По словам Грефа, сильнейший тренд в мировой экономике – «окончание эры углеводородов». Он вполне разделяет взгляды, распространяемые в западных СМИ, что Россия по-глупому полагается на экономическую модель, основанную на экспорте нефти и газа, пренебрегая развитием промышленности и современных секторов экономики. Следовательно, указал Греф, Россия обречена оставаться среди «стран-дауншифтеров», теряя свое богатство по мере истощения нефтяных денег.
Как ни странно, Греф утверждает, что резкий спад цен на нефть обусловлен «радикальными переменами в моделях потребления глобальной энергии». Падение цен на нефть определённо вызвано отнюдь не сдвигом к альтернативным источникам энергии, и весьма сомнительно, что существует спад потребления вообще, помимо общего спала в мировой экономике. В действительности резкое падение цен на нефть отражает этот глобальный спад вкупе с перепроизводством, вызванным североамериканскими спекулятивными инвестициями в новые нефтяные скважины, займами с нулевыми процентными ставками, вложенными в сверхрискованные проекты, санкциями и торговыми войнами.
Оглянитесь, Запад тонет
Это подводит нас к одному из самых фундаментальных дефектов в мышлении Грефа и ему подобных: критике российской экономики без рассмотрения глобальной экономики в целом. Они указывают на реальные – и вымышленные – проблемы в российской экономике, одновременно считая – или говоря (?) – что остальной мир, и в частности Запад, прекрасно справляются и развиваются благодаря какой-то превосходящей политической и экономической модели. Но весьма некрасивый факт состоит в том, что западные экономики потерпели полное фиаско и способны сохранять некую благопристойность только благодаря огромным займам, что демонстрирует вот это исследование Awara Accounting. Они могли это делать в течение прошедших десяти лет, пользуясь сильной монополией западных валют, которая давала возможность удерживать фактически нулевые процентные ставки и стабильность валют, несмотря на разрушительные и пагубные кредиты на всех уровнях экономической активности: государственной, корпоративной и на уровне домовладений. Грефу стоило бы понять, что то, что мы переживаем сегодня – не столько конец эры углеводородов, сколько конец эры огромных западных заимствований с двумя десятилетиями потребительского кутежа, который продолжается до сих пор. В сентябре 2015 года мы публиковали исследование пагубных последствий этой самоубийственной западной долговой вакханалии с прогнозом неминуемого краха всей системы. Это исследование Awara Accounting под названием «Как монополии доллара и евро разрушили реальную рыночную экономику. И что Хайек сказал о необходимости конкурентных валют» можно прочесть тут.
«Либеральные» критики российской экономики хотят, чтобы мы считали, что Запад прекрасно работает благодаря некой предположительно лучшей экономической модели, рекламируемой как инновационные экономики. Реальная же картина по всему Западу, США, Канаде, Австралии, Японии, ЕС уныла при падающем промышленном производстве, сокращении экспорта, огромном бюджетном дефиците, пугающих тенденциях обнищания и огромной хронической безработице, которую правительство пытается скрыть за официальной статистикой, вычеркивая из неё безработных. Единственная реальная инновация на Западе за всё прошедшее десятилетие – инновация вечного долгового кутежа, вот только, увы, вечным-то он не будет.
Надо смотреть за пределы удобной поверхностной статистики
И наоборот, ничто из перечисленного не применимо к России. По общему признанию, российская экономика страдает, но никоим образом не от рока или хронической и фатальной депрессии, как на Западе. Вот от чего страдает Россия: глобальный спад, санкции и торговые войны. Но результат – не депрессия или конец развития, наоборот, эти обстоятельства пришпоривают фундаментальное промышленное производство страны. Греф и его единомышленники хотят, чтобы их воспринимали, как работающих в области стратегического мышления, но всё, что они делают – продают поверхностные образы, основанные на самых искусственных экономических показателях. Легко попасть в ловушку и подумать, что в России что-то фундаментально неверно, когда ВВП спадает на 3,8% по сравнению с предшествующим годом, а валюта кажется в свободном падении. Но чтобы размышлять стратегически, необходимо проникнуть под поверхностный уровень и заняться более фундаментальным анализом экономических обстоятельств и тенденций. Первым шагом стал бы выбор, хочет ли человек очернить экономику или анализировать её. Если он выбрал второе, то надо перестать выдергивать и выбирать удобную статистику в попытке перечислить лишь плохие показатели. Существует масса хороших показателей, висящих прямо перед носами либералов, если бы они только осмелились к ним обратиться. Есть масса прекрасных данных о занятости, безработица на уровне 5,8% (ноябрь 2015), лучше, чем в любой западной стране. Промышленное производство в целом чуть ниже за 2015 год (-3,5%), но не столь плохо, если учесть чрезвычайную глобальную ситуацию и враждебность Запада по отношению к России. Более того, помимо общей статистики есть несколько секторов промышленности, которые прекрасно развиваются, например, высокотехнологичная промышленность, фармацевтика и пищевая промышленность, и, конечно же, военная промышленность, которая ныне столь успешно показала себя в Сирии.
Никто не задыхается от небольшого затягивания поясов
Картина, которая появляется на фоне разговоров о провале вкупе с этой дозой реальности такова, что Россия не потерпела фиаско, не валится, а просто потеряла 10% поверхностного богатства. Вообразите себе богача, который стал на 10% беднее. Я бы не сказал, что это катастрофа, скорее вы подкорректируете свое потребление, уточните планы развития и будете более усердно работать. Именно это и делает Россия. А вот Запад действует, как декадент-наследник былого богатства, отказывающийся принять новую реальность и отрицающий неминуемое финансовое крушение в попытке придерживаться прошлого стиля жизни, закладывая недвижимость и продолжая брать займы до самого конца.
А 10% спад в богатстве ловко поддержан показателями располагаемого дохода россиян, который за год сократился так же.
Пыхтение и фырканье Запада не обрушат ни Россию, ни её лидера
Итак, неожиданные доходы от нефти закончились, да и западное финансирование иссякло из-за банковских санкций. И что случилось? Россия потеряла всего 10%. Возможно, хотя в это сложно поверить – это катастрофа. Но я, наоборот, считаю, что это ещё одно экономическое чудо – сам факт, что российская экономика оказалась столь устойчива. Ну, на самом деле я бы не назвал это чудом, да и не должны так считать те, кто принимал участие в моём исследовании российской экономики (декабрь 2014 г.). Study on Russian economy. Diversfication, Modernization and the Role of the State in Russia’s economy. (Исследование российской экономики: диверсификация, модернизация и роль государства в российской экономике). В этом исследовании я отметил целый ряд лживых пропагандистских мифов относительно здоровья и тенденций развития российской экономики. Я показал, что совершенно ошибочно утверждать, что российская экономика полностью зависит от нефти и газа, поскольку доля нефти и газа составляет всего 16% экономики. Исследование продемонстрировало, что на самом деле Россия диверсифицировала и модернизировала свою экономику, и насколько здоровая траектория наблюдается в промышленности и других фундаментальных и современных секторах российской экономики за время президентства Путина с 2000 года.
В исследовании я утверждаю, не слишком приукрашивая, что западное экономическое освещение России представляет собой чистую пропаганду. Самое важное, я предупредил западных руководителей об опасности самообмана пропаганды, что может заставить их прийти к простому решению российского вопроса, полагая, что Россия индустриально слаба и пыхтение большого злого западного волка сдует российский экономический домик, как два первых жилища в сказке о Трёх Поросятах. Но, как я уже знаю, российский домик – третий, он из кирпича или, мы можем сказать и так, из BRICS. На самом деле сказка весьма метафорична: «Третий домик поросят был из кирпича. Волк не смог его сдуть. Затем он попытался выманить поросят из домика, предлагая различные места встречи (Украина, Сирия), но каждый раз поросята смогли его перехитрить. Наконец, волк решил спуститься через трубу (санкции и торговая война), а там упал в котёл кипящей воды, поросята закрыли крышку, затем приготовили его и съели.
Неожиданно два года экономической войны доказали мне самому, что мой анализ достоверен и целен. Российская экономика в целом выдержала атаку. В то же время война санкций привела Россию к отказу от трёпа с Западом и, следовательно, к появлению в качестве истинно мировой державы, а Сирия стала прекрасным примером того, что это значит. А экономика будет развиваться в том же ключе, сомнений нет.
России нужно время, все реформы уже в наличии
Было некоторое время затягивания поясов и, очевидно, ещё будет, но в целом экономика России стоит на твёрдой почве. Более того, то, что мы пока видели – эффект, который произвел блицкриг на Россию в первые два года. А что мы не ещё видели – что уже создаются новые производственные мощности России. Аналитики хотят очернить усилия России по производству импортозамещающей продукции, указывая, что статистика по отрасли слегка упала. Гитлер сделал ту же ошибку, прежде чем Сталин перенес военное производство в Сибирь после нападения Германии на Россию. Но поскольку они на самом деле не аналитики, они полностью игнорируют сроки освоения новых продуктов и целых отраслей промышленности; очевидно, что потребуется некоторое время, прежде чем новые товары сойдут с производственных линий. Стоит ожидать этого во всё возрастающем размере во второй половине этого года. Увидеть, к примеру, что авиапром восстанет как Феникс из пепла либеральной разрухи российской экономики 1990-х.
Как я уже упоминал, России нет нужды в каких-то сколь рекламируемых Грефом и Кудриным, столь и труднопостигаемых реформах. России нужно время. У России есть время, и оно на её стороне. Я утверждаю, что кроме внешних глобальных экономических ограничений нет ничего существенно неправильного или плохо сделанного в российской экономике. Кроме одного: карательных процентных ставок, установленных Центробанком, а это – непонимание, что инфляция в России проблема не монетарная, а вызванная исключительно внешними ограничениями.
Инфляция: и проблема, и решение
Исторически постсоветская Россия страдала от слишком малого внутреннего производства и импорта слишком большой части всего, что потреблялось. Это вело к двум формам инфляционного давления: при огромном росте с 2000 года, импортные поставки не отставали от спроса, и цены напрямую зависели от валютного курса рубля, а падение рубля непосредственно подталкивало инфляцию.
Однако картина начинает меняться, поскольку Россия много всего производит у себя. Местное производство начнет разрывать сильную связь между ценами и обменным курсом. Это уже происходит. За два прошедших года курс доллара более чем удвоился, курс доллара к рублю вырос более чем на 100%. За те же два года инфляция составила лишь 25%. Таким образом, пагубная связь уже существенно ослаблена. И ожидается ещё большее уменьшение, поскольку местное производство всё больше будет заменять импорт. На самом деле импорт в Россию уже весьма мал, если сравнивать в глобальном масштабе. Например, ежемесячный объём импорта крошечной Финляндии с 5 миллионами населения составляет приблизительно 5 миллиардов долларов. Это сравнимо с ежемесячным импортом России на уровне 15 миллиардов, то есть Россия с её в 30 раз большим населением импортирует лишь в три раза больше, чем Финляндия. И это после 40% сокращения импорта в 2015 году. Более того, я бы ожидал, что объём импорта и далее сократится уже в этом году, вероятно от10% до 15%.
Итак, структура импорта России подверглась замечательному восстановлению от потребления к покупке техники и оборудования, равно как и ключевого сырья и составляющих для вложений в будущее развитие. Импорт продовольствия не превышает 2 миллиардов долларов ежемесячно. Это менее чем 15 долларов на человека или около 2-3% среднего чистого располагаемого капитала. (И даже при этом, основной объём продовольственного импорта в настоящее время подвергается дальнейшей переработке в России.)
Хотя инфляция и сопутствующие ей высокие процентные ставки – самая крупная проблема российской экономики, она формирует и величайший резерв для будущего роста. И именно это разрекламированные СМИ эксперты по России совершенно не видят. Инфляция неизбежно раньше или позже снизится, то же самое произойдёт с процентными ставками, а сниженные процентные ставки снова будут стимулировать экономический рост. Странно, что эксперты этого не замечают, особенно потому, что весь рост – если таковой был – западных экономик (на самом деле просто поддержание их на плаву) был полностью обусловлен постоянным снижением процентных ставок все прошедшие 10 лет.
Самые недавние данные по инфляции весьма вдохновляют. Возобновившееся значительное падения рубля не вызвало новой спирали инфляции, хотя и сохранило её несколько выше, чем было бы в противном случае. Оценка первых 10 дней января даёт основания прогнозировать месячную инфляцию около 1% – сравните с 3,9% в январе 2015 года. Если такой её уровень сохранится в феврале и марте, то общая годовая инфляция опустится до 9-10% (в прошлом году – более 16%), и ожидаемая годовая инфляция с учётом сезонных колебаний окажется ближе к 6%.
Россия – поистине рыночная экономика
Вопреки общему мнению, разделяемому на Западе, сегодняшняя Россия – поистине рыночная экономика, в большей степени, чем западная. Для рыночной экономики России характерно, помимо прочего, следующее: свободно конвертируемая и не регулируемая государством валюта, реальные процентные ставки, низкие налоги и гибкий рынок труда. В условиях рынка высокие процентные ставки нескольких прошедших лет дали один по-настоящему благотворный результат, поскольку вынудили предприятия постоянно улучшать конкурентоспособность путём сбрасывания излишней нагрузки и реструктуризации. Сложно получать прибыль, если надо платить 15% и более по кредитам, и, следовательно, российские компании были вынуждены приспосабливаться, так что теперь они становятся весьма бережливыми и скупыми и вполне готовы к тому, чтобы ответить на глобальные вызовы.
Глобальный обзор 2016 года на самом деле весьма мрачен во всех аспектах при пугающей геополитической ситуации и увеличившемся риске пагубной войны и потрясений глобальной экономики. России надо придерживаться своего курса и не колебаться. У России есть хорошие шансы оказаться победителем, когда осядет вся пыль – я имею в виду и экономику тоже.