Чем SWIFT не шутит

Отключение России от SWIFT — одна из самых обсуждаемых страшилок на протяжении всех семи лет нашей новейшей посткрымской истории. Первые угрозы были сделаны Великобританией еще в 2014 году: власти страны пытались оказать давление на ЕС, чтобы заблокировать использование SWIFT в России в качестве санкции за действия России в Крыму и на востоке Украины. Базирующееся в Брюсселе руководство SWIFT тогда заняло нейтральную позицию в этом вопросе, заверив, что не планирует отключать Россию.

 

В январе 2015 года вопрос встал снова. Главы внешнеполитических ведомств Евросоюза обсуждали возможность отключения России от SWIFT вместе с перечнем новых санкций против российских компаний и банков.

 

Еще один публичный вброс темы случился в ноябре 2018-го, после вооруженного столкновения кораблей российской пограничной службы с украинскими военными судами в Керченском проливе (подробности той истории читайте в материале «Дави его, …!», см. «Эксперт» № 49 за 2018 год). О возможном отключении России от международной системы SWIFT тогда высказался спецпредставитель Госдепа США по вопросам Украины Курт Волкер.

 

Но дальше обсуждений и угроз дело пока не двигалось. Если не считать казуса двух российских банков, РНКБ и Темпбанка (у последнего уже отозвана лицензия), лишившихся возможности работать через SWIFT в августе 2017 года, так как правообладатель программного обеспечения, позволяющего взаимодействовать с системой, отказался от сотрудничества с ними из-за персональных санкций США.

 

Тем не менее явное обострение российско-американских отношений с приходом в Белый дом администрации Джо Байдена налицо. Не прошло и трех месяцев со дня инаугурации президента, как Байден своим указом ввел новый пакет санкций против России — был реализован давно обсуждавшийся запрет на работу американских инвесторов с вновь выпущенным российским госдолгом. Было бы логично ожидать, что на следующем витке санкционного давления угроза отключения от SWIFT все же будет реализована.

 

Да и наши украинские партнеры не забывают напоминать европейцам об этой «дубинке». Не далее как в прошлую среду глава МИД Украины Дмитрий Кулеба в интервью Reuters заявил, что на недавней встрече с главами внешнеполитических ведомств ЕС он призвал их включить опцию отключения России от SWIFT в пакет новых экономических санкций против России в случае «развязывания ею открытой военной агрессии против Украины».

«Эксперт» решил предметно разобраться, в чем и для кого конкретно заключаются риски отключения от SWIFT и можно ли будет воспользоваться какими-то жизнеспособными альтернативами либо создать новые.

Что такое SWIFT

Общество всемирных межбанковских финансовых каналов связи (Society for Worldwide Interbank Financial Telecommunications, SWIFT) основано в 1973 году. Соучредителями выступили 248 банков из 19 стран. Компания является кооперативным обществом, созданным по бельгийскому законодательству и принадлежит его членам. На сегодняшний день SWIFT объединяет более 11 тысяч организаций более чем из 200 стран, большинство из них банки, но есть и порядка тысячи нефинансовых компаний (подробнее о работе системы читайте в интервью с главой московского офиса компании «SWIFT позволяет дотянуться до любой точки мира», «Эксперт» № 52 за 2019 год).

Сразу подчеркнем: SWIFT не является платежной системой, это просто удобный, надежный, защищенный интерфейс информационного сопровождения межбанковских платежей, ставший в силу своего глобального охвата общепринятым.

Несмотря на стагнацию мировой торговли в последние годы (в прошлый пандемийный год она и вовсе рухнула в текущей долларовой оценке на 7%), трафик SWIFT уверенно растет, увеличившись почти вдвое с 2014 года: в первом квартале нынешнего года через систему проходило свыше 42 млн сообщений в (рабочий)день (см. график 1).

Иранский кейс: SWIFT прогнулась под США

 

 

Стало расхожим мемом — «Если Россию отключат от SWIFT…». Но эта попсовая формулировка не имеет отношения к действительности: от системы отключают не страну, а конкретные банки, с ней работающие.

Единственным и наделавшим много шума кейсом отключения значительного количества банков от SWIFT стала история с иранскими банками. Первое отлучение финансовых институтов от системы имело место в марте 2012 года. SWIFT в своей деятельности руководствуется решениями ЕС, подтвержденными правительством Бельгии. В данном случае SWIFT подчинился всеобъемлющим санкциям в отношении Ирана, наложенным решением Европейского совета (это высший политический орган ЕС, состоящий из глав государств и правительств Евросоюза и главы Европейской комиссии), подтвержденным Министерством финансов Бельгии. Тогда регуляторы Европы и Америки выступили против Ирана единым фронтом, и остаться в «периметре» SWIFT у иранской финансовой системы шансов, честно сказать, не было.

 

После заключения в 2015 году иранской «ядерной сделки» — Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) в отношении ядерной программы Исламской Республики Иран, подписанного Ираном с одной стороны и Россией, США, Китаем, Великобританией, Францией и Германией — с другой, началось поэтапное сворачивание санкций, но оно не было завершено (в частности, так и не были разморожены все арестованные международные резервы Ирана). Тем не менее ряд иранских банков был исключен из европейских санкционных списков и вслед за этим восстановлен в правах в системе SWIFT.

 

Но послабление оказалось недолгим. В 2018 году Дональд Трамп объявил о выходе США из СВПД и наложил дополнительные санкции в отношении Ирана. Санкции были введены против более чем 700 юридических и физических лиц, морских и воздушных судов Ирана. Среди внесенных в санкционный список организаций числилась национальная авиакомпания Iran Air, Организация по атомной энергии Ирана и Центральный банк Ирана. За этим последовало повторное лишение ряда иранских банков доступа к SWIFT, хотя никаких дополнительных европейских санкций вслед за американскими в данном случае не было наложено: европейцы были заинтересованы в сохранении ядерной сделки и резко выступили против демарша Америки. Все решило публичное предупреждение тогдашнего министра финансов США Стивена Мнучина о возможном введении санкций уже против самой SWIFT — за связи с Ираном.

Московский офис и брюссельская штаб-квартира SWIFT, как, впрочем, и родной центробанк, оставили просьбу «Эксперта» о комментариях для данной статьи без ответа, поэтому мы вынуждены довольствоваться следующим объяснением решения, которое приводит компания на своем сайте: «В исключительном случае в ноябре 2018 года SWIFT прервала доступ определенных иранских банков к системе обмена сообщений. Данный шаг, хотя и прискорбный, был предпринят в интересах стабильности и целостности глобальной финансовой системы и базировался на оценке экономической ситуации». Аргументация, безусловно, ничтожная в юридическом смысле, но от этого пострадавшим не легче.

 

Мы не зря так подробно остановились на процедурных вопросах. Данный кейс убедительно демонстрирует, что, хотя формально SWIFT находится в европейской юрисдикции, решения компании могут приниматься под влиянием главного мирового санкционного жандарма — Соединенных Штатов. Достаточно было лишь угрозы вторичных санкций в отношении SWIFT со стороны американского правительства, чтобы компания подчинилась. Даже несмотря на риск получения штрафов уже со стороны Евросоюза из-за следования американскому, а не европейскому законодательству.

 

 

Сдержки и противовесы

Хотя правовые ограничения нежелательных для России действий со стороны SWIFT при наличии политической воли США, как мы видели, весьма условны, есть чисто экономические обстоятельства, которые определяют заинтересованность как самой системы, так и наших европейских и заокеанских контрагентов, чтобы российские финансовые институты все же оставались в общепринятом поле расчетных коммуникаций.

 

Россия — третий по величине в мире пользователь SWIFT. И это при том, что, скажем, по размеру внешнеторгового оборота мы находимся во второй половине второй десятки. Разрешается этот парадокс просто: значительная часть российских платежей, отображаемых в SWIFT, — это внутристрановые платежи.

 

Что касается сегмента международных платежей, то предпочтение SWIFT связано с тем, что в России очень мало дочерних иностранных банков, с одной стороны, и действует, с совсем небольшими исключениями, запрет на ведение российскими компаниями счетов в иностранных банках — с другой. В результате львиная доля международных расчетов проходит именно посредством корреспондентских счетов российского банка и иностранного банка, а это как раз вотчина SWIFT — у нее нет пока достойных конкурентов по широте охвата.

 

Большинство стран мира, и Европейский союз, как главный коллективный торговый партнер России в первую очередь, совершенно не готовы к одномоментному прекращению российских внешнеэкономических платежей, проводимых с помощью SWIFT.

 

 

Одна из причин, почему решение отключить все российские банки от SWIFT будет обоюдоострым, связана с наличием все еще значительного массива российского госдолга в портфелях иностранных инвесторов. Новые выпуски ОФЗ минфин США с 14 июня текущего года приобретать запретил, но сохраняются вложения в уже обращающиеся бумаги («старый долг»). За последний год этот портфель изрядно похудел, но тем не менее по состоянию на 1 апреля нерезиденты держат порядка 19% ОФЗ в обращении на сумму чуть менее 40 млрд долларов в валютном эквиваленте (см. график 2). Чтобы репатриировать доходы от операций с гособлигациями, очевидно, необходимо использовать систему SWIFT. Если российские банки отключаются от SWIFT, то все эти средства лишатся нормальной возможности репатриации.

 

Помимо этого российские компании, имеющие задолженность перед нерезидентами, но не имеющие счетов в зарубежных банках, не смогут обслуживать и гасить вне SWIFT свои валютные кредиты. А здесь суммы более существенные. На 1 января текущего года внешняя задолженность российских компаний нефинансового сектора в иностранной валюте превышала 143 млрд долларов.

 

Но самое главное, что при отключении SWIFT возникнут проблемы с оплатой импорта товаров и услуг. Даже по итогам прошлого, кризисного года сумма российского импорта, оплаченного долларами США, составила внушительную сумму в 110 млрд долл (на доллары приходится чуть больше трети наших платежей по импорту и порядка 60% экспортной выручки, см. график 3). «За периметром» SWIFT такой порядок средств окажется у продавцов под риском заморозки. Уже не говоря о том, что и иностранцы зеркально не смогут оплатить, а значит, и получить критически важные для себя российские товары и услуги, те же нефть, уголь, газ, пшеницу, титан. И не только сырье. Так, США хотя и близки к импортзамещению российских ракетных двигателей РД-180, но все еще продолжают покупать у нас некоторое их количество, для которых было оговорено специальное исключение из санкционного закона CAATSA (его подробный разбор дан в статье «Правила холодной войны 2.0», см. «Эксперт» № 34 за 2017 год).

 

 

«Нужно понимать, что подобное решение затрагивало бы расчеты за российское топливо с ЕС. По-прежнему большая группа стран ЕС критически зависит от поставок топлива из России. Треть топлива, импортируемого ЕС, идет из России, — говорит заведующий отделом международных рынков капитала ИМЭМО РАН Яков Миркин. — Такое решение не так просто принять с точки зрения интересов Европы. Реакции реальной экономики на подобное решение непредсказуемы. По оценке, мог бы начаться крупнейший экономический кризис, прежде всего в Восточной Европе, Германии, Австрии, Украине, расходящийся дальше по всему миру».

 

«Вероятность отключения российских банков от SWIFT минимальна, но в нынешних внешнеполитических глобальных событиях нельзя исходить только из общей логики и экономики, — считает вице-президент Ассоциации банков России Алексей Войлуков. — Ради политических амбиций руководства отдельных стран вполне могут быть приняты решения, которые нанесут ущерб не только отдельной стране, но и другим участникам, в том числе бизнесу, расположенному в той стране, где принимаются подобные решения. И это будет не только финансовый ущерб, но и репутационный, а в дальнейшем и демонополизирующий. SWIFT на сегодня является монополистом в данном сегменте и получает максимальную выгоду от этого. А действия по отключению любых стран-участников однозначно приведут к созданию и развитию аналогичных систем-конкурентов».

 

Итак, Россия слишком сильно интегрирована в международную торговлю и финансовую систему, и насильственная полная и единовременная дезинтеграция окажется неприемлемо болезненной для наших контрагентов. В неотключении российских банков от SWIFT есть прямая и значимая по объемам заинтересованность большого числа наших зарубежных партнеров.

Три неприятные буквы – SDN

Но все эти соображения имеют смысл лишь до того момента, пока российский банк или компания, обслуживающаяся в этом банке, не попадают в SDN-лист Минфина США.

 

Для тех читателей, кто еще не в курсе, что значат эти три буквы, поясним, о чем идет речь.

Список граждан особых категорий и лиц с заблокированными активами (Specially Designated Nationals and Blocked Persons List, сокращенно SDN-лист) составляется и периодически обновляется управлением по контролю за иностранными активами (OFAC) Минфина США. Это перечень персон и юридических лиц, в отношении которых предусматриваются самые жесткие, персональные санкции, включая визовые ограничения и блокирование собственности и счетов. Американским гражданам и компаниям запрещается поддерживать с ними деловые связи. Торговые ограничения касаются экспорта, реэкспорта и передачи материалов и технологий и автоматически распространяются на компании, в которых одному или нескольким лицам/компаниям из санкционного списка принадлежит пятьдесят и более процентов.

 

Согласно CAATSA, действуют и так называемые вторичные санкции, которые распространяют запреты и ограничения на взаимоотношения с персонами и компаниями из SDN-списка также на неамериканских граждан и юридические лица.

Сегодня черный список американского минфина приближается уже к двадцати тысячам записей, из них российских персон и компаний там более четырех тысяч, в том числе 13 банков с активами 4,9 трлн рублей, это 4,3% суммарных активов нашей банковской системы.

 

Фактически эти юридические и физические лица становятся изгоями для мировой финансовой системы, во всяком случае в той ее, увы, все еще доминирующей части, которая либо работает непосредственно с финансовыми институтами США, либо так или иначе зависит от американской финансовой системы и решений ее регуляторов.

Попадание банка в SDN-лист не гарантирует, но резко повышает вероятность отключения его от SWIFT. Но даже если санкции не будут поддержаны ЕС, и если даже SWIFT проявит принципиальность и не прогнется под решение влиятельного ведомства из чужой юрисдикции, «прокаженному» банку от этого не легче – абсолютное большинство банков-контрагентов перестанут с ним взаимодействовать, опасаясь вторичных санкций США.

Жизнь после SWIFT

А теперь наконец порассуждаем о том, что будет происходить, если и когда массовое отключение российских банков от SWIFT случится.

 

Отключение российских банков от SWIFT отразится на различных сегментах платежей по-разному. Для расчетов юридических и физических лиц друг с другом внутри России в рублях влияние будет минимальным. «Клиенты, отправители и получатели таких платежей вообще ничего не почувствуют, — объясняет председатель правления некоммерческого партнерства “Национальный платежный совет” Алма Обаева. — А российские банки, обслуживающие эти платежи, вероятно, вынуждены будут сменить маршрутизацию процесса передачи финансового сообщения, так

как 80 процентов трафика российского сегмента SWIFT сегодня приходится как раз на этот сегмент. То есть четыре из каждых пяти внутрироссийских рублевых платежей задействуют эту международную систему — просто потому, что так привычнее, удобнее и зачастую дешевле. Альтернативные каналы для таких платежей существуют и отлажены. Это и Система передачи финансовых сообщений (СПФС) Банка России, и альтернативы, разработанные частными провайдерами. Так что никаких проблем здесь я не вижу».

 

СПФС запущена в 2014 году, работает в режиме 24/7/365 и обеспечивает передачу сообщений в форматах SWIFT и в собственных форматах пользователей. В СПФС также реализованы сервисы для передачи финансовых сообщений Федерального казначейства. СПФС работает со всеми валютами (в отличие от исключительно юаневой китайской системы CIPS). Около 400 кредитных организаций и иных пользователей подключены к СПФС, ежедневно через систему передается более 70 тысяч сообщений. В 2020 году ежемесячный трафик в СПФС составил около двух миллионов сообщений, превысив 20% трафика внутрироссийских сообщений через SWIFT. Согласно ключевым показателям стратегии развития Национальной платежной системы, этот показатель должен достичь 30% к 2023 году.

В сегменте международных расчетов отключение российских банков от SWIFT создаст проблемы. Конечно, СФПС предусматривает подключение и банков-нерезидентов. Сейчас к системе подключен 21 банк-нерезидент, большинство из их из стран ЕАЭС (например, белорусский Белгазпромбанк и Евразийский банк Казахстана), но лишь считаные банки из дальнего зарубежья. Ожидать массового подключения последних к расчетной инфраструктуре Банка России нет никаких оснований.

 

Как же отключенным от SWIFT российским банкам проводить международные платежи? Тут придется решать с каждым контрагентом, какой запасной вариант можно реализовать. Ведь сопроводить платеж можно, в конце концов, и по обычной электронной почте, если только можно быть уверенным в надежности и безопасности данного канала связи. Чисто технически можно вернуться и к старому доброму телексу — телексные сообщения сопровождали платежи между банками в эпоху до интернета. Либо, наоборот, воспользоваться самыми современными расчетными платформами, построенными на технологии блокчейн. Так или иначе, придется искать взаимоприемлемые с банками-контрагентами решения.

 

«Самое очевидное последствие отключения от SWIFT — это, конечно, серьезное затруднение проведения трансграничных операций, — поясняет генеральный директор аналитического агентства “Бизнесдром” Павел Самиев — Именно затруднение, но не невозможность. Пример Ирана показывает, что в целом можно очень долго жить без SWIFT, приспособившись, найдя обходные пути — они есть. Но это серьезно удорожает все транзакции, экспортно-импортную деятельность, это большой удар по иностранным инвестициям».

 

«При наличии в других странах своих аналогов SWIFT можно наладить двустороннее взаимодействие банков этих стран через такие системы, — считает главный директор по финансовым исследованиям Института энергетики и финансов Михаил Ершов. — Например, Россия и Иран, который уже отключен от SWIFT американскими санкциями, имеют банковские связи через российский СПФС и иранскую систему SEPAM».

 

При этом не стоит обольщаться по поводу китайских банков как возможных посредников российских банков для международных расчетов. Крупнейшие китайские банки не менее сильно озабочены комплайенс-рисками контрагентов, чем банки США или Европы. Тем не менее в Китае есть региональные банки, которые не ведут и не планируют никаких операций на американском рынке или с американскими банками, поэтому они могут быть участниками схем расчетов в обход санкций США.

 

Действующие банкиры высказали не под запись еще некоторые соображения о том, какие даже европейские банки могут оказаться очень полезными в качестве «шлюзов» для международных расчетов вне SWIFT, но в силу чувствительности темы мы не станем называть их. Зачем делать подарки финансовым разведкам зарубежных стран?

CIPS: не панацея

В последние годы начался, хоть и не слишком массово, процесс присоединения российских банков к китайской системе межбанковских платежей в юанях (RMB Cross-border Interbank Payment System, CIPS), которая была создана в 2015–2018 годах в рамках программы интернационализации юаня. Заинтересованы в этом те финансовые институты, которые обслуживают бизнес-операции с КНР. Так, в мае 2016 года решение о присоединении к CIPS принял владивостокский Примсоцбанк.

 

Альтернативой SWIFT, как ее иногда именуют не слишком внимательные журналисты, она никак не является. CIPS полностью интегрирована со SWIFT и использует каналы SWIFT для передачи финансовых сообщений. Недавно Народный банк Китая даже создал со SWIFT совместную компанию. Кроме того, CIPS заточена на сопровождение расчетов только в юанях. Причем не в тех юанях, которые обращаются внутри материкового Китая, а в офшорных клиринговых юанях.

 

«В марте 2021 года CIPS включала 1162 участника, в том числе 43 прямых и 1119 непрямых, из них чуть более 500 — в самом Китае, — рассказывает Яков Миркин. — Как мы понимаем, это пока несопоставимо со SWIFT. Если мы решим вдруг перевести международные расчеты в юани (пока это даже во сне не предвидится), под управление Народного банка Китая, тогда, конечно, CIPS будет очень полезна. Предполагаются программы сотрудничества CIPS и SWIFT — в них не избежать вопроса о санкциях. И не стоит забывать, что юань — валюта, чей курс находится под сильнейшим административным воздействием. С точки зрения “денежных” шахмат перевод расчетов на такую валюту, заполнение ею международных резервов может вести к очень крупным потерям».

Девалютизация — императив

 

 

Теперь рассмотрим другой платежный сегмент — расчеты между российскими юридическими лицами в долларах США. При расчетах за товары и услуги валютные платежи в РФ запрещены, в данном случае речь идет о погашении заемщиком валютного кредита. «Снова предположим, что российские банки отключают от SWIFT. Вслед за этим банк плательщика и банк-кредитор оперативно переходят в СПФС. Можно ли считать, что опасность миновала, уязвимость расчетов не нарушена? — задается вопросом Алма Обаева. — Конечно нет. Ведь СПФС, как и SWIFT, — это не расчетная инфраструктура, это лишь информационная среда, интерфейс сопровождения расчетов. Сами же расчеты в каждой конкретной валюте в итоге осуществляются в том числе через центральный банк, являющийся эмитентом этой валюты. В рассматриваемом случае платеж должен будет пройти между счетами в ФРС. Соответственно сохраняется вероятность блокировки корсчетов, заморозки средств на таких счетах, блокировки самого перевода долларов между счетами российских банков в банках-корреспондентах. Все эти нежелательные опции возможны в случае попадания российского банка или его клиента, задействованных в операции, в SDN-лист минфина США. Долларовый платеж в адрес такого банка и (или) компании будет заблокирован американской платежной системой. Более того, эта блокировка произойдет независимо от того, работает ли данный банк в системе SWIFT или отключен от нее. “Оболочка” SWIFT при всем желании никак не защитит вас от блокировки».

 

И этот риск никакими техническими уловками снять не получится. Есть только один кардинальный способ — минимизировать расчеты между российскими контрагентами в валютах, отличных от российского рубля. Девалютизация кредитно-депозитной системы России становится, таким образом, уже не абстрактной стратегической целью, а злободневной задачей обеспечения непосредственной экономической безопасности страны.

 

Что касается управления резервными активами, то Банк России уже предпринял ряд защитных действий: практически обнулены российские инвестиции в американский госдолг, хотя на пике в 2012 году они превышали 160 млрд долл

(график 4). При этом резко увеличены инвестиции в золото, а также финансовые инструменты, номинированные в китайских юанях. На эти позиции приходится уже 36% наших резервов, тогда как на инструменты в евро 29%, на долларовые вложения – 22%. Причем американские финансовые институты держат всего 9% наших резервов. А более 10% резервов приходятся на долларовые инструменты, размещенные в Японии (график 5).

 

 

К сожалению, мы пока не можем разместить свои резервы в рублевых инструментах – после этого они сразу же перестанут считаться резервами, так как рубль не является резервной валютой и не признается таковой МВФ. Но ставить такую задачу надо.