Хотя в прошлом углеводороды в отношении доступа к ближневосточным месторождениям была жизненной необходимостью для нашей экономики (при Картере, Рейгане, Буше-старшем), потом  рынком, на котором они господствовали (при Клинтоне), а затем снова недостаточным ресурсом, чьи поставки они хотели контролировать (при Буше-младшем, Обаме), теперь углеводороды стали чёрным золотом (при Трампе).

Экономика главным образом зависит от источников энергии, к которым есть доступ. Эта необходимость всегда была одной из основных причин войн. Когда-то было необходимо заставить рабов работать на полях, затем, в 19 веке, было необходимо владеть углём, питавшим промышленность, а сегодня мы полагаемся на углеводороды (нефть и газ).

Чтобы избежать чересчур пристального внимания к этой логике, люди всегда придумывали хорошие причины, чтобы оправдать свои действия.

Таким образом, сегодня вы полагаем:

• что Иран под санкциями из-за его ядерной программы (закрытой в 1988 году).
• что оборудование и активы PDVSA («Петролеус де Венесуэла», венесуэльской нефтяной компании) захвачены с целью передачи их из рук диктатора Мадуро команде Гуайдо (хотя именно первый из них, а не второй был конституционно избран президентом Венесуэлы).
• или что США сохраняют своё военное присутствие в Сирии с целью поддержки своих курдских союзников против диктатора аль-Асада (хотя на деле курды просто наёмники, которые не представляют свой народ, а аль-Асад был демократически избран).

Эти сценарии не имеют никаких реальных оснований и противоречат фактам. Мы верим им потому, что думаем, что можем извлечь из них прибыль.

Мировой рынок

Углеводороды составляют основной мировой рынок, более важный, что рынок продовольствия, оружия, медикаментов или наркотиков. Во-первых, ими управляли частные компании ещё до того, как в 1960-е они стали собственными «охотничьими угодьями» государств. По мере развития экономики появлялись новые структуры,  а рынок становился всё более непредсказуемым. Кроме того, после распада СССР рынок стал крайне спекулятивным, подвергаясь перепады продажных цен от 1 до 4.

Помимо этого,  мир стал свидетелем того, что многие нефтяные месторождения после напряжённой эксплуатации начали истощаться. В конце 1960-х семья Рокфеллеров и Римский Клуб популяризовали идею, гласящую, что углеводороды были ископаемым топливом и потому ограничены. Однако вопреки этому предположению, мы до сих пор точно не знаем источников происхождения углеводородов. Есть гипотеза, что они вероятно, ископаемый энергетический ресурс, но возможно и нет. Тем не менее, даже если углеводороды восстановимы, это не препятствует им исчезнуть, если будут чрезмерно эксплуатироваться (теория пика Хабберта). Кроме того, Римский клуб изучал вопрос априори по-мальтузиански — задача состояла в том, чтобы продемонстрировать, что необходимо сократить мировое население, поскольку ресурсы Земли ограничены. Эта вера в конечность нефти не более чем аргумент для оправдания желания Рокфеллеров ограничить демографический рост небогатого населения. За полвека мы в пяти отдельных случаях верили, что нефти станет недостаточно в ближайшие пять лет. Но всё же существуют резервы, которые достаточно доказаны, чтобы удовлетворить спрос человечества как минимум ещё на век.

Крайне различающаяся стоимость затрат на добычу (от 1 в Саудовской Аравии до 15 в США), улучшение технологий, значительные колебания цен и идеологические дебаты несколько раз демонстрировали невозможность рентабельности инвестиций. Однако, принимая во внимание простои по технологическим причинам, любое прерывание инвестирований в разведку, эксплуатацию и транспортировку углеводородов провоцирует сокращение доступной продукции в следующие пять лет. В результате рынок особенно хаотичен.

Мировая энергетическая политика

Создание в 1960 году венесуэльцем Хуаном Пабло Пересом Альфонсо ОПЕК всё более смещало право фиксировать цены на нефть от нефтяных компаний в сторону экспортирующих месторождения государств. Этот переход стал явным во время египетско-сирийской войны против Израиля в октябре 1973 года (известной на Западе, как «война Судного дня») и мирового нефтяного кризиса, который она спровоцировала.

США, которые в то время были крупнейшей мировой державой, вели различную политику в области углеводородов.

• Президент Джимми Картер считал, что его стране нужен этот источник энергии, и что доступ к ближневосточной нефти был вопросом «национальной безопасности». Арабы и персы не могли отказаться продавать своё черное золото или увеличивать его стоимость.
• Президент Рональд Рейган создал Объединённое Центральное командование (СЕНТКОМ) для этого региона (имевшее задачи в соответствии со знаниями доступных на то время нефтяных месторождений). В порядке следования политике своего предшественника он вёл переговоры о постоянных военных базах и начал расквартировывать в регионе войска.
• Президент Джордж Буш-старший возглавил почти всеобщую коалицию и разрушил Ирак, считавший, что сможет найти свой выход и осмелился попытаться вернуть кувейтсткие скважины, которых его лишила Британия.
• Президент Билл Клинтон и его вице-президент Эл Гор унаследовали однополярный мир, без СССР. Они чертили карты коридоров, которые должны быть открыты по всему миру (трубопроводы, шоссе, железные дороги и зоны Интернета); они планировали военные операции, необходимые для их проведения, с целью строительства и гарантий их безопасности — например, войну против Югославии с целью строительства 8-ой коридор).
• Президент Джордж Буш-младший и его вице-президент Дик Чейни, убеждённые, что углеводороды вскоре станут редкостью, начали серию войн уже не с целью захвата чёрного золота, но с целью контроля его производства и рынка. Вернувшись к мальтузианской теории неизбежного истощения этих источников энергии, они решили контролировать, кто именно будет иметь право покупать чёрное золото и, следовательно, сможет сохранить своё население.
• Президент Барак Обама воспользовался возможностью сланцевого газа и нефти в собственной стране и решил поддержать добычу. Он надеялся, что таким образом он сможет спасти свою страну от мальтузианского проклятия.
• Президент Дональд Трамп пришёл к власти, когда страна стала ведущим мировым производителем. Он решил перевернуть стратегию США с ног на голову.

Политика Дональда Трампа

Когда президент Трамп выдвинул представителя от Канзаса Майка Помпео на пост директора ЦРУ, мы интерпретировали это неожиданное выдвижение как затруднённость для президента найти союзников в Республиканской партии. Мы забыли, что с 2006-го по 2010-й год Помпео был исполнительным директором поставщика оборудования для добычи углеводородов Sentry International. Он знал, как работает нефтяной рынок, и лично был знаком с его главными фигурами. В то же время Трамп выдвинул Рекса Тиллерсона на пост Госсекретаря, а Тиллерсон был исполнительным директором одной из крупнейших углеводородных компаний Exxon-Mobil.  Так что нам следовало бы рассмотреть возможность того, что энергетическая политика будет в центре действий его администрации.

Сегодня очевидно, что невозможно оценить масштаб действий Помпео как главы секретной службы. Однако мы можем тешить себя мыслью, что его прежние цели не слишком далеки от тех, какие он защищает сегодня. И на самом деле, оказывается, он только что их раскрыл.

Каждый год собирается консультативный совет, созданный несравненным экспертом рынка углеводородов Дэниелом Ергиным. Организуется международная встреча, рассматривающая развитие ситуации. Конгресс 2019 года (CERAweek, 9-13 марта в Хьюстоне, Техас) был крупнейшей международной встречей по этой теме в истории. Присутствовали исполнительные директора ведущих компаний 78 стран. Главным событием стало выступление Майка Помпео. Все были осведомлены о важности его вмешательства в происходящее, и это был единственный момент, когда огромный зал был полон.

После слов приветствия в адрес своих бывших коллег Майк Помпео выразил гордость невероятными успехами нефтяной промышленности своей страны, которая за шесть лет стала ведущим мировым производителем нефти благодаря новым технологиям добычи сланцев. Он объявил, что создал в Госдепартаменте специальное бюро с задачей управления энергетическими ресурсами. С настоящего момента директора специализированных американских компаний должны обращаться именно к нему. Его миссия состоит в помощи в завоевании заморских рынков. В обмен они должны согласиться помочь своей стране проводить его энергетическую политику.

А она состоит во взвинчивании, насколько возможно, производства углеводородов в самих США и «подсушивании» части мирового предложения с целью сбалансировать рынок. Для страны это единственный способ суметь продать сланцевые газ и нефть, поскольку добыча их особенно дорого обходится.

В соответствии с доктриной Помпео, вопрос не в сокращении мирового производства до уровня спроса на квоты производства, вроде установленных ОПЕК+ в последние два года, а в том, чтобы закрыть дверь определённым масштабным экспортёрам — Ирану, Венесуэле и Сирии (чьи огромные резервы были открыты лишь недавно и ещё даже не эксплуатируются). Значит, американский законопроект экстерриториального действия, направленный против OPEC (NOPEC*, Закон о запрете картелей в области добычи и экспорта нефти) вскоре явиться из архивов. Предложенный законопроект, в многочисленных вариациях внесённый в Конгресс два десятка лет назад, нацелен на уничтожение суверенного иммунитета, введённого странами ОПЕК с целью сформировать картель несмотря на анти-трастовые законы США. Что позволит привлекать в трибунал США все страны-члены ОПЕК+, несмотря на национализацию, за получение выгоды от своего доминирующего положения, а, следовательно, влияние на рост цен.

Так случилось, что с конца 2016 года Россия ассоциирует себя с ОПЕК, чтобы повышать цены. И согласилась сократить своё производство. Это для России незаменимо, поскольку её экономика находится под действием западных санкций, а экспорт углеводородов — и вооружений — один из основных источников доходов. Следовательно, в нынешней ситуации интересы Москвы и Вашингтона не препятствуют друг другу, а совпадают в том, чтобы избежать переполнения рынка. Вот почему Россия ничего не делает, чтобы помочь Ирану экспортировать его нефть и всё ещё не эксплуатирует месторождения в Сирии, в который её национальные компании получили монополию. Вероятно, что  она не станет помогать и Венесуэле в этой области. В результате отложен и переезд европейской штаб-квартиры PDVSA в Москву.

Россия, которая спасла Сирию от джихадистов-наёмников НАТО, так и не согласилась идти. Без какой-либо реакции она наблюдает за медленным коллапсом этой когда-то процветающей страны. Ситуация не скатывается к голоду, как в Йемене, но неумолимо к этому приближается.

Однако США намерены не только стабилизировать мировой спрос, но и определять его течение, отсюда  и давление со стороны Вашингтона и на ЕС, и на его страны-члены с целью избежать завершения трубопровода «Северный Поток-2». Задача в том, чтобы освободить ЕС от зависимости от российских углеводородов. В случае если эти усилия приведут к успеху, Россия развернёт свои потоки в сторону Китая, который не способен платить ту же цену.

С целью удовлетворения потребностей ЕС США уже строят со всей возможной скоростью метановые порты, способные работать со сланцевым газом. В то же время Россия ускоряет строительство «Турецкого потока», который создаст ещё один маршрут в ЕС.

Помимо этого, Казначейство США блокирует все возможности транспортировки иранской и венесуэльской нефти, как и поставки её в Сирию. Данные, к которым есть доступ, показывают, что в ЦРУ начали внимательно наблюдать за этой торговлей с момента избрания Дональда Трампа, в том числе во время переходного периода, что подтверждает мысль о центральной позиции энергии в его политике. Отношение Белого Дома к Сирии отличается, поскольку пока эта страна неспособна эксплуатировать свои резервы, а Россия даёт возможность терять время. Цель состоит в том, чтобы воспрепятствовать восстановлению и таким образом сделать жизнь невыносимой для людей. ЦРУ проводит интенсивную стратегию саботажа против любой формы энергетических поставок. У большинства населения, например, больше нет газа для обогрева домов, для приготовления пищи. Хуже того, турецкий нефтеналивной танкер, перевозивший иранскую нефть в Сирию, был заблокирован в порту Латакии. Корабль взорвался, погибла всю команда, разлилось огромное нефтяное пятно, о чём западная пресса даже не упомянула.

Учитывая, что Хезболла принимает участие в работе ливанского парламента, служа иранским интересам, администрация США расширила запрет на экспорт нефти и в Бейрут. Майк Помпео пытается ввести новое разделение территориальных вод, которое позволит перенаправить ливанские нефтяные танкеры под суверенитет Израиля.

Таким же образом Венесуэла направляет нефть на Кубу в обмен на военных советников и врачей. Госдепартамент пытается наложить санкции на любой обмен между двумя странами, особенно после того, как кубинские военные специалисты стали считаться ответственными за поддержку, оказанную президенту Мадуро венесуэльской армией.

Будущее развитие событий

На данный момент политика Дональда Трампа может оказаться успешной только при сокращении требований США. До сих пор углеводороды использовались главным образом для заполнения бензобаков автомобилей, что объясняет развитие проектов электромобилей. В США использование бензина для выработки электроэнергии намного дешевле, чем использование непосредственно в двигателях автомашин. Кроме того, на территории США электричество можно получать из различных источников, недорого и по стабильным ценам.

Важно отметить, что развитие электромобилей едва ли имеет какую связь с идеологией, в соответствии с которой мы должны сокращать производство СО² с целью снизить температуру на Земле. С одной стороны, производство батареек само может давать огромное количество СО², но с другой производство электроэнергии из угля, как в случае Германии и Китая, может давать больше выбросов СО², чем при производстве его из нефти.

Более того, потребление нефти меняется. В мировом масштабе это теперь приоритет не для транспорта, а для производства пластиков.

США не допустят экспорт углеводородов из Ирана, Венесуэлы и Сирии до 2023-го или 2024 года, это дата, когда их сланцевое производство начнёт быстро сокращаться, судя по данным Международного энергетического агентства (IEA). Повторю, вся геополитическая структура будет перевернута с ног на голову.

Примечание:

* — Англоязычная аббревиатура NOPEC расшифровывается как No Oil Producing and Exporting Cartels Act – Закон о запрете картелей в области добычи и экспорта нефти. Сегодня известен один такой картель – ОПЕК. Обычно картелем принято называть соглашение частных компаний по установлению единых цен и разделу рынков. В ХХ веке развивающиеся страны в целях противостояния экономическому диктату Запада заключали подобные соглашения по многим продовольственным и сырьевым товарам – пшенице (1933 г.), сахару (1937 г.), олову (1956 г.), кофе (1962 г.) и т. д. В 1965 г. в рамках ЮНКТАД (Конференция ООН по торговле и развитию – постоянно действующий орган ООН) был образован Комитет по сырьевым товарам, в круг ведения которого входило среди прочего содействие заключению международных товарных соглашений. Значительная часть нефти добывалась в те времена в странах третьего мира. Они и создали ОПЕК. Организация была основана на конференции в Багдаде 10-14 сентября 1960 года по инициативе пяти развивающихся нефтедобывающих стран: Ирана, Ирака, Кувейта, Саудовской Аравии и Венесуэлы. Сегодня в состав ОПЕК входят 14 стран: Алжир, Ангола, Венесуэла, Габон, Иран, Ирак, Конго, Кувейт, Ливия, ОАЭ, Нигерия, Саудовская Аравия, Экваториальная Гвинея и Эквадор. Страны-члены ОПЕК контролируют около 2/3 мировых запасов нефти. На их долю приходится примерно 35 % от всемирной добычи и половина мирового экспорта нефти. ОПЕК достаточно эффективно контролировала цены на мировом рынке. В декабре 2016 года состоялось подписание соглашения об ограничении добычи нефти между странами ОПЕК и 11 нефтедобывающими странами, не входящими в картель. Среди последних – Россия, Мексика, Азербайджан, Бахрейн.  Этот более широкий круг стран (всего 25) стали называть ОПЕК+. 

— Валентин Катасонов, «США хотят создать мировой нефтяной картель под эгидой американских корпораций»