.

Много лет назад я слушал выступление легендарного Бена Бредли, многолетнего главреда «Вашингтон пост», запустившего расследование «Уотергейтского дела» и опубликовавшего знаменитые «Бумаги Пентагона». В русскоязычном мире многие помнят блестящую роль Джейсона Робардса, сыгравшего Бредли в фильме «Вся президентская рать». Бредли тогда спросили, а почему бы ему не заняться финансовыми аферами. Как раз тогда в самом разгаре был кризис S&L, в котором прогорело больше четверти всех кредитно-сберегательных ассоциаций США. Бредли тогда усмехнулся и сказал, что у публики «glaze over» – глаза остекленеют от этих дел. Американская публика способна до остервенения спорить по поводу толкования конституции, гражданских, гендерных или религиозных прав, но совершенно не обучена реагировать, когда задевают ее реальные социальные или классовые интересы. Капиталистический реализм, в котором здесь выросли, не дает необходимого словаря, моделей и понятий.

Михаил Дорфман