Гайдаровцы стращают

Гайдаровцы стращают

Гайдаровский форум (в этом году тема – «Россия и мир: выбор приоритетов»), ежегодно призывающий под свои знамена представителей либеральной сановной и околонаучной элиты, экспертов из многих стран Европы и мира, вполне мог бы избрать своим лозунгом известный афоризм Талейрана: «Они ничего не забыли и ничему не научились».

Затруднительно что-либо забыть, из года в год повторяя одни и те же мантры. На самом деле, растянувшаяся на пятнадцать лет говорильня наглядно свидетельствует либо о полной беспомощности данных управленцев, либо о заведомой иллюзорности поставленных целей и негодности методов их достижения.

Когда либеральные сановники от теоретических построений переходят к конкретике впору уже не смеяться, а плакать.

Первый вице-премьер Игорь Шувалов озадачил присутствующих, заявив, что «санкции скоро прекратят свое действие, и контрсанкции тоже». Из этого понимания, по его словам, нужно исходить Минсельхозу и другим ведомствам. «Произойдет продление, не произойдет — это политическая повестка»,— пояснил Шувалов. По его мнению, если санкции все же не отменят, это создаст долгосрочные проблемы — потому что игроки на рынках привыкнут к таким ограничениям. Вице-премьер признает, что благодаря контрсанкциям поставщики из РФ смогли «занять свою нишу», тем не менее, рынок надо открывать для иностранных поставщиков, чтобы российские компании не начали слабеть и проигрывать в глобальной конкуренции. Следуя логике Шувалова, поскольку контрсанкции наносят очевидный вред экономике, от них в любом случае необходимо отказаться, безотносительно изменения или сохранения антироссийской позиции Запада.

Призыв вице-премьера к ужесточению конкуренции особенно странно звучит применительно к Минсельхозу.

В любой стране развитие аграрного сектора невозможно без протекционизма и господдержки. Почти половина бюджета ЕС уходит на субсидирование сельхозпроизводства. А что у нас?

В рамках Гайдаровского форума директор агрокомплекса "Совхоз имени Ленина" Павел Грудинин высказался следующим недвусмысленным образом: «Главной проблемой сельского хозяйства является наше руководство, то есть правительство России. Потому что, когда у тебя тариф на электричество 5,80 (рублей), а в Китай вы продаете электроэнергию по 70 копеек, то ничего вы не сделаете, - мы не конкурентоспособны».

Как говорится, без комментариев. Но г-н Шувалов намерен поставить отечественного производителя в еще более жесткие рамки. Либеральные эксперты бьют тревогу. По их убеждению импортозамещение – даже в нынешнем весьма скромном виде - ведет к замедлению темпов роста: низкая открытость экономики, высокая защита от импорта, неактивность бизнес-ассоциаций и избыточное валютное регулирование препятствуют наращиванию экспорта.

Это как же понимать: чем больше импорта, тем больше экспорта? Занятная формула. Только она никак не сходится с практикой. Например, в прошлом году более половины всей проданной в стране сельскохозяйственной техники оказалось отечественной, что стало рекордным показателем для российских реалий. За последние три года производство в отрасли выросло в 2,5 раза. При этом по прогнозу главы Минпромторга Дениса Мантурова экспорт продукции сельскохозяйственного машиностроения РФ к 2018 году должен удвоиться. То есть импорт сокращается, а экспорт, равно как и темпы производства, растут.

Причем подобный прогресс, по словам министра, достигнут благодаря мерам господдержки, которые, как мы видим, ведут не к стагнации и снижению конкурентоспособности, чем нас стращают гайдаровцы, а к прямо противоположным результатам.

В этом году на развитие сельскохозяйственного машиностроения правительство выделит 13,7 миллиарда рублей в рамках антикризисной программы правительства. Финансирование данной программы запланировано в объеме 107,5 млрд рублей, из которых львиная доля (58%) предназначена автомобильной промышленности. Много это или мало? Для сравнения: в минувшем декабре премьер-министр Д. Медведев подписал распоряжение о предоставлении корпорации РОСНАНО 35 млрд рублей в качестве госгарантий по кредитам коммерческим банкам. Трудно не вспомнить другой российский феномен: к началу 2017 года затраты на финансирование строительства стадиона «Зенит-Арена» в Санкт-Петербурге превысили 47 млрд рублей. В то же время годовой размер правительственной поддержки ВСЕЙ российской индустрии (без учета автопрома) составит 45,2 млрд рублей. И ведь это план – а выделят ли эти средства по факту и дойдут ли они до производителя и когда дойдут – большой вопрос. Вот и судите после этого о правительственных приоритетах. С другой стороны лучше ограниченная поддержка, чем нулевая.

В ноябре прошлого года на фоне падения таких ключевых макроэкономических показателей, как доходы домохозяйств и оборот розничной торговли, был зафиксирован рост промышленного производства на 2,7%.

Положительную динамику обеспечили несколько отраслей. Одна из них пищевая промышленность, которая вслед за сельским хозяйством наращивает обороты, благодаря все тем же контрсанкциям. Например, в таких аграрных регионах как Воронежская область и Алтайский край рост в пищепроме приближается к 10%, в Санкт-Петербурге, где сконцентрированы крупнейшие перерабатывающие предприятия, по итогам девяти месяцев прибавка в отрасли составила аж 22%!

Другой драйвер промышленного развития – военно-промышленный комплекс, где в 2016 году рост производительности труда составил 12%, а рост объемов производства превысил 10%. Как видим, положительная динамика в промышленности достигнута не за счет реализации продуманной национальной стратегии. Это своего рода «побочный эффект» вынужденной реакции государства на внешнее воздействие – на антироссийские санкции и агрессивные устремления западных «партнеров».

Похоже, что эти «внеплановые» и не укладывающиеся в прокрустово ложе либеральных догм локальные достижения вызывают откровенное раздражение некоторых правительственных деятелей и либеральных экспертов, которые считают, что отечественному производителю слишком вольготно живется, и его полезно «взбодрить» усилением конкуренции.

Между тем успехи ВПК, аграрного сектора - в самом широком смысле, включая сельскохозяйственное машиностроение и пищепром, доказывают, что для перемен к лучшему не требуются революционные эксперименты, затраты огромных ресурсов, и тем более мифические «институциональные реформы».