SCMP: Трамп останется в дураках, а Китай еще больше разбогатеет

Торговая война между США и Китаем, инициированная администрацией президента США Дональда Трампа в начале этого года, быстро набирает обороты.

Администрация Трампа уже ввела 25-процентные пошлины на группу китайских товаров общей стоимостью 50 миллиардов долларов и 10-процентные пошлины на другую группу товаров общей стоимостью в 200 миллиардов долларов.

Если лидерам этих двух стран не удастся заключить соглашение на встрече Большой двадцатки, которая пройдет в ноябре в Буэнос-Айресе, ситуация, вероятнее всего, еще больше ухудшится. И для Китая это более благоприятные новости, нежели для США.

Трамп убежден, что, если у страны наблюдается дефицит в двусторонней торговле, это значит, что партнер этой страны использует ее в своих интересах. Между тем в реальности те убытки, которые США навлекают на себя, ведя торговлю с Китаем, с лихвой компенсируются той выгодой, которую они извлекают. Для начала, благодаря низкой стоимости импорта из Китая американские потребители платят гораздо меньше за целый ряд товаров — от обуви до электроники.

Более того, для США характерен огромный дефицит торгового баланса, а это значит, что Америка занимает у своих иностранных партнеров — особенно у Китая — гораздо больше, чем ссужает. Без притока китайского капитала Министерство финансов США столкнется с повышением процентных ставок, что увеличит издержки финансирования госдолга и стоимость ипотечных кредитов.

Действительно, дефицит торгового баланса с Китаем стоил США множества рабочих мест. Однако это были рабочие места с низкими зарплатами, и создание новых рабочих мест в других областях компенсировало эти потери.

Согласно докладу Американо-китайского делового совета 2006 года, 500 тысяч рабочих мест, которые были потеряны за четыре последовательных года, должны были компенсироваться созданием такого же числа рабочих мест в секторе обслуживания. Были ли выполнены эти требования — это уже другой вопрос.

Ключевой вопрос заключается и всегда заключался в том, смогут ли США усовершенствовать свою экономическую структуру и гарантировать более справедливое распределение прибыли от международной торговли.

Такой расчет расходов и прибылей, вероятно, объясняет, почему сменяющие друг друга администрации США с радостью мирились с дефицитом в торговле с Китаем, демонстрируя притворное недовольство. Китайское правительство тоже было согласно с таким положением вещей, хотя некоторые китайские экономисты уже давно предупреждают, что такой профицит в торговле с США противоречит долгосрочным интересам Китая — по ряду важных причин.

Во-первых, профицит в торговле с США влечет за собой накопление валютных резервов. Как сказал покойный экономист Массачусетского технологического института Руди Дорнбуш (Rudi Dornbusch), жителям бедных стран есть смысл вкладывать свои ресурсы внутри своих стран таким образом, чтобы повышать производительность и уровень жизни, а не покупать облигации Казначейства США. Однако, когда Китай стал непрерывно демонстрировать положительное сальдо торгового баланса, доходы на душу населения там едва превышали 400 долларов.

Более того, хотя Китай — один из ведущих реципиентов прямых иностранных инвестиций в мире, он не смог превратить весь этот капитал в дефицит торгового баланса, который помог бы профинансировать рост внутренних инвестиций и/или потребления.

Вместо этого, сохраняя положительное сальдо торгового баланса, Китай занял нерациональную международную инвестиционную позицию: хотя он накопил около 2 триллионов долларов чистых валютных активов, для него уже более десяти лет характерен дефицит инвестиционных доходов.

Облигации Казначейства США не только приносят маленькую прибыль, но и менее надежны, чем кажется. В конце концов, Федеральный резерв США может в любой момент решить, что его долговое бремя стало слишком тяжелым и попытаться раздуть его, напечатав больше долларов. В более экстремальных условиях он может даже секвестировать долларовые иностранные активы Китая.

Коротко говоря, Китай уже перерос мировой рынок, и его экономика отчаянно нуждается в перебалансировке. Хотя с 2008 года эта страна уже достигла значительных успехов в этом вопросе, ее соотношение торговли к ВВП (37%) и соотношение экспорта к ВВП (18%) существенно превышают эти показатели для США, Японии и других крупных экономик.

Стоит отметить, что стремительное ухудшение состояния текущего счета Китая представляет собой серьезную угрозу для этой страны. Если Китаю придется сокращать профицит в торговле с США, ему придется также сокращать дефицит в торговле со странами Восточной Азии. Последствия такой перебалансировки для глобальной экономики могут оказаться очень серьезными.

Китаю необходимо прекратить накапливать валютные резервы. Если он продолжит их накапливать, то они должны быть более прибыльными, чем облигации Казначейства США. В любом случае Китаю также следует сократить дорогостоящие иностранные пассивы.

Для этого он должен сбалансировать свой импорт и экспорт, а также уравнять в правах иностранные корпорации, работающие на китайском рынке, устранив стимулы для местных правительств бороться друг с другом за прямые иностранные инвестиции любой ценой и прибегать к другим формам вмешательства.

Кроме того, Китаю необходимо активнее заняться разработками собственных технологий и инноваций, чтобы сократить свою зависимость от иностранных технологий, которые всегда было крайне сложно получить и еще сложнее уберечь.

Китайским властям уже давно известно об этих задачах. Но благодаря торговой войне Трампа китайские власти теперь занялись их реализацией с новой силой. В этом смысле эта торговая война может в конечном счете принести немалую пользу Китаю.

В 2005 году, когда американское правительство пыталось заставить Китай укрепить курс юаня, Филип Суогел (Phillip Swagel), бывший член Совета экономических консультантов президента Джорджа Буша, написал: «Если курс китайской валюты занижен на 27%, как утверждают некоторые, то американские потребители получают 27-процентную скидку на все товары, сделанные в Китае, а китайцы платят на 27% больше за облигации Казначейства США».

По словам Суогела, американские политики, несомненно, это понимали, и они «должны понимать, что их публичная кампания только мешает китайцам принимать меры».

Но, как признавал Суогел, возможно, в этом и заключался весь смысл. Стремление США заставить Китай укрепить курс юаня было «коварной попыткой» сохранить «огромную выгоду», которую США извлекали из фиксированного курса юаня в ущерб Китаю. Если все было именно так, что это можно было считать «блестящей стратегией по сохранению выгодных позиций».

Но с приходом Трампа эти хорошие времена, вероятно, остались в прошлом. Трамп заявляет, что «торговая война» с Китаем «была проиграна много лет назад теми глупыми или некомпетентными людьми, которые представляли США».

Однако именно его, скорее всего, запомнят как главного дурака — некомпетентного, капризного лидера, чьи нападки на Китай сделали эту страну еще сильнее — и как минимум отчасти в ущерб Америке.

Юй Юндин — бывший президент Китайского общества мировой экономики, директор Института мировой экономики и политики Китайской академии социальных наук, член Комитета по монетарной политике Народного банка Китай в 2004-2006 годах.