Санкционная война с Россией завершается неожиданным для Запада финалом

Санкции должны были наказать Россию, но вместо этого они лишь подстегнули экономическое развитие и патриотизм россиян. Об этом пишет издание nationalinterest.org в материале, перевод которого  представлен ниже.

"Сейчас при обсуждении санкций в отношении России в основном рассуждают о том, против кого они будут направлены и в каких масштабах. Мы же наказываем людей, чье поведение хотим изменить? Можем ли мы навредить российской элите так, чтобы это стало заметно руководству страны? Мы сделали достаточно?

Однако, по крайней мере, в одном случае санкции являются хрестоматийным примером возникновения непреднамеренных последствий: российские фермеры сейчас чувствуют себя лучше, чем когда-либо. Ответные санкции, направленные на импорт западных продуктов питания, которые были введены всего через несколько дней после первых санкций Запада летом 2014 года, изначально отправили российских потребителей в эмоциональный штопор – немедленных альтернатив вкусным европейским сырам и продуктам у них не было. Но вкусы быстро адаптировались, и благодаря эффекту импортозамещения к 2016 году Россия стала ведущим мировым экспортером пшеницы. По мере того как Соединенные Штаты теряют мировую долю на агрорынке из-за торговых войн и тарифов, введенных во время президентства Трампа, Россия активно заполняет этот пробел.

Санкции

В начале 2014 года – из-за присоединения Крыма и начала нестабильности на востоке Украины – США, Европейский Союз и ряд других западных стран ввели санкции против России. На протяжении 2014 года эти меры расширялись от дипломатических (ограничения на ранее запланированные встречи и переговоры) до санкций против конкретных лиц и организаций (целевые запреты на визы и замораживание активов), и, наконец, в июле и сентябре, настало время ограничений для финансового, оборонного и энергетического секторов. Сюда входят ограничения доступа к рынкам капитала и кредитам под низкие проценты, введение эмбарго на поставки оружия и запрет на экспорт товаров двойного назначения военным клиентам, а также запрет экспорта инновационных добывающих технологий. Санкции до сих пор действуют и даже были усилены, но не вышли за рамки этих категорий.

В августе 2014 года Кремль инициировал контрсанкции – запрет конкретных продовольственных товаров, импортируемых из США и ЕС. В число таких пищевых продуктов входят говядина, птица, рыба и морепродукты, фрукты и овощи, орехи, молоко и молочные продукты, сыр и широкий спектр переработанных и готовых продуктов питания. Сюда включены как основные, так и более дорогие продукты. Многие них до этого Россия по большей части импортировала. Контрсанкции имеют широкий географический охват (диапазон стран, импорт из которых попал под запрет), поэтому сложно полностью компенсировать дефицит за счет увеличения импорта из стран, не входящих в список РФ.

Воздействие

Санкции имели для России три последствия: возросла волатильность на валютных рынках, что привело к значительному обесцениванию рубля и, как следствие, инфляционному давлению; был ограничен доступ к финансовым рынкам; снизился уровень потребления и инвестиций.

Импорт снизился в третьем квартале 2014 года. Резкое падение мировых цен на нефть в четвертом квартале 2014 года, вероятно, оказало еще более глубокое воздействие на российскую экономику, чем санкции и контрсанкции. В конце 2014 и начале 2015 года цены на нефть упали настолько (со 100 долларов за баррель во втором квартале 2014 года до 60 долларов к концу 2014 года и еще ниже ко второй половине 2015 года), что экспортные доходы России сократились на треть. А из-за финансовых санкций Москва не смогла смягчить падение цен на нефть с помощью дополнительных кредитов.

Контрсанкции блокировали импорт продовольствия на 9,5 миллиардов долларов в год, что составляет почти десятую часть общего потребления продовольствия в России и четверть импорта продовольствия. До контрсанкций против Запада в России производилось менее 40% от объема российского потребления фруктов. Из-за контрсанкций был запрещен ввоз 60% от импортируемого мяса и рыбы и половины от импортируемых молочных продуктов, фруктов и овощей. В целом, доля импорта в общем потреблении продовольствия снизилась с более чем трети в 2014 году до чуть более 20% во втором квартале 2017 года.

Цены сразу же выросли. К февралю 2015 года продовольственная инфляция (в годовом исчислении) превысила 23%. Домохозяйства переориентировались с более дорогих, ранее импортируемых продуктов (фрукты, молоко и молочные продукты, говядина) на более бюджетные товары местного рынка (картофель, хлеб, курица) и приняли стратегию “умных покупок” – стали ценить более-менее приемлемое качество по более низким ценам. Надежность вместо престижа! Вскоре потребительская среда в значительной степени приспособилась и восстановилась. К 2018 году рост цен на продовольствие был намного ниже, чем общая инфляция.

Некоторые запрещенные продукты питания из ЕС попадают в Россию в виде реэкспорта из других стран. Например, в последнем квартале 2014 года экспорт молочных продуктов ЕС в Белоруссию увеличился в десять раз по сравнению с предыдущим годом, а экспорт фруктов и рыбы удвоился—маловероятный всплеск на внутреннем белорусском рынке. Несмотря на то, что это вторичное импортозамещение не составляет большого процента от общей торговли продовольствием в России, торговая напряженность между Россией и Белоруссией обострилась, что привело к восстановлению таможенного контроля между двумя странами в декабре 2014 года, а также к угрозе ограничения импорта молочной продукции из Белоруссии весной 2018 года. Скорее всего, Россия справедливо обвиняет соседнюю страну в том, что она является поставщиком запрещенных, поддельных и некачественных или неправильно маркированных продуктов питания.

Промышленность

Контрсанкции стали подарком российской агропромышленности. Они на государственном уровне установили стратегию импортозамещения и придали ей импульс. Правительство РФ еще в конце 2000-х годов поставило перед собой амбициозную цель: добиться продовольственной самообеспеченности. И вот санкции дали шанс преодолеть давний страх, связанный с крахом аграрного сектора в 1990-х годах.

Сроки контрсанкций, объявленные всего через пару дней после введения санкций Запада, заставили многих наблюдателей задаться вопросом, а не были ли списки запрещенной продукции запланированы заранее в качестве меры, направленной в конечном счете на увеличение внутреннего производства?.

Пищевая промышленность России воспользовалась этой возможностью. Многие инвесторы, которые раньше не занимались сельским хозяйством, внезапно проявили к нему интерес. Инвесторы приняли эту установку руководства, и сельскохозяйственный сектор для некоторых стал предметом национальной гордости и источником патриотизма. Так, Виктор Вексельберг начал инвестировать в строительство городских теплиц. Правительство выделило 242 млрд рублей на поддержку сельского хозяйства на 2018-2020 годы. Основные инвестиции будут направлены на железнодорожный транспорт, субсидируемые кредиты, предоставление целевых рантов регионам, частичную компенсацию капиталовложений, адресную поддержку молочных фермеров. Новое правовое требование к государственным закупкам дает преференции отечественным продуктам. Причем не только продовольственным, но и всем, в том числе ключевым, отраслям. Это увеличение государственных закупок в сочетании с контрсанкциями принесло сравнительно меньшую пользу отечественным секторам, которые не производят качественных альтернатив импорту, однако пищевая промышленность получила значительные выгоды. В общее течение поспешили войти даже подсекторы, не затронутые контрсанкциями. В июне 2015 года российские производители конфет попросили распространить контрсанкции на европейский шоколад, надеясь захватить рыночную нишу, которую занимали импортные товары из Бельгии, Франции и Германии.

Министр сельского хозяйства Александр Ткачев так высказался об итогах 2015 года: «Мы благодарны нашим европейским и американским партнерам, которые заставили нас взглянуть на сельское хозяйство под новым углом, помогли найти новые резервы и потенциал».

Импортозамещение у аграриев 

В период 2014-2016 годов экономика переживала не самые лучшие времена. Чего не скажешь о компании Агрифуд, средний рост которой составлял 3,2%. По словам Андрея Гуриева, руководителя компании ФосАгро: «За один день российский аграрный сектор стал чертовски прибыльным». И рост продолжается до сих пор. Сейчас в России производится почти вдвое больше зерна, чем потребляется, страна почти полностью удовлетворяет свои потребности в сахаре и мясопродуктах. Внутреннее производство полностью вытеснило импорт свинины и курицы. К 2016 году Россия стала крупнейшим в мире экспортером зерна, торговля которым превысила даже продажи оружия. Зерно стало вторым по величине экспортным товаром России (после нефти и газа) – его было экспортировано на сумму почти $21 млрд. Черноземье Центральной и Южной России, близкое к черноморским портам, прекрасно подходит для осуществления поставок в страны, которые являются крупными импортерами пшеницы, например, Турцию и Египет. Огромные инвестиции сделаны в складские помещения и экспортные терминалы. Быстрый рост продовольственного рынка привлек Китай, который оперативно увеличивает закупки из России соевых бобов и семян подсолнечника, заменяя ими продукты из США, попавшие под ограничительные тарифы Трампа. И это еще только начало. В России есть около 50 миллионов все еще неиспользуемых акров потенциально аграрной земли, а схемы севооборота надежно защищают посевы от плохой погоды и непредсказуемых рынков. В прошлогодних «майских указах» Путин поставил цель удвоить экспорт продовольствия на $25 млрд к 2024 году.

Импортозамещение в агропродовольственном секторе, безусловно, не обошлось без проблем. Падение рубля привело к росту цен на импортные машины и технологии, используемые в производстве продуктов питания, а доступность российских заменителей остается ограниченной, что ведет к росту затрат на модернизацию и расширение производства.

Высокие процентные ставки ограничивают возможности для ускоренного инвестирования. Государственные программы поддержки обычно выделяют средства с опозданием. Из-за спада спроса на относительно дорогие продукты питания их производство стало менее выгодным даже в отсутствии конкуренции западных аналогов. Импорт по-прежнему доминирует на рынке некоторых продуктов, в том числе говядины, фруктов и овощей. Российская пшеница в среднем имеет более низкое качество, чем западные аналоги (11,5% белка против 13,5% в американской пшенице). Но с 2016 года влияние всех этих факторов уменьшилось. В прошлом году, например, Германия и Нидерланды продали России сельскохозяйственной техники на 650 миллионов долларов, и снижение цен на российскую пшеницу, похоже, перекрывает недостатки ее качества.

Российские потребители быстро адаптировались к новой линейке продуктов на полках. Со временем покупатели поняли, что качество отечественных альтернатив становится все лучше. Две трети потребителей, опрошенных в августе 2017 года, указали, что качество продуктов питания в рамках запрета на импорт не ухудшилось по сравнению с предыдущим годом. Большинство россиян считают, что причиной ограничения доступности и повышения цен на импортные продукты стали западные санкции, а не контрсанкции Москвы. Такое отношение не изменяется, даже несмотря на то, что народные опасения по поводу санкций в целом выросли с 28% до 43% в 2018 году. Российские потребители приняли философию «продовольственного национализма»; 94% городских потребителей в 2015 году и 90% в 2016 году сообщили, что они предпочитают покупать продукты питания российского производства, даже когда доступны импортные товары сопоставимого качества по одинаковым ценам. «Выращено в России» - это мощный критерий выбора.

Остается одна нерешенная проблема

Западный сыр сложно заменить отечественным -  производители никак не могут достичь того же качества. Некоторые ценители в отчаянии: в августе 2017 года русский мужчина был пойман при попытке контрабанды ста килограммов сыра из Финляндии в отсеке своего автомобиля. Контрафакт он замаскированном под топливный бак.

И хотя в стране появилось много небольших производителей, ни один из них не достиг еще уровня швейцарских, итальянских и французских сыров, производство многих из которых занимает десятилетия. Особенно сложно изготавливать Пармезан, ведь для него нужно много молока, а также денежные средства (то есть доступ к кредитам), чтобы поддерживать работу, пока сыр созревает. В России производится только около 60% молока, необходимого, чтобы удовлетворить спрос на сыр и другие молочные продукты. Некоторые отечественные сыровары используют импортное сухое молоко, отделенные молочные белки и даже пальмовое масло. К середине 2015 года около четверти российского сыра считалось «поддельным» из-за использования пальмового масла, импорт которого в первом квартале 2018 года увеличился на 35,8% по сравнению с предыдущим годом, что свидетельствует о том, что производители до сих пор продолжают эту практику. Отчаявшись найти приемлемые источники молока, одна ферма в окрестностях Москвы импортировала тысячу французских коз в конце 2016 года специально для изготовления сыра.

Несмотря на эти проблемы, контрсанкции, безусловно, создали новые рыночные возможности для российских сыроваров. Например, правительство Московской области в настоящее время возмещает половину затрат на модернизацию семейных молочных ферм и до 20% затрат на сыродельные мощности. На большом сырном фестивале, проводимом под Москвой каждое лето с 2016 года, фермеры выставили ценную молочную корову, которой дали кличку «Санкции».

Также продавались футболки «Спасибо за санкции», а журналисты соревновались в остроумии, придумывая каламбурные заголовки, такие как «Война и сыр».

Москва шагает впереди

В июле прошлого года Путин объявил, что контрсанкции будут действовать как минимум до декабря 2019 года. Никто не удивился. Зачем отступать на стадии роста? Санкции дали шанс восстановить российскую пищевую промышленность, и президент РФ воспользвоался им. Недавно введенные тарифы США и торговые войны еще больше поспособствовали открытию новых экспортных рынков для России. Администрации Трампа следует продумать свои действия: непреднамеренные последствия происходят чаще, когда умный противник активно ищет способы создать их и использовать в своих интересах.

Независимо от того, видит ли Трамп Россию в качестве противника и намерен ли он вообще продлевать санкции, трудно представить себе, что Вашинтгон будет рад, когда Россия начнет открыто конкурировать с американскими фермерами. И здесь Москва идет на несколько шагов впереди".